Прежде всего, Вольфганг (Ишингер), спасибо за представление и добрые слова. Есть еще одна причина, почему я здесь чаще всех выступаю – это оттого, что ты очень долго находишься на своем посту.
Сегодня, конечно же, ситуация на европейском континенте и в целом в Евроатлантике крайне напряженная, появляются новые и углубляются старые разломы. Мне кажется, в этих условиях вполне уместно, даже своевременно, обратиться к идее построения «общеевропейского дома», как бы странно это ни звучало в нынешней ситуации.
Необходимость объединять потенциалы всех без исключения европейских государств осознавали многие великие политики современности. Упомяну Ш. де Голля, который выдвинул концепцию Большой Европы от Атлантики до Урала – мирной, без разделительных линий и блокового противостояния, которые, по его мнению, делают Европу «искусственной и бесплодной». О важности самого широкого партнерства с Россией во имя стабильности и безопасности говорили канцлер Г.Коль и Президент Ф.Миттеран.
После окончания «холодной войны» эти благородные замыслы имели все шансы на успешную реализацию. Но, к сожалению, так и остались благими намерениями. Выбор был сделан в пользу «натоцентричности» и логики «ведущий – ведомый». Нелегитимные бомбардировки Югославии, ее расчленение и одностороннее признание независимости Косово, впервые после Второй мировой войны изменившие государственные границы на континенте, поддержка вооруженного путча в Киеве, безоглядное расширение НАТО и размещение ПРО США в Европе, отказ Европейского союза принять уже согласованное Москвой и Брюсселем решение о взаимном отказе от визового режима, дискриминация российских депутатов в ПАСЕ – звенья одной цепи. Добавлю также, что между Россией и Евросоюзом существовали официально одобренные «дорожные карты» по формированию четырех общих пространств – от экономики и правосудия до науки и образования. Они сейчас практически забыты, никто о них даже не вспоминает, не говоря уже о том, чтобы работать по этим направлениям, подчеркну, согласованным на высшем уровне. То же самое можно сказать и про обязательство не укреплять свою безопасность за счет других, которое было одобрено на высшем уровне в документах ОБСЕ и Совета Россия-НАТО. Оно сейчас не просто забыто, а грубо попирается.
Что мы имеем в результате? Единая Европа так и не построена. Значительный потенциал взаимодействия между Россией и Евросоюзом, его сравнительное преимущество не используются. Насущные для всех нас проблемы – от окончательного искоренения терроризма до обеспечения устойчивого экономического роста – не получают адекватных ответов.
В то время как европейцы дали себя втянуть в бессмысленное противоборство с Россией, неся многомиллиардные убытки от навязанных им из-за океана санкционных установок, мир продолжает стремительно меняться. В практическом плане ЕС больше не обладает монополией на общерегиональную интеграционную повестку. Перераспределяется баланс сил на огромном Евразийском континенте, прежде всего за счет новых центров в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Неотъемлемой частью геополитического ландшафта стал Евразийский экономический союз (ЕАЭС). Об этом свидетельствуют как достигнутые в его рамках конкретные результаты, так и стремление десятков государств и объединений заключать с ЕАЭС преференциальные соглашения. Свой вклад в обустройство Евразии вносит КНР, которая продвигает концепцию «Один пояс, один путь». Есть соответствующие интеграционные проекты открытого характера и на площадке ШОС.
Убежден, что продвижение различных интеграционных проектов не должно сопровождаться конфронтацией и соперничеством. Мы видим, как открываются хорошие возможности для сложения потенциалов, реализации различных многосторонних начинаний, совместного поиска новых точек роста. Усилия по формированию общего евразийского экономического пространства уже предпринимаются через взаимодействие в формате ЕАЭС – ОПОП, которые начинают гармонично дополнять друг друга. Укрепляются контакты между ЕАЭС и АСЕАН, между ними и ШОС. Все эти процессы развиваются в логике инициативы Президента Российской Федерации В.В.Путина, которую он сформулировал несколько лет назад в поддержку формирования Большого Евразийского партнерства – широкого интеграционного контура, основанного на ценностях международного права, открытости и транспарентности.
Тем самым не на словах, а на деле начинается работа по обеспечению неделимости экономического развития на нашем общем огромном и богатейшем материке. Думаю, что европейские партнеры только выиграют, если будут подключаться к этой работе. Выстраивание общего пространства от Лиссабона до Владивостока на деле, а не на словах повысит конкурентоспособность всех его участников, особенно в свете усиливающегося эгоизма на мировых рынках, попыток навязывать всем и всюду «правила игры» в обход норм ООН и ВТО.
Давно «перезрел» такой, в общем-то, технический вопрос, как налаживание устойчивого диалога между Еврокомиссией и Евразийской экономической комиссией. Мы к этому готовы.
Усиление экономической взаимосвязанности в Евразии могло бы стать хорошим фундаментом общеконтинентальной архитектуры равной и неделимой безопасности. Напомню, всем нам еще предстоит выполнить обязательство, принятое на саммите ОБСЕ в Астане в 2010 г., – построить на пространстве ОБСЕ свободное, демократическое, общее и неделимое сообщество безопасности.
Россия, вопреки многочисленным спекуляциям, заинтересована в сильном, самостоятельном и открытом Европейском союзе. В ноябре прошлого года об этом говорил Президент России В.В.Путин, когда он подчеркнул, что стремление ЕС к независимости, самодостаточности и суверенности в сфере обороны и безопасности является естественным и в целом положительным с точки зрения укрепления многополярности мира. Насколько это позволят сделать Евросоюзу – другой вопрос.
Реалии XXI в. диктуют необходимость отказа от рецидивов колониального мышления, от философии «железных занавесов» и «санитарных кордонов». «Общеевропейскому дому» нужен капитальный ремонт. Задачи стоят действительно масштабные. Эффективно решить их можно лишь сообща, на универсальной основе. В последнее время высказывается предложение о том, что эффективнее работать не в универсальном формате, а через т.н. «новую многосторонность», которая предполагает создание клубов по интересам, но это был бы огромный шаг назад от того, ради чего мы создавали ООН. Это была бы попытка подменить всемирную организацию клубами избранных. Это мы тоже уже проходили. Ничего хорошего в этом нет.
Благодарю за внимание. Готов ответить на ваши вопросы.
Вопрос: Каковы ожидания и подходы России к продлению действия Договора о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (СНВ-3)?
С.В.Лавров: Президент России В.В.Путин неоднократно заявлял, что мы готовы начать переговоры о продлении СНВ-3. Срок его действия истекает только в 2021 году, но время летит быстро. Мы предложили американским коллегам начать обсуждение, принимая во внимание необходимость прояснить некоторые наши озабоченности, связанные с решением США переоборудовать пусковые установки на своих подлодках и тяжелых бомбардировщиках крылатыми ракетами «Томагавк». СНВ-3 допускает такую возможность в случае, если другая сторона Договора считает подобные изменения технически надежными. От американцев до сих пор не поступало предложений начать сколь-либо содержательные консультации. Но мы не теряем надежды.
Вопрос: Сможем ли мы сохранить сотрудничество в Арктическом регионе, несмотря на ухудшающиеся отношения между Востоком и Западом? Имеются в виду Россия и Норвегия, Россия и страны Запада.
С.В.Лавров: Если говорить о России, то ответ однозначный: «да». Конечно, мы обращаем внимание на активизацию государств-членов НАТО в регионе. Мы обсуждали это с нашими норвежскими партнерами. Мы хотим понять, какие цели НАТО преследует в Арктике.
Если послушать заявления Министра обороны Великобритании Г.Уильямсона, может сложиться впечатление, что ни у кого, за исключением НАТО, нет права на свои интересы где-либо, кроме как внутри собственных границ.
Мы многократно выступали с различными конструктивными предложениями в рамках Арктического совета и других региональных структур. Мы уверены, что сотрудничество на арктическом направлении не требует какого-либо военного компонента. Надеюсь, наши партнеры с таким подходом согласны.
Вопрос: Почему Россия не стремится к политическому урегулированию кризиса в Сирии? И по Идлибу, как Россия намерена избавить провинцию от террористов без военного наступления?
С.В.Лавров: По первому вопросу все очевидно. По-моему, излишне говорить о том, зачем кто-то стремиться к мирному урегулированию где-либо. Не думаю, что мне стоит на этом останавливаться.
Что касается Идлиба, как Вы знаете, между Россией и Турцией в сентябре прошлого года был подписан Меморандум, в соответствии с которым турецкая сторона взяла на себя обязательства по отделению оппозиционных группировок, сотрудничающих с Анкарой, от «Джабхат ан-Нусры», которая сейчас входит в более широкую террористическую коалицию «Хейат Тахрир аш-Шам». Вплоть до сегодняшнего дня этого сделать не удалось. Более того, к сожалению, «фронт Нусры» взял под свой контроль более 90% территории района деэскалации в Идлибе.
Два дня назад президенты России, Турции и Ирана встречались в Сочи и наряду с другими темами обсуждали эту ситуацию. Была достигнута договоренность о том, что военные России и Турции с согласия сирийских властей попытаются действовать поэтапно, создав внутри зоны деэскалации несколько районов совместного патрулирования. Посмотрим, как это будет работать.
В ходе пресс-конференции в Сочи Президент России В.В.Путин четко заявил, что мы не можем вечно мириться с этим «рассадником терроризма». Как решить эту проблему - вопрос к военным. Уверен, они поступят иначе, чем так, как уничтожались террористы в Ракке, где до сих пор на улицах лежат трупы мирных жителей и мины, которыми никто не занимается. Но именно военные должны разработать план, в соответствии с требованиями международного гуманитарного права.
Конечно, каждый может интерпретировать международное гуманитарное право по-своему. Когда в ходе бомбежки Белграда целями становились пассажирский поезд, двигающийся по мосту, или телевизионный центр, это тоже считалось нормальным. Подобным интерпретациям международного гуманитарного права мы следовать не намерены.
Вопрос: В развитие темы вопрос от журналиста «Вашингтон Пост» по Сирии. Россия стала гарантом безопасности Сирии. Вы можете гарантировать что режим Б.Асада перестанет быть угрозой всему региону и прекратит творить зверства против собственного народа?
С.В.Лавров: Что бы я ни ответил, вы все равно напишете то, что сами посчитаете нужным. Так что – пишите, что хотите.
Вопрос: Правительство России пыталось вмешаться в дела Греции и Северной Македонии, заигрывая с националистическими силами в этих странах. Как это соотносится с вашими заверениями в том, что вы поддерживаете Европейский Союз?
С.В.Лавров: Этот вопрос я прокомментирую, хотя мог бы ответить так же, как и на предыдущий.
Нас обвиняли во вмешательстве в историю с определением наименования Македонии, не предоставляя при этом каких-либо внятных, достоверных фактов. В то же время вчера я побеседовал с Генеральным секретарём НАТО Й.Столтенбергом и рядом других коллег. И сам Й.Столтенберг, и канцлер ФРГ А.Меркель, и кто-то из американцев, по-моему, министр обороны США – всего пять или шесть ведущих западных политиков приезжали в Скопье и публично призывали голосовать на референдуме за изменение названия республики. Публично и открыто. Если бы мы сделали хотя бы сотую долю от этого, против нас были бы введены новые санкции. А этим «пассажирам первого класса» всё сходит с рук.
Когда Косово отделилось и в одностороннем порядке завило о своей независимости, признанной большинством западных стран, мы предупреждали о последствиях. Сейчас Приштина делает всё, что ей вздумается.
В последнее время наши западные коллеги всё реже используют понятия «международное право» и «нормы международного права». Они говорят о «порядке, основанном на правилах» и заявляют, что это одно и то же. Но используют почему-то именно данное выражение, а не термин «международное право». Я понимаю это так, что они не хотят руководствоваться международным правом в том виде, в котором его нормы отражены, например, в Конвенции о запрещении химического оружия (КЗХО), ратифицированной всем мировым сообществом. Они хотят пользоваться «правилами», которые сами придумывают для интерпретации Конвенции в нарушение ей же установленных процедур.
Международное право - это резолюция СБ ООН 1244, которая запрещает создание вооружённых сил в Косово. Теперь же в нарушение международного права появляется правило, согласно которому Косово можно иметь свою армию. И это правило, к слову, одобряет Генсек НАТО.
В резолюции СБ ООН 1244 есть еще много положений, которые не выполняются. Даже несмотря на усилия Европейского Союза, выступавшего посредником в разработке соглашений между Приштиной и Белградом о создании Сообщества сербских муниципалитетов в Косово, о созыве Специального суда над теми, кто был обвинен в торговле человеческими органами в докладе депутата Парламентской Ассамблеей Совета Европы (ПАСЕ) Д.Марти. Об этом уже договорились, однако Специальный суд так не начал свою работу и, думаю, не начнёт.
Теперь Приштина решила ввести 100-процентную пошлину на импорт товаров из Сербии, которое США и ЕС формально критикуют. Но у меня нет ни малейших сомнений, что этот шаг координировался с теми, кто хотел ускорить формальное согласие Белграда на признание независимости Косово. И я не сомневаюсь, что эта игра выстроена именно так.
Кстати, вчера Премьер-министр Албании Э.Рама в своём интервью греческой газете прямо заявил о том, что Косово - часть Албании. Что ж, вы этого хотели – получите, распишитесь.
Вопрос: Сегодня утром я спросил Президента Румынии К.Йоханниса как представителя страны, имеющей выход к Черному морю, о нестабильности в черноморском регионе и позиции ЕС, в частности, Румынии, по этому вопросу. Как представляется, на фоне недавнего конфликта в Азовском море напряженность в этом регионе только возрастает, уж точно не снижается. Могли бы Вы вкратце нам обрисовать позицию России в регионе Черного моря и в отношении конфликтов такого рода?
С.В.Лавров: Если Вы об инциденте с кораблями ВМС Украины, то это была срежиссированная провокация, мы в этом не сомневаемся. Это было нужно П.А.Порошенко в личных целях, чтобы запустить свою президентскую кампанию в выгодном для себя ключе. Инцидент произошел после того, как в сентябре 2018 г. два аналогичных военно-морских корабля Украины беспрепятственно прошли через Керченский пролив в Азовское море, потому что они следовали инструкциям по безопасности. Это узкий проход, требующий лоцманского сопровождения, которое запрашивают все, кто проходит в Азовское море. Те корабли действовали в соответствии с правилами безопасности.
В ноябре украинским властям был нужен скандал, и они его получили. К слову, даже для тех, у кого все еще есть иллюзии относительно Крыма: украинские корабли были задержаны в российских территориальных водах, которые являлись таковыми еще до референдума в Крыму.
Относительно более комплексного подхода к вопросу безопасности в черноморском регионе - Ваш вопрос касался того, что об этом думает ЕС. У Брюсселя много региональных инициатив - в Черном и Балтийском морях, в Центральной Азии и т.д. Мы ничего не имеем против. Единственное, о чем мы просим Евросоюз, ‑ относиться с должным уважением к структурам, уже существующим в различных регионах, будь то Черное, Каспийское море или любой другой регион.
В черноморском регионе действуют два механизма, созданные прибрежными государствами – это Организация черноморского экономического сотрудничества (ЧЭС) и «Черноморская гармония», инициированная Турцией и поддержанная остальными странами региона. Что такое, ЧЭС – понятно, речь идет об экономическом сотрудничестве. «Черноморская гармония» - совместная операция военно-морских сил прибрежных государств по обеспечению законности судоходства в Черном море.
Думаю, любой, кто хотел бы внести свой вклад в поддержание стабильности в Черном море, должен уважать существующий порядок. ЕС был приглашен и участвует в качестве наблюдателя в ЧЭС. Они хорошо знают, как там обстоят дела.
