Президентство Трампа – это четыре года неустанной борьбы американского истеблишмента и либеральных СМИ с тем, кто пришёл отделить, как ему казалось, зёрна «старой доброй Америки» от плевел «глубинного государства». Четыре года, за которые Америка и мир изменились в достаточной мере, чтобы Америка устала от себя, а мир – от Америки.
В 2016 году Америка готовилась выбрать первую женщину-президента. Подавляющее большинство опросов показывали перевес голосов избирателей в пользу Хиллари Клинтон. Ведущие прогнозисты использовали эти данные как доказательство того, что им и так казалось очевидным, – демократическая Америка не могла предпочесть эпатажного шоумена и не всегда удачливого бизнесмена женщине, отдавшей служению стране всю жизнь. Сама Клинтон активно готовилась к заселению в Белый дом, эксперты из вашингтонских «мозговых центров» хвастали уже распределёнными должностями в новой администрации, а либеральные медиа активно камуфлировали провалы избирательной кампании Клинтон секс-скандалами и неполиткорректными заявлениями её оппонента.
На утро после выборов эта идиллия развалилась. Начались четыре года президентства Трампа. Четыре года неустанной борьбы американского истеблишмента и либеральных СМИ с тем, кто пришёл отделить, как ему казалось, зёрна «старой доброй Америки» от плевел «глубинного государства». Четыре года, за которые Америка и мир изменились в достаточной мере, чтобы Америка устала от себя, а мир – от Америки.
Сегодня ситуация как будто повторяется. Абсолютно все главные опросы (те, у которых якобы наиболее эффективная, объективная и отработанная методология) говорят о преимуществе Байдена над Трампом в диапазоне 7–14%. Антирейтинг у кандидата демократов существенно ниже, чем у Клинтон четыре года назад. Президентство Трампа даётся эмоционально нелегко: каждый день населению предъявляют новые чудачества президента, рассказывают о «бесконечном восхищении» Владимиром Путиным, смакуют его оскорбления оппонентов и нападки на прессу. Год президентских выборов и вовсе вышел неспокойным: ошибки в борьбе с коронавирусной инфекцией, преступный хаос на улицах американских городов, спровоцированный действиями полиции против Джорджа Флойда, последующими манифестациями движения BLM и погромами примкнувших к манифестациям «антифа». И хотя в каждой из этих проблем ответственными можно считать не только руководство США, но и некоторых представителей Демократический партии на местах, закрепить имидж главного виновного именно за Трампом – последняя попытка его противников внести свой вклад в борьбу с «разрушителем американской демократии».
У каждого из этих аспектов предвыборной ситуации есть обратная сторона. Соперник действующего президента – политически утомлённый и физически слабый кандидат с предположительно прогрессирующей деменцией, чьим единственным достоинством является только то, что он не Трамп. Косвенно это подтверждают развёрнутые ответы респондентов в тех самых опросах, где Байден лидирует. Согласно одному такому опросу, лишь 36% избирателей Байдена поддерживают его именно как номинанта от своей партии, в то время как 58% готовы проголосовать за него из-за страха, что снова победит Трамп. Для контраста, 74% сторонников Трампа голосуют за него именно как за Трампа и лишь 20% – потому что они «против Байдена». В разных опросах эти цифры варьируются, но тренд устойчивый. Возможно, конечная мотивация избирателя не так важна, когда речь идёт о математическом подсчёте голосов. Однако она показательна в плане настроений населения, отношения разных групп к кандидатам своих партий, крепости «ядерного электората» каждой из них, поддержке самих политик двух партий.
Картина становится чуть менее радужной для демократов, когда опросы «спускаются» на уровень отдельных штатов. В самых значимых для финального исхода «колеблющихся штатах» разрывы между кандидатами на данный момент минимальны. Даже в штате Висконсин, где демократы проводили свой (виртуальный) съезд, Байден опережал Трампа на 4% (после съезда – на 6%), а в Огайо кандидаты и вовсе имеют по 47% каждый.
Аналогичным образом маркер «антирейтинга» в отрыве от других показателей не является фактором победы. Антирейтинг Клинтон в 2016 году был ниже, чем у Трампа (-22% у Клинтон и -31% у Трампа), но это не помогло ей выиграть. И хотя антирейтинг Байдена (всего -1%) существенно ниже, чем у обоих, антирейтинг Трампа за эти годы, вопреки медийным кампаниям, снизился на 20% – до -11%. Иными словами, он находится в том же диапазоне, что и перед выборами 2016 года – существенного перевеса по этому пункту у Байдена нет.
Примечателен в этом смысле ещё один опрос, где зарегистрированные избиратели считают Трампа более дееспособным кандидатом в деле борьбы с преступностью, обеспечения безопасности и управления экономикой. Правда, Байден в этом опросе видится избирателям как более умелый примиритель разделённой страны и как человек, способный наладить межрасовые отношения в Соединённых Штатах.
Всё вышеизложенное занимательно для специалистов, познавательно для широкой общественности, но не обязательно даёт ответ на главный вопрос – сможет ли Трамп переизбраться? Представляется, ключ к ответу есть, но, как и в 2016 году, он не всегда удачно замеряется традиционными социологическими опросами. Четыре года назад этим ключом во многом стал феномен «молчащего большинства». Сегодня им может стать «запуганное большинство».
Высказываться в поддержку Трампа «в приличном обществе» стало «не принято». Кто-то опасается социального порицания, кто-то боится потерять работу (держать на службе неполиткорректного сотрудника «не прогрессивно»), кто-то руководствуется «цеховой солидарностью». О подобных настроениях пишут сами американские журналисты ведущих изданий – те немногие, кто комфортному месту работы предпочёл личные принципы.
О феномене «эхо-камеры», когда одни и те же антитрамповские сентенции усиливаются путём их многократного повторения, также говорят и коллеги из американских университетов. Добавляя при этом, что не всегда произносимое вслух на лекции является истинным мнением говорящего.
На проблему «молчащего большинства» обратил внимание лишь один недавний опрос либертарианского Института Катона. Согласно их исследованию, 62℅ американцев признаются, что «современный политический климат в стране не позволяет им открыто выражать свои убеждения, поскольку другие могут найти это оскорбительным».
В 2016 году этим «большинством» были так называемые стесняющиеся трамписты (shy trumpists) – сторонники Трампа, которые были вынуждены скрывать собственные симпатии по причине «социальной неодобряемости». Оказавшись на избирательном участке, они «излили душу в бюллетене». В действительности вряд ли они были большинством в численном измерении. Но они оказались более дисциплинированными избирателями и за счёт высокой явки фактически опрокинули прогнозы «основных опросов». Как и тогда, сегодня Трамп – это кандидат «запуганных американцев». Он – их надежда перестать быть запуганными. Они – его надежда на победу.
Причин помочь друг другу у Трампа и «запуганных» достаточно. Обе стороны беспокоятся по поводу перегибов в исторической памяти и направления развития культурной и социально-политической жизни Америки, спровоцированных движением Black Lives Matter. К слову, беспокоит это не только многих белых, но и латиноамериканцев, места которым в «новой исторической правде» пока не нашлось.
«Леваки, среди которых большинство принадлежат к молодёжи, имеют смутное представление о том, что такое коммунизм, за который они так радеют», – лейтмотив многих дискуссионных интернет-площадок, причём не обязательно исключительно протрамповских.
«Вчерашние мигранты из стран третьего мира сегодня заседают в американском Конгрессе и хотят, чтобы наша страна жила по законам каких-нибудь Сомали, из которых те сами уехали», – негодуют уже трамписты, намекая на молодую представительницу пятого округа штата Миннесота Ильхан Омар. Уроженка Сомали, которая переехала с родителями в США в возрасте тринадцати лет, в 2018 году сенсационно избралась в Палату представителей и сегодня в паре с другой звездой демократов, Александрией Окасио-Кортес, продвигает в Конгрессе смелые социалистические идеи.
Электоральные позиции Трампа не так катастрофичны, как об этом говорят демократы, но в целом, действительно, слабее, чем четыре года назад. К тому же сегодня его противники относятся к нему с большим вниманием и серьёзностью, задействуют ради его ухода с поста президента большее количество ресурсов и энергии. За бойкой медийной кампанией, которая уже «похоронила» Трампа как президента, скрывается понимание хрупкости того преимущества, которое сейчас есть у демократов. Поэтому руководство партии желает закрыть даже гипотетические варианты победы Трампа в тех областях, где у него паритет с Байденом или даже преимущество, в том числе в серой зоне того самого «запуганного большинства». В этом смысле мобилизация высокой явки и голосование по почте, которое открывает широкие возможности манипуляции с голосами избирателей, – наиболее выигрышные «страховочные технологии» демократов.
У Трампа, действительно, неоднозначный багаж успехов и провалов на посту президентства – причём часто не всегда понятно, к какой категории относить одни и те же сюжеты. Трампа, действительно, много – а ещё больше шумихи вокруг его персоны, – и многих это утомило. Наконец, Трамп так лихо взялся за слом многолетних устоев и правил американской политики как внутри страны, так и во внешнем мире и делал это в такой бесцеремонной манере, свойственной ему, что число его сторонников во властных кругах Вашингтона по разным причинам как будто поредело.
Джо Байден в политике гораздо дольше: он не только играл и будет играть по «старым правилам Вашингтона», он был среди тех, кто эти правила многие десятилетия культивировал. Его программа известна, основные направления политики США при президенте Байдене и особенности их реализации в целом понятны. Это не повестка обновления и движения в будущее, под которой проходит его кампания.
Сам процесс и последствия такого «обновления» нравятся в США далеко не всем. У Трампа есть два месяца, чтобы убедить сомневающихся, что «обновление» по Байдену – это оксюморон. У Байдена – тот же срок, чтобы доказать, что при Трампе Америка становится не более великой, а более разделённой.
