16, большой «плюс» и большой вопрос
В странах Восточной Европы к отношениям с Китаем относятся положительно, именуя из громкими эпитетами: в Венгрии - «Окно на Восток», в Сербии – «надежная дружба», а в Польше – «громадная возможность». Однако в Брюсселе отношение к неформальному союзу Китая и стран Восточной и Центральной Европы во главе с Пекином относятся очень критично. В Брюсселе и столицах ведущих членов Евросоюза не без оснований опасаются, что платформа в формате 16+1 будет использована Китаем для ослабления жестких правил объединенной Европы и для того, чтобы воспользоваться непростыми отношениями между Западом и Востоком континента.
Катализатором платформы является, конечно, экономика и способность Китая финансировать инфраструктурные проекты в других странах: строить авто- и железные дороги, электростанции, мосты и многое другое, что так нужно бедным европейским странам.
«К региональному подходу 16+1 с подозрением относятся в столицах многих европейских стран»,- рассказал изданию Financial Times (FT) один из высокопоставленных европейских дипломатов, попросивший не называть его имени ввиду щекотливости обсуждаемой темы.
При этом на Западе считают, что на поверхности находится только верхушка айсберга и что истинное положение вещей значительно серьезнее, чем кажется. В свою очередь, представители Венгрии, Болгарии, Румынии, Польши, Боснии и Герцеговины, Сербии, Хорватии, Словении, Словакии, Албании, Македонии, Черногории, Чехии, Литвы, Латвии и Эстонии не видят в контактах с Китаем ничего предосудительного и опасного.
Слишком широкий мост в ЕС
«Центр тяжести мировой экономики смещается с запада на восток, из Атлантики в Тихий океан, — заявил в октябре премьер-министр Венгрии Виктор Орбан. — На Западе эту тенденцию все еще пытаются отрицать, но отрицание очевидного бессмысленно. Это не мое мнение, это факт».
«Для Китая 16 стран важны не только как торговые партнеры, но и как мост в ЕС»,- приводит FT слова директора «азиатского» проекта CSIS Джонатана Хиллмана.
Центральные и восточноевропейские страны, как магнитом, манят китайские инвестиции. С 2012 года китайские компании, финансируемые государственными банками, пообещали и частично уже инвестировали в экономики 16 стран Европы, по данным вашингтонского Центра стратегических международных исследований (CSIS), порядка 15 млрд долларов. Конечно, по сравнению с вливаниями Брюсселя китайские инвестиции выглядят скромно. Достаточно сказать, что дотации Еврокомиссии только в экономику Польши в 2014-20 гг. составят порядка 80 млрд евро. Сербия рассчитывает получить на инфраструктурные проекты порядка 1,9 млрд «китайских» долларов, по данным CSIS. Венгрия, у которой с Китаем, как официально заявляют в Пекине, установился «высокий уровень взаимного доверия» — 1,5 млрд долларов. Милош Земан, президент Чехии, которой обещано около 3 млрд., и вовсе заявил, что его страна готова стать «воротами в ЕС для Китайской Народной Республики».
Боятся Троянского коня
Китая в Европе опасаются, главным образом, по двум причинам. Во-первых, что Пекин может воспользоваться своим влиянием в Центральной и Восточной Европе для того, чтобы помешать ЕС выработать единую политику по отношению к нему. Во-вторых, ряд стран Восточной Европы могут воспользоваться дружбой с Поднебесной для укрепления своих позиций в спорах с Брюсселем.
Страсти кипят нешуточные. В сентябре вице-канцлер и глава МИД ФРГ Зигмар Габриэль, например, шокировал Пекин призывом соблюдать принцип единой Европы и обвинил его чуть ли не в желании развалить Евросоюз.
Опасения Брюсселя имеют под собой основания. В Китае и столицах 16 европейских стран, сотрудничающих с ним, неустанно подчеркивают коммерческий характер отношений, но их дипломатическая суть очевидна. Организацией руководит секретариат в Пекине, возглавляемый сотрудниками МИД КНР. Все работники секретариата — китайцы. Что касается европейцев, то их участие осуществляется через «национальных координаторов».
Для Пекина отношения с 16 европейскими странами носят как коммерческий, так и стратегический характер. Конечно, Китай хочет развивать торговые связи с бывшими европейскими соцстранами, но он также видит в них ворота в Западную Европу, которая критично относится к проекту Си Цзиньпина «Один путь, один пояс».
The Financial Times также считает, что Пекин использует связи с восточноевропейскими странами и для достижения своих политических целей. Так, на прошлогоднем саммите «16+1» в Риге, например, китайский премьер Ли Кэцян призвал правительства 16 участников саммита «правильно решать важные вопросы и поддерживать мир во всем мире и региональную стабильность». Некоторые политики на западе Старого Света увидели в этих словах призыв китайского руководителя поддержать позицию КНР в Южно-Китайском море и в других геополитических вопросах, важных для Пекина.
Об обоснованности таких опасений можно, пусть и приблизительно, судить по прошлогодним дебатам в Европе о реакции на решение Международного суда, разбиравшего обвинения в адрес Китая, который предъявляет права на 80% акватории Южно-Китайского моря. После трех дней трудных переговоров оппозиции — в лице Венгрии и Греции — удалось настолько ослабить жесткую резолюцию ЕС, что КНР в ней даже напрямую даже не упоминалась.
