Внешняя политика России: противоречивые итоги медведевского этапа
Юрий Баранчик
Анализ последних четырех лет внешней политики России легко провести, разбив её на две пары - ранний период и поздний; внешняя политика в ближнем зарубежье и в дальнем. Если мы посмотрим на итог внешней политики Дмитрия Медведева в первый год его президентства, то он, несомненно, прошел под знаком августа 2008 года, когда новый глава российского государства вынужден был принять соразмерные ситуации решения, которые привели к остановке кровопролития, установлению мира между Южной Осетией, Абхазией и Грузией, принуждению агрессора к миру. Жесткое решение Дмитрия Медведева была неожиданностью для многих экспертов, как зарубежных, так и российских. Однако, для многих, в основном из патриотических, консервативных, государственнических кругов, оно не было неожиданным, напротив - ожидаемым. Россия наконец-то перестала уступать перед западным давлением и смогла ответить на силу силой. Что многими ставилось до этого под сомнение.
Несомненно, возможность применить силу была заложена в предыдущий путинский период, когда Россия стала подниматься с колен, как в области экономической мощи, так и военной, но главное - в ощущении гражданами того, что власть стала заниматься их проблемами, в результате чего стал расти и жизненный уровень. Но применить ее пришлось Дмитрию Медведеву. Потом, как это уже частенько бывало в российской истории, военная победа чуть не уплыла из рук дипломатов, но этого, к счастью не произошло. Тем не менее, значение августа-2008 постепенно стало по каким-то причинам затухать во внешнеполитической линии российского государства. И на протяжении 2009 года фактически сошло на нет. Казалось, что на таком уровне внешней политике России удастся продержаться до конца президентского срока Дмитрия Медведева. Однако на протяжении 2010 года стали проявляться совсем другие тенденции. Постепенно градус недоумения внутри страны стал повышаться - почему не поставляются комплексы С-300 в Иран, почему отсутствует жесткая переговорная позиция в отношении ПРО США в Европе и т.д.
В результате все это вылилось в определенный вотум недоверия внешнеполитической линии российского руководства внутри страны в ходе сдачи Ливии. Это была самая низкая точка падения внешней политики России в дальнем зарубежье за 2008-2012 годы. Произошедшая потеря внешнеэкономических контрактов не так страшна, как снижение авторитета российской внешней политики, которое при этом произошло. Понадобилась Сирия, чтобы этот авторитет как-то восстановить. Возможно, здесь был какой-то размен - Медведев не стал накладывать вето на операцию НАТО в Ливии, самым страстным приверженцем которой был Саркози, за то, что тот смог убедить Запад не вмешиваться и не осуждать Россию за действия в Южной Осетии и Абхазии. Возможно. Если это так, то разговор, конечно, может идти и в другом русле. Тем не менее, если убрать данную конспирологическую версию, проигрыш в Ливии тяжело сказался на общественном сознании внутри страны. Повторюсь, понадобилась жесткая линия в отношении Запада при развитии конфликта вокруг Сирии, чтобы как-то смикшировать предыдущий провал. Вот, пожалуй, две самые яркие точки внешней политики России 2008-2012 годов. Все остальное - располагалось между ними.
Динамично развивалось сотрудничество в рамках ШОС. Организация обрела вес и заставила обратить на себя внимание другой мировой центр силы. Присоединение новых стран откроет новые перспективы перед этой организацией, т.к. расширение рынков сбыта продукции, новые "стальные скрепы" Евразии в виде железнодорожных и трубопроводных проектов между Россией, Китаем, Индией, Пакистаном, Ираном, Афганистаном, государствами Средней Азии создают совершенно новый геоэкономический контекст интеграции Евразии, постепенно вытесняя из нее интересы англосаксов по обе стороны Атлантического океана. Конечно, используя военную машину НАТО и существующие этноконфессиональные конфликты внутри Евразии США еще активно пытаются вмешиваться во внутри- и внешнеполитическую повестку ключевых, ядерных государств Евразии, но это явно затухающие попытки по мере усиления экономической мощи евразийских государств. Даже Арабская весна в этом плане не может считаться победой США, т.к. приходящие к власти силы не менее религиозны, но гораздо более образованны. Они прекрасно разбираются в происходящем, и со временем направят свою энергетику совеем не на те ложные цели, которые пытаются выставить перед ними США. Это то, что касается внешней политики в дальнем зарубежье.
Если говорить о ближнем, то здесь все намного сложнее. С одной стороны, мы видим постепенное и успешное развитие интеграции трех - Белоруссии, России, Казахстана, которые в экономической интеграции перешли от Таможенного союза к Единому экономическому пространству. На повестке дня формирование Евразийского экономического союза к 2015 году и возможный переход интеграции трех стран в политическую область. Повторюсь - значение этого проекта чрезвычайно велико, и его успешная реализация (или провал) окажет существенное влияние и на дальнейшие достижения Росси во внешней политики в дальнем зарубежье, на глобальной мировой доске. Соответственно, если Ливию можно расценить как обидное, но все-таки разовое поражение, которое не оказало существенного влияния на ход мировой истории, то реализация Евразийского проекта имеет стратегическое значение для исхода битвы на мировой шахматной доске. Поэтому его реализация должна стать приоритетом по отношению ко всем остальным внешнеполитическим проектам российского руководства на ближайшую перспективу.
Успешная реализация проекта евразийской интеграции вкупе с возможным провалом проекта европейской интеграции окажет решающее воздействие на геополитическую карту мира в долгосрочной перспективе. Этот проект может стать новой точкой сборки бывшего советского, а ранее - имперского российского пространства, только на новых основаниях, соответствующих реалиям двадцать первого века. Происходящее в настоящее время разведение нефтяных и газовых трубопроводных проектов - Россия подминает под себя рынок ЕС, а совместно со странами Средней Азии рынок Китая, не только резко снижает конкуренцию на энергетических рынках стран-поставщиков энергоресурсов, но и серьезно снижает геополитическую конфликтную базу между этими странами.
На этом фоне мы видим, что не все так хорошо в двусторонних отношениях России со странами Средней Азии, Украиной, Молдавией. Конечно, можно работать и на уровне двусторонних отношений. Однако, если у России для этих стран будет глобальный проект - а он есть, и это проект Евразийского союза - то его успешная реализация волей-неволей, но со временем втянет и элиты этих стран в формирование нового Евразийского союза. Мы видим, как отчаянно сопротивляется та же украинская элита любым попыткам втянуть ее в новую систему отношений с центром в Москве, почему-то воспринимая восточное пространство как чужое себе и продолжая пить последние соки из распадающейся украинской экономики и государственности. Очевидно, что как только украинская политическая и экономическая элита начнут большую часть дивидендов получать из евразийской интеграции, а не из конфликта с историческим центром Русского мира, тогда и начнет подтягиваться украинская очень меркантильная элита к новому проекту.
Т.е. если говорить о приоритетах, то, на мой взгляд, безусловным приоритетом для внешней политики России на ближайшее время является зона СНГ и ШОС. Даже БРИКС на этом фоне проект явно второго уровня. Формирование двух дружественных экономико-политических поясов добрососедства, дополненных военно-политическими обязательствами, создаст совершенно новую "подушку безопасности" для реализации долгосрочных внешнеполитических интересов России в дальнем зарубежье.
REGNUM-Беларусь
Источник: imperiya.by.
Рейтинг публикации:
|
