Бегство премьера Ливана к саудитам в конечном счете приведет к тому, что баланс сил в этой стране перераспределится в пользу России. Это лишь одно из следствий «ползучего переворота» в самой Саудовской Аравии, где энергичный кронпринц Мухаммед сосредоточил в своих руках огромную власть. На Ближний Восток пришли большие перемены.
Премьер-министр Ливана Саад Харири бежал из страны и уже из столицы Саудовской Аравии после встречи с королем Салманом прислал в Бейрут факс с заявлением о своей отставке. Свой поступок Харири объяснил получением данных о готовящемся на него покушении со стороны «Хезболлы». Его отец – еще один премьер-министр Ливана Рафик Харири – был убит в 2005 году в ходе масштабного теракта – на воздух взлетел не только его кортеж, но и целый городской квартал вокруг.
В общем, Харири-младший решил не искушать судьбу. Возможно, данные о покушении он получил от саудовской разведки, а та, в свою очередь, от американцев или даже израильтян. Если такие данные вообще существуют.
Бегство ливанского премьера-наследника совпало с примечательными событиями в самой Саудовской Аравии. Там сейчас что-то среднее между «большим террором» и дворцовым переворотом, в ходе которого погибли от одного до двух принцев, а еще 11 были арестованы, не говоря уже о более скромных чиновниках, «простых саудовских миллиардерах», дальних родственниках короля и строительном магнате Бакре бен Ладене (родня основателю «Аль-Каиды»). Похоже, что это только начало.
Теперь уже бывший премьер-министр Ливана Саад Харири (фото: United States Department of State)
|
На Западе уже заговорили о том, что Саудовская Аравия темпом породистого скакуна несется к кровавой бане на почве кризиса престолонаследия. Цена на нефть подскочила почти до 70 долларов. А придумал всё это Путин, кто ж еще. Но на Западе правы, когда говорят, что Арабский Восток уже никогда не будет прежним. Еще ни разу за всю историю Саудовской Аравии наследники престола не прибегали к открытому насилию в борьбе за власть. В королевстве нет законов на сей счет – принципы престолонаследия никак не закреплены. Король сам выбирает наследника из ближайших родственников и при этом может, как старый лорд из романов Агаты Кристи, по двадцать раз менять завещание. То бишь тыкать палкой в муравейник, наблюдая за тем, как потенциальные наследники перегруппировываются.
Общая популяция королевской семьи – это от 5 до 7 тысяч человек. Большинство из этой дивизии на верблюжьей тяге – бездельники и плейбои, особенно те, чьи претензии на трон начинаются со второй тысячи. Им не на что надеяться, поэтому их скучная жизнь наполняется Ferrari, Bugatti, золотыми унитазами и английскими футбольными клубами. Реальная борьба ведется между относительно небольшим (человек 200–300) числом близких родственников первой очереди из дома Сауда и породнившихся с ним племен.
Десятилетиями консенсус внутри правящей семьи поддерживался системой, сильно напоминавшей ЦК КПСС и его Политбюро, а между принцами равномерно распределялись государственные и псевдогосударственные посты согласно порядковым номерам. За соблюдением внешнего благочестия отвечал так называемый Совет верности из 34 человек. И еще никогда объявленный кронпринц не пытался зачищать родственников из конкурирующей ветви семьи.
Консенсус держался усилиями покойного короля Абдаллы, который ориентировался на племенные законы, в том числе родственные (например, все принцы из рода Сауда, начиная с основателя государства, берут в жены только представительниц рода Судайри, что сделало судайритов вторым по влиятельности племенем, как матерей королей и принцев). Он старался договариваться с этим политбюро, не пользуясь привилегиями самодержца. Главным и наиболее трагичным для Саудовской Аравии последствием такой системы стала ее заторможенность и геронтократия – наибольшим влиянием до самого последнего времени пользовались принцы одного поколения с действующим королем, то есть очень пожилые люди. При этом действующий король Салман по старшинству был только лишь 25-м сыном патриарха и основателя Абд аль-Азиза (если считать от всех его жен), но из-за матери-судайритки входил в так называемую семерку Судайри – основных наследников.
После смерти в 2015 году короля Абдаллы ему наследовал единокровный брат Салман – человек уже преклонного возраста и слабого здоровья. Подтвержденных данных нет, но в западных источниках активно тиражируется информация о том, что после инсульта король Салман может страдать старческой деменцией и болезнью Альцгеймера. Однако во время недавнего визита в Москву он произвел прекрасное впечатление и даже инцидент с поломкой в аэропорту золотого трапа его не смутил. Обычные для арабских лидеров особенности быта (так, гостиницу Four Seasons на Манежной пришлось переделать под климат и отчасти даже под вешний вид Аравии, король Салман не любит зарубежные поездки и «очень скучает по Родине») напрягли только протокольные отделы МИД и администрации президента, но на характере переговоров не сказались никак.
В соответствии со сложившейся традицией Салман сразу же назначил наследником еще одного единокровного брата – Мукрина бен Абд аль-Азиза 1945 года рождения. Его бедой стало происхождение: его мать даже не жена Абд аль-Азиза, а наложница, к тому же, она Бараки аль-Йамани, то есть из Йемена. Мукрин продержался в положении наследника ровно три месяца: в апреле 2015 года король Салман сместил его с должности 1-го вице-премьера (по традиции пост главы правительства занимает сам король) и отрешил от позиции наследного принца. Ее занял племянник Салмана Мухаммед ибн Наиф ибн Абд аль-Азиз 1959 года рождения. Он второй из десяти сыновей принца Наифа. Его мать – Джавхара бинт Абдул-Азиз ибн Мусаид аль-Джилюви – принадлежит к боковой ветви дома Саудов – джилювитам. То есть он был наследником по крови.
Мухаммед ибн Наиф занял пост министра внутренних дел, поскольку посещал курсы ФБР и антитеррористического подразделения Скотленд-Ярда. Но, если по совести, он вообще нигде не учился – несколько классов в колледже Льюиса и Кларка не в счет, так как диплом ему так и не выдали. Сейчас принц Мухаммед бен Наиф олицетворяет собой «старые» принципы престолонаследия, согласно которым престол переходит по старшинству возраста к так называемым абдаллитам – условному клану прямых сыновей покойного короля Абдаллы.
Весь арабский мир свято убежден в незыблемости этой системы. Как результат – принц Мухаммед бен Наиф в бытность наследником пережил до десяти покушений, организованных «Аль-Каидой». И «вошел в историю мирового террора» как первый пострадавший от так называемой Body Cavity Bomb – взрывного устройства, хирургически имплантированного в тело смертника. Эта новация его и спасла – тело смертника приняло взрывную волну на себя, а «Аль-Каида» признала практику BCB непродуктивной.
Ситуация резко изменилась три месяца назад. Король Салман опять изменил порядок престолонаследия, сместив Мухаммеда бен Наифа и с поста министра внутренних дел, и с позиции кронпринца. Позицию занял сын действующего короля – Мухаммед бен Салман (подробнее об этой неординарной личности газета ВЗГЛЯД писала здесь). Он стал самым молодым министром обороны в мире и первым в истории Саудовской Аравии наследником престола из generation next, а не из близких по возрасту к действующему королю потомков Абдаллы. «Абдаллиты» затаили недоброе.
А потом вся эта ближневосточная санта-барбара неожиданно для всех вдруг приняла характер бойни. В субботу король Салман без объяснения причин (впрочем, он не обязан объяснять свои действия – все-таки король) сместил командующего Национальной гвардии принца Мутаиба бен Абдуллу и командующего ВМФ принца Абдуллу бен Султана. Был создан некий Комитет по борьбе с коррупцией во главе с кронпринцем Мухаммедом бен Салманом, который на второй день своего существования начал зачищать «абдаллитов», обвиняя их в мздоимстве по старым делам (типа расходования денег при ликвидации наводнения в Джидде в 2009 году и вспышке ближневосточного респираторного синдрома Mers в 2012 году). Задержания проводились жестко и с применением вооруженного спецназа, что в ряде случаев привело к перестрелкам с личной охраной принцев.
При аресте был убит молодой принц Абдул Азиз бен Фахд, то есть тот самый человек, через ассоциированную фирму которого Saudi Oger Ltd поддерживалось правительство ныне беглого премьера Ливана Саада Харири. Позднее саудовские СМИ стали отрицать его смерть, но одновременно было объявлено о гибели еще одного принца из числа «абдаллитов», облетавшего на вертолете фронт на йеменской границе.
Тогда кто-то умный в Йемене запустил баллистическую ракету в Эр-Рияд. А Саудовская Аравия объявила в международный розыск двух видных сирийских оппозиционеров, выступавших против правительства Башара Асада. Уже арестован бывший министр финансов и член совета директоров компании ARAMCO (монопольного торговца оружием) Ибрагим аль-Ассаф и принц Турки бен Абдалла.
При этом наибольшее возбуждение аналитиков вызвал арест принца Аль Валида бен Таляля – одного из богатейших людей мира и главы Kingdom Holding, наиболее важной из саудовских инвестиционных компаний. Она инвестировала в Twitter, Apple, банковскую группу Citigroup и сеть отелей Four Seasons, включая московский. Бен Таляль известен тем, что начал нанимать на работу женщин (сейчас они составляют две трети сотрудников), а также экстравагантными и очень дорогими привычками. Если Forbes прав, оценивая состояние принца в 17 миллиардов долларов, он вполне может себе их позволить. Другое дело, что где еще может произойти вооруженный арест персонажа, личное состояние которого оценивается в 17 миллиардов долларов?
Пошли слухи о том, что кронпринц намерен конфисковать принадлежащие арестованным «абдаллитам» активы на сумму около 800 миллиардов долларов и вернуть их в казну. Еще в прошлом месяце Мухаммед заявил о желании частично приватизировать компанию ARAMCO, которую сам же оценил в 2 триллиона долларов. Но что-то пошло не так, что породило слухи о коррумпированности самого кронпринца.
Молодого наследника престола уже назвали «саудовским Сталиным» из-за склонности к интригам, ставки на применение силы и нечеловеческого напора в поведении. Арабский мир традиционно обвиняет его в «отсутствии опыта», но там тот, кому меньше 60 лет от роду, вообще не считается «имеющим опыта». Принц Мухаммед, тем не менее, оказался более проницателен, чем его дядюшки, в государстве, которое построил его дед. Помимо всех прочих, был арестован и бывший глава Королевского совета Халид Тувайджри, способный влиять на принцип престолонаследия. То есть кронпринц пошел на слом вообще всей системы государственного устройства Саудовской Аравии.
Сторонники традиционалистской системы любят обвинять кронпринца в «недальновидности». Например, отставка и арест командующего Национальной гвардии принца Мутаиба в теории могла привести к восстанию гвардейцев и попыткам освободить своего командира. Но этого не произошло. Расправа над принцами-«абдаллитами» пока не вызвала никакой ответной реакции с их стороны, скорее всего, они просто не ожидали от молодого кронпринца такой прыти. Он менее чем за сутки устранил главных вооруженных противников – Мутаиба и бен Наифа – и ничего ему за это не было.
Речь сейчас идет уже не о борьбе кланов внутри правящего дома, а о возможном (и довольно скором) установлении режима единоличной власти Мухаммеда бен Салмана. В этом новом мире уже не будет места регентским советам и совещательным органам управления внутри семьи – Саудовская Аравия вернется к самодержавному правлению.
Принц Мухаммед молод, его страна тоже молода – более 70% населения моложе 30 лет. Потому – полон сил и энергии. Ранее он фактически в одиночку развязал войну с Йеменом, которой конца и края не видно. Он едва не оккупировал Катар. Он отрицает любую возможность восстановления отношений с Ираном. В этом контексте лежит и история с бегством премьера Ливана Харири. По сути, сейчас положение в нем будет переформатировано в интересах России и Ирана, а саудовские интересы там будут постепенно утеряны.
Катализатором дворцового переворота стало фактическое поражение саудовских интересов в Сирии, в чем действительно виноват Путин. Внутри же Саудовской Аравии принц Мухаммед наверняка столкнется с множеством враждующих фракций, и от того, сможет ли он, как Сталин, стравливать их друг с другом, отводя угрозу от себя, будет зависеть его будущее.
Как и любого молодого арабского деятеля, кронпринца пытаются оценивать исходя из стандартных европейских критериев. Например, у него только одна жена. Но вряд ли это достижение, тем более он, напомним, еще очень молод. Такие детали ничего о нем миру не говорят. Также напирают на то, что именно принц Мухаммед отвечает за концепцию «Видение-2030» – теоретический план вывода королевства из-под нефтяной зависимости и модернизации уклада жизни.
Резкое неприятие происходящего со стороны западных аналитиков объясняется просто. Кронпринц не учился на Западе (он закончил саудовский университет и так называемую школу принцев), никак с ним не связан и ничем ему не обязан. Почти наверняка можно сказать, что в самое ближайшее время его интересы будут лежать исключительно внутри Саудовской Аравии.
В борьбе за власть кронпринцу неизбежно придется поступиться надуманными интересами королевства за пределами его границ, например, в Сирии. 32-летнего наследника престола в армии и спецслужбах пока что воспринимают как безответственного выскочку, а его заявления о превращении королевства в страну «умеренного ислама» явно не поддержит ваххабитское духовенство. Если он готов решить эти проблемы силой, то на всё остальное у него просто не будет хватать ресурсов.
Пока ему удалось выиграть первый тайм, причем с сухим счетом, но что будет дальше, представить сложно. Саудовская Аравия – слишком закрытое общество, чтобы можно было просчитывать обстановку с европейских позиций, а именно этим и страдает сейчас западная аналитика.
Так, приютив премьера Ливана, Эр-Рияд вдруг заявил о том, что Бейрут «объявил Саудовской Аравии войну», поскольку продолжает поддерживать «Хезболлу», которая вредит саудитам везде, где их находит. Формулировка, конечно, трогательная, да и сама «ливано-саудитская война» не более чем фигура речи. Но все это прекрасно отражает образ мысли как престарелого короля Салмана, так и кронпринца Мухаммеда. Там мало места для традиционно европейских мотивов поведения. И все еще только начинается.
