Наверняка неслучайно практически синхронно из Берлина и Парижа прозвучали важные заявления. Министр иностранных дел Германии Хайко Маас назвав США «самым близким партнером» ЕС, тем не менее заявил, что Европа «нуждается в новом сбалансированном партнерстве с США»: «Уже давно пришло время переоценить трансатлантическое партнерство: трезво, критично, даже самокритично... В качестве плана мы предлагаем идею сбалансированного партнерства... Когда США пересекают красные линии, мы как европейцы должны выставлять противовес... Необходимо укрепить европейский столп Североатлантического альянса...».
Маас также критиковал США за выход из иранской сделки и введение санкций: «Мы не позволим действовать через наши головы, поэтому было правильным защитить европейские компании от юридических санкций».
При этом, хотя глава германского МИДа и сказал, что «избрание Дональда Трампа показало, что мы не настолько знаем Америку, как думали», он не стал все сводить к личности американского президента. И напомнил, что дороги Европы и США начали расходиться не при президенте Трампе: «Пересечение ценностей и интересов, связывающей силой которых был конфликт между Востоком и Западом, снижается. Сегодня добиться баланса с США можно только путем тесного сотрудничества Германии с Францией и другими европейцами в рамках суверенной, сильной Европы. ЕС должен стать основой международного порядка, партнером для всех, кто привержен этому порядку».
Эммануэль Макрон же был еще более резок: «Европа больше не может вверять свою безопасность только Соединенным Штатам. Сегодня нам нужно брать ответственность и гарантировать безопасность и, стало быть, суверенитет Европы». «Угроза, которая нависла, заключается в кризисе мультилатерализма (система многосторонних торговых привилегий – противоположное тому, что делает Трамп). Партнер, вместе с которым Европа сражалась за мультилатерализм после войны, кажется, решил повернуться спиной к нашей общей истории... Франция каждый раз была первой страной, которая выступала против этих решений и давала это ясно понять. Каждый раз Франция пыталась убедить, что не стоит принимать то или иное решение, способное навредить хорошему диалогу между нашими странами. И я продолжаю выступать за это.
Нам нужно сделать все необходимые выводы из окончания холодной войны. Альянсы сегодня все так же важны, однако лежащие в их основе равновесия или даже рефлексы сегодня нуждаются в пересмотре. Европа должна сделать из этого выводы и начать новый диалог по кибербезопасности, химическому оружию, классическому оружию, территориальным конфликтам, космической безопасности и защите полярных зон, в первую очередь с Россией».
Темы сотрудничества с Россией Макрон в своей речи на совещании французских дипредставителей (такие мероприятия часто проводятся, когда назревают крупные перемены в проводимом внешнеполитическом курсе и есть необходимость разъяснить его тем, кто будет реализовывать его на практике) касался неоднократно, но особенно важно, в каком именно контексте:
«Мы не можем добиться устойчивого строительства Европы без размышления о наших отношениях с Россией и Турцией. Нам нужно сформировать стратегическое партнерство. Речь идет не о вступлении в Европейский союз, а о стратегическом партнерстве с Россией и Турцией, поскольку две эти державы важны для нашей безопасности, их нужно сблизить с Европой, история этих народов формируется вместе с Европой и нам нужно совместно строить наше будущее.
…Завтра и сегодня, мы все проходим коллективное испытание, поскольку Европе предстоит справиться со всеми вызовами современности, о которых я вам говорил. И у нас есть внушающий доверие европейский ответ: наша стратегическая автономия. Вопрос не в том, получится ли у нас убедить Соединенные Штаты Америки — это великий народ и великая страна. А в том, воспринимают ли нас США как державу со стратегической автономией. Именно таков настоящий вопрос, который встает сейчас перед Европой.
Есть четкий выбор. С одной стороны, Европа неэффективна, она больше не может найти ответ на вызовы глобализации, что сложно назвать полным заблуждением. У нее нет стратегической автономии, и, следовательно, ее нужно сформировать».
В этом же контексте и заявление Министра финансов Франции Брюно Ле Мэра: «Мы намерены разработать независимый европейский или французско-немецкий финансовый инструмент, который бы позволил бы нам избежать побочного эффекта от санкций США. Я хочу, чтобы Европа была суверенным континентом, а не вассалом...».
Понятно, что столь резкие заявления вызваны торговой войной, с предельной беспардонностью развязанной Дональдом Трампом. Но обращает на себя внимание, что главный акцент Макрон и Маас сделали на вопросах безопасности европейского континента, на его способности самостоятельно её обеспечить. И нужно понимать, что безопасность, в которой Европа критически зависела от США, – это исключительно наличие могучего союзника, способного оказать решающую помощь в ситуации конфликта с противником, противостоять которому самостоятельно страны Европы не могут. Терроризм, кибербезопасность и прочие угрозы современного мира – в противостоянии им международное сотрудничество крайне важно, но все-таки решающую роль играют собственные усилия каждой страны.
Понятно, что противником, от которого Америка десятилетиями защищала Европу, был СССР и Восточный блок. Не будем ханжами и списывать все на «лживую антисоветскую пропаганду» – были у европейцев (политиков и простых обывателей) основания с опаской смотреть на Восток. Гигантская советская группировка, способная, по оценке всех военных специалистов, в течение нескольких месяцев оккупировать всю континентальную Европу, и официальная идеология, предусматривающая победу коммунизма во всем мире… В общем, под американской «крышей» было явно спокойнее.
Причем нужно учитывать, что сомнения в надежности американского зонтика у европейских элит существовали и тогда: были опасения, что в случае серьезной «заварухи» американцы сочтут, что их это не касается, поскольку до американского континента советские танки не доплывут, предоставив европейцев и прочих обитателей Старого Света своей судьбе. Даже американская группировка в Европе отчасти рассматривалась как «заложники», гарантирующие европейцам невозможность такого сценария.
В качестве «лирического отступления» вспомню ранний роман замечательного польского фантаста Станислава Лема «Магелланово облако». Действие происходит в далеком будущем, когда коммунизм победил везде и бесповоротно, но по ходу действия герои обнаруживают в космосе затерянный корабль неких «атлантидов» и в нем карту, на которой Евразия с Африкой обозначены как «Зона коммунизма», а американский континент ― как «Зона свободного мира».
И действительно, невозможно не упомянуть «общее место»: противостояние двух сложившихся после Второй мировой войны блоков носило, прежде всего, идеологический характер – «двух систем», двух типов социально-экономического устройства общества. Ну а за безопасность (как и за все в жизни) приходится платить. Критическая зависимость стран Старого Света от США в защите от возможной коммунистической экспансии заставляла признавать лидерство заокеанской державы и в идеологической, и в экономической сферах.
Бреттон-Вудская система, сделавшая США эмиссионным центром «мировых денег», а «зеленую резаную бумагу» главным экспортным товаром США, также являлась одной из форм оплаты за «услуги по обеспечению безопасности». Естественно, это предельно упрощенная оценка, на самом деле система рычагов, обеспечивавших доминирование США в капиталистическом мире, была гораздо сложнее и многограннее.
Но Восточный блок и вместе с ним СССР рухнули, а значит, и исчез повод находиться под американской защитой и платить за неё, тем более такой тяжелой ценой, как отказ от части своего суверенитета (наличие общего врага всегда самый сильный клей для скрепления любого альянса). Ведь конкуренцию и столкновение интересов в тех или иных сферах никто не отменял, более того, конкуренция – это краеугольный камень рыночной экономики, а значит, «обиды» американцев на давних союзников абсолютно неуместны. Как говорится, «только бизнес и ничего личного».
Более того, ведь СССР не просто проиграл холодную войну, рухнула социалистическая система, Россия стала страной с рыночной экономикой и построенной на принципах западной демократии политической системой (пусть и с некоторыми нюансами), а значит, исчезли и идеологические причины, мешающие её сближению с Европой, Японией, в общем, созданию того самого многополярного мира, о котором говорят в Москве с конца 90-х как альтернативе однополярного с доминированием США, который во многом по инерции возник сразу по завершении холодной войны.
Собственно, опасения такого развития событий обусловили то, что в Доктрине национальной безопасности США (так называемой «доктрине Вулфица») говорится об обеспечении гегемонии США в постсоветском мире и отдельно о том, что «Цель США – недопущение появления, прежде всего на постсоветском пространстве, нового соперника США». Понятно, что «новым соперником США» могла быть только возродившаяся после катастрофы начала 90-х Россия.
Именно стремление не допустить либо в крайнем случае максимально затормозить такое возрождение является единственным смыслом политики Штатов по отношению к Украине и другим бывшим советским республикам. Превращение их в антироссийские плацдармы, конфликт с которыми ослабляет Россию, также (а может, и «во-первых») дает повод для её демонизации, противопоставления Западному миру с целью сохранения консолидации последнего вокруг США.
За рамками этой статьи подробный анализ игры европейских стран, направленной на усиление их позиций в конкуренции с США (тут и введение евро как альтернативной резервной валюты, идея которого начала реализовывается как раз после распада СССР, расширение и углубление интеграции в ЕС как создание соизмеримого с США «центра силы) и контригры американцев, в частности внедрение в ЕС своих «троянских коней» из числа «младоевропейцев».
Важно другое, на протяжении последней четверти века все эти усилия европейцев носили крайне осторожный, не выходящий за рамки фронды характер, публично лидирующую роль США никто из влиятельных лидеров ЕС под сомнение не ставил. И вот это наконец сделано, Франция и Германия синхронно заявили о стратегическом курсе на «автономию» от США и, более того, на сближение с Россией в «вопросах безопасности». Причем произошло это в тот самый момент, когда, казалось бы, Россия оказалась чуть ли не на положении изгоя, главным образом, из-за событий в Украине и Сирии.
Т.е. Меркель и особенно Макрон отлично понимают, откуда «растут ноги» украинского кризиса. Правда, последний заявил, что «…значительный прогресс в урегулировании украинского кризиса и соблюдение рамок ОБСЕ (я имею в виду первую очередь положение наблюдателей в Донбассе), разумеется, станут предварительными условиями настоящих подвижек с Москвой», но, похоже, это во многом фигура речи.
Т.е. Франция и Германия, безусловно, не прочь получить уступки Москвы в данном вопросе, хотя бы потому, что в этом случае им будет проще отражать неизбежные нападки, которые вызовет антиамериканский поворот, но это не более, чем предмет торга, ведь глобальный взаимный интерес куда более важен, чем собственно Украина, которая для Европы все более становится чемоданом без ручки.
Впрочем, понятно, «анонсированные» Берлином и Парижем глобальные перемены не произойдут мгновенно. Тот же Макрон признал: «Сейчас мне хотелось бы со всей серьезностью и смирением подчеркнуть следующее: европейская борьба только началась. Она будет долгой и трудной. Она будет находиться в самом центре действий Франции на протяжение моего президентского срока и, в частности в ближайший год, поскольку мы сейчас оказались в ситуации европейского кризиса».
Понятно, что европейским «автономистам» придется столкнуться с ожесточенным сопротивлением, что, к примеру, и Макрону может вдруг нестерпимо захочется изнасиловать какую-нибудь горничную и т.д и т.п. Обращает на себя внимание и куда более осторожный тон заявлений из Берлина, как и то, что их озвучил Хайке Маас, а не Ангела Меркель.
И тем не менее, можно говорить о том, что «процесс» отчуждения от США их главных союзников, которой начался с момента распада СССР (т.е. когда Америка достигла вершины своего могущества), перешел в новую, «открытую», стадию. Действительно, «за достижением вершины всегда следует спуск». Ведь гегемония США (да еще такая, за которую нужно платить) оказалась обречена с того момента, когда к ней пропал интерес со стороны «опекаемых». И тут вопрос только в сроках этого неизбежного исторического процесса.
Дмитрий Славский,
Источник: alternatio.org.
Рейтинг публикации:
|
