Несмотря на историю этнических чисток, рабство и войну, США считают себя отличными от Британии и Франции в том, что у них никогда не было собственных крупных колоний на Ближнем Востоке, в Азии или Северной Африке — в самом сердце Востока. В соответствии с мнением Саида, именно сейчас они осмелились на эту авантюру как единственная оставшаяся в мире сверхдержава, после окончания холодной войны пойдя на вторжение в Афганистан и Ирак.

Сегодняшняя политическая атмосфера заставляет эру Буша выглядеть так, словно она была вечность тому назад. Из-за позорной реабилитации неоконсерватизма  центристами-экстремистами американцы не могут понять, как из открывшей ящик Пандоры разрушительной политики Буша, который дестабилизировал Ближний Восток и лишь укрепил международный терроризм, возник трампизм. С тех пор был создан ещё один враг Америки в лице Российской Федерации и её президента, Владимира Путина, который обратил на себя гнев Запада после того, как возрождающаяся Москва под его руководством начала сдерживать гегемонию США. Всё это достигло кульминации во время президентских выборов 2016 года с весьма сомнительными обвинениями во вмешательстве в выборы, сделанными теми же самыми разведывательными агентствами, который пачками продавали ложь о том, что у Ирака есть оружие массового поражения. Правящие круги даже уподобляли мнимое вмешательство Москвы с событиями 9/11.

Если сравнение нападения 2001 года, при котором погибло около 3 000 американцев и всё ещё не доказанные обвинения в русском вмешательстве выглядят возмутительными, так именно такая аналогия была проведена самыми главными сторонниками «Рашагейта», от неоконсервативного колумниста Макса Бута до самой Хиллари Клинтон.

Поистине эта атмосфера истерии и оглупления дискуссии до столь жёсткой дихотомии после обоих событий, разуж могут быть сделаны подобные сравнения. Раскол «с нами или против нас», последовавший за событиями 9/11 вновь возник в полярности «либо/либо» после выборов и в эру Трампа, когда все дебаты внутри окна Овертона сводятся к ложной проблеме «за или против Трампа» или «за или против России». Подход коснулся даже некоторых крайне левых, то есть если кто-то критикует СМИ или «рашагейт», то они маркируются «про-трамповскими» или «про-путинскими» вне зависимости от их политической ориентации. Эта опасная атмосфера питает беспрецедентную волну цензуры голосов недовольных по всему политическому спектру.

В последние годы жизни Эдвард Саид не только осудил администрацию Буша, но выявил, как корпоративные СМИ используют выражения нетерпимости в своих представлениях арабов и мусульман с целью оправдания внешней политики США. Даже при том, что это прошло по большей части незамеченным, последовавшая за выборами нео-маккартистская лихорадка дала похожие издевательские карикатуры в адрес России и Владимира Путина. Одним из таких вопиющих примеров стала статья в «Уолл-Стрит Джорнал»  в июле 2018 года под заголовком «Поворот России к её азиатскому прошлому» с иллюстрацией, где Владимир Путин изображен как Чингисхан.

Иллюстрация из статьи «Уолл-Стрит Джорнал» под названием «Россия обращается к своему азиатскому прошлому», где Владимир Путин представлен как Чингисхан.

Расистский образ и заголовок заставляют полагать, что Россия неким образом имеет наследственную автократичность устройства из-за её прошлой оккупации Монгольской Империей во времена завоевания Восточной Европы и Киевской Руси в XIII веке. В концептуальном возрождении евроцентрического выражения азиатского или восточного деспотизма есть намёк на прошлое смешение рас, с которым Россия унаследовала эту тираническую черту. Когда появилась скрытая история, фактически не было никакого шума из-за послевыборной горячки и ежедневного милитаристских выпадов относительно России, что теперь стало общим местом в СМИ.

Обойдённый вниманием обыкновенный расизм, который использовался для демонизации России во времена пропаганды времён холодной войны, никуда не делся. Один из главных архитекторов «рашагейта», бывший директор Национальной разведки Джеймс Р. Клеппер в  эфире «Эн-Би-Си» в программе «Встреча с прессой», обсуждая «вмешательство», заявил:

«И сама историческая практика русских, которые обычно почти генетически склонны привлекать на свою сторону, внедряться со шпионскими целями, получать выгоду, говорит, что это — типично русские приёмы. Так что да, мы обеспокоены».

Клеппера, чей офис Национальной разведки опубликовал Оценку разведывательного сообщества (ICA) «Оценивая российскую деятельность и намерения на недавних выборах в США», широко расхваливают и цитируют корпоративные СМИ как достойный доверия источник несмотря на его более раннюю историю намеренного высказывания ложных утверждений на публичных слушаниях в Комитете по разведке Сената с отрицанием того, что АНБ вопреки Конституции шпионит за американскими гражданами.

Шокировавшее мир раскрытие деятельности АНБ Эдвардом Сноуденом дискредитировало статус Клеппера как заслуживающего доверия человека, но не для ведущих СМИ, которые продолжают сотрудничать с «глубинным государством» в течение всего расследования по России. На самом деле скандал дал возможность реабилитировать таких людей, как бывший шпион и соучастник прошлых американских преступлений — от надзора до пыток. Вскоре после интервью АНБ Клеппер повторил свои предубеждения против русских в речи в Национальном пресс-клубе Австралии:

«Но пока наши близкие союзники не испытывают доверия к русским, этого просто не будет. У них в генах противостоять, диаметрально противоречить США и западным демократиям».

Массовое брожение умов после избрания Трампа не просто дало возможность высказывать дикие обвинения в предательстве без доказательств в их поддержку, но столь огульные ксенофобские замечания проходят незамеченными или не получают неодобрения.

Фактически либералы, по-видимому, отказались от своего якобы прогрессивного доверия в равной пропорции для всех, одновременно страдая от своего анти-российского невралгического расстройства. Примером «жёлтой журналистики» может служит такое издание как  «Эн-Би-Си ньюс», опубликовавшее сенсационные статьи с обвинением, что из-за предполагаемого стремления найти точки расположения между Трампом и Путиным в США произошёл рост русского «родильного туризма».

Шире известный как унизительный термин «якорный ребёнок»,** родильный туризм — ложное пример того, что многие иммигранты отправляются в другие страны с целью родить там ребенка ради получения гражданства. Хотя такие отдельные случаи и могут иметь место, но сама мысль, что это приобрело массовый характер — абсолютный миф, ведь подавляющее большинство иммигрантов мотивировано спросом на рабочую силу и изменениями политических или экономических факторов в их родных странах, будь то Глобальный Юг или Восточная Европа. Трампа верно критикуют за распространение этой фальшивки в отношении не имеющих документов иммигрантов и его указов, имеющих целью право на гражданство по рождению, но по-видимому, либералы по политическим причинам несправедливо жаждут перенести ту же ложь на русских.

Чтобы объяснить нынешнюю истерию группового мышления в отношении Москвы, надо понимать её как продолжение происходящей подтасовки истории американо-российских отношений со времён холодной войны. Американцам, живущим в империи, преподаётся прославляемая и националистическая версия всего их происхождения, начиная с купцов и исследователей, «открывших» континент, вкупе с обелением геноцида коренного населения. Воображаемый сюжет включает и преподаваемую в школах США версию Второй Мировой, и последовавшей за ней гонки вооружений с Советским Союзом. Запад представляет исключительно англо-сферическую точку зрения на всю войну, начиная с хронологии событий.

Например, говорится, что «официально» конфликт начался 1 сентября 1939 года с вторжения нацистской Германии в Польшу. Эта мифология сразу же ограничивает войну евроцентрической точкой зрения, отделяя китайско-японскую войну, которая уже шла на тихоокеанском театре военных действий, начавшись задолго до «внезапной» японской атаки на Пёрл-Харбор в 1941 году и вступления в войну Соединённых Штатов.

Истина такова, что почти всё, что преподают американцам относительно участия США в войне, либо неверно характеризуется, либо просто лживо, причём роль США в победе союзников раздута экспоненциально. Широко распространённая неверная концепция, что высадка союзников в Нормандии в 1944 году при вторжении во Францию была решающим поворотным пунктом войны в Европе, — просто волшебная сказка. Буква «Д» в День-Д означает отнюдь не слово «decision» (решимость), как полагают многие на Западе, и когда силы союзников вошли в Германию с Востока и с Запада, именно Советы взяли Берлин.

Хотя операция «Оверлорд», возможно, крупнейшая морская высадка в истории, настоящим водоразделом Великой Отечественной Войны была советская победа под Сталинградом годом ранее, крупнейшее поражение немецкой армии. США взялись за Вермахт лишь когда он был измотан Красной Армией, нёсшей основное бремя борьбы с Германией.

Всего тремя годами ранее британская армия была полностью побеждена вооружёнными силами нацистов. В голливудском фольклоре, вроде фильма Кристофера Нолана «Дюнкерк»,  отсутствует мысль о том, что немцы были способны начать вторжение на Британские острова, но внезапно изменили направление — а что их остановило? Да всё просто, фанатичное желание Гитлера завоевать Советский Союз и уничтожить коммунизм, который он считал величайшей угрозой Третьему Рейху, большей, чем западный капитализм. Не удивительно, что Восточный фронт имел больший приоритет, учитывая, что правящие классы Британии, Франции и США до того в нарушение Версальского Договора финансировали перевооружение Германии.

Немцы не испытывали той ненависти к Западу, которую обращали на русских.  В действительности лично фюрер настолько восторгался Соединёнными Штатами за истребление ими коренных жителей, что назвал свой личный бронированный поезд — мобильную версию «Волчьего Логова» —  «Америкой». Нюрнбергские документы по расовым вопросам были частично вдохновлены законами о сегрегации в США, неофициально именовавшимися «законами Джима Кроу», и многие обвиняемые на Нюрнбергском процессе пытались оправдать свои зверства, говоря о сходстве нацистских расовых теорий с евгенистским движением, которое зародилось в США.

Доктор Йозеф Менгеле до Освенцима работал ассистентом главы Института антропологии, наследственности и евгеники им. Кайзера Вильгельма (основан в 1927 году в Берлине), который финансировался Фондом Рокфеллера***.

К тому же Гитлер предпочёл нападение на Советский Союз вторжению в Британию из-за евгенической теории «жизненного пространства» (Lebensraum). Нацистская Германия, подобно Британии и Франции, в действительности была имперским государством поселенцев-колонистов, и Гитлер считал славянское население СССР этнически неполноценными по отношению к «расе господ». Пакт Молотова-Риббентропа был для Советов стратегическим шагом, позволяющим выиграть некоторое время для подготовки к нападению Германии, в то время наиболее мощной военной державы в мире.

Британия и Франция в 1938 году сорвали усилия Сталина сформировать альянс, не оставив СССР иного выбора, кроме как подписать договор о ненападении с Германией, прекрасно зная, что только вопросом времени является когда Гитлер в конце концов приступит к реализации генерального плана «Ост».

Операция «Барбаросса» в июне 1941 нарушила договор, и в итоге немецкий диктатор сам решил свою судьбу. Хотя Советы оказались победителями, массовые жертвы, предшествовавшие победе, не имели равных в истории человечества, ведь 27 миллионов граждан лишились жизни в борьбе — сравните с менее чем полумиллионом американцев. Хуже того, Запад высмеял эту жертву своим отказом полностью признать вклад СССР, несмотря на тот факт, что он нёс основное бремя сражений и потерь, ведь 80% всех немецких потерь пришлось на Восточный Фронт.

Между тем холодная война началась ещё до окончания Второй Мировой. Был ли Сталин полностью в курсе или нет относительно возможности и планов США использовать атомную бомбу против Японии всё ещё остается предметом споров, поскольку президент США Гарри Трумэн с годами менял свой рассказ о событиях  множество раз.

Тем не менее, использование им [атомного оружия] некорректно относят на Западе к тому, что оно принесло окончание войны, и очень немногие американцы понимают, что эту байку им рассказывают по политическим причинам. Предположительно обоснование состояло в том, чтобы его применение предположительно позволит спасти жизни американских солдат, которые были бы потеряны в будущем вторжении альянса в Японию, запланированном на осень 1945 года. Проверка сценария становится решающей в «оправдании» использования смертоносного оружия, за которым скрывалась тайная мотивация начать гонку вооружений с Советами.

На Ялтинской конференции  в феврале 1945 года Сталин и президент США Франклин Д. Рузвельт договорились, что СССР со временем разорвёт свой договор о нейтралитете с Японией и в позже в том же году выйдет на тихоокеанский театр военных действий. Это было до того, как всего через несколько месяцев Рузвельт умер от масштабного внутримозгового кровоизлияния, а тем временем американские ядерщики были заняты обогащением урана в Лос-Аламосе, что в штате Нью-Мексико.

Затем, всего за день до июльской встречи только что вступившего на пост президента Трумэна со Сталиным на Потсдамской конференции, армия США и «Проект Y» успешно подорвали первый ядерный заряд в рамках испытания «Тринити», как части дорогостоящего Манхэттенского проекта. После личной встречи с Трумэном в Потсдаме, когда по общему мнению, тот по крайней мере намекнул Сталину о новом оружии США, глава СССР предполагал, что вновь избранный лидер США вернётся к предыдущим ялтинским договорённостям с Рузвельтом, которые включали достижения компромисса с СССР на Тихом океане.

Отвратительная правда такова, что США прекрасно знали, что японцы хотели сдаться на определённых условиях — на основе неприкосновенности императора Хирохито. Однако США втайне хотели достичь победы союзников в идеале без участия Советов так, чтобы можно было продемонстрировать исключительные ядерные средства, позволяющие доминировать в послевоенном мировом порядке. После первой бомбежки Хиросимы Япония не сдалась, но после второй, Нагасаки, три дня спустя капитулировала — обе бомбардировки пришлись главным образом по гражданским, а не военным объектам.

Что же ещё произошло 9 августа 1945 года? Советский Союз объявил войну Японии, осознав, что США отступили от своего обещания, коварно использовав «Толстяка» и «Малыша» и в итоге убив более 200 000 мирных жителей. Выбор времени создаёт впечатление, что бомбардировки привели к сдаче, когда именно вторжение Советов с севера в оккупированную Маньчжурию против укреплённых военных позиций Японии стало настоящим переломным моментом, приведшим к безусловному признанию поражения.

Судя по западному сценарию, холодная война началась лишь после приглашения Уинстона Черчилля в США Трумэном, после того как он удивительным образом оказался избран на пост в 1946 году. В Вестминстерском колледже в Фултоне, штат Миссури, он произнёс речь под заголовком «Движущие силы мира» (Sinews of Peace), подучившую широкую известность как речь о «железном занавесе», в которой он осудил советскую политику в Европе и популяризовал прозвище границ, разделяющих континент после войны:

«От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике «железный занавес» опустился на континент. За той чертой лежат столицы древних государств Центральной и Восточной Европы, Варшава, Берлин. Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест и София, все эти знаменитые города и их население находятся в том, что я обязан назвать советской сферой, и все они в той или иной форме подвержены не только советскому влиянию, но очень сильному и в некоторых случаях возрастающему контролю со стороны Москвы».

Хотя термин «железный занавес» предшествует использованию в холодной войне описания различных барьеров, политических или иных, в целом мало известно, что Черчилль, скорее всего, воспользовался термином первоисточника, а это не кто иной, как немецкий министр пропаганды Йозеф Геббельс лично, который использовал его в отношении Советского Союза. В феврале 1945 года он писал в газете Das Reich:

«Если немецкий народ сложит оружие, Советы, в соответствии с соглашением между Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным, оккупируют всю Восточную и Южно-восточную Европу, как и большую часть Рейха. Железный занавес падёт на эти огромные территории, контролируемые Советским Союзом, а за ним будут массово уничтожаться нации».

Сам «рупор нацизма», возможно, позаимствовал термин из пропагандистской публикации Вермахта Signal, где в 1943 году опубликовали статью под заголовком «За железным занавесом», в которой говорилось:

«Тот, кто слушал допрос советского военнопленного, знает, что как только плотина прорвана, начинается поток слов, поскольку он пытается прояснить, что он испытывал за таинственным железным занавесом, который более чем наглухо отделяет мир от Советского Союза».

Так что удивительно ли, что британская газета «Гардиан» сегодня иллюстрирует свою антироссийскую пропаганду, имитируя геббельсовские антисоветские плакаты  времён  Второй Мировой?

Хотя Сталин и не был в курсе того, что Черчилль склонен к нацистской фразеологии, но всё же отметил сходство отражённой в Фултоновской речи политики Запада и политики Третьего Рейха в отношении Советского Союза в интервью «Правде»:

«Надо отметить, что в этом отношении мистер Черчилль и его друзья весьма напоминают Гитлера и его друзей. Гитлер начинал развязывание войны с расовой теории, объявляя, что только германоязычные народы представляют собой высшую нацию.

Мистер Черчилль намерен начать войну с расовой теории, полагая, что только англоязычные нации являются высшими [авторитетами] и призваны решать судьбу всего мира. Германская расовая теория привела Гитлера и его друзей к выводу, что немцы, как единственная высшая нация, должны править другими нациями. Английская расовая теория приводит мистера Черчилля к выводу, что англоязычные нации, как единственно высшие, должны править остальным миром».

На деле мистер Черчилль и его друзья в Британии и США выдвинули не-англоговорящим странам нечто похожее на ультиматум: «Признайте нашу роль добровольно, и всё будет хорошо; в ином случае неизбежна война».

Но народы проливали свою кровь в течении пяти лет тяжёлой войны ради свободы и независимости своих стран, а не для того, чтобы господство гитлеров сменилось на доминирование черчиллей. Весьма вероятно, следовательно, что не-англоговорящие нации, которые составляют большую часть населения мира, не согласятся подчиниться новому рабству».

Легко увидеть параллели между объяснением Сталиным геополитической напряжённости, лежащей в основе холодной войны, и пост-колониальной теорией Эдварда Саида. С марксистской точки зрения одним из недочётов Саида было сведение понимания империи до культурного превосходства, и одна из причин, что он к сожалению объединил марксизм с азиатским происхождением. Когда речь шла о холодной войне, Саид также продемонстрировал отсутствие понимания интернационализма. Он писал:

«Ко времени конференции в Бандунге в 1955 году весь Восток обрёл независимость от западных империй, и появилась новая конфигурация имперских держав, Соединённых Штатов и Советского Союза. Неспособное осознать «свою» восточность в новом Третьем мире, востоковедение столкнулось с вызывающим и политически вооружённым Востоком».

Но кто же более всего «вооружал» движения национального освобождения? СССР, в том числе и поддержкой палестинцев большую часть их истории. Тем не менее, сталинское представление права Запада на послевоенную гегемонию, основанное на вере в своё превосходство, во многом пересекается с мыслью о том, что Запад пробует осуществить доминирование над Востоком.

Сегодня, пусть даже Берлинская стена давно пала, а Восточная Европа живёт при свободном предпринимательстве, политический истеблишмент Запада всё ещё придерживается своей позиции и неверного понимания Москвы с целью удовлетворить свой запрос на постоянное глобальное возмездие и желая в конце концов колонизовать Россию с помощью иностранного капитала, как это было при Борисе Ельцине.

Исторически Россия обладает уникальной и противоречивой идентичность, располагаясь между Востоком и Западом, в прошлые века на её территорию вторгались и европейские, и азиатские империи. Саид в своём анализе европейских стран и их отношения к Востоку отнёс Россию к восточной культуре, но не отметил, что Россия во многих отношениях это Восток внутри Запада, ведь более 75% её территории, как крупнейшей страны в мире, в действительности лежит на Востоке, а три четверти населения живёт в западной её части.

Россия, возможно, частично европейская, но определённо не западная. Опять же, Европа вовсе не отдельный континент, она географически связана с Азией, причём произвольное разделение между ними основано на культурных, а не территориальных различиях, а Россия расположена в центре. Экспансионизм при Петре Великом, возможно, и принёс западноевропейские «культурные ценности» и осовременил Россию, но большая часть её территории остаётся в Азии.

Даже после мнимого окончания холодной войны Россия не была допущена в Европейский Союз и вместо этого создала ШОС, развивая сильные связи с Китаем. Как доказывают недавно рассекреченные документы, НАТО нарушило данное Михаилу Горбачеву во времена администрации Джорджа Буша обещание не продвигаться на восток после объединения Германий. С 1999 года в НАТО вошли 13 стран, 10 из них ранее были странами Варшавского Договора.

Альянс России с Китаем укрепляется именно потому, что там к России относятся не так же, как к другим европейским странам, даже после одобрения экономики частного сектора. Чтобы оправдать постоянное наращивание своего вооружения и избежать морального устаревания, НАТО поддерживает отношения соперничества с Москвой.

Вопреки широко распространённым трактовкам его риторики в смысле практической политики президент Трамп столь же враждебен Москве, как и его предшественники, если не более, учитывая выход США из договора РСМД. Что обычные подозреваемые, стоящие за попыткой мягкого переворота против него, не могут понять, так это то, что тактичность Трампа в отношении Путина скорее всего представляет собой перевёрнутую версию стратегии «только Никсон мог отправиться в Китай», неожиданных дипломатических ходов, основанных на прагматичной цели сдерживания Пекина разделением двух основных недругов Америки.

Либералы, всё ещё отрицающие своё поражение на выборах, продолжают недооценивать Трампа, но китайцев не надуть. Архитектор разрядки Никсона с Мао, Генри Киссинджер, даже, как полагают, вдохновлял Трампа снизить напряжённость в отношениях с Москвой, чтобы изолировать Китай, и не стоит думать, что там ничего не заметили. В итоге раскол между Трампом и его врагами в правящих кругах на самом деле состоит в разногласиях относительно стратегии, как окружить Китай и воспрепятствовать неизбежному падению американской империи.

Продолжающаяся демонизация Москвы, в конце концов, касается и Китая. Это всего лишь вопрос времени, когда неопределённые бездоказательные обвинения во вмешательстве в выборы будут выдвинуты и против Китая, как недавно продемонстрировало Совместное заявление разведывательных агентств США.

Будьте уверены — в основании русофобии Запада лежит синофобия, и как реальный соперник Вашингтона Китай в нужный момент будет преподнесён как основное пугало. Поддерживаемая обеими партиями апология войны создала обстановку, в которой возобновление дружественных отношений и дипломатические усилия любого рода рассматриваются как слабость и даже признак предательства, что заставляет перспективу мира выглядеть невозможной. А поскольку Китай продолжает наращивать влияние, он окажется прямо в прицеле империализма вне зависимости от того, будет ли успешной направленная против Пекина стратегия Трампа по обновлению отношений с Москвой. К тому моменту должны восторжествовать более рассудительные личности на самых высоких уровнях правительства, как они, слава Богу, сделали в разгар первой холодной войны ради мира между Россией, США и всем миром.