США с тревогой ждет встречи Путина и Меркель, которая состоится 18 сентября в Берлине. Американцы всегда опасались объединения российских ресурсов и немецких технологий. Об этом в интервью газете Frankfurter Allgemeine рассказала лидер немецкой партии «Левые» депутат бундестага Сара Вагенкнехт.

«США преследуют свои собственные интересы, а с приходом Трампа они прибегли к агрессивным способам. Их интересы противоречат европейским в важнейших вопросах — и не только экономических. Своими войнами за ресурсы Соединенные Штаты дестабилизировали Ближний Восток и продолжают делать это в Иране. При этом расплачивается за это в первую очередь Европа. Мы не должны подчиняться политике, которая противоречит нашим интересам», — заявила она.

По словам Вагенкнехт, плохие отношения с Россией также противоречат интересам Европы. «Соединенные Штаты всегда боялись объединения российских ресурсов и немецкой технологии — и правильно делают», — добавила депутат.

Евросоюз, по ее мнению, должен развивать плодотворное сотрудничество с Москвой.

— США не просто опасаются энергетического сближения России и Европы — они против этого сближения работают всю историю, — подчеркивает политолог, глава экспертной группы «Крымский проект» Игорь Рябов.

— США произошли из европейской миграции на новый континент, и историческая память из заставляет удерживать Европу под своим контролем. Это в глобальной политике и называется атлантическим миром. Но то, что этот мир скрепляло века, то его сегодня и разрушает: инструментарий глобальной экономики. Зависимость Европы от энергопоставок из США просто невыгодна. В 90-е атлантическому альянсу не удалось подобраться к российским энергоресурсом, и в исторической перспективе теперь это оборачивается кризисом. Раньше он был подспудным, завуалированным, при Трампе расцвёл яркими красками.

«СП»: — Насколько вообще реально объединение немецких технологий и российских ресурсов? Что может получиться «на выходе»?

— Нам такой технологический союз очень выгоден. Более того, Россия готова сотрудничать в сфере высоких технологий не только с Европой, но и с Азией — Кореей и Японией. Мы привлекаем гражданские технологии через совместные проекты. Не всегда удачно, поскольку этому есть серьёзное сопротивление и в глобальной конкуренции, и внутри России. Взять, например, навязанный нам внутри «цифровой проект». Нас уговорили инвестировать в один из инструментариев, далеко не главный.

«СП»: — По словам Вагенкнехт, интересы противоречат европейским в важнейших вопросах — и не только экономических. Так ли это? Все прямо так категорично?

— Вполне категорично, и кризис налицо. Заслуга Трампа в том, что он в силу своей личности донельзя обострил всю повестку проблем глобального мира, встав на сторону прямых интересов США. Стал говорить откровенно. Раньше интересы США камуфлировались под обманчивые розовые мечты, которыми обольщались европейские элиты. Теперь обмана никакого нет, а у европейцев ломка — исчезновение иллюзий они воспринимают как обман. Обратите внимание, как тихо себя ведут главные агенты влияния США в Европе — чиновники Евросоюза. Их сегодня просто нет в повестке. Им и страшно, и грустно одновременно. Их тоже обманули. Формально власти у них много, а реально нет.

«СП»: — Немецкий депутат считает, что Европе необходимо развивать плодотворное сотрудничество с Москвой. Насколько сегодня это популярная точка зрения в ЕС? Кто ее разделяет?

— Сотрудничество с Москвой — главный фетиш антиглобалистов. Очень часто за призывами сотрудничать ничего не стоит. Это как демонстративные поездки в Крым: фронда, да и только. Чтобы сотрудничать с Россией, нужны совсем другие действия. Законы, решения, свершением с руководящих постов представителей проамериканских элит. Но и новая тональность — это уже хорошо. Так и до конкретики дело дойдёт.

Мы сегодня находимся в фазе серьёзных перемен. Как и любой тектонический сдвиг, он может как снести старый мир, так и замереть на месте, зафиксировать текущую ситуацию. Прогнозы делать бесполезно, надо только следить, куда все это движется. И конечно если случится что-то радикальное, задача России — не попасть под обломки рушащихся глобальных конструкций. Один из примеров такой подстраховки — выход из западных финансовых резервов и валют.

— В случае его достижения союз российских ресурсов и немецких технологий может дать многое, — уверен старший преподаватель кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ Вадим Трухачев.

— Обе стороны получат недостающую производственную цепочку, большой рынок сбыта, возможность потеснить конкурентов. Прежде всего — как раз американских. Впрочем, это не значит, что проблем внутри такого союза не будет. Но для конкурентов он всё равно будет бельмом в глазу.

«СП»: — США действительно этого опасаются?

— Да, США этого опасаются. Гипотетический союз России и Германии ударит по их экономическим интересам, поставит под угрозу военно-политические. Им придётся долго объяснять, зачем Германии нужны 174 американских военных объекта, если Россия ей не угрожает.

«СП»: — По словам Вагенкнехт, интересы противоречат европейским в важнейших вопросах — и не только экономических. Так ли это? Многие ли в Германии это понимают?

— У Европы и США есть расхождения и в экономике, и в политике. В частности, они по-разному смотрят на вопросы Ирана, Палестины, отчасти и Украины. Если убрать мнимую российскую угрозу — эти разногласия дадут о себе знать ещё больше.

«СП»: — Что сегодня реально мешает развитию сотрудничества России и ФРГ? При каких условиях ситуация может измениться?

— Мешают и американское влияние, и собственно немецкие предрассудки в отношении России. Немцы видят в нас соперника без всякой подсказки из-за океана.

Нужно, чтобы немцы увидели другие угрозы, которые бы перевесили мнимую российскую. Скажем, исламистскую для Европы или участие в бесконечных и бессмысленных американских войнах — и горячих, и холодных.

«СП»: — Насколько США далеко готовы пойти, чтобы не допустить сотрудничества России и Европы? Как долго у них это будет получаться?

— Пока у европейцев остаются предрассудки в отношении России, США будут ими пользоваться. Предрассудки копились веками, и исчезнут минимум через десятилетия. Плюс ко всему России надо работать с европейским гражданским обществом и политиками, показывать пример того, что мы можем успешно и мирно развиваться.