Официальная повестка дня закончившихся вчера трёхсторонних переговоров России, Турции и Ирана была посвящена главным образом судьбе Сирии в целом и идлибского анклава в частности. В своём общем совместном заявлении руководители главных стран-участниц на стратегическом уровне сообщили о необходимости противодействия усилиям, направленным на разделение Сирийской Арабской Республики, что не может не радовать. На тактическом уровне главы стран-ключевых участников саммита заявили о необходимости решения вопроса о судьбе идлибского анклава преимущественно политическими средствами, что является несколько непонятным пунктом, так как видение путей реализации этого у всех трёх государств весьма различно.
Попробуем разобраться, к чему же всё таки пришли стороны на данных переговорах.
Для начала отметим, что Владимир Путин, Реджеп Эрдоган и Хасан Роухани во главе делегаций своих стран общаются в таком трёхстороннем формате уже третий раз с осени 2017 года, и стороны уже договорились, что следующую подобную встречу будут проводить в Москве. Соответственно, достаточно частые и весьма плодотворные встречи главных игроков на Ближнем Востоке не могут не радовать.
Согласно информации из опубликованного по итогам саммита заявления, главы России, Турции и Ирана подтвердили необходимости сохранения территориальной целостности Сирии, а также необходимость во всех случаях следовать целям и принципам Устава ООН.
Несмотря на некоторую расплывчатость формулировок и возможную двойственность трактовок, отметим, что все ключевые игроки отвергли любые попытки создания «новой сирийской политической реальности» просто «на земле»; подтвердили необходимость продолжения вооружённой борьбы с террористическими группировками на территории Сирии, а также заявили о необходимости сохранения территориальной целостности сирийского государства. Последний пункт, как мы помним, является базовым в позиции российской стороны и законного сирийского правительства.
Далее лидеры трёх стран подчеркнули, что в «ходе борьбы с терроризмом разделение (размежевание) вышеупомянутых террористических группировок и формирований вооружённой оппозиции, которые или уже присоединились, или ещё планируют присоединиться к режиму прекращения огня, будет иметь решающее значение, в том числе и с точки зрения предотвращения жертв среди мирных граждан республики».
Этими словами делается значительная уступка инициативе Турции, которая, как известно, настаивает на необходимости политического диалога со всеми группировками идлибского анклава, а также на практически полном отсутствии в этой зоне формирований из числа непосредственно террористических организаций, официально признанных таковыми на международной арене.
Без сомнения, очень серьёзным реверансом не только в сторону Турции, но и даже Запада в целом, является признание (по крайней мере, на бумаге) Россией и Ираном того, что сирийский конфликт якобы не имеет военного решения и может быть урегулирован только лишь в ходе процесса переговоров, в результате которых и должна быть сформирована новая политическая реальность Сирии.
Для начала этого процесса, согласно заявлению лидеров трёх стран, будет создан и запущен в работу специальный «Конституционный комитет», который и должен будет выработать новые поправки в Конституцию Сирийской Арабской Республики, а также начать вносить изменения в нормативные акты, связанные с политической деятельностью.
Кроме того, лидеры трёх стран заявили о необходимости с ещё большей интенсивностью работать над улучшением гуманитарной ситуации в Сирии, восстанавливать разрушенную войной инфраструктуру и всячески способствовать возвращению беженцев из этой страны к себе домой.
Президенты государств «сирийской тройки» призвали международное сообщество не отказываться от помощи сирийскому народу и не сокращать её, а наоборот, интенсифицировать частоту и увеличить объём гуманитарных поставок в эту страну.
Как заявил президент России Владимир Владимирович Путин, «безусловным приоритетом стран-гарантов переговорного процесса, начавшегося в Астане, остаётся ликвидация терроризма на территории САР». По словам руководителя нашей страны, «после успешного освобождения от данной глобальной угрозы юго-западных районов Сирии, в текущий момент времени актуальным является изгнание боевиков террористических группировок из зоны Идлиба, где их присутствие несёт прямую угрозу безопасности не только для сирийских граждан, но и для всего региона».
При этом В.В. Путин подчеркнул, что совместно разработанные меры поэтапной стабилизации в идлибской зоне деэскалации предусматривают возможность мирного урегулирования даже для тех сил, которые готовы к диалогу со странами-гарантами. По словам нашего президента, «мы исходим из того, что удастся договориться, и что наш призыв к примирению в идлибской зоне будет услышан. Будем надеется, что и у представителей террористических организаций хватит здравого ума прекратить сопротивление и сложить
оружие». Таким образом, скорее всего, запрещённой в РФ группировке «Тахрир аш-Шам», доминирующей среди ультрарадикальных исламистов в зоне Идлиба, ключевыми странами-гарантами сирийского урегулирования всё же делается мирное предложение (вероятно, под нажимом Турции).
В.В. Путин также добавил, что особо важным является то, что к боевым действиям, направленным против сил исламских террористов и крайних религиозных экстремистов, в последнее время присоединяются заключившие частное соглашение о перемирии подразделения бывшей «вооружённой сирийской оппозиции». Этот факт, по мнению нашего лидера, способствует увеличению доверия между сторонами сирийского конфликта, а также закладывает основы новой Сирии.
Одновременно с этим президент РФ заявил о сохраняющейся угрозе провокационной химической атаки со стороны террористов, и о наличии весьма весомых и вполне однозначных доказательств подготовки боевиков и их сторонников к операциям такого вида.
Президент Ирана Хасан Роухани сообщил, что присутствие сил США на территории САР (в отличии от российских и иранских контингентов) является незаконным с точки зрения международного права. Стоит отметить, что пока речь шла именно о базах США на территории Сирии, тогда как вопрос о курдском присутствии на востоке САР, судя по озвученным документам, даже не поднимался.
Кроме того, Х. Роухани заявил требование о полном прекращении «локальных актов агрессии» со стороны Израиля и о необходимости прекратить любые вмешательства израильтян в военный конфликт в Сирии. Лидер Ирана также заявил о том, что «наш регион может жить в условиях мира, но только без угроз, без оккупаций, без милитаризма, без этнической и религиозной дискриминации. Сотрудничество трёх стран в сирийском вопросе может стать нашей надёжной опорой в деле установления мира в Сирии…»
Президент шиитского исламского государства отметил, что вопрос с идлибским анклавом – один из самых сложных и тонких вопросов актуальной политики в настоящее время. Он признал наличие в анклаве нескольких тысяч боевиков из числа сторонников официально признанных террористическими группировок. Однако одновременно с этим президент Ирана заявил о крайне высокой плотности мирного населения в анклаве, что требует исключительного деликатного применения военной силы, а лучше вообще мирного решения идлибской проблемы.
По мнению делегации этой ключевой для Среднего Востока страны, первым шагом в мирном урегулировании в САР должно быть решение судьбы идлибского анклава, желательно мирными средствами. Вторым шагом является условие освобождения всех сирийских территорий от военного присутствия сил иностранных государств. Здесь руководитель Ирана отдельно выделил проблему значительного военного присутствия военных сил США в регионе, в том числе концентрацию американских контингентов в верховьях Евфрата.
Президент Турции, по всей видимости, не изменил свою прежнюю позицию: он заявил, что ключевое значение имеет разделение мирных граждан и террористов в зоне Идлиба. В противном случая, по мнению Р.Т. Эрдогана, огромных жертв среди гражданских лиц и сил «умеренно оппозиции» не избежать. А это, в свою очередь, неизбежно вызовет гуманитарную катастрофу и новую огромную волну беженцев из Сирии в соседние страны.
Больше того, президент Турции, возможно, всё же решился озвучить угрозу в сторону России и Ирана, заявив, что «любые ошибочные шаги, которые будут предъявлены в этой ситуации, будут иметь негативные последствия для всех стран-участников саммита».
В принципе, «нашего турецкого друга» вполне можно понять: только по официальным данным, в Турции разместилось до 3,5 млн. беженцев, и ещё примерено такое же количество лиц находится в идлибском анклаве.
Но, как бы там ни было, идлибская проблема сама по себе очень сложна. И то, что столь разным странам «сирийской тройки» вообще удалось выработать общую позицию по данному вопросу, само по себе чрезвычайно важно.
Кроме того, призыв к миру со стороны государств – гарантов сирийского урегулирования, обращённый к группировкам исламских радикалов, сосредоточенных в идлибском анклаве, имеет очень большое значение. Можно предположить, что подобная инициатива вообще может снизить до нуля вероятность провокации боевиков с применением химического оружия, а, соответственно, устранить основание для нанесения США ракетного удара по Сирии и тем самым нейтрализовать возможность общей региональной войны на всём Ближнем Востоке.
