Волна протестов на Ближнем Востоке: демонстрации проходят в Йемене и Иордании

прошу обратить внимание. пока "трясёт" только суннитские страны (включая и Ирак), минуя шиитов.

ВОЛНЕНИЯ В АРАБСКОМ МИРЕ: ПОСТРАДАЮТ ЛИ ИНТЕРЕСЫ РОССИИ?

Нельзя обойти вниманием интересы России в регионе. Ведь и Алжир, и Йемен, и, в особенности, Сирия на данный момент являются важными партнерами Кремля на Ближнем Востоке. Недаром за последнее время Москву дважды посещал йеменский лидер Абдалла Салех, а в октябре прошлого года президент РФ Дмитрий Медведев побывал с официальным визитом в Алжире, в ходе которого были подписаны шесть соглашений, в том числе, в нефтегазовой сфере. Кроме того, не секрет, что Москва предпринимает попытки расширить военное сотрудничество со своими арабскими партнерами и договориться о создании военно-морских баз. Речь, в первую очередь, идет о местечке Тартус в Сирии, портовом городке Шершель на побережье Средиземного моря в Алжире и остове Сокотра в северо-западной части Индийского океана у берегов Йемена.

Sharara tahriqu alharra – От искры сгорает квартал

(арабская пословица)

Арабский мир, несмотря на серьезные различия в социально-экономическом положении стран Залива и Северной Африки, всегда был известен своим духовным единством. Богатая история и традиции, общая культура и язык, а также вечные мечты о восстановлении великого арабского Халифата в купе с идеей фикс о глобальной исламизации и по сей день позволяют египтянам, алжирцам, марокканцам, саудовцам, суданцам, палестинцам, ливийцам и т.д. по-прежнему оставаться арабами.

Любое хоть сколько-нибудь значительное (необязательно политическое) событие в регионе неизбежно вызывает цепную реакцию: либо всеобщее одобрение и поддержка, либо однозначное осуждение. Самый простой пример – палестино-израильский конфликт, а из последнего – победа заявки Катара на проведение чемпионата мира по футболу в 2022 году. Это правило тем более действует в случае событий общегосударственной важности, коим является государственный переворот.

«Принцип домино» не так давно уже сыграл важную роль в истории арабского мира: в середине прошлого века будущие республики одна за другой ввязывались в освободительную борьбу с британскими, французскими, итальянскими оккупантами. Египет обрел независимость в 1951, Ливия, Судан, Тунис и Марокко – в 1956, Кувейт – в 1961, Алжир — в 1962. С тех пор прошло уже пол столетия, однако в большинстве этих стран режим с тех пор фактически не изменился, и у власти по-прежнему остаются наследники и последователи национальных героев, революционеров-освободителей.

Кто следующий?

Сначала Тунис, теперь Египет. Кто же на очереди? На мой взгляд, в данном случае основополагающее значение имеют три фактора. При этом стоит отметить, что их одновременное сочетание отнюдь не является обязательным. Первый – социально-экономическое положение в стране, второй – территориальная близость к уже «разогретым» Тунису и Египту. Ну, а третий – наличие политических долгожителей в качестве лидеров арабских стран.

На мой взгляд, Ливийская Джамахирия во главе с неувядающим Муаммором Каддафи также рискует испытать на себе действие принципа домино. Находящемуся у власти уже более сорока лет автору третьей мировой теории, который, к слову, уже давно конфликтует с Западом, в случае начала массовых протестов, вряд ли найдется, что противопоставить разъяренной толпе. Полиция, армия и личная гвардия, как показал пример Туниса, в данной ситуации отнюдь не являются гарантом стабильности.

Следующим «кандидатом» на серьезные политические колебания, на мой взгляд, является Судан. Кстати, лидер местной оппозиционной партии «Народная конференция» Хасан Тураби практически сразу после начала тунисских погромов заявил о возможности повторения подобного сценария в Судане, после чего был незамедлительно арестован. Ситуацию в самом крупном в Северной Африке и пока еще едином государстве осложняет проведенный 9 января референдум относительно будущего Южного Судана. Перспектива потерять Юг, а вместе с ним и нефтяные запасы страны, становится для Севера все более очевидной. В таком случае, президент Омар аль-Башир может пренебречь данными обещаниями «уважать и достойно принять решение жителей южной части страны», что, в свою очередь, может обернуться новым витком гражданского противостояния вдобавок к антиправительственным акциям на Севере.

Сегодня также известно об акциях протеста в Иордании, которые постепенно набирают силу, неспокойно и в оплоте международного терроризма – Йемене. Так, российский телеканал RussiaToday, вещающий на арабском языке, сообщил о том, что оппозиция готовится провести в Сане в ближайший четверг 3 февраля массовую акцию протеста на подобие египетского «дня гнева». Оппозиционеры не собираются «торговаться и вести пространные диалоги», а требуют комплексных реформ в противовес точечным мерам, принимаемым правительством страны для стабилизации постепенно накаляющейся обстановки. Особое недовольство народа вызывают попытки правящей партии внести изменения в конституцию страны, которые бы позволили действующему главе государства Али Абдалле Салеху, находящемуся у власти в общей сложности более тридцати лет, переизбираться на свой пост неограниченное число раз.

В то же время Аль-Джазира отмечает, что йеменский лидер ввиду последних событий уже пошел на уступки, проведя ряд социальных реформ. Так, он потребовал от правительства расширить пакет социальных услуг населению, а также создать фонд по поддержке выпускников вузов, попутно приказав освободить студентов, обучающихся на коммерческой основе, от платы за остаток учебного 2010-2011 года.

Безусловно, события в Йемене не могут не вызывать опасения его соседей по Аравийскому полуострову, а вместе с ними и весь Запад. Конечно, местные монархии, султанаты и эмираты с социально-экономической точки зрения выглядят более устойчиво, ну, а Запад в лице США, наверняка, постарается вмешаться, чтобы опять регулировать процесс. Однако кто, скажите, сегодня может гарантировать, что протестная стихия, поглотившая уже большую часть Северной Африки, не перекинется с террористической житницы на благополучные с виду «нефтяные державы»? И что тогда будет с Западом, сидящим на арабской нефтяной игле?

Думаю, в ближайшее время эффект «демократической лихорадки» может докатиться и до Марокко, где почти половина населения живет за чертой бедности. По крайней мере, события в Тунисе уже привели к массовым волнениям в соседнем Алжире, где у власти более десяти лет (копейки по арабским меркам) находится Абдельазиз Бутефлика, недавно переизбранный на третий подряд срок. Накануне в столице и на северо-востоке страны прошли пока что мирные демонстрации оппозиции под ставшими уже традиционными лозунгами – смена власти и проведение демократических преобразований. Так или иначе, правительство уже пошло на уступки митингующим, снизив цены на ряд продуктов первой необходимости, а также топливо, пообещав при этом продолжить курс на сдерживание цен на основные потребительские товары.

На мой взгляд, особняком в данной ситуации стоит Сирия. Несмотря на близость Дамаска к региону, в котором разгораются все основные события, в самой стране для громкого падения очередной «доминошки» столь явных предпосылок нет. Во-первых, для Сирии не актуальна проблема политического долгожителя во главе государства. Страной правит молодой и амбициозный Башар аль-Асад, заменивший в президентском кресле своего отца. При этом необходимо отметить, что Башар, несмотря на юные по меркам арабских стран сорок пять лет, успел доказать народу гибкость своих политических взглядов и готовность к переменам в сторону демократизации жизни общества. Об этом он вновь заявил накануне в интервью американскому изданию The Wall Street Journal, отметив, что арабский мир после событий в Тунисе и Египте «вступил в новую эру». Тем не менее, похоже, что протестные настроения все же докатятся до подножий Касьюна: по информации арабских СМИ, в ближайшую пятницу после праздничной молитвы Дамаск может встретить свой «день гнева».

Безусловно, нельзя обойти вниманием интересы России в регионе, ведь и Алжир, и Йемен, и, в особенности, Сирия на данный момент являются важными партнерами Кремля на Ближнем Востоке. Недаром за последнее время Москву дважды посещал йеменский лидер Абдалла Салех, а в октябре прошлого года президент РФ Дмитрий Медведев побывал с официальным визитом в Алжире, в ходе которого были подписаны шесть соглашений, в том числе, в нефтегазовой сфере. Кроме того, не секрет, что Москва предпринимает попытки расширить военное сотрудничество со своими арабскими партнерами и договориться о создании военно-морских баз. Речь, в первую очередь, идет о местечке Тартус в Сирии, портовом городке Шершель на побережье Средиземного моря в Алжире и остове Сокотра в северо-западной части Индийского океана у берегов Йемена.

Несомненно, эту тему российское руководство уже поднимало в ходе означенных выше переговоров. Однако наиболее реальной и быстрой, на мой взгляд, является перспектива реализации сирийского проекта, благо у Дамаска, по сравнению с Алжиром и Саной, уже есть богатый опыт военного сотрудничества с современной Россией.

По сути, даже одного этого фактора было бы достаточно для вездесущего Запада, чтобы уже быть заинтересованными в повторении тунисского сценария в пока еще спокойной Сирии. Помимо этого Белый дом помнит о близких связях Дамаска с Тегераном и точно учитывает в своих планах их взаимно нетерпимое и даже откровенно враждебное отношение к Тель-Авиву. Таким образом, переворот в Сирии был бы выгоден Западу со всех точек зрения.

Вместо эпилога

Ближний Восток уже давно является «зоной повышенного внимания» и риска. За последние годы он не однократно становился ареной множества вооруженных конфликтов. Палестина, Израиль, Сирия, Египет, Ирак, Кувейт и Ливан зачастую оказывались вовлеченными в военные столкновения регионального масштаба, которые, тем не менее, имели глобальное значение.

После событий вокруг ядерной программы Ирана по инициативе арабской стороны и, в частности, президента Египта Хосни Мубарака, всерьез зазвучали призывы сделать Ближний Восток зоной свободной от ядерного оружия. Однако несвоевременные игры в демократию со стороны Запада могут не только поставить крест на этом предложении, но и серьезно осложнить процесс ядерного разоружения во всем мире.

Рафаэль Еникеев