В США отметили печальное событие: на днях число погибших от вируса COVID-19 американцев, как сообщалось, перевалило за 500 тыс. человек. По данному случаю президент Д. Байден устроил траурный вечер в Белом доме с минутой молчания, поминальными свечами и полуспущенными звёздно-полосатыми флагами на федеральных учреждениях.
СМИ были полны комментариев на данную тему, в которых вина на провалы «в борьбе с пандемией» возлагалась на бывшего президента Дональда Трампа. Главный инфекционист США доктор Энтони Фраучи говорит, что «это было плохо». По его словам, есть признаки надежды, но «не следует расслабляться; нас ждут различные варианты, в том числе и возможный рецидив пандемии».
Вместе с тем официальные данные по смертности от ковида не выходят за рамки среднегодовой статистики. Так, Центр по контролю и профилактике заболеваний США (CDC) сообщает, что с конца января по начало октября 2020 г. от коронавируса умер 198,081 человек. На фоне общего количества умерших за 2020 год роста среднегодовых показателей смертности не произошло.
Такая статистика нравится не всем, делаются попытки её опровергнуть. Смысл опровержений сводится к тому, что власти приводят заниженные данные, чтобы не разжигать в обществе паники.
Между тем у ряда специалистов возникают вопросы. Например, почему американские, а вслед за ними зарубежные вирусологи сделали ставку на вакцину, а не на медикаменты? Ответ на этот вопрос даёт бывшая руководительница фракции Левой партии в бундестаге Сара Вагенкнехт.
У медикаментов есть ряд преимуществ, говорит она. Во-первых, срок их разработки и испытания гораздо короче, чем у вакцины. Во-вторых, они назначаются по факту заболевания и не используются для массовой профилактики. В третьих, их действие может регулироваться различными дозировками и является более гибким, чем вакцинация.
Однако с точки зрения фармацевтических компаний все медикаменты страдают существенным недостатком, считает С. Вагенкнехт: они не нужны в гигантских количествах и не приносят фармацевтическим гигантам такой прибыли, какую приносят вакцины. А с учётом бесконечной мутации ковидных вирусов эти вакцины превращаются в золотое дно.
Дискуссия вокруг масштабов заражения ковидом в США совпала с появлением в The Guardian статьи Генерального секретаря ООН А. Гутерриша «Пандемия нарушений прав человека».
А. Гутерриш пишет, что нанесён удар по активности защитников прав человека, нарастают атаки на журналистов, удушается свобода слова, усиливается цензура СМИ, слежка за активистами, и всё это далеко превосходит необходимые меры борьбы с вирусом. В последнем докладе Human Rights Watch указывается, что 83 государства использовали объявление о «пандемии» для борьбы со свободой слова. В первую очередь Гутерриш обвиняет КНР, которая ввела цензуру онлайн, контроль за информацией в стадии её подготовки, аресты активистов. Полицейские роботы в КНР предупреждают прохожих, если на них нет масок, проверяют их температуру и их установочные данные. При этом Китай жёстко контролирует распространение данных о «пандемии».
Гутерриш считает, что по всему миру правительства не справляются со своим долгом по гарантированию здоровья и только усложняют жизнь бедных слоев населения. С его точки зрения, идея провести равную и справедливую вакцинацию во всех странах провалилась. По данным ВОЗ, более 128 млн. доз вакцины были распределены в 109 странах. А в 130 стран, где проживает 2.5 млрд. человек, не попало ни единой дозы вакцины.
Тяжёлыми являются последствия ограничений экономической деятельности. После ряда лет успешной борьбы с бедностью 124 млн. человек в мире снова опустились ниже черты бедности, которая по стандартам Мирового банка определяется как 1.9 доллара в день.
Влияние на образование оказалось катастрофическим. Около 1,6 миллиарда детей прекратили ходить в школу.
О катастрофических последствиях для прав человека в связи с паникой, поднятой сообщениями о «пандемии», говорит также комиссар Совета Европы по правам человека Дуня Миятович. «Пандемия», по её словам, ударила по правам человека с такой же силой, как террористический акт 9/11 и мировой финансовый кризис 2008 года, а возможно, и сильнее. Правительства теперь обеспечены предлогом для ограничения гражданских прав и введения чрезвычайных ситуаций.
«Не боюсь сказать, что мы находимся на перекрёстке. То направление, которое мы сегодня выберем, определит, какой тип общества будет у грядущих поколений. Этот выбор покажет, будем ли мы расширять наши свободы или откажемся от них; будем ли мы развивать демократию и вдохновлять людей или мы будем вытеснять их из нашей жизни», – заявила Дуня Миятович.
