Ни усугубляющийся климатический кризис, ни тысячи вымирающих из-за разрушения среды обитания видов животных не убедили политических лидеров в необходимости умеренного потребления энергии и других природных ресурсов. Возможно, их убедят братские могилы, выкопанные для захоронения жертв COVID-19, и экономическая разруха.
Эффективность защиты от будущих эпидемий зависит от понимания того, откуда они берутся. Формирующаяся общепринятая точка зрения определяет пандемии как явления принципиально непостижимые и непредсказуемые, сопоставимые со стихийными бедствиями и террористическими актами. Максимум, что общество может сделать для себя в таком случае: надеяться на лучшее и готовиться к худшему.
Билл Гейтс советует исследовать и разрабатывать вакцину и мобилизовать солдат и медицинских работников. Бывший советник Белого дома по биозащите Раджив Венкайа предлагает навсегда запретить торговлю дикими животными и усовершенствовать эпиднадзор за болезнями. А Элизабет Уоррен, сенатор-демократ от штата Массачусетс, призывает увеличить финансирование госучреждений здравоохранения.
Но широкий спектр потенциально более эффективных и длительных вмешательств станет возможным, если рассматривать пандемии в ином свете: не как произвольные бедствия, а как события, ставшие вероятными благодаря деятельности человека. Это означает, что люди могут сделать больше для предотвращения эпидемий, снижая риск возникновения патогенов в наших организмах и минимизируя возможность их распространения. Но это требует фундаментальной реорганизации мировой экономики и нынешнего образа жизни, опирающегося на потребление природных ресурсов.
Там, где живут дикари
С 1940 г. сотни новых патогенных микроорганизмов, большинство которых изначально возникали у животных, вызывали вспышки по всему миру. COVID-19 – лишь очередной такой вирус, и вряд ли он будет последним. Промышленная экспансия, движимая массовым потреблением, спровоцировала появление многих новых современных патогенов. Индустриализация увеличивает вероятность, что микробы животных попадут в человеческие тела, давая им возможность распространяться в растущих городах и упрощая их перемещение к уязвимым группам населения по всему миру.
Важно знать: микробы становятся патогенными, когда они заселяют новые места обитания и питаются тканями нового хозяина, прежде чем тот сможет выработать целенаправленный иммунный ответ. Наиболее успешные колонизаторы человеческих тел – микробы, живущие внутри животных (летучих мышей, свиней и птиц), тысячелетиями служивших резервуарами человеческих патогенов.
Исторически зоонозные микробы довольно редко проникали в организм человека. Чтобы животный микроб перебрался от своего дикого хозяина к человеку, эти два вида должны вступить в тесный контакт. Кроме того, чтобы вызвать пандемию, микроб должен попасть в среду, где есть достаточное количество уязвимых людей, а для этого его надо переправить в большие и отдалённые населённые пункты. В доиндустриальном мире таких возможностей практически не было. Всего несколько сотен лет назад в мире господствовали леса и болота. Городских центров было мало, а транспорт между ними ходил медленно и неуверенно. Исследование 2010 г. показало, что большая часть поверхности планеты в 1700 г. была дикой и полупустынной. Такие условия давали относительно мало возможностей животным микробам превращаться в человеческие патогены и вызывать пандемии.
Но по мере расширения промышленной деятельности ландшафт менялся. Сегодня населённые пункты и деятельность человека господствуют более чем на половине территории планеты. Дикой остаётся менее четверти мирового ландшафта. Это уменьшение среды обитания вынуждает оставшиеся виды прибиваться ближе к городам, фермам и шахтам, увеличивая вероятность того, что животный микроб вступит в тесный контакт с человеческим телом. Как только подобные микробы проникают в человека, они могут распространяться по миру на высокоскоростных поездах, грузовиках, кораблях, самолётах – транспортных системам, разработанных людьми для перевозки товаров из одной части Земли в другую. Доминирование промышленности на планете проложило широкий путь для превращения животных микробов в человеческие патогены.
Перемены в землепользовании вызывает потребление, а вовсе не рост населения людей. За последние 50 лет численность населения удвоилась, а потребление природных ресурсов утроилось. Традиционно люди, живущие в промышленно развитых странах с высоким уровнем доходов, потребляют бóльшую часть мировых природных ресурсов. Несмотря на усилия по переработке отходов и повышению эффективности, эта часть населения потребляет на душу населения в 13 раз больше, чем население стран с низким уровнем доходов. С 2000 г. рост глобальных доходов домохозяйств привёл к тому, что страны со средним уровнем доходов, такие как Китай и Индия, тоже стали основными потребителями. Вместо того, чтобы опираться на местное производство и минимально обработанные продукты, более состоятельные домохозяйства приобретают больше продуктов животного происхождения, для изготовления которых на одну калорию требуется на 76% больше земли, чем для земных культур. Бизнес по выращиванию, переработке и транспортировке этих ресурсоёмких продуктов охватывает всё больше мест обитания диких животных и увеличивает вероятность распространения патогена от животных к людям.
Тропические развивающиеся страны – в которых выращивают культуры, востребованные растущим средним классом, такие как кофе, чай и какао, – удовлетворяют около четверти мирового спроса на природные ресурсы. Тропики обладают бóльшим биологическим разнообразием, чем регионы с умеренным климатом, но и более ограниченными системами эпиднадзора и здравоохранения, которые могут выявить и сдерживать вспышки болезней. Неудивительно, что два наиболее успешных патогена, вызывающих эпидемии, – холера и ВИЧ – вспыхнули в эпоху колониальной экспансии тропических регионов: холера была вызвана распространением рисоводства на бангладешских водно-болотных угодьях британских владений (известных как Сундарбаны) в XIX веке, а ВИЧ возник после расширения города Леопольдвиля в джунгли Бельгийского Конго в начале XX века.
Патогены: от людей к животным
Растущее воздействие промышленности ускорило поток патогенов на новые территории по всему миру. В Центральной Африке увеличение охоты на диких животных, связанное с нехваткой местной рыбы из-за её чрезмерного вылова Китаем и ЕС, привёло к распространению оспы обезьян (вируса, похожего на оспу) среди всего животного мира: от грызунов до людей. В Китае в связи с процветанием среднего класса вырос спрос на особый вид кухни для гурманов, блюда, которые готовятся из редких, экзотических диких животных. Соответственно, распространились и рынки живых животных, где они продаются. Эти «мокрые» рынки способствовали появлению SARS-CoV-1 у летучих мышей, циветт и людей в 2002 г. и, как некоторые полагают, появлению нового коронавируса в 2019-м. А в Юго-Восточной Азии рост доходов привёл к увеличению потребления свинины и росту свиноферм. Расширение свиноводства в Малайзии ускорило передачу вируса Нипах от летучих мышей свиньям, а затем и людям в 1998 году. Аналогично в Китае развитие фермерства привело к появлению высоковирулентных форм вирусов птичьего гриппа и устойчивых к антибиотикам патогенов.
Люди – не единственные жертвы новых патогенов, которые появляются из-за стирания границ между средами обитания. Патогены могут передаваться и от людей к животным. С конца 1990-х гг. Batrachochytrium dendrobatidis – грибок, наиболее распространённый среди людей, истребил множество земноводных по миру. Спелеологи и другие люди, посещающие пещеры, передали Pseudogymnoascus destructans (или «синдром белого носа») летучим мышам в Северной Америке, миллионы которых в результате умерли от грибкового патогена с 2007 года. А в 2014 г. высоковирулентный штамм птичьего гриппа, выведенный на процветающих фабричных фермах Азии, уничтожил североамериканскую птицу, вызвав то, что Министерство сельского хозяйства США назвало самой страшной эпидемией животных в истории страны.
Становимся зелёными
Растущие аппетиты человека и набирающая темпы индустриализация спровоцировали постоянную циркуляцию патогенных микроорганизмов: от холеры и вируса Эбола до атипичной пневмонии и нового коронавируса. Предотвращение появления и распространения патогенов, в первую очередь, требует укрощения основных движущих сил, позволяющих это делать.
Массовое потребление было бы невозможным без глобального пламени ископаемого топлива, которое питает машины, вырубающие лес, обеспечивает нефтеудобрения для промышленных ферм, сгущает углеродный слой в атмосфере и позволяет летать самолётам, распространяющим патогены по всему миру.
На сегодняшний день ни усугубляющийся климатический кризис, ни тысячи вымирающих из-за разрушения среды обитания видов животных не убедили политических лидеров в необходимости умеренного потребления энергии и других природных ресурсов. Возможно, их убедят братские могилы, выкопанные для захоронения жертв COVID-19, и экономическая разруха, от которой пострадают десятки миллионов людей, потерявших средства к существованию из-за общенациональных изоляций. Если это так, пандемия коронавируса имеет шанс предоставить миру уникальную возможность для преобразований, которые могли бы сохранить жизни, средства к существованию, виды диких животных и нашу общую экосистему.
