Состоит она в том, что в Белоруссии за последние 20 лет очень выросла IT-отрасль. Только официально в стране есть как минимум четыре компании с оборотом больше миллиарда долларов в год, а если учесть формально офшорные – но реально белорусские компании, то их может быть и пара десятков. Это уже треть экономики страны и как минимум 20% активного (и ещё больше пассивного) населения, которое живёт в некоторой новой реальности.
Они смотрят на мир (ну, хотя бы потому, что именно мир их рынок сбыта), им нужен, достаточно высоком уровне коммуникаций и инфраструктуры и так далее. При этом они вовсе не являются врагами Белорусии и даже союза с Россией (поскольку пример Дурова и китайских компаний у всех на виду), просто представление о том, как должны строиться такие отношения у них несколько иное, чем у Лукашенко. Да и мир они видят совсем по-другому.
И эти люди всё чаще требуют, чтобы их мнение было учтено в системе государственного управления. Не в смысле: «где моя доля?», а в смысле: «как мы можем повлиять на принимаемые решения, чтобы они не разрушали, а стимулировали нашу экономическую модель?». Их много, они высокооплачиваемые, они дают вклад в бюджет не меньше, чем МАЗ. И в общем-то, имеют полное право на свой голос в управлении государством. К слову, у нас, в России, этих людей чуть ли не насильно тащат в структуры управления, только они делают это с опаской. И потому, что западная пропаганда пугает их «кровавой гэбнёй», и потому, что те, кто уже во власть проник, их сами отталкивают. Ну и, конечно, чиновники (в том числе, продавшиеся Западу) ничего, кроме отвращения, не вызывают.
В Белоруссии ситуация иная. Там Лукашенко этих людей просто не замечает. Ну, точнее, он их видит, с точки зрения доходов бюджета, но игнорирует с точки зрения их запросов и (вполне адекватных) требований. Они выросли из-за того, что он их не заметил на ранней стадии, но сейчас они подошли к ситуации, когда возможен серьёзный прорыв. Настолько серьёзный, что один мой знакомый на полном серьёзе сказал, что, теоретически, по мере ухудшения ситуации в США, Кремниевая долина может переехать в Белоруссию. Правда, для этого Белоруссия должна сделать некие понятные и естественные шаги. В частности, существенно изменить модель работы с правами на собственность вообще и интеллектуальную собственность в частности.
Но Лукашенко этого не понимает. О причинах можно рассуждать много, кто-то объясняет, что он «тупой колхозник» и живёт в ХХ веке и не знает, что такое IT-индустрия. Кто-то говорит о том, что у Лукашенко руки не доходят до того, чтобы разобраться в новой для него теме. Кто-то считает, что он боится, что все айтишники – агенты Запада. Ну, и так далее. Всё это не имеет никакого значения, поскольку, главное, тут – результат.
Фактически Белоруссия представляет из себя аналог многих феодальных стран в период «беременности» буржуазными революциями. Только там речь шла о том, что уже вырос класс, который требовал перехода от феодализма к капитализму. А в Белоруссии – от модерна к постмодерну (понимаемому как экономическая модель). И вариантов тут два: либо это класс победит, либо он будет уничтожен и разбежится по чужим странам. С соответствующей деградацией экономики страны. Можно привести исторические примеры. Англия и Германия сумели, Испания сохранила феодализм и осталась в патриархальной нищете.
Меня, как легко можно увидеть по предыдущим текстам, очень удивляла глупость тех, кто вышел на улицы городов Белоруссии с оппозиционными лозунгами. А ситуация, в общем, очень простая: если есть большая группа, которая требует конкретных перемен, а они не происходят по вине власти, то эта группа, которая уже фактически стала элитой (по контролируемым финансовым потокам и вкладу в экономику страны), начинает предъявлять к этой власти жёсткие претензии. И вот тут начинается проблема.
Эта группа не умеет формировать политические требования. Её представители не читали «Лестницу в небо», они вообще не очень интересуются Властью, им нужны вполне конкретные и чёткие результаты. И они не понимают, что для их получения нужно создавать и финансировать специальные институту, властные группировки. Но свято место пусто не бывает, если недовольные не могут сами сформировать властные группы, то их недовольством начинают пользоваться другие. Что мы и увидели.
Я думаю, что в краткосрочной перспективе Лукашенко уже ничего не грозит. Главная база пропольских властных группировок – недовольные представители современных цифровых отраслей, уже поняли, что им не предлагается никакой реальной перспективы. Они хотят создавать новую «кремниевую долину» в Белоруссии для себя, а не для поляков. И поэтому пока они успокоятся, ровно потому, что не видят, кто бы мог нужные им проблемы решить (и это уж точно не современные лидеры оппозиции). Аналогичная проблема с «соросятами», «ходорковсятами» и прочими представителями либеральной общественности: белорусские айтишники хотят конкретных результатов, облегчающих их жизнь, а не абстрактных «свободы» и «демократии» (ещё и непонятно, что это такое).
К слову, о свободе. В «Лестнице в небо» есть кейс про раннюю историю компании «Эппл». И там чётко показано, как захотевший «свободы» Стив Джобс потерпел поражение и был вынужден уйти из основанной им компании просто потому, что в процессе IPO (который был необходим для получения средств на развитие) контрольный пакет компании оказался у семьи Рокфеллеров. И так во всех американских компаниях! Это только кажется, что их основатели могут делать то что они хотят, в реальности дисциплина в США пожёстче, чем у Лукашенко! Только вот спрятана она очень глубоко и сильно.
Так вот, я не верю, что Лукашенко сможет решить ту задачу, которая стоит сегодня перед Белорусией – провести реформы, которые позволят сохранить и усилить IT-индустрию и её лидеров. Нет даже концепции, которая бы позволила решить вопрос, как выстроить айтишников без того, чтобы их не напугать и не разогнать. При этом где-то через полгода-год та напряжённость, которая вылилась после выборов, может прорваться снова. И кто её будет использовать на этот раз?
Теоретически, если правильная концепция будет найдена (я думаю, что это решаемый вопрос) и если Россия предложит соответствующего человека (который выберет правильные политические приоритеты и сумеет за год-два возглавить страну в рамках политического трансферта), то у него есть все шансы получить поддержку большей части белорусского общества и белорусского истеблишмента. Разумеется, тем силам, которые пытались свергнуть Лукашенко, это не понравится, и я не исключаю, что попытка отравления Навального как раз и стала инструментов понижение авторитета России в глазах тех белорусов, которые не искушены в политической борьбе. Хотя то, что власть России к этой истории непричастна, представляется мне очевидным.
Резюмируя ситуацию. Есть объективный источник внутренней напряженности в Белоруссии. Он не может быть разрешён естественным путём, поскольку, во-первых, те, кто недоволен (условно, представители «новой» экономики страны) не в состоянии сегодня самостоятельно выстроить институты, необходимые для решения политических задач. А, во-вторых, нынешнее руководство страны соответствующие задачи даже поставить не может, не то, что их решить. Соответственно, внешние силы будут активно пытаться эту напряжённость использовать себе на пользу, а Белоруссии – во вред.
Возможности России состоят в том, что она может предложить реальный план решения существующих проблем и, пользуясь своим авторитетом, обеспечить транзит власти в Белоруссии в пользу человека, который такие проблемы понимает и может их решить. Его, разумеется, ещё нужно найти, хотя на первом этапе достаточно просто придумать соответствующий план. И как мне кажется, именно в этом направлении должна сейчас концентрировать свои усилия Россия.
