После окончания дискуссии на одном из форумов в Польше многочисленные слушатели бросились к Андрею Илларионову. Этот русский политолог считается одним из лучших экспертов по Кремлю в мире. В течение нескольких лет Илларионов был главным советником Путина по экономическим вопросам, но затем, разочаровавшись в политике президента, ушел из его команды. Сегодня ученый работает в Вашингтоне в Институте Катона, американской исследовательской и просветительской организации.

Die Welt: Господин Илларионов, вы хорошо знаете российского президента. Чего хочет Путин?

Андрей Илларионов: Путин хочет восстановить историческую Россию. Он хочет реставрации российской империи в границах 1800-го года. Она включает в себя большие части Украины и Белоруссии.

— Нужно ли НАТО и ЕС менять свою стратегию по отношению к Москве?

— Да.

— Почему?

— Основная стратегия НАТО, а также ЕС, состоит в том, чтобы восстановить международный порядок, каким он был до российской агрессии в Грузии в 2008 году и на Украине в 2014 году. Эти цели до сих пор не достигнуты.

— Что НАТО и ЕС нужно делать по-другому?

—

Нет, нет… Это не мое дело. Я раньше был советником, но сегодня я им не являюсь. Кроме того, я не житель страны-члена НАТО. Я как метеоролог, наблюдающий за ситуацией на горизонте. Я предсказываю, что, вероятно, будет гроза. И хочу, чтобы люди в Германии знали, что самая большая опасность от Москвы сегодня грозит Белоруссии. Это угроза номер один.

 

— А не Прибалтике и не Украине?

— Действительно, прибалтийские государства долгое время рассматривались как прифронтовые государства, которым угрожает Россия. Но НАТО улучшила защиту этих стран умной стратегией: там происходит постоянная ротация войск НАТО, часто проводятся учения, улучшено наблюдение. Похоже, что это действует. Иначе нападение было бы более вероятным.

Планы по устрашению для Прибалтики и других стран, находящихся по соседству с Россией, — это значимое изменение стратегии НАТО: вместо того, чтобы только реагировать на агрессию, предприняты превентивные меры и посланы многонациональные войска. Но нужно сделать еще больше.

— Потому что НАТО не в должной степени обращает внимание на Белоруссию?

— Да, эта страна — не член НАТО или другого военного союза, она не имеет эффективной защиты. Возникает вопрос, что будет делать НАТО и будет ли делать вообще что-нибудь, если на Белоруссию нападут и аннексируют её.

— Вы не преувеличиваете?

— Белоруссия подвержена сейчас наибольшему риску. Даже Украину с ней сравнить нельзя.

— Но почему именно Белоруссия? Ведь эта страна поддерживает хорошие отношения с Европейским союзом и относится к «восточному партнерству» ЕС.

— Белоруссия — важная часть исторической России, с точки зрения господина Путина.

— Но как Москва может захватить Белоруссию?

— Например, белорусский президент Лукашенко может пойти в лес по грибы… и не вернуться. В прошлом мы видели, что у Москвы много возможностей убирать людей. А если главное лицо в Белоруссии исчезнет, то там не будет никого, способного отдавать приказы. И тогда зашатается вся система.

Люди в Белоруссии вот уже 25 лет подчиняются только одному человеку — Лукашенко. Все построено под него. Естественный преемник Лукашенко не готов действовать, потому что его просто нет. Нет и эффективного гражданского общества, эффективных партий и эффективного парламента. 90 % населения говорят по-русски, большинство — православные христиане, и их отношение к России в целом позитивное. На этом фоне особых усилий Путину прилагать не придется. Поэтому: главной заботой европейцев должна стать Белоруссия.

— То есть вы не ожидаете какого-либо сопротивления российской агрессии в Белоруссии?

— На Украине в начале боев один из олигархов сформировал собственные батальоны для сопротивления российским агрессорам. Это было проявлением работающей гражданской культуры. Подобного в Белоруссии нет.

— Кажется, что новый украинский президент Зеленский более открыт по отношению к России, чем его предшественник. Это так?

—

Мы видим новый подход. Намерения Зеленского благородны. Вопрос только в том, получится ли у него что-нибудь в конечном итоге.

 

— Но Зеленский прилагает серьезные усилия для достижения мира.

— Но агрессия исходила от России, а не от Украины. Поэтому все равно, что делает Зеленский. Неудивительно, что жертва нападения говорит: я хочу мира. Вопрос в том, насколько эффективна эта стратегия для достижения мира.

— Москва активно действует в Сирии и в Ливии. Каковы интересы Путина в этом регионе?

— Путин сам сказал, что хочет таким образом тренировать российские войска. В то же время он показал, что он умнее и более настойчив, чем бывший президент США Обама, нынешний президент Трамп и они оба вместе взятые.

— Почему?

— До 2015 года все считали, что американцы являются на Ближнем Востоке доминирующей силой. Но с тех пор, как Путин предпринял интервенцию в этом регионе, а Трамп частично отвел свои войска, вдруг все поняли: американцы покидают страну, а русские в нее приходят. Поэтому с кем нужно иметь дела? С русскими, с Путиным. С тех пор геополитическое положение на Ближнем Востоке изменилось драматическим образом в пользу Путина. Американцев теперь полностью игнорируют. Это большая политическая победа Путина.

— Удастся ли Путину увеличить давление на Запад?

— Это будет зависеть от развития событий на Западе, от психологии политических руководителей Запада. У нас сегодня совершенно другой политический класс, чем 30 или 40 лет назад.

— То есть вы считаете, что сегодняшние политики должны мыслить в большей степени стратегически и более решительно?

— Посмотрите на Германию: Ангела Меркель — совершенно другая личность, чем Конрад Аденауэр.