Это всегда было парадоксом: еще Джон Стюарт Милль в своем основополагающем труде «О свободе» в 1859 году выражал абсолютную уверенность в том, что универсальная цивилизация, основанная на либеральных ценностях, является конечной целью всего человечества. Он с нетерпением ждал появления «точной науки о человеческой природе», в которой были бы сформулированы психологические и социальные законы, не менее точные и универсальные, чем законы физики. Однако, в современном мире не только не возникла такая наука, но даже существующие социальные «законы» стали восприниматься исключительно как западные культурные конструкты, а не научные закономерности.
Основные либеральные принципы, такие как индивидуальная автономия, свобода личности, промышленный прогресс, свободная торговля и предпринимательство, по сути отражали триумф протестантского мировоззрения. Это был не общехристианский взгляд, а скорее чисто протестантский.
Эту концепцию, отражающую устремления лишь некой части общества, можно было превратить в некий универсальный проект для человечества только благодаря опоре на силу. Во времена Милля цивилизационные притязания обслуживали необходимость Европы в придании законной силы колониальным захватам. Милль фактически признает это, когда оправдывает геноцид коренного населения Америки тем, что эти народы не желали и не умели подчинять себе природу и добиваться повышения плодородия земли.
В конце прошлого столетия, с победой Америки в холодной войне, которая стала основой «мягкой силы» США, идея универсальности либеральных ценностей получила новый импульс. Казалось, что ценности американской культуры и образа жизни приобрели в результате распада Советского Союза неопровержимое доказательство своего превосходства.
Но сегодня, когда вся «мягкая сила» Америки растаяла, как дым, даже иллюзию универсализма стало невозможно поддерживать. Другие государства выходят на авансцену, предлагая себя как альтернативные, не менее неотразимые «цивилизационные» модели. Очевидно, что даже если классический либеральный истеблишмент победит на ноябрьских выборах в США, Америка уже сможет заявлять претензии на глобальное лидерство в рамках нового мирового порядка.
Тем не менее, если этому секуляризированному протестантскому течению придет конец – берегитесь! Дело в том, что его скрытая бессознательная религиозность сегодня является «призраком за столом». Она возвращается в новом обличье.
Старая иллюзия не может существовать вечно, потому что ее основные ценности радикализируются, встают с ног на голову и превращаются в мечи, пронзающие классических американских и европейских либералов (а также христианских консерваторов в США). Теперь молодое поколение политически активных либералов громогласно заявляют, что старая либеральная парадигма не только была иллюзорной, но являлась не более чем «вуалью», за которой скрывалось угнетение, внутреннее, колониальное, расистское или имперское. Это моральное пятно может быть смыто только покаянием и духовным перерождением.
Эта атака, которая идет изнутри общества, исключает любые претензии США на «мягкую силу» и устремления к мировому лидерству. Ибо, когда иллюзия разрушена и на ее месте ничего не возникло, для лидерства в новом мировом порядке у Америки нет никаких оснований.
Не удовлетворяясь разоблачением иллюзии, проснувшееся поколение заодно срывает и затаптывает «флаги на мачте»: свободу и процветание, достигнутые с помощью либерального рынка. «Свобода» разрушается изнутри. Диссидентов, не согласных с новой идеологией, «выявляют», заставляют раскаиваться, стоя на коленях, а непокорных ждет крах репутации и экономического положения. Таков «мягкий» тоталитаризм.
Даже наука стала «свергнутым идолом»: вместо того, чтобы проложить человечеству путь к свободе, она повела к бездуховности и порабощению. Начиная от алгоритмов, которые «просчитывают» ценность человеческой жизни в сравнении с ущербом от мер изоляции, создания «черных ящиков», ограничивающих распространение тех или иных новостей или воззрений, и заканчивая проектом поголовной вакцинации Била Гейтса, наука теперь превратилась в предзнаменование деспотического социального контроля, а не всеобщего благоденствия и свободы.
Но самый выдающийся из сорванных флагов нельзя назвать жертвой пробудившегося нового поколения. Всеобщего процветания и раньше никогда не было на самом деле – это не более чем обман, правда, весьма хитроумно устроенный. Как нет и свободных рынков. ФРС и Министерство финансов США бесперебойно печатают новые деньги и раздают их по своему выбору. Сейчас не существует никаких способов придать реальную ценность финансовым активам. Их ценность состоит исключительно в том, что федеральное правительство готово заплатить за облигации или выделить денежную помощь.
Тогда возникает законный вопрос: какой вообще смысл в огромной финансовой экосистеме, которую представляет собой Уолл-стрит? Почему бы не упразднить ее, оставив пару организаций, которые просто распределяли бы свеженапечатанные ФРС деньги среди своих друзей? Либеральные рынки ушли в прошлое, как и миллионы рабочих мест.
Многие комментаторы отмечают отсутствие какого-либо видения будущего, причем некоторые делают это в весьма едких выражениях: «Сегодня в Америке бушуют беспорядки, свергаются статуи, рушатся карьеры, уходят в небытие вековые бренды. Своей участи ждут многие другие символы, которые теперь признаются расистскими и приговариваются к уничтожению, даже если доказательства такого обвинения не выдерживает самой поверхностной критики. Но кто же эти «культурные революционеры»? Почему-то принято считать, что это оказавшиеся в тяжелейшем экономическом положении жертвы расизма, разгневанные убийством Джорджа Флойда. На самом же деле, это нечто большее… буржуазия. Это дети-идиоты американского правящего класса, игрушечные радикалы и большевики, которые решили некоторое время поиграть в якобинцев, прежде чем вернуться в свои университеты».
Неужели это так? Я хорошо помню, как слушал на Ближнем Востоке других молодых людей, которые также хотели «свергать статуи», сжечь все дотла. У них был план на будущее? Едва ли. Они просто верили, что ислам естественным путем расширяется, чтобы заполнить пустоту. И это наступит само по себе, без чьего-либо участия: истинная вера воцарится во всем мире.
Такер Карлсон, ведущий комментатор консервативного телеканала Fox News, известный прямолинейными высказываниями, формулирует свою оценку по-иному: «Это не спонтанное гражданское волнение, а серьезное и высокоорганизованное политическое движение… Оно имеет глубокие корни и огромные политические амбиции. Оно коварно, и, без сомнения, будет нарастать. Цель этого движения – покончить с либеральной демократией и бросить вызов самой западной цивилизации… Мы слишком буквально воспринимаем слова и слишком добросердечны, чтобы понять, что на самом деле происходит. Мы понятия не имеем, с чем сталкивается Америка. Это не протесты. Это тоталитарное политическое движение».
Новому поколению ничего не придется делать, чтобы вызвать к жизни новый мир. Достаточно лишь разрушить старый. Видение мира, основанное на либеральных ценностях, является реликтом, пусть и секуляризованным, западного христианства. Апокалипсис и искупление, как полагают эти пробудившиеся миллениалы, имеют свой собственный путь, свою особую внутреннюю логику.
«Призрак» Милля прибыл к столу. И с его возвращением, американская исключительность, как бы иронично это ни звучало, получает свое новое рождение. Искупление за темные пятна в истории человечества. Новый нарратив, суть которого в том, что вся эта история – не более чем бесконечная расовая борьба. И все же, американцам, как молодым, так и старым, сейчас не хватает силы, чтобы сделать это видение мира универсальным.
Самой по себе «добродетели», как бы глубоко она не ощущалась, недостаточно. Способен ли президент Трамп все же попытаться сохранить старую иллюзию с помощью жесткой силы? Америка находится в состоянии глубокого раскола и крайне ослаблена, но если довести ее до полного отчаяния, все возможно.
«Игрушечные радикалы и доморощенные большевики» очень похожи на тех, кто в России бросился на улицы и баррикады в 1917 году. Но перед тем, как отмахнуться от них легко и непринужденно, хорошо бы вспомнить, что там произошло. В эту легковоспламеняющуюся массу молодежи, воспитанной своими прогрессивными родителями так, что все российское прошлое казалось им несовершенным, позорным, сплошным темным пятном, которое необходимо смыть, внедрились Троцкий и Ленин. И все, никаких «игрушечных радикалов». Мягкий тоталитаризм быстро стал жестким.
