Застарелая рана Ближнего Востока, зовущаяся сирийской проблемой, решительно и бесповоротно стремится к зарастанию. Наряду с проводящимися встречами в Женеве по конституционной реформе и в Астане по мирному процессу Сирийская арабская армия сосредотачивает силы для нанесения одного из последних ударов по незаконным формированиям, включающим в себя такие одиозные организации как Аль-Каида и Аль-Нусра.
Постепенно, официальная власть готовится к зачистке последнего бастиона исламистов – Идлиба, другие территории контролируются либо Турцией (включая протурецкие формирования), либо США и их сателлитами.
Как бы то ни было, конфликт в Сирии можно считать фактически ликвидированным, мирный процесс обретает свои очертания, власть укрепляется. В настоящее время нет решительно никаких вариантов реализации тезиса, который не сходил с речей европейских, американских, арабских и многих других политиков «Ассад должен уйти». Как выяснилось ничего такого он не должен, как и сирийский народ не должен прислушиваться к губительным советам «племенного либерализма» или оголтелого исламизма. Народ свое выстрадал, принеся огромные жертвы, тысяч погибших, разрушенной экономики и утраты бесценных лет созидания. Сейчас на повестке дня собственно всего три вопроса.
Первый, заключается в том, что делать с «заповедником гоблинов» — провинцией Идлиб. И кажется, Сирия уже близка к разрешению данного вопроса.
Второй, как быть с временно оккупированными Турцией и США территориями Сирии?
И, наконец, третий, но, наверное, наиболее важный - как восстанавливать разрушенную экономику государства.
Все эти вопросы потребуют разрешения уже в самое ближайшее время, поскольку они не только назрели, но и перезрели.
В решении всех указанных вопросов, видимо, решительную роль придется сыграть России. Являясь фактическим организатором мирного процесса в Сирии, Россия не может отступиться тогда, когда окончание кризиса уже близко. Только Россия может наладить конструктивный диалог между странами региона, уменьшить степень конфликтности и привести в конечном итоге к полному освобождению Сирии как от террористических организаций, так и от иностранной интервенции. Эти задачи, бесспорно, являются для России важными, поскольку та миссия, которую добровольно взвалила на себя Россия, непосредственно вписавшись в сирийский конфликт, требует финального аккорда, определенного хеппи-энда, после которого все в мире могли бы сказать только то, что Россия окончательно завершила сирийский кризис. Но обо всем подробнее.
Последние раскаты грома
Самым, что очевидно, ближайшим событием, которого ожидали, уже давно должна стать зачистка Идлиба. Полностью, или лишь частично покажет время, но к самой операции в этой сирийской провинции готово решительно все.
Уже как несколько недель ВКС России и ВВС Сирии наносят ощутимые бомбовые удары по территории Идлиба, а также проводя точечные удары по отдельным населенным пунктам недалеко от линии разграничения, попутно устраняя контратаки боевиков, выбивая самых активных и опасных из них.
Параллельно американская коалиция наносит точечные удары по отдельным представителям джихадистского подполья, применяя для этого весьма изобретательные средства, например, ракеты с ножами вместо взрывчатого вещества. Почему США это делают, неужели из стремления окончательно добить ИГИЛ и прочую террористическую нечисть? Вряд ли. Вероятнее всего и в убийстве аль-Багдади, и в ликвидации других лидеров боевиков есть только один смысл – спрятать концы бурной американской деятельности в Сирии глубоко в воду. Действительно, нет человека – нет проблемы и никто не сможет сказать в каких отношениях были США и эти самые «Багдади» в свое время выпушенные американцами из печально известной тюрьмы Абу-Грейб. Зачем пришлось убирать их сейчас, в сжатые сроки и столь радикальными методами? Да потому, что Идлибу остаются последние дни, а попадания таких свидетелей в руки сирийских властей (и как следствие их российских и иранских советников) американцы не желают. Вот и приходится спешно устранять тех, кого ранее подкармливали.
К самой операции готово все. В Сирию доставлено вооружение, техника, прибыли даже российские ударные роботы «уран», которые могут в грядущих боевых действиях принять непосредственное действенное участие. Прибыли представители иранского Корпуса стражей исламской революции. Как ранее в операции по освобождению Алеппо они, вероятно будут одними из основных участников грядущей операции. Также в полной готовности и силы Сирийской Арабской Армии, включая прославленных «Тигров» и иные подразделения.
Одновременно Турция оттаскивает последних своих сторонников из Идлиба, перевозя даже семьи боевиков из Восточного Туркестана (китайского Синьцзян-Уйгурского А.О.). Если сложить все это становится очевидно, что войсковая операция на севере Сирии начнется со дня на день и в ее результате никто не сомневается, ни сирийское руководство, ни США, ни Турция. Всем все очевидно. Даже вроде бы начинавшаяся компания по «обнаружению» в Сирии химического оружия сошла на нет. И, вероятно, это будет последняя крупная войсковая операция в Сирии, дальше только взятие под контроль покинутых интервентами территорий.
Актуальным остаётся вопрос, когда же начнется идлибская компания? Рискну предположить, что в следующий вторник. Почему? Потому что будут окончательно решены все вопросы у непосредственных участников действа.
После встречи в Нормандском формате, запланированной на 9 декабря у России больше не будет поводов отвлекаться от пристального внимания за ситуацией в Сирии. Тем более, что вероятная операция может быть решительной и скоротечной (вполне возможно, что операцию удастся завершить до нового года). Силы боевиков и без того уже основательно подточены бомбовыми ударами и качелями в освобождаемых населенных пунктах в последние недели.
США «Мы там, где нефть». Надолго ли?
Более сложным вопросом является вопрос о том, что будет с территориями оккупированными зарубежными государствами. Собственно, таких «оккупантов» всего два: США (в зоне нефтяных месторождений Дэйр-эз-Зора и приграничья с Иорданией) и Турция вдоль сирийско-турецкой границы.
Одним из самых сложных вопросов является американское пребывание в Сирии. Выкурить американцев с севера Сирии удалось только угрозой прямым американо-турецким столкновением, что США в контексте общенатовских вопросов с Турцией допустить никак не могли. Но и уходить не очень-то и хотели. По двум причинам. Во-первых, в Сирии осталось приличное число тех, с кем американцы имели контакты (в том числе боевиков разных мастей) и их устранение требовало времени, а во-вторых, уход на неподготовленные позиции, особенно с учетом, что власти Ирака не особо-то и желали увеличения американского присутствия, это в принципе не в американских традициях.
Свою задержку штаты обосновали необходимостью контролировать нефть Сирии от того, чтобы она не досталась ИГИЛ, или собственно сирийским властям. Найти логику в этом заявлении трудно. После заявлений, что ИГИЛ разгромлен (в исполнении Трампа) опасаться захвата ИГИЛ каких-то скважин мягко говоря не логично, а в реальности подталкивает к признанию факта лукавства со стороны США. Заявление же, что нефть охраняется от правительства Сирии должна вызывать еще больший диссонанс – защищать нефть страны от ее же руководства может только конченый циник, либо глубоко душевно-больной человек. Ни к той ни к другой категории Трампа пока что не относили.
Что же США? Их пребывание в целях устранения свидетелей скорее всего уже завершено, или близко к этому. Пребывание только лишь для того, чтобы создать хорошую мину утрачивает какой-либо смысл. Сирийская армия после Идлиба сможет сконцентрировать большие силы, чтобы освободить нефтяные и газовые месторождения. Это очевидно не входит в американские интересы. Вторым маркером являются выборы в США. Вывод войск из Сирии вполне может быть использован в качестве своеобразного PR хода Трампа. Не слишком большого, но и не маленького, как раз для выборов и отвлечения внимания от чего-то другого. Тем более стали появляться статьи в СМИ о том, что американское командование желает окончательно прекратить свое присутствие в Сирии в пределах следующего календарного года. В этом есть логика. Завершение операции против боевиков в Идлибе даст возможность сирийскому руководству сосредоточить все силы на решении проблемы Заевфратья, что приведет к дискомфортному соседству остатков американского контингента (600 солдат) и Сирийской Арабской Армии. В такой ситуации вопрос ухода американцев из Сирии – лишь вопрос времени.
Отдельной историей является вопрос о нефти. Трамп заявлял, что США имеют якобы право распоряжаться нефтью в Сирии. Бредовый характер такого заявления очевиден всем, включая и самих американцев. И очевидно, что никаким образом американское руководство не сможет использовать эту нефть в товарных масштабах (тем более, что на максимуме сумма от продажи такой нефти может составить 30 миллионов долларов в месяц). Удары сирийских ВВС по неизвестным бензовозам собственно свидетельствуют о том, что просто так воровать сирийскую нефть будет очень сложно даже американцам. Так что вероятнее всего это лишь игра на публику, а не реальная стратегия американского руководства.
Турецкие метания.
Несколько иной является ситуация с Турцией. Имея протяженную сирийско-турецкую границу и размещаясь вдоль собственной территории турецкие войска могут позволить себе находиться в пределах сирийской суверенной территории. Блокировать их каким-либо образом, существенно затруднить перемещения, организовать какое-либо воздействие, за исключением прямого боестолкновения сейчас невозможно. В то же время турецкие войска не пытаются проникнуть вглубь сирийской территории, довольствуясь приграничьем.
Такое расположение позволяет Турции решать целый ряд важнейших для нее задач. Во-первых, контролировать границу от деятельности курдских сепаратистов. Во-вторых, обеспечивать пространство для постепенного перемещения беженцев (которых в Турции вроде как более миллиона), что сразу же решит некоторые гуманитарные проблемы в самой Турции. В-третьих, сама операция дает бонусные политические очки Эрдогану, как политику, который имеет возможность проводить военные операции на сопредельной территории в рамках суверенного пространства другого государства. В-четвертых, присутствие Турции в Сирии повышает ее геополитическое значение.
С турками приходится общаться и иногда искать с ними точки соприкосновения. И американцам, и России, и Ирану, и государствам Персидского Залива. Конечно каждому в своем ракурсе. России в части организации совместного патрулирования. США в части проведения ликвидационных операций на контролируемых турками территориях и т.д. Однако все это имеет хоть какое-то значение до той поры, пока в Сирии есть конфликт. Как только конфликт будет исчерпан (а это сумма трех условий – ликвидация идлибского котла, завершение работы конституционного собрания в Женеве, заключение соглашений официального Дамаска с курдами по принципам их политического существования в постконфликтной Сирии). Полагаем, что эти три пункта будут решены достаточно быстро. Идлиб – вопрос ближайших недель. Завершение работы конституционного совещания вопрос начала весны. Соглашение с курдами целиком зависят от скорости свертывания американского присутствия в Заевфратье. В любом случае не долго. После этого все плюсы турецкого пребывания в Сирии превращаются в минусы. Курдские сепаратисты в таком случае превратятся (заместятся) в подразделения Сирийской Арабской Армии. Перемещенные беженцы, требующие финансирования их пребывания и обеспечения соблюдения порядка в их лагерях вещь весьма затратная. При этом, данная обуза вполне может быть передана сирийским властям, что для Турции будет безусловным плюсом. Бонусные очки сейчас с легкостью могут превратиться в минусы, в случае, если начнутся нападения на турецкие конвои, приводящие к потерям в личном составе. Наконец, геополитическое общение может сместиться из сферы взаимодействия в постоянный вопрос обоснованности пребывание турецких войск в Сирии.
Тем более Турция уже заявила, что будет в Сирии до момента, когда Сирийский народ потребует ухода турецких сил. Полагаю, что это случиться, как только будут проведены новые парламентские выборы по новой Конституции. В таком случае целесообразности турецкого присутствия в Сирии уже не будет. На этом глава иностранной интервенции в истории Сирии будет завершена.
Долгая дорога экономического возрождения.
Однако начнется другая глава. Послевоенного восстановления. Очевидно, что несколько лет гражданского конфликта и иностранной интервенции ни для кого не проходят даром.
Сколь бы не был груб такой показатель как валовый национальный продукт он один из немногих реальных показателей экономического состояния. Согласно данному показателю объем экономики за период войны упал боле чем в два раза. Прямые финансовые потери Сирийской Арабской Республики за годы конфликта в Сирии превысили 300 миллиардов долларов США. Объем же средств, который требуется для полного восстановления экономики Сирии до прежнего предвоенного уровня может составить более триллиона долларов США (тут нужно оговориться, что это суммарный объем полного восстановления, которое, естественно никто делать не собирается, некоторая часть промышленности вряд ли вообще будет восстанавливаться, просто местное хозяйство будет перенаправлено другие экономические ниши).
Если прибавить к этому достаточно высокую инфляцию (порядка 30% в год) и безработицу (свыше 20% от работоспособного населения) мы увидим, что кризисные явления в Сирии представляются весьма глубокими. Между тем с 2017 года идет восстановление экономики. За три последних года экономический рост составил порядка 2,3% ВВП в год, что хотя и не является умопомрачительным рекордом говорит об успешной динамике восстановительного процесса. Можно предполагать, что с возможным восстановлением Сирии в Лиге арабских государств, а также полным прекращением конфликта и деоккупации оставшихся частей территории, скорость роста экономики усилится. Сейчас львиная доля затрат не восстановление Сирии лежит на самой Сирии и помощи России и Ирана. Нужно отметить, что Россия и Иран в основном помогают посредством участия в разминировании, организации транспортного сообщения, завозом машин и оборудования. На Россию приходится 22% сирийского импорта, на Иран – 19%. Часть этих поставок идет в долг, часть в качестве благотворительной помощи. Очевидно, что Сирия будет заинтересована в финансах в целях восстановления экономики. Вероятнее всего Россия и Иран смогут предоставить некоторый объем кредитов (что, однако, абсолютно точно не покроет всю потребность в восстановлении экономики). Есть надежда, что в процессе восстановления финансовую и материально-техническую помощь окажет Китай. Немаловажным шагом к восстановлению может стать вступление Сирии в экономические блоки, например, в тот же Евразийский Экономический Союз (разумеется не в самое ближайшее время).
При всех вариантах восстановление экономики Сирии - это вопрос десятилетий. Однако первые шаги к итоговому результату уже делаются. Мирное сирийское небо откроет перспективы для экономического восстановления, а на фоне неспокойного ближневосточного региона, сделает ее инвестиционно-привлекательной территорией. Главное завершить разгром террористического подполья в Идлибе. Уже скоро.
Источник
Рейтинг публикации:
|
