В последнее время Турция постоянно фигурирует в новостях. Она как у себя дома действует в Иракском Курдистане, не оглядываясь на Багдад. В Сирии патрулируют её солдаты и присутствуют её прокси (боевики, действующие при поддержке и под контролем Анкары). Часть провинции Идлиб фактически превратилась в турецкую территорию, а турецкая лира становится всё более предпочтительной валютой среди жителей на севере соседней Сирии.
Турция очень активна в Ливии, куда, как сообщают СМИ, перебрасываются её сирийские прокси и поставляются её ударные беспилотники. Этим планы Анкары в Восточном Средиземноморье не ограничиваются; наблюдатели не исключают возможности военного столкновения Турции с Грецией в споре из-за ресурсов средиземноморского шельфа.
Наконец, в обострившемся конфликте между Арменией и Азербайджаном Турция не только быстро выразила дипломатическую поддержку Баку, но и готова продать ему свои ударные БПЛА, а возможно, перебросить на Кавказ своих сирийских прокси, как в Ливию.
Иными словами, если взять карту и начать расставлять на ней флажки в тех местах, где турки ведут себя всё более активно, обрисуется очевидная картина: Турция последовательно и методично расширяет влияние по всему периметру своих границ и даже дальше.
На фоне напористого турецкого неоимпериализма отношения страны с Западом вроде бы осложняются. Во всяком случае, создаётся видимость такого осложнения. В Брюсселе закрыт вопрос о членстве Турции в Европейском союзе и обсуждаются санкции против неё за поведение в Средиземном море (уже не говоря о спорах из-за беженцев). США грозят Анкаре санкциями за её сделку с Россией по С-400. При этом Америка могла быть причастна к попытке переворота против Эрдогана в 2016 году. Обсуждается вывоз американского ядерного оружия с базы Инджирлик.
При этом Турция остаётся членом НАТО, хотя членство это выглядит несколько странно: с Грецией, другим членом Североатлантического военного блока, не исключается вооружённое столкновение; турки берут на прицел французский корабль из-за разных интересов двух стран в Ливии; у государств Балтии и Польши возникли из-за Турции проблемы с утверждением их военных планов.
Одновременно Анкара ведёт диалог в различных сферах с Москвой (инцидент со сбитым турками российским самолётом остался в прошлом) и Ираном. Значит ли всё это, что Турция, отдаляясь от Запада, сближается с Востоком? Непонятно. Наконец, турецкий неоимпериализм носит выраженный исламский оттенок (очень символично решение Эрдогана о превращении музея в соборе Святой Софии в мечеть.
Традиции неоосманизма стали составной частью турецкой геополитики. Большая работа, в том числе военная, ведётся сразу по нескольким направлениям. Здесь возникают по меньшей мере два вопроса. Насколько материально подкреплены «султанские» планы Эрдогана, не надорвётся ли страна под их тяжестью? И что делать с Турцией, которая так себя ведёт на международной арене?
Турция, конечно, крупная страна с многомиллионным населением и достаточно развитой экономикой. Однако удар по её туристическому и иным секторам в результате напряжённости в отношениях с Россией после того, как был сбит российский самолёт, показал, что запас прочности у Анкары не так велик, как может показаться. И если бы Турция могла позволить себе всё, что она хочет, Эрдоган, наверное, не пошёл на попятную, чтобы замириться с Москвой.
А значит, у Турции есть слабые места (например, борьба тех же курдов за создание курдского государства), и Эрдоган, понимая свою уязвимость там, где ситуация складывается не в его пользу, демонстрирует готовность к диалогу. Так было в отношениях с Россией; так случилось в Сирии, где турецкий лидер, будь его воля, избавился бы от Башара Асада и отхватил бы приличный кусок сирийской территории, но перед лицом несогласия с таким поворотом дел Москвы и Тегерана был вынужден договариваться.
Иными словами, амбиции Анкары всё-таки дружат со здравым смыслом. Это не значит, что Эрдоган откажется от поставленных целей – просто, если не получается достичь желаемого сразу, турецкая игра переходит в долгосрочную фазу. И вот тут Турцию можно и нужно самым активным образом вовлекать в договорной процесс.
Примечательно, что в 2016 г. Эрдоган заявлял: «Турция должна успокоиться. Не надо говорить: «Европейский союз любой ценой». Таково моё мнение. Почему бы Турции не примкнуть к Шанхайской пятерке? Я сказал это Путину, Назарбаеву – тем, кто сейчас в Шанхайской пятерке». Действительно, почему бы нет? Разумеется, такое трудно представить, пока Турция остаётся членом Североатлантического альянса, но дороги Анкары и Вашингтона могут разойтись...
Так или иначе, геополитика Турции теряет атлантический импульс. Можно взглянуть на это и с другой стороны: архаичная доктрина атлантизма, перекочевавшая в наше время из первой половины прошлого столетия, выдыхается. И из этого надо делать выводы.
Заглавное фото: REUTERS/Murad Sezer
