Бывший премьер-министр земли Бранденбург и бывший глава СДПГ Маттиас Платцек возглавляет Германо-российский форум. Некоммерческая организация выступает за диалог между Германией и Россией. В своей новой книге «Нам нужна новая восточная политика» Платцек призывает к диалогу на равных. Вот отрывок из книги.

Михаэль Штюрмер, один из самых известных историков нашего времени, написал в 2019 году: «Нельзя утверждать, что Запад во главе с США с момента смены миров три десятилетия назад продемонстрировал чрезмерную эмпатию в отношении России. Но это, как и во времена опасностей холодной войны, не академический научный вопрос, а вопрос сохранения технически-промышленных форм жизни на Востоке и Западе».

Михаэль Штюрмер: «Понятие „тот, кто с пониманием относится к России" стало ругательством»

Я думаю, Михаэль Штюрмер по праву заставляет нас вспомнить об экзистенциальной проекции отношения к России. Обеспокоенность тем, что Запад после триумфа в холодной войне собирается «под руководством США потерять холодный мир», он высказывает уже давно. «Тот, кто с пониманием относится к России» стало ругательством, «тот, кто с пониманием относится к Путину» — еще большим. Так он критикует забвение реальности и опыта западной политики прошедшей четверти века и спрашивает: «Как из такого масштабного сознательного игнорирования должно возникнуть продолжительное взаимодействие держав, новое сбалансированное устройство без кризисов, как это было раньше на Венском конгрессе?»

Всем сторонам хватало заблаговременных предостережений для «ведения переговоров по приемлемому урегулированию», считает Штюрмер, как и шансов — по крайней мере в период между падением Берлинской стены и 11 сентября 2001 года, возможно, еще до войны в Ираке 2003 года и выхода США из Договора по ПРО. «Но там, где повсюду в западном мире праздновали конец истории, знали только пренебрежение опытом».

Нужно разговаривать с Россией

Сейчас для Европы и в особенности Германии настало время снова прийти к тому, что с Россией нужно разговаривать — и серьезно, а не только чтобы «оставаться в диалоге». Окружать нелюбимого властителя в Кремле молчанием, потому что он мыслит иначе и действует иначе, нежели мы того хотим, означает лишать политику черт «искусства возможного».

Санкции как педагогическая мера наказания

Громкими словами, моральным возмущением и риторическим наказанием ничего не добиться. «Вербалисты» и сегодня не могут ничего предложить. Их «козыри» таковыми не являются. Финансовые и экономические санкции, введенные против России из-за включения в ее состав Крыма, продолжают рассматриваться скорее как педагогическая мера наказания, а не как инструмент политики.

Я тоже спрашиваю себя, всерьез ли мы считаем, что санкции Запада подтолкнут великую ядерную державу Востока к уступкам, не говоря уже о смене позиции. И конечно, России, как это всегда бывает с великими и влиятельными, важно сохранить лицо.

Мы усугубляем конфликт, вместо того чтобы смягчать. Выговорами и порицанием нам не вывести из кризиса Восток и Запад. Но ввиду опасно обостряющейся конфронтации только об этом и может идти речь.

Сойти с пьедестала победителя холодной войны

Теперь необходимо сойти с пьедестала победителя холодной войны и принять сегодняшнюю реальность такой, какая она есть, пусть она нам и не нравится и кажется несправедливой. С ее помощью надо проводить политику — признать статус-кво, чтобы его преодолеть.

Мы должны начать снова наполнять жизнью дипломатический вакуум, подойти к России и «без иллюзий» разрядить конфликт — лучше сегодня, чем завтра. Россию необязательно ставить на колени, она не обязана давать клятву стать лучше, прежде чем мы начнем с ней говорить.

Россия не должна создавать «кристально чистую демократию» и окончательно утверждать в своем обществе западные ценности, чтобы Запад посчитал ее достойной разговора. Так чего же вы ждете, зачем бродить в беспамятстве до тех пор, когда все уже будет потеряно?

Новое начало германо-российских отношений

Мы в Европе еще раз можем начать все сначала в отношениях с Россией. Мы можем начать сначала отношения между Германией и Россией.

Перезапуск предполагает, что мы изменим наш подход к России. Мы должны относиться к России как к равноправному партнеру и общаться лицом к лицу на встречах и переговорах.

Перезапуск также подразумевает, что мы освободимся от некоторых политических иллюзий и посмотрим в лицо определенным политическим реалиям. Наши желания не всегда можно реализовать политически. Основанная на ценностях внешняя политика забыла то, что были открыто во времена системной конфронтации с другими порядками. Стоит снова вспомнить о некоторых ключевых чертах восточной политики, заново осознать некоторые взгляды.

Эгон Бар: «В международной политике никогда нет речи о правах человека»

Сначала самое важное: движущей силой всей внешней политики являются интересы. Эгон Бар очень четко выразил эту мысль в 2013 году перед школьниками в Гейдельберге: «В международной политике никогда нет речи о демократии или правах человека. Речь идет об интересах государств. Запомните это, неважно, что вам рассказывают на уроках истории».

Мы должны признать, что и у России есть интересы, и они тоже легитимны. То же самое и в геополитике. Это касается также потребности России в безопасности, что мы, несмотря на всю историю XX века, просто упускаем из виду. Мы не придем к пониманию и балансу, если будем необоснованно отклонять интересы России или просто их игнорировать.

Мысленно занять место с противоположной стороны стола

Тот, кто всерьез ищет пути к сближению, должен быть готов к смене перспективы. Мы сможем найти общие решения только тогда, когда начнем понимать мотивы, которыми руководствуется Россия в своей внешней политике. Тот, кто хочет конструктивных переговоров, должен быть готов мысленно занять место с противоположной стороны стола.

Эгон Бар призывал именно к этому. Будучи участником урегулирования целого ряда конфликтов, я неоднократно убеждался в том, насколько полезно при подготовке к переговорам менять угол зрения. Если стороны непримиримы, это может способствовать достижению обоюдоприемлемых результатов.

Нужно отказаться от нравоучений

Кроме того, необходимо признать, что имеют право на существование и точки зрения, отличные от нашей. Нам так или иначе нужно смириться с тем, что есть политические и общественные концепции, не совпадающие с нашими, опирающиеся на другие традиции и образы мышления, — и уважать их. Равноправный диалог возможен лишь тогда, когда стороны действуют открыто и толерантно.

Нам, немцам, не к лицу заниматься морализаторством в адрес России. Нам следует отказаться от нравоучений и не пытаться возвыситься над ней.

Неправильно отвергать взгляды Москвы целиком и полностью, «с порога» отклонять ее инициативы и высказывания, словно соревнуясь с ней в том, кто, как когда-то сказал Брандт, «быстрее и решительнее скажет „нет" в ответ на каждую ремарку с востока — только потому, что она раздается с востока».

Россия сама решит, какие шаги делать в направлении демократии

Уважение к чужим взглядам означает также, что мы должны признать право России идти собственным путем. Россия сама определит, какие шаги ей делать в направлении демократии и как организовывать эту демократию в ближайшем или более отдаленном будущем.

Нам следует снова, как и при разработке концепции «восточной политики» в 1960-х и 1970-х годах, мыслить долгосрочными перспективами и настраиваться на продолжительную работу. Только так нам удастся помочь развитию, которое мы из лучших побуждений считаем правильным, потому что оно близко к нашим ценностям.

Под давлением Запада авторитарная Россия станет лишь еще сильнее

Заставить Россию превратиться в либеральную страну с демократией и плюрализмом мы не сможем. Скорее произойдет обратное: под давлением Запада авторитарная Россия будет становиться еще сильнее, а россияне лишь с еще большей готовностью сплотятся вокруг своего президента.

Впрочем, правда, конечно, и в том, что Владимир Путин консолидировал автократические руководящие структуры, зародившиеся еще в «лихие» годы правления Ельцина. Это, однако, не мешает нам говорить с Россией, если мы настроены серьезно и хотим изменить ситуацию к лучшему.

Уважение не значит наивность

Уважение не значит наивность: критика многих аспектов развития российского общества, которая сейчас раздается в Германии, абсолютно справедлива, а примеров авторитаризма российского аппарата власти, к сожалению, имеется предостаточно.

Я тоже один из тех, кто критикует ограничения, введенные в России в отношении получающих финансирование из-за рубежа неправительственных организаций, которые якобы являются «иностранными агентами» и выполняют особо важные поручения Запада и за это постоянно подвергаются преследованиям. Я тоже совершенно не согласен с дискриминирующими гомосексуалистов российскими законами в отношении так называемых «нетрадиционных» отношений. Мы совершенно справедливо критикуем эту позицию.

Россия уже успела пройти дальше

Все это шаги назад. Россия раньше уже успела пройти дальше. Я бы хотел, чтобы российское руководство помогало развитию гражданского общества в собственной стране и имело достаточно смелости предоставить ему больше свобод, а оно развивалось бы во всем своем разнообразии.

В основополагающих ценностях нашей демократии, которые имеют решающее значение и для немецкой внешней политики, не может быть никаких сомнений. Вот только политика, которая в международном контексте провозглашает ценности и приводит высокоморальные аргументы, рано или поздно дискредитирует себя. Внешняя политика федерального правительства пришла именно к этому.

С Саудовской Аравией Германия говорит иначе, чем с Россией

С одной стороны, это происходит из-за двойных стандартов, которыми оно руководствуется, когда продвигает в мире свои хваленые ценности. С Саудовской Аравией или Китаем Германия говорит иначе, чем с Россией. Разве мы упрекаем наших друзей из Арабских Эмиратов, с которыми тесно сотрудничаем, в ущемлении гомосексуалистов? Разве мы ставим наше тесное сотрудничество с китайским режимом под сомнение из-за того, что там действуют лагеря для интернированных уйгуров, где происходят грубейшие нарушения прав человека?

С другой стороны, причина — в негласном приоритете интересов над ценностями. Бывший директор отдела исследований Немецкого общества внешней политики Эберхард Зандшнайдер (Eberhard Sandschneider) говорил о двуличии немецкой внешней политики: «Тот, кто делает вид, что пропагандирует ценности, которые, однако, в случае необходимости можно ущемлять в угоду „более важным" интересам, становится неубедительным и вредит этим ценностям больше, чем помогает». В конечном счете, мы (см. примеры с Саудовской Аравией и Китаем) отодвигаем ценности на второй план, когда речь заходит о материальных интересах.

У Германии есть свои коренные стратегические интересы

Впрочем, в немецких внешнеполитических кругах в последние годы, как правило, предпочитали молчать о собственных интересах, но много говорили о ценностях. Конечно, это было не совсем честно.

Между тем уже вновь звучат голоса, указывающие, что Германия, будучи активным участником глобальных торговых отношений, имеет собственные коренные стратегические интересы по всему миру. Можно лишь сожалеть, что это происходит в контексте дискуссии о более активных военных (но не дипломатических) действиях нашей страны в мире.

Если вести политику по принципу «все или ничего», невозможно урегулировать кризисы. Опыт XX века доказывает, что для этого необходимы политическая воля и внешнеполитическая фантазия. Между методами «подливать масло в огонь» и «сидеть сложа руки» нужно найти некий срединный путь, ведущий к взаимному сближению. Разум вновь подсказывает, что необходимо прагматично искать политические возможности. А бесконечно повторять мантру «нить разговора с Россией не должна обрываться» недостаточно даже для минимальных шагов.

Если мы хотим сдвинуть дело с мертвой точки, необходимо вести диалог с Россией всерьез и на условиях равноправия. Это аргумент из области реальной политики — и он придает мне уверенности в том, что большинство жителей Германии и России желают этого политическим кругам своих стран.