Новые санкции весьма жёсткие. В них входит 30% -е сокращение экспорта сырой и переработанной нефти в КНДР, запрет на экспорт природного газа, запрет на весь текстильный экспорт КНДР (в среднем за последние три года он принёс стране $760 миллионов) и всемирный запрет разрешений на работу для граждан КНДР (за границей в настоящее время работает более 90 000 её граждан).
Но это отнюдь не то, что имела целью администрация Дональда Трампа, судя по проекту резолюции Совета Безопасности, просочившемуся на прошлой неделе. Предполагалось заморозка активов и запрет поездок Ким Чен Ына и других официальных лиц КНДР, и санкции охватывали дополнительные «объекты, связанные с ОМП» в стиле иранских санкций. Так же предлагалось поручать государствам-членам ООН перехватывать и инспектировать северо-корейские суда в международных водах (что эквивалентно объявлению войны) и последнее, но отнюдь не по значимости — полное нефтяное эмбарго.
«РК» ясно показали, что наложат вето на резолюцию с такими условиями. Министр иностранных дел России Сергей Лавров заметил Госсекретарю США Рексу Тиллерсону, что Москва принимает лишь язык, связанный с «политическим и дипломатическими инструментами поиска мирного решения». Относительно нефтяного эмбарго президент Владимир Путин сказал: «Прекращение поставок нефти в Северную Корею может нанести вред пациентам больниц и другим простым гражданам».
Министр иностранных дел России Сергей Лавров. Фото: «Рейтер».
Приоритеты «РК» очевидны: стабильность в Пхеньяне, никакой смены режима, никаких резких перемен в геополитической стратегической обстановке, никакого массового кризиса с беженцами.
Это не мешает Пекину оказывать давление на Пхеньян. Филиалы Банка Китая, Китайского Строительного Банка и Сельскохозяйственного Банка Китая в городе Янцзи на северо-восточной границе не открывают новых расчетных счетов гражданам КНДР. Нынешние счета ещё не заморожены, но депозиты и денежные переводы приостановлены.
Чтобы понять суть дела, нам надо рассмотреть, что произошло на прошлой неделе на Восточном Экономическом Форуме во Владивостоке — как оказалось, всего чуть более чем в 300 км от испытательного ракетного полигона КНДР Пунгери.
Всё дело в Транскорейской железной дороге
Резко контрастируя с воинственной риторикой администрации Трампа и Кольцевой, «РК», как подтвердили российские дипломаты, по сути, предлагают на нейтральной территории провести переговоры по формуле 5+1 (Северная Корея, Китай, Россия, Япония и Южная Корея плюс США). Во Владивостоке Путин всячески старался остудить военную истерию и предостерёг, что выход за рамки санкций станет «приглашением на кладбище». Вместо этого он предложил деловое соглашение.
По большей части в западных корпоративных СМИ осталось за рамками освещения, что произошедшее во Владивостоке действительно революционно. Москва и Сеул договорились о трёхсторонней торговой платформе с обязательным участием Пхеньяна, чтобы в итоге инвестировать в связность всего Корейского полуострова с российским Дальним Востоком.
Премьер-министр Южной Кореи Мун Чже Ин предложил Москве построить не менее «девяти мостов» сотрудничества: «Девять мостов означают мосты газа, железных дорог, Северный Морской Путь, кораблестроение, создание рабочих групп, сельское хозяйство и другие виды сотрудничества».
Важно то, что Мун добавил, что тройственное сотрудничество должно быть направлено на совместные проекты на российском Дальнем Востоке. Он понимает, что «развитие этой территории повысит благосостояние двух стран и поможет изменить Северную Корею и создать основы воплощения трёхсторонних соглашений».
Президент России Владимир Путин и его южнокорейский коллега Мун Чже Ин посетили выставку на Дальневосточной улице на острове Русский во Владивостоке. Фото Спутник/Михаил Климентьев.
Вдобавок к этой антанте (тройственному союзу) и министр иностранных дел Японии Таро Коно, и министр иностранных дел Южной Кореи Кан Гён Хва сделали акцент на «стратегическом сотрудничестве» с «РК».
Гео-экономика сопутствует гео-политике. Москва довела до Токио идею строительства моста между странами. Это физически привяжет Японию к Евразии — и к обширной торговле и карусели инвестиций, предлагаемой Новыми Шёлковыми Путями ака Инициативой «Пояса и Пути» и ЕАЭС. Кроме того, это сопутствует вынашиваемому плану связать Транскорейскую железную дорогу с Транссибирской магистралью.
Сеул хочет иметь сеть железных дорог, которая физически свяжет страну с огромным евразийским наземным мостом, который прекрасно укладывается в деловое восприятие пятой по величине экспортной экономики в мире. Неполноценная из-за изоляции Северной Кореи, Южная Корея, по сути, отрезана от Евразии на земле. Решение — Транскорейская железная дорога.
Москву это очень устраивает, причём Путин отмечает, как «мы могли бы доставлять российский газ в Корею и интегрировать линии электропередач и железнодорожные системы России, Республики Корея и Северной Кореи. Воплощение этих инициатив будет не только экономически выгодно, но к тому же поможет выстроить доверие и стабильность на Корейском полуострове».
Стратегия Москвы, как и Пекина, в связности: единственный способ интегрировать Пхеньян — включить его в экономическое сотрудничество с помощью Транскорейской — Транссибирской связки, трубопроводов и развития северокорейских портов.
Делегация КНДР во Владивостоке, по-видимому, согласна с предложением. Но не во всём. По словам министра внешнеэкономических отношений Северной Кореи Ким Ён Дже, «мы не против трехстороннего сотрудничества (с Россией и Южной Кореей), но сейчас неподходящая ситуация для его воплощения». Это подразумевает, что для КНДР приоритетны переговоры 5+1.
«Мы не против трёхстороннего сотрудничества (с Россией и Южной Кореей), но сейчас неподходящая ситуация для его воплощения».
И всё же, переломный момент в том, что и Сеул, и Пхеньян отправились во Владивосток и вели переговоры с Москвой. Вероятно, ключевой вопрос — перемирие, которое не положило конец корейской войне — должен быть рассмотрен Путиным и корейцами, без американцев.
Пока игра санкциями испытывает взлёты и падения, более масштабная стратегия «РК» совершенно очевидна — движение на евразийскую связность. Вопрос в том, как убедить КНДР подыграть.
