Торопиться не надо было

 

Ни для кого из международников не секрет, что важнейшим внешнеполитическим достижением администрации Барака Обамы стало заключение ядерной сделки с Тегераном (официально именуемой «Совместным всеобъемлющим планом действий», заключенным между Ираном, Россией, США, Китаем, Францией, Великобританией и Германией). Эта сделка позволила не просто лишить Иран возможности создавать ядерное оружие, и даже не просто избежать американо-иранской войны. Как справедливо заметил замминистра иностранных дел Исламской республики Иран Аббас Аракчи в ходе второй Тегеранской конференции по безопасности 8 января, «эта сделка – большое достижение режима нераспространения».

Действительно, впервые за долгое время удалось дипломатическим путем решить вопрос с государством, стремящимся обладать ядерным оружием. И сделка создавала прецедент. Рамочный концепт, по которому в перспективе можно было решать северокорейскую и другие ядерные проблемы.

Однако Трамп такими широкими категориями не мыслил. Еще в 2016 году, будучи лишь кандидатом в президенты, он называл сделку «худшей из возможных», и обещал в случае победы ее отменить. И сейчас он намерен сдержать свое слово. «Президент пообещал, что он либо исправит соглашение, либо отменит его», — пояснил по этому поводу госсекретарь США Рекс Тиллерсон. Сейчас Белый дом обсуждает с Конгрессом варианты «исправления». И итоговый вариант будет презентован в течение нескольких дней.

 

Паровозик тормозит

 

Если разбирать суть претензий Трампа, их можно оценить, как в одном российском фильме: «Ты слишком много кушать. В смысле, зажрался». Так, американский президент недоволен тем, что сделка вводит лишь временные ограничения на иранскую ядерную программу и принципиально сохраняет за Тегераном право на мирный атом. Однако этим правом обладает любое государство — подписант Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Лишение страны этого права на основе одних лишь подозрений нанесет серьезнейший удар по режиму нераспространения.

Второй претензией Трампа было то, что ядерная сделка с Ираном касалась лишь ядерной программы и никак не ограничивала ни экспансию ИРИ в регионе, ни другие ее оружейные программы (например, ракетную). Однако любой опытный переговорщик скажет, что оперативное решение сложных проблем требует концентрации именно на этих проблемах и откладывания в сторону всех второстепенных вопросов. Так рассуждали и в Иране с его собственными претензиями к США. «В ходе переговоров мы специально решили сосредоточиться только на иранской ядерной программе. И не привязывать ее ни к иранской ракетной программе, ни к региональным вопросам, ни к терроризму, ни к американским преступлениям против Ирана. Мы все убрали в сторону, понимая, что если этого не сделать, то переговоры шли бы бесконечно», — говорит Аббас Аракчи.

Более того, некоторые эксперты предполагали, что принципиальный прорыв в ядерном вопросе может «паровозиком» потащить за собой «восточный экспресс» нормализации отношений между Ираном и Западом по другим направлениям. Конечно, не сразу (хотя бы потому, что такой нормализации не хотели слишком влиятельные круги в иранском обществе), но в обозримой перспективе.

Однако американский президент (которому очень нужен внешний враг в лице исламской страны, консолидирующий истеблишмент, но не слишком опасный) не слушал ни экспертов, ни представителей демократической партии, ни даже собственных министров. В частности, главу Пентагона Джеймса Мэттиса, который говорил, что если и разрывать сделку, то только после того, как Иран ее нарушит. Что ж делать, если бессовестные иранцы никак не хотели сделку нарушать? Выполнение Ираном сделки было 10 раз подтверждено отчетами МАГАТЭ – единственной организацией, которая имеет право оценивать это выполнение. Поэтому заявления представителей Белого дома о «нарушениях» Тегерана не имеют никакого смысла.

 

Широкий восточный фронт

 

В этой ситуации Трамп и его команда пытаются подорвать сделку через иные обвинения. В экспансии на Ближнем Востоке, агрессивной политике, и (новый писк моды после прошедших в стране протестов) жестоком подавлении демократических масс. И под этим соусом в течение нескольких дней администрация США может принять решение о возобновлении санкций против Ирана.

К сожалению для Трампа, это решение (если оно, конечно, будет принято) ни разу не усилит позиции США в противостоянии с Ираном. А скорее лишь ослабит их.

В отличие от американцев, иранцы имеют все основания говорить о том, что администрация Трампа и до нынешнего решения не соблюдала условия сделки. Во-первых, потому, что не сняла санкции. Во-вторых, потому, что, по словам иранских чиновников, сама по себе безосновательная критика сделки ее нарушает, поскольку создает вокруг нее «неконструктивную атмосферу». Что, в свою очередь, нервирует западные банки и компании, опасающиеся в таких условиях сотрудничать с иранцами (как известно, американские санкции экстерриториальны, и США наказывают юридические лица третьих стран санкциями за несоблюдение собственного законодательства). 

Сейчас же, выходя из сделки по надуманному предлогу, Трамп дает иранцам возможности для маневра. И речь не только о том, что Тегеран получает легальное право возобновить свою ядерную программу без каких-то ограничений в плане уровня обогащения, количества центрифуг или объемов хранения обогащенного топлива. А о том, что иранцы могут претендовать на бонусы от европейцев.

Дело в том, что ядерная сделка – не двустороннее соглашение между Тегераном и Вашингтоном, а многосторонний документ, который подписывали в том числе Англия, Франция и Германия. Он отнюдь не утрачивает силу автоматически, с выходом из соглашения Соединенных Штатов. Участники сделки должны создать согласительную комиссию и в течение месяца пытаться договориться. По словам иранских дипломатов, судьба документа будет зависеть от реакции европейцев. «Если они смогут убедить Иран в том, что сделка будет сохранена без США, что они смогут защитить собственные компании от санкций за работу в Иране, то мы в ней можем остаться. Однако, честно говоря, я сомневаюсь в том, что нас можно будет в этом убедить», — говорит Аббас Аракчи. В кулуарах же иранские дипломаты еще больше нагнетают саспенс, говоря о том, что далеко не все в стране вообще готовы на компромисс с европейцами. «Такова позиция правительства. Но, как известно, не все в Иране решает правительство», - заявил в кулуарах конференции высокопоставленный иранский дипломат.

Если Европе не удастся убедить Трампа оставить сделку в покое, то ЕС будет поставлен перед выбором. Он может либо еще раз пойти в фарватере американской политики, не учитывающей интересы европейских стран и противоречащей им. Либо, наконец, решиться на открытый бунт, отказав американцам в праве экстерриториальности их санкций и предприняв меры по защите европейских компаний (вплоть до угрозы введения контрсанкций).

Москве, конечно, хотелось бы, чтобы Европа наконец-то исполнила обещание Меркель «идти своим путем» и выбрала второй вариант. Причем желание Кремля объясняется не только стремлением сохранить иранскую ядерную сделку, сколько желанием, чтобы и других вопросах, например в украинском, ЕС тоже шел своим путем. Действуя на иранском направлении, Трамп может, таким образом, ослабить и эффект стратегического разворота НАТО в Европе против России.

Тегеран