Подпись к изображению: Национальный флаг развевается над толпой в Триполи
Никогда с момента окончания холодной войны Россия не обладала таким весом на мировой арене. Будучи глубоко втянутым в конфликт на востоке Украины, упорно защищая режим Башара аль-Асада в Сирии и, предположительно, вмешиваясь во внутреннюю политику и выборный процесс в США, Кремль воспринимается во всем мире как сила, с которой нельзя не считаться. И теперь у него появилась новая площадка для геополитических игр, одна из многих стран, где попытки Запада трансформировать государство из диктатуры в демократию провалились: Ливия.
Хотя Москва уже начала проявлять нескрываемый интерес к переговорам между двумя воюющими между собой правительствами страны, до сих пор российские действия в Ливии носили в основном символический характер. Так, в 2016 году ее единственный авианосец, «Адмирал Кузнецов», сделал там остановку на пути из Сирии. В январе 2017-го восточно-ливийский военачальник Халифа Хафтар совершил «экскурсию» на авианосец в Средиземном море, в ходе которой состоялись переговоры о российской поддержке его режима (который не пользуется доверием и поддержкой ООН). А летом Москва испытала у ливийского побережья свои новые ракеты Калибр и Х-35.
На первый взгляд это выглядит как явная попытка воспользоваться стратегическими пробелами, оставленными США и Евросоюзом. Запад не желает и не может предложить решение, которое объединило бы соперничающие режимы в Ливии. Эта неспособность к урегулированию конфликта во многом подтверждает справедливость многолетних упреков, высказываемых Россией, которая резко осуждает вмешательство Запада во внутренние дела суверенных государств.
С точки зрения России, главный урок погружения Ливии в хаос в 2011 году заключается в том, что Запад серьезно переоценил свое понимание нюансов североафриканской политики. Здесь имеется очевидная параллель с Украиной, где главная цель России с самого начала «революции на Майдане» в 2014 году заключалась в том, чтобы продемонстрировать, что когда Запад пытается навязать либерализм суверенным странам, его усилия обречены на провал.
Подпись к изображению: Российский авианосец «Адмирал Кузнецов»
Но, несмотря на то, что Россия использует Ливию, чтобы лишний раз унизить Запад, ее действия адресованы и другой аудитории. В то время как выставление напоказ ошибок западных интервенций явно льстит ее собственному имиджу, Москва гораздо больше заинтересована в наращивании объемов экспорта оружия в Северную Африку и на Ближний Восток. Советский Союз в свое время занимал львиную долю этого рынка, но после «арабского пробуждения» в 2011 году доходы России от продаж вооружений резко пошли на спад.
Тем не менее, в значительной степени действия России в Ливии представляют собой геополитический пиар-проект. Что касается международного имиджа России, то в Ливии идет азартная игра, где риски относительно невысоки, а потенциальный выигрыш огромен. Если Кремлю удастся сыграть решающую роль в каком-либо урегулировании, это, безусловно, повысит его международный авторитет, а заодно еще больше укрепит популярность Владимира Путина у российских избирателей.
По мере приближения президентских выборов 2018 года, энтузиазм избирателей в отношении Путина, похоже, иссякает. При всем том политическом капитале, который он накопил благодаря вмешательству в конфликты в Сирии и на Украине, на нем также лежит огромная ответственность: обычные россияне почти не видят улучшений в своей повседневной жизни. Главная проблема сегодня заключается в плохом состоянии экономики и высоком уровне коррупции в системе власти, которая в последнее время спровоцировала довольно масштабные акции протеста.
Достижение сколько-нибудь заметного продвижения в направлении урегулирования в Ливии вновь отвлечет общественное мнение россиян от внутренних проблем и послужит пропаганде об уверенной в себе, сильной и пользующеся мировым авторитетом России. Еще одно преимущество заключается в том, что ливийская ситуация является значительно менее сложной, чем сирийская: хотя найти решение для выхода из тупика вряд ли окажется легко, в этом конфликте участвуют гораздо меньше влиятельных игроков с прямо противоположными интересами.
Как бы то ни было, Россия, похоже, не склонна играть в Ливии столь же большую роль, как в Сирии, и аппетит Кремля к новым крупномасштабным военным операциям весьма невелик. Однако, вмешательство в сирийский конфликт отвлекло внимание от ситуации на Украине, где Москва стремится еще более расширить свое влияние в Крыму и на Донбассе. Если Россия сумеет сыграть центральную роль в ливийском мирном урегулировании, это может привести к дальнейшим уступкам со стороны Запада, включая остро необходимое ослабление режима санкций.
Россия – в высшей степени прагматичный геополитический игрок. Она охотно воспользуется любым промахом или недостатком в стратегии своих «предполагаемых противников». Очень часто ее иностранные авантюры предназначены для зондирования почвы, для выяснения реакции других государств, а вовсе не для достижения какой-то одной конкретной цели. Это отчасти объясняет и ливийские маневры: Москва пытается понять, как далеко она может зайти в Северной Африке, не встречая сопротивления со стороны других арабских государств или Запада
