Уолтер Уайт, ака Хайзенберг, мог бы стать всеобъемлющим, легендарным героем эры Google/YouTube/Facebook. Нить трагедии «Во все тяжкие», разворачивающаяся пять сезонов, фактически описывает, что значит для человека принять самого себя истинного, причём в процессе этого он приходит к тому, что платит непомерную цену, теряя всё самое дорогое и всё то, что считалось его главным богатством – любовь жены и сына.
Наряду с этим «Во все тяжкие» был и энтомологическим исследованием американского турбо-капитализма – с 1% имущих, показанных обманщиками или гангстерами, едва выживающими почти богатыми или небогатыми и учителями государственных школ, деградировавшими до статуса граждан второго сорта.
В начале сюжета «Во все тяжкие» в 2008 году Уолтер Уайт умирал от рака. Постепенно он освобождался от мистера Рида – спокойного учителя химии – в пользу доктора Джекилла – неоспоримого метамфетаминового «центрового» Хайзенберга. Это не договор Фауста. Это погружение в тёмную часть собственной души. А в конце он даже «выигрывает», по его собственным словам, сгорая с блаженной улыбкой на устах.
Его секрет в том, что никогда речь не шла только о греховном кайфе от производства чистейшего метамфетамина. Это был предельный поступок аутсайдера, как в романах Достоевского или Камю: человек противостоит собственному страху, переходит барьер, берёт в свои руки контроль над собственной жизнью, и наконец, сталкивается с последствиями, когда возврата уже нет.
А затем, как и во всём в сериале «Во все тяжкие», музыка раскрывает нам ключевую часть истории. В данном случае, это ни больше, ни меньше, чем My Baby Blue группы Badfinger, самая безрадостная песня о любви:
Кажется, я получил, что заслуживаю
Заставив тебя ждать, и слишком долго, любовь моя
Все это время, ни слова не говоря,
Не знал, что ты считаешь – мне стоит забыть иль сожалеть
Об особой любви к тебе
My baby blue
Итак, Уолтер Уайт в итоге признаёт, весьма вовремя, в последнем эпизоде – он делал всё это – звучит My Way Синатры–не ради семьи, а лишь для себя. И вот тут чистейший метамфетамин становится отражением чистейшего откровения в этом чистейшем из ТВ-шоу, благословенного достойным написанием (можно почти осязаемо чувствовать возбуждение в комнате авторов), направленностью, безукоризненным подбором актеров, выдающимся кинематографическим цитированием всего – от аль Капоне до Таксиста и Крёстного Отца, педантичным развитием характера и ошарашивающими поворотами сюжета.
Но опять же, та призрачная песня My Baby Blue – не только об метамфетамине, также, как и у Tommy James and the Shondell в Crystal Blue Persuasion, использованной в замечательном монтаже в четвёртом сезоне.
Это ассоциация с Джесси Пинкманом, постоянно используемом и оскорбляемом молодом бизнес-партнёре Уолтера Уайта. Это словно написано Уолтом как посвящение Джессу: Джесс – «baby», всегда вызывающий «особую любовь» Уолта в форме обычно впечатляюще неудачных отцовских чувств.
Я – в Имперском бизнесе
Уолт/Хайзенберг – учёный. Его научный гений был в прошлом присвоен непорядочным партнёрами, обогатившимися в хай-тэк компании. Как Хайзенберг, в итоге научный/технический гений доходит до полной реализации – от бомбы-инвалидной коляски до налёта с использованием магнитов и даже ремикса Великого Ограбления Поезда в 1963 году в Британии, не говоря уж и превосходно приготовленном метамфетамине.
Вот здесь один из авторов растолковывает «кухню» сериала «Во все тяжкие». Правда не объясняет, почему Уолтер Уайт так задел за живое и стал легендарным глобальным феноменом от Альбукерке до Абу-Даби.
Классический сюжет с неудачником составляет лишь сюжета. В неспешном тлении пяти сезонов кристаллизовалось вот что: Уолтер Уайт стал Рядовым обывателем, борющимся с Правящими кругами – в которые входят все, от сумасшедших преступников (мексиканский наркокартель, безмозглые нео-фашисты) до хищников-юристов («Лучше позвоните Солу»), обманывающих бывших партнёров, и – последнее, но отнюдь не по значимости – правительство США (его Агентство по Контролю за Наркотиками).
Нигилизм – в вариации суб-Ницше – также объясняет лишь часть истории. Можно почувствовать радость от того, что авторы томагавкнули иудейско-христианскую концепцию вины. Но это не имеет отношения к миру без морального кода.
Одного взгляда на «Золотую ветвь» (The Golden Bough) Джеймса Фрейзера достаточно, чтобы осознать, как Уолтер Уайт, мысленно вспомнил о племенном обществе, основанном на семейственности. Так что же, он фактически отрицает Просвещение?
Мы оказываемся ближе, когда рассматриваем «Во все тяжкие» как размышление о мифе об Американской Мечте – и Американской Исключительности, как её экстраполяции. Как признается Уолтер Уайт Джесс, он глубоко завяз в "Имперском Бизнесе". В реальной жизни Уолтер Уайт мог бы стать вдохновителем Паноптикум-Оруэлловского комплекса.
Итак, со звучащим в голове трезвоном My Baby Blue, я всё-таки нашёл ответ в книге, которую всегда беру с собой в дорогу в Америке: Д.Х.Лоуренс «Исследование Классической Американской Литературы». Неслучайно Лоуренс очень любил Нью-Мексико – место, где разыгрывается геополитика сериала «Во все тяжкие». И Уолтер Уайт там, где Лоуренс препарировал «Кожаный Чулок» Фенимора Купера, несомненно к месту. (Вот цифровая версия эссе).
Уолтер Уайт, повторюсь, олицетворяет «миф о изначально белой Америке. Всё остальное – любовь, демократия, барахтанье в страсти – своего рода побочный ряд. Суть американской души – твёрдый, одиночка-стоик и убийца. Это никогда не исчезнет».
Когда Уолтер Уайт превращается в Хайзенберга, он трансформируется и в Натти Бумпо по прозвищу «Кожаный Чулок»:
Человек, отвернувший от белого общества. Человек, жёстко придерживающийся своей моральной чистоты и целостности. Изгой, почти бескорыстный, стойкий и терпеливый, человек, который живет смертью, убийствами, – но он белый без всяких примесей.
Это очень существенно – для большинства американцев. Он сам – основа всего и вся. И когда этот человек порывает со своей постоянной изоляцией и делает шаг, а затем оглядывается – что-то произойдёт.
Гений авторов «Во все тяжкие» – с создателем Винсом Гиллиганом во главе – в том, как показано погружение Уолтера Уайта в гигантский водоворот первозданного, по сути «наиболее американского». И не удивительно, что Гиллиган определил сериал «Во все тяжкие» главным образом как «вестерн». Клинт Иствуд любил повторять, что вестерн и джаз – единственно истинные американские формы искусства. (ну, он забыл «чёрное кино и блюзы, рок-н-ролл, соул и фанк, но мы поняли).
Итак, назовём этот искривлённый вестерн мастерским изображением американской исключительности. И отражает он мягкое очарование умирающей одинокой сверхдержавы, всё ещё способной превратить всю планету в наркоманов, погружённых в кинематографически роскошное зрелище собственной кончины.
Комментарии:
Adriana Freire Lubambo · Universidade Federal do Paranб
Пепе бессознательно подтверждает свою любовь к Америке.
Zack Jalamani · Top Commenter · Санта-Клара (Калифорния)
Вы поняли, Адриана. И он прячет её и стыдиться. Да это нормально – любить Великого Сатану.
tedly10027 (signed in using yahoo)
Я даже не знаю это шоу… но полагаю, нет нужды смотреть его, чтобы «засвидетельствовать» похороны империи США (с воплями и криками у могилы и по привычке нанося в результате ущерб)… в мире стоит существовать лишь для того, чтобы отметить её «уход»… хотя более вероятно… с учётом сознательной слепоты американского населения в целом, как части мифологии «исключительности», может быть два пути «засвидетельствовать»:
с точки зрения «аутсайдеров» смотреть АТ (американское телевидение) – основу американской империи (США), как оно гниёт… и с точки зрения большинства (американцев и жителей там) кто живет ВНУТРИ основы, когда она гниёт…
можно сказать, что они живут «на родине», как участники всего – вольные или невольные, зная или не зная это – на сцене…
а те, кто живёт «снаружи» (остальной мир) похожи на зрителей… смотрящих спектакль об «исключительной нации», неспособные отвести взгляд от гниющей сердцевины и всё ещё поющих ей хвалу…
Philip Branton · Top Commenter · Чарлстон
Уважаемые читатели и коллеги в SPAWAR Atlantic, Pacific, Headqtrs and all Contractors,
Пепе устроил большой обман, представив такое «наблюдение». Сядьте и подумайте немного,… если потребуется, то чуть подольше. Что Пепе не сумел сказать в этой статье? На каждое действие есть равное и противоположно направленное противодействие… верно?
Перечитайте статью и подумайте о ней, как о "Breaking Good". Как бы вы использовали этот отрывок для вдохновения информационного «обратного отсчёта»? как использовать эту статью, может отправить группе иранских студентов в качестве послания…?
Как бы использовать Пепе в качестве ТАЛИСМАНА…?
Lewis Orffe (signed in using Hotmail)
Вы и в самом деле пустились во все тяжкие тут, Пепе…
Zack Jalamani · Top Commenter · Санта-Клара (Калифорния)
Я отказываюсь присоединяться к похоронам. Я не смотрел ни единого эпизода.
pete.walk (signed in using yahoo)
вероятно, это величайший ТВ сериал. У него рейтинг 5/5 или 10/10 на каждом сайте обзоров. Вдумайтесь.
