Довольно интересно смотреть, как История завершает виток по спирали. Как и бывшие союзники на Эльбе семь десятков лет назад, противниками тихой сапой становятся и нынешние партнеры по "золотому миллиарду". Еще известному как коллективный Запад. Почти сто лет страны Западной Европы вместе с США выступали одной группой, одним фронтом, одним глобальным союзом. Мелкие дрязги там, конечно, возникали тоже, но все они не выходили за рамки публичности. Для окружающего мира союз западных государств всегда становился единым монолитом прочно объединенным общностью интересов.

Казалось, что процесс глобализации сплоченность союза должен был только повысить. Смешение экономик, взаимное проникновение капиталов, объединение хозяйственных и налоговых механизмов теоретически формировало мириады связей, по значимости превосходящих любые политически взгляды и подходы. Включая такие важные, как государственная субъектность.

Однако выяснилось, что у теории с практикой возникли серьезные расхождения. Дружба дружбой, но Боливар не вынесет двоих. Долгое время коллективный Запад вполне успешно делил внешние рынки, на которых, безусловно, конкурировал, но это считалось в порядке вещей. Европейские элиты сохраняли приверженность к Атлантическому единству даже на протяжении всей истории переговоров по TTIP, начавшихся в 2006 году. Им казалось, что это никакая не американская экономическая экспансия в Европу, а просто очередные торговые трения, коих в истории между джентльменами случалось уже множество. Они не могут затронуть устои западного коллективизма ни при каких обстоятельствах.

Именно поэтому европейские страны поддерживали американскую санкционную войну против России и с подачи Вашингтона защищали "новую демократию Украины", даже несмотря на очевидную одностороннюю негативность последствий. 95% из более чем 60 млрд. долл. убытков пришлись на долю ЕС, тогда как Америка не потеряла практически ничего. И хотя на европейской политической сцене силы, открыто указывающие на смену тренда, уже появились, правящая элита Европы воспринимать реальность отказывалась. Слишком сильной оказалась инерция мышления. Какой такой Боливар, при чем тут лошадь, мы же веками буквально плечом к плечу?

Но потом в Белый дом пришел Дональд Трамп, и Америка начала разговаривать с партнерами и союзниками в лучших традициях афоризма об отсутствии связи между личным и бизнесом. Отбросив излишнюю дипломатическую витиеватость, президент США стал разговаривать с Европой так, как она, по его мнению, заслуживает. Выяснилось, что заслуживает она мало. Точнее, почти совсем ничего, так как обязана Америке, как земля колхозу. За защиту от российской военной угрозы. За оборону от терроризма. За сытую и богатую жизнь благодаря паразитированию на внутреннем потребительском рынке США. За наглую эксплуатацию американской доброты. А то денег на закупку американских вооружений у Европы нет, а вот на российский газ они находятся. Это несправедливо и неприемлемо.

На протяжении полутора лет Европа в шоке пыталась что-то объяснить, показать, обосновать. Но три личные встречи Меркель с Трампом, переговоры в G7, саммит ЕС, саммит НАТО, встреча Макрона с президентом США, встреча с Мэй, чаепитие с британской королевой и многое другое, окончательно убедили европейцев в неприятном. Это не временное помутнение и не случайное недопонимание. Это уже навсегда. Глобальные интересы Соединенных Штатов не просто разошлись с европейскими, они уже вступили в прямое принципиальное противоречие. И тут уже кто кого, Боливар действительно один и на двоих не делится.

Наглядным свидетельством тому стало заявление министра иностранных дел Германии Хайко Мааса, достойное приведения его полной цитаты: «Мы не можем полностью полагаться на Белый дом. Чтобы сохранить наше партнерство с США, мы должны откорректировать его. Единственным очевидным последствием может быть только то, что мы должны сплотиться в Европе».

Дело даже не в том, что Евросоюз начал "что-то там понимать". Важнее, что к геополитической субъектности его прямо толкают внешние обстоятельства, навязывающие заведомо неприемлемый выбор: или активное независимое поведение или полное разорение. При этом такая формулировка наглядно указывает на отсутствие сейчас у Европы способности на субъектность. Глобально она по-прежнему считает Америку страной геополитически значительно более близкой, чем, скажем, Россия или Китай. Потому "партнерство" с США считается нужным все-таки сохранять.

Но жизнь взносит свои правки. Его придется все равно переформатировать исходя из осознания ценности, прежде всего, собственных интересов ЕС. И это хорошо. Во-первых, потому что тем самым появляется важный и сильный стимул к объединению Европы в нормальное государство (или союз государств) вместо того колхоза, каким она является сейчас. Во-вторых, потому что эти интересы однозначно диктуют необходимость к экономическому и политическому сближению с Россией, а значит отказ от русофобии не на сиюминутном тактическом, а на долгосрочном стратегическом уровне.

Другое дело, что путь сей далек и ухабист, Европа по нему сделала лишь только самый первый шаг. Так что ожидать вот прямо завтра кардинальных перемен в ее позиции по ключевым геополитическим вопросам не приходится. Пройдет порядком времени, прежде чем результат станет заметен. Однако уже сейчас можно заключить, что дело с мертвой точки сдвинулось, а значит, все прочее стало лишь вопросом тактики.