Северокорейцы как разрабатывали свою ракетную программу так и будут разрабатывать, несмотря ни на что. Об этом в субботу заявил лидер КНДР Ким Чен Ын. Он сообщил, что создание северокорейских ядерных подошло к своему завершению.

По его словам, Пхеньян намерен достичь баланса сил с Вашингтоном, чтобы заставить американские власти отказаться от силового решения так называемого северокорейского кризиса – несогласия Запада с проведением в жизнь ядерной программы КНДР.

Ким Чен Ын также указал, что Пхеньян не откажется от ядерных разработок до тех пор, пока не получит оружие, способное нанести ответный удар по Соединенным Штатам.

КНДР глубоко безразлично мнение всего остального мира.  Видимо, именно так следует трактовать и последнее «послание» Ким Чен Ына – запуск ракеты, перелетевшей Японию, через четыре дня после того, как Совет безопасности ООН единогласно ужесточил санкции против Северной Кореи.

Ракета упала в Тихий океан, преодолев расстояние в 3700 километров. От КНДР до Гуама, который Ким Чен Ын обещает, в случае чего, разбомбить – 3400 км. Вряд ли, конечно, это та самая ракета, которая может достичь территории континентальной Америки. Скорее, это такая же «Хвасон-12», что северокорейцы запускали в прошлом месяце. Только теперь она полетела несколько дальше, продемонстрировав свои потенциальные возможности.

 Но в любом случае, новый повод для беспокойства у США и стран региона есть. Еще в начале года Трамп прочертил «красную черту»: появление у Северной Кореи ракет, способных донести имеющиеся ядерные (а по некоторым данным, уже и водородные) боеголовки не до американских заморских территорий (каковой является Гуам), а до Калифорнии и далее, повлечет за собой американскую атаку Пхеньяна.

С тех пор во внешнеполитических воззрениях хозяина Белого дома многое поменялось. Он усвоил, что КНДР – не Ливия и даже не Ирак, и неизвестно, что больше страшит соседей КНДР, наличие у Ким Чен Ына ядерного оружия и средств его доставки или перспектива военного конфликта на Корейском полуострове.

Однако что делать с ракетной программой Пхеньяна в Вашингтоне так и не придумали. А между делом, не далее как в июле КНДР презентовала ракету «Хвасон-14», названную межконтинентальной. Правда, на испытаниях она пролетела лишь скромные 933 км. Тем не менее, звоночки о предстоящем пересечении «красной черты» с каждым месяцем звучат все громче. А до сих пор весь конструктив, с которым выступали представители администрации американского президента, сводился к требованиям и просьбам, обращенным к России и КНДР, как-то повлиять на режим Ким Чен Ына.

Собственно, на этом расчете строятся и принятые 11 сентября международные санкции. Теперь КНДР не сможет покупать «на внешних рынках» (читай – в России и Китае) более 2 млрд. баррелей нефтепродуктов в год. Вводится полный запрет на поставку сжиженного газа в эту страну. Сделан шаг к блокаде территории КНДР: судно, идущее под северокорейским флагом, может быть арестовано, в случае, если капитан откажется от инспекции в открытом море. Наконец, запрещается выдача разрешений на работу северокорейцам в других странах. Крупнейшим нанимателем рабочих из КНДР считается Россия. Легальным нанимателем. Истинный масштаб трудовой миграции из Северной Кореи в Китай доподлинно неизвестен, но он явно выше, чем в Россию, ибо состоит из тех, кто находится в стране незаконно. Что, впрочем, не мешает очень многим нелегалам поддерживать экономические связи с родиной и даже посылать туда переводы.

Немаловажно, что санкциями вводится запрет на экспорт текстильной продукции из КНДР. Ее, по существу, безальтернативный покупатель – Китай, а производители – де-факто ставшие частными государственные предприятия Северной Кореи. Таким образом, нарождающуюся северокорейскую буржуазию и сросшуюся с ней часть государственного аппарата незатейливо подталкивают к бунту. Тщетность всех прочих попыток такого рода (нигде еще в режимах, сколько-нибудь сравнимых по жесткости с северокорейским, санкции не приводили к расколу элит – наоборот, она сплачивалась перед лицом внешней угрозы) авторов идеи санкций не смущает. Вернее, конечно, смущает, но ведь альтернативы-то нет. Для руководства США, Японии, других демократических стран, обеспокоенных развитием событий на Корейском полуострове санкции – это способ продемонстрировать своим избирателям, что правительство не дремлет и действует. Избиратели в это возможно и поверят. Но Ким Чен Ын не испугается. На чем на самом деле международное давление может сказаться – так это на отношениях Пекина и Пхеньяна.

КНДР уже ответила на санкции некими контрсанкциями против Китая. В чем они конкретно заключаются пока не очень ясно. Но более чем сомнительно, что эти контрсанкции на деле окажутся серьезными: все-таки, Китай – основной и чуть ли не единственный торговый партнер страны. Cомнительна и решимость Китая экономически задушить своего соседа, получив у своих границ в лице КНДР очаг нестабильности, да еще с ядерным оружием. Вспомним, что голод в Северной Корее в девяностых годах, вызванный прекращением безвозмездной экономической помощи, десятилетиями поступавшей из КНР и СССР, если на ком в мире и сказался – так это на китайцах. Местная полиция получила головную боль в лице беглецов из КНДР. Таковых сейчас на китайской территории насчитывается многие тысячи.

Видимая альтернатива санкциям – переговоры с Северной Кореей. За них высказываются и Россия, и Китай. Однако, судя по событиями пятницы, за них определенно не высказывается Ким Чен Ын. Ему пока без переговоров неплохо. Тем более, что все предложения, которые ему могут сделать, не перевесят плюсов для режима, который он получит, если станет неуязвим для иностранного вторжения – как неуязвима любая ядерная держава, способная поразить врага на его территории.

А пока суть да дело – растет нервозность у соседей КНДР. Вот уже и из Южной Кореи, прежде избегавшей воинственной риторики в адрес Пхеньяна, раздаются воинственные заявления. В ту же пятницу в сторону Японского моря были запущены южнокорейские ракеты «Хёнма-2». Они пролетели 250 км. Одна из них точно поразила учебную цель, вторая – никуда не попала. А президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин, во время своей предвыборной кампании обещавший наладить отношения с КНДР, сообщил, что на случай, если северный сосед нападет на его страну или атакует «американского союзника», у южан имеет достаточно средств, чтобы уничтожить Север «до такой степени, что он никогда не сможет оправиться».