Одиночество пугает людей. Большинство из нас хотели бы разделить свою жизнь с любимым человеком, детьми, родственниками, друзьями. И это нормально. Для людей. Но не для стран, многие из которых переживали геополитическое одиночество на протяжении значительного периода своей истории.
Одинока ли сейчас в геополитическом смысле Россия, как об этом пишет Владислав Сурков? И, если да, когда началось это ее геополитическое одиночество? И долго ли оно продлится? Действительно, для нахождения ответов на эти вопросы нужно заглушить медийный шум и черпать информацию не с поверхности жизни, а из ее глубины. Но, на мой взгляд, достижения требуемой глубины в эпохе Смуты или даже в эпохе Ига будет недостаточно. Необходим экскурс к истокам Европейской цивилизации.
Основанная греками Европейская цивилизация всегда была двуглавой, двусоставной. Сначала это были Афины и Спарта, потом Афины и Рим, потом Рим и Константинополь. Затем на долгое время наша цивилизация раскололась на большее количество частей – государств, княжеств, колоний. Но главная двойственность с 1054 г. оставалась неизменной – раскол Европы на православную и католическую части, пока с наступлением Реформации не прекратилась и она, что, казалось бы, навсегда должно было повергнуть Европу в состояние геополитической раздробленности. Однако ХХ век обратил эту долгоиграющую тенденцию вспять, запустив процесс объединения Европейской цивилизации.
Россия всегда была и остается частью Европейской цивилизации, а именно, частью ее православной (или восточной) составляющей, ведущей свое происхождение от греков. Да, наше географическое расположение на окраине европейского субконтинента и обширное соприкосновение с Азией послужили причиной для многочисленных спекуляций о нашей мнимой принадлежности к какой-либо иной цивилизации, кроме Европейской. Однако, наше прямое геополитическое происхождение от отцов-основателей Европейской цивилизации – греков – не оставляет сколь-либо серьезных оснований для подобных суждений. Религия, этика, исторические и политические идеалы и мифы свидетельствуют о нашей однозначной цивилизационной принадлежности.
Таким образом, в цивилизационном или геополитическом плане Россия никогда не была одинокой, будучи членом семьи европейских народов. Другое дело, что в разные исторические периоды с разными членами этой «дружной» семьи наши отношения складывались не всегда удачно. Но это не страшно. Из реалий бытовой жизни мы прекрасно знаем, что так бывает часто, родственники ссорятся, потом мирятся, и это никоим образом не должно приводить к отрицанию или забвению своей цивилизационной сущности одним из них. 2014 год – это лишь один из эпизодов этой то вскипающей, то затухающей ссоры, так же как и другие эпизоды до него: 1946-й, 1939-й, 1914-й годы и т.д. Безусловно, события 2014 г. являются частью некоего более масштабного процесса, правильная идентификация которого, как представляется, невозможна без понимания того, что же именно произошло с Европейской цивилизацией в ХХ веке.
После падения Рима бурлящий котел Европейской цивилизации выплескивал на вершину геополитического Олимпа разные города и страны: Константинополь, Венецию, Геную, Португалию, Испанию, Голландию. К началу ХХ века в первой геополитической лиге Европы остались лишь Россия, Германия, Австро-Венгрия, Франция и Великобритания. Первая Мировая война запустила процесс преодоления Европой феодальной геополитической раздробленности. Многовековая сложность постепенно стала выравниваться в пользу геополитической однородности. Началось выбывание из высшей геополитической лиги. Первая Мировая война навсегда удалила из этой лиги Австрию. Начало Второй Мировой доказало, что к этой лиге более не принадлежит Франция. Германия выбыла из нее в 1945 году, лишившаяся заморских колоний Великобритания несколько позднее. Результатом Второй Мировой войны стало нахождение на геополитическом Олимпе Европейской цивилизации всего двух государств – СССР и США, которые и вступили в дальнейшую борьбу за звание царя горы.
Холодную войну неправильно трактуют исключительно как противостояние двух систем – коммунистической и капиталистической. Фактически это было итоговое противостояние за окончательное преодоление феодальной раздробленности в одной конкретной цивилизации, а именно Европейской цивилизации. Мы его проиграли. Окончание Холодной войны предоставило Европейской цивилизации уникальный шанс стать единой, помимо того, что она и так уже давно была самой сильной на планете. Вашингтону же, в свою очередь, представился редчайший в истории шанс превзойти славу Рима – единственного города, надолго объединившего под своей властью всю европейскую ойкумену. Если бы Вашингтону действительно удалось это объединение, «проклятье Филофея» о том, что Четвертому Риму не бывать, было бы преодолено просто потому, что Древний Рим перестал бы быть точкой геополитического отсчета, а новым мерилом власти и величия стал бы город Вашингтон.
Но этого не случилось. Проиграв холодную войну, Россия лишилась статуса «Третьего Рима», а именно геополитической составляющей этого статуса. Религиозная составляющая исчезла в 1918 году после Декрета об отделении церкви от государства. Между тем, обязанность защищать и распространять христианскую веру вменялась Филофеем Псковским и другими отцами церкви, начиная с апостола Павла, в обязанности любому Риму, хоть Первому, хоть Второму, хоть Третьему. Логично, что государство не может эффективно исполнять роль «Удерживающего» без существенного геополитического статуса. Таким образом, власть Рима суть объединение этих двух составляющих – религиозной и геополитической.
Тем не менее, даже лишившись своего векового статуса Россия не вошла в состав новой Американской империи. Вашингтону не удалось объединить под своей властью всю Европейскую цивилизацию. 2014 год окончательно закрепил это, окончательно утвердил статус американской победы в Холодной войне в качестве Пирровой.
Итак, преодолеть раскол Европейской цивилизации не получилось. Значит он сохранится. Где теперь пройдет граница этого раскола? Это самый главный вопрос сейчас. После Второй Мировой войны она пролегла по Германии, после Холодной войны граница раскола сдвинулась значительно восточнее. А с приходом Трампа и наметившимися серьезными трениями между США и Европой есть шанс, что новая граница пройдет по Атлантическому океану.
Реализовать этот сценарий поможет Китай. Китай после нашего поражения в Холодной войне стал единственным претендентом на звание главного соперника Америки. Фактически, Китай вырос именно в тени противостояния СССР и США. Мы на пару с Америкой его и вскормили: Россия/СССР – оказав помощь в создании первоначального промышленного потенциала, Америка – открыв Китаю в 1970-х годах свои рынки. XXI век, как представляется, пройдет под знаменем новой Холодной войны между Китаем и США.
Америка подходит к противостоянию с Китаем ослабленной в силу отсутствия России в своем активе. Если бы США удалось вовлечь Россию и, вслед за ней, другие страны СНГ в свою орбиту, то новая Холодная война стала бы попросту невозможной, так как Китай со всех сторон оказался бы окружен враждебными государствами. А так у Китая есть свободное окно для сообщения с внешним миром через Россию и Среднюю Азию взамен ненадежного Малаккского пролива.
Отсюда главная задача Европы в XXI веке – во что бы то ни стало уберечь себя от вовлечения во Вторую Холодную войну на стороне ослабленной Америки. Единственный шанс сделать это – обособиться от США и укрепить себя, договорившись и объединившись с Россией.
История учит нас тому, что никакие масштабные изменения не начинаются с первой попытки. Глобализация в ее американском изводе, испытавшая мощный толчок развития в 1991 г., очевидным образом застопорилась. Европейский союз – прекрасное дитя глобализации (а, точнее, продукт двойного прессинга Европы со стороны СССР и США) – также клонится к закату. Главная причина этого скорбного увядания – так до конца и неизлеченное чувство национальной идентичности, которая людям ближе, чем идентичность общая, европейская. К большому сожалению в ближайшие 30-40 лет нам предстоит увидеть разрушение европейского проекта и расползание по национальным квартирам. Это неизбежно. Европа будет вынуждена потерять эти 30-40 лет для того, чтобы ценность политического и экономического единства вновь была осознана в полной мере. Такое осознание придет тем быстрее, чем раньше европейцы почувствуют свое геополитическое одиночество в этом жестком и опасном мире, в котором разворачивается Вторая Холодная война между Китаем и США.
Наверно древние новгородцы или тверичи тоже очень гордились своей «национальной» идентичностью. Наверно они и представить не могли, что смогут жить в составе некоего более масштабного политического образования. Но все они, тем не менее, покорились власти Москвы и вместе с другими бывшими полянами, древлянами и вятичами составили единый русский народ. Европу ожидает тот же процесс, только на уровне национальных государств. Европа будет вынуждена пойти на это, чтобы выжить в конкурентной борьбе. В XXI веке для европейца ставить чувство национальной идентичности выше чувства общеевропейской идентичности – непозволительная роскошь.
Россия не должна оказаться в стороне от этого процесса. Мы должны будем принять участие в создании Европейского супергосударства для того, чтобы искупить позор поражения в Холодной войне – самого весомого поражения в нашей истории. Позор поражения можно искупить разными способами. Один из них – растворить свое поражение в общей победе. Победе, которую одержит Европа, если объединится. С нашей помощью.
У нас есть прекрасный навык и рецепт такого объединения. Даже сейчас, даже после 1991 г., когда русских в России стало большинство, мы все равно предпочитаем словам «русский», «русские» слова «россияне», «российский» и т.д. Мы предпочитаем общую, а не сугубо национальную идентичность, причем делаем это без какого-либо внутреннего принуждения. Потому что нам приятно осознавать величие своей страны. Приятно, когда русский в Калининграде и эвен на Камчатке называют себя общим именем «россиянин». Нам предстоит заразить этим желанием остальных европейцев, чтобы единая Европа от Лиссабона до Владивостока стала реальностью.
Предстоящее объединение Европы сулит исцеление таких подлинно глубоких расколов, как Великий раскол христианства на православие и католичество. К 2054 г., когда будет отмечаться тысячелетие Великого раскола, у Европы есть шанс успеть разобраться и собраться вновь. Уже сейчас это религиозное разделение представляется устаревшим, исчерпавшим себя, да и просто нелепым. А к скорбному юбилею у России все также будет оставаться важный козырь в рукаве в виде такого крупного игрока на христианском поле, как Московский Патриархат.
Итак, России придется подождать Европу. Подождать, пока она разберется и соберется вновь, уже вместе с нами. Но ничего. Мы подождем.
Через тернии придется пройти, куда же без них… Но и звезды, конечно, будут.
