Масштабные эпидемии, как и другие великие бедствия, могут иметь далеко идущие социальные, культурные и даже геополитические последствия. Чума, выкосившая Афины в 430 году до нашей эры – это был второй год Пелопонесской войны, когда победа Афин все еще казалась достижимой – унесла четверть населения страны, около 75 тысяч человек, включая лидера полиса Перикла. Его преемники оказались слабыми и неумелыми правителями, и Афины при них перестали соблюдать «все правила религии и закона», принцип, сформулированный еще Фукидидом. Лишь к 415 году до н.э. Афины достаточно оправились, чтобы начать серьезное наступление, но из-за некомпетентности преемников Перикла сицилийская экспедиция завершилась полным разгромом афинян.
Чума Антонина (165-180 гг.), как выяснилось значительно позже, на самом деле, была эпидемией оспы, а не чумы. Тогда погибло до 5 миллионов человек, примерно каждый четвертый из инфицированных. Империя потеряла приблизительно десять процентов населения, а некоторые регионы, такие как Галлия, Ломбардия, долина Рейна – более трети. Римская армия была почти уничтожена, и границы империи оказались беззащитными перед нашествием варваров. Один из первых и крупнейший в Германии историк древнего Рима Бертольд Георг Нибур в 1827 году пришел к выводу, что «древний мир так и не оправился от удара, нанесенного чумой, которая постигла его в годы царствования Марка Аврелия». Это бедствие стало предзнаменованием кризиса Римской империи третьего века, а также последовавшего за ним упадка влияния и авторитета Рима.
Сегодня невозможно предсказать дальнейшее развитие пандемии и цену, которую придется заплатить человечеству. Однако, представляется очевидным, что в мире уже происходят изменения, которые, скорее всего, окажутся необратимыми. Контуры ее геополитических последствий можно увидеть в быстро меняющихся моделях мышления, механизмах принятия политических решений и экономических процессах во всех трех центрах силы, которые имеют особое значение в современном мире: Азиатско-Тихоокеанском регионе, Европе и Северной Америке.
Мир становится свидетелем быстрого отказа от глобализации, многосторонних структур, таких как Всемирная организация здравоохранения, а также транснациональных институтов управления, и в первую очередь Европейского союза, в пользу возрождающейся национальной сплоченности и стратегий выживания, основанных на национальных интересах, которые разрабатываются и реализуются национальным государством. Вообще, концепция национального государства, казалось, уходящая в историю, обрела новую жизнь. Именно к ней вернулись как великие, так и малые народы.
Одним из самых заметных геополитических последствий эпидемии коронавируса является крах неоконсервативно-неолиберальной «священной коровы», известной как «роль Америки как глобального лидера». Собственно, в этом нет ничего плохого, если в результате рухнет «совместное предприятие» неоконсерваторов и неолибералов – Американская империя. В отличие от США, после неуверенного начала, отмеченного «чернобыльским синдромом» отрицания и нежелания открыто говорить о природе и масштабах проблемы, Китай начал действовать с впечатляющей скоростью и эффективностью, чтобы сдержать распространение вируса. Меры, предпринятые Пекином, многим на Западе казались драконовскими, когда они вводились с непреклонной решимостью в провинции Хубэй и ее столице Ухане, но сегодня уже ясно, что именно они привели к успешному преодолению пандемии.
Пока еще слишком рано оценивать долгосрочный эффект вируса COVID-19, но вполне логичным представляется вывод о том, что он будет весьма и весьма значительным. Возможно даже, что «ничто в мире не останется как прежде!» Это клише вспоминают всякий раз, когда люди считают, что речь идет о событии метаисторического значения. Иногда его использование бывает оправдано: убийство австрийского эрцгерцога в Сараево в 1914 году, большевистская революция в России в 1917-м, Хиросима, падение Берлинской стены могут служить примерами.
Нынешняя пандемия потенциально может стать событием исторического значения, пробудившим в жителях Запада естественные связи, основанные на родстве. Сэр Кеннет Кларк несколько десятилетий назад определил одну из главных проблем, которые стоят перед западным миром: «Именно отсутствие доверия больше всего на свете разрушает цивилизацию». Однако, кажется, не все еще потеряно. После первоначального шока, миллионы американцев и европейцев, которые любят свои страны больше, чем какие-либо другие, и которые ставят интересы своей семьи и своего народа выше всех прочих, борются сегодня с эпидемией, проявляя подлинное мужество и стоицизм.
Те, кто говорил им, что государственные границы и сами государства скоро уйдут в прошлое, и что их родина, как и все остальные страны, теперь будут принадлежать всему миру, теперь сами отправляются на свалку истории.
