Не нужно быть смелым предсказателем, чтобы уверенно заявить: определяющей общемировой темой в 2024 году будет миграция. Достаточно посмотреть сейчас на тысячные караваны латиноамериканцев, движущихся в сторону США через Мексику, чтобы понять масштабы этой проблемы для Америки. Неслучайно американский госсекретарь Энтони Блинкен фактически встречал Новый год в Мексике. Так же неслучайно переговоры сенаторов по теме границы, тесно увязанные с финансированием Украины, продолжились и в новогодние каникулы.
Не менее острой эта проблема является для Европы, где в этом году ожидается ожесточенная борьба на выборах в Европарламент, и в целом ряде ключевых стран. Континент захлебывается от притока нелегалов, и борьба за новое законодательство в этой сфере опять-таки длилась и в период рождественских каникул. Лишь в последние дни года было достигнуто соглашение по новому Пакту относительно миграции и беженцев, объединяющему пять законов. Споры вокруг проблемы уже "съели" несколько европейских правительств за минувший год (в Италии, Нидерландах, Бельгии), на грани находятся правительства Британии, Германии, Франции, Испании, не говоря уже о более мелких странах. Безусловно, миграционный вопрос будет определять политический ландшафт в Европе в течение всего наступившего года.
Для многих это не покажется чем-то новым. В конце концов, караваны латиноамериканских мигрантов чудесным образом появляются на южной границе США аккурат перед выборами в этой стране. Вспомним хотя бы огромные колонны жителей Гондураса, двигавшиеся через Мексику осенью 2018 года. А после ноябрьских выборов в американский конгресс они таким же чудесным образом рассосались.
Да и в Европе караваны мигрантов — периодическое явление. Достаточно вспомнить кризис 2015 года, вызванный во многом спровоцированной самой Европой "арабской весной". С тех пор волны нелегальных мигрантов накатывают на континент с разной силой и периодичностью, угрожая основам политической системы его стран. Так что на первый взгляд 2024 год мало будет отличаться от предыдущих.
И тем не менее на наших глазах уже происходят серьезнейшие тектонические сдвиги в отношении западных элит к миграционному вопросу. Причем происходят стремительно, что влечет за собой столь же молниеносное изменение всего идеологического ландшафта Запада.
Не секрет, что для тамошней либеральной элиты разделение на левых и правых давно уже не имеет никакого отношения к первоначальным значениям этих терминов. Если раньше это деление определялось по отношению к средствам производства, к коммунистам и фашистам, то в последние десятилетия к правым априори относят все политические силы, которые выступают за ограничение миграции. Наглядным примером являются Нидерланды, где несколько недель назад успех ультраправой партии "За свободу" потряс европейские элиты. Если мы оценим экономическую платформу партии Герта Вилдерса или его младших идеологических союзников по партии "Форум за демократию", которая пять лет назад выиграла выборы в Сенат, то не найдем более убежденных либералов. Но западные СМИ прочно приклеили этим силам ярлык "ультраправые", поскольку они категорически выступают за прекращение приема зарубежных мигрантов в своей стране. Вот и весь смысл термина "правые" в недавних трактовках элиты.
Соответственно, левыми объявлялись все те, кто выступал за снятие миграционных барьеров и проповедовал "политику открытых дверей". Не могли лейбористы Британии или социал-демократы Германии призвать к иному — не вписывалось в либеральные штампы. Как не могли и центристские партии мейнстрима блокироваться с теми, кого либералы объявляли ультраправыми.
Ушедший год в этом смысле стал переломным. С премьером Италии Джорджей Мелони, к которой еще недавно основные европейские СМИ запросто пристегивали термин "фашизм", теперь обнимаются многие лидеры стран Запада. Особенно тесно с ней сблизился премьер Британии Риши Сунак, который несколько дней назад приезжал на ультраправый форум в гости к Мелони и не скрывал, что перенимает ее опыт в борьбе с нелегальной миграцией.
Миграционная сделка Италии с Албанией, заключенная в ноябре по инициативе Мелони, становится базовой для ряда европейских стран. В том числе тех, которые еще недавно не могли представить себе согласие на создание фактически концлагерей для нелегальных мигрантов за рубежом. А теперь этот же вопрос является главным в политических дебатах Британии и вполне может уже в ближайшее время развалить правительство Сунака.
В дебатах по этому вопросу все явственнее проявляется неготовность к осуждению подобных сделок со стороны тех партий, которые до сих пор прессой определялись как левые, то есть однозначно промигрантские. Британские лейбористы, абсолютно лидирующие в рейтингах, как бы осуждают проект Сунака отправлять мигрантов в Руанду, но на днях в принципе согласились обсуждать подобные схемы. Неслыханное дело для левых!
Левое правительство Германии, состоящее из партий, которые во все времена выступали почти за неограниченную миграцию, в ноябре минувшего года объявило о резком ужесточении миграционной политики и снижении помощи беженцам. Еще несколько лет назад они бы распяли любого, кто предложил бы подобные идеи.
И так происходит практически по всей Европе, которая уверенно движется вправо (если еще вспоминать условное деление, присутствовавшее в западной повестке). Вот только как теперь называть левых, которые стали правыми? На этот вопрос ответа пока нет. Хотя уже наметился новый водораздел между левыми и правыми — уже не по мигрантской, а по климатической повестке дня. Видимо, вскоре это и станет основным критерием для либеральной прессы.
Ни в коем случае нельзя отделять Россию от общемировых кризисов и тенденций. Само собой, проблема нелегальной и неконтролируемой миграции является и нашей проблемой, о чем недавно недвусмысленно высказался Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. И эту тему Запад наверняка постарается раскачивать в России в 2024 году — там этого особо и не скрывают. Так что мы тоже должны быть готовы к этим вызовам, внимательно отслеживая ситуацию в разных странах и изучая их опыт. В том числе негативный опыт, который Запад в избытке накопил за последние десятилетия. Его мы точно повторять не должны.
