Азиатская «Большая восьмёрка»: чего стоит ждать от саммита ШОС в Астане

• РИА Новости

Новое качество

По информации казахстанских СМИ, в конце апреля генеральный секретарь ШОС Рашид Алимов, открывая павильон организации на выставке «Экспо-2017» в столице Казахстана, сделал такое заявление: «9 июня вечером мы будем иметь в Астане другую, более сильную организацию». Выступая 31 мая в Москве на конференции «Россия и Китай: к новому качеству двусторонних отношений», генсек пояснил, что после астанинского саммита Шанхайская организация сотрудничества превратится в одну из наиболее крупных международных структур планеты. «Это будет абсолютно новое качество организации, так как «шестёрка» плавно перерастёт в «восьмёрку». Практически по всем показателям она увеличится», — передаёт его слова РИА Новости. «Приём этих влиятельных региональных игроков, несомненно, повысит потенциал объединения, особенно в области борьбы с международным терроризмом, а также в сфере торгово-экономического сотрудничества», — отметил на той же конференции замминистра иностранных дел России Игорь Моргулов.

• Генеральный секретарь ШОС Рашид Алимов (слева)
• РИА Новости

«Это значительно повысит международный авторитет ШОС, — прокомментировал RT планируемое вступление Индии и Пакистана в организацию российский востоковед, член Российского совета по международным делам Евгений Грачиков. — ШОС из полузакрытого клуба превращается в континентальную, мегарегиональную международную структуру, которая по своему весу точно сопоставима, например, с Европейским союзом».

Старые раны

Принимая в свои ряды Индию и Пакистан, ШОС, однако, не только усилит потенциал торгового, экономического и политического сотрудничества, а также взаимодействия в области безопасности, но и получит в нагрузку серьёзные проблемы, омрачающие в последнее время отношения между этими двумя ядерными державами Южной Азии.

Не секрет, что с момента получения обоими государствами независимости от Великобритании в 1947 году они находятся в крайне натянутых отношениях. Камнем преткновения в своё время стало княжество Джамму и Кашмир, на территорию которого претендовали обе страны. Итогом стали три индо-пакистанские войны и так называемая Каргильская война — пограничный вооружённый конфликт 1999 года. Периодические обстрелы на линии соприкосновения в Кашмире продолжаются по сей день.

• Reuters

Последний месяц ознаменовался учащением стычек и воинственными заявлениями индийских и пакистанских военных. 6 июня издание India Today сообщило, что глава индийского Генерального штаба генерал Бипин Рават «рассматривает все варианты» в отношении Пакистана. В свою очередь, начальник главного оперативного управления Генштаба Пакистана генерал-лейтенант Сахир Шамшад Мирза заявил, что пакистанские войска готовы «всеми силами» ответить на «индийские авантюры».

По мнению аналитиков, включение Индии и Пакистана в ШОС способствует нормализации отношений между двумя странами и стабилизации обстановки в регионе.

Как отметил в интервью RT политолог из Бангладеш Ахмед Раджив, «ШОС сможет разрешить как разногласия и взаимное недоверие вокруг Кашмира, так и распри между Индией и Пакистаном в целом». По словам эксперта, сама встреча на высшем уровне между премьер-министром Индии Нарендрой Моди и главой правительства Пакистана Навазом Шарифом «создаст пространство взаимопонимания и поспособствует снятию противоречий между Индией и Пакистаном, а также Индией и Китаем».

Борьба за влияние

Как полагают специалисты, разногласия между Индией и Китаем — ещё одна глобальная проблема, решить которую могут механизмы ШОС. С одной стороны, эти противоречия касаются застарелых территориальных конфликтов — таких, например, как борьба за контроль над стратегически важной областью Аксайчин в высокогорьях того же Кашмира и территорией индийского штата Аруначал-Прадеш, которую КНР считает южной частью Тибета. Духовный лидер тибетских буддистов Далай-лама XIV, оспаривающий право Китая на Тибет, с 1959 года проживает в изгнании именно в Индии, что также затрудняет отношения двух стран.

Кроме того, двусторонние контакты между крупнейшими азиатскими державами осложнены борьбой за гегемонию в регионе. Индийцев, как утверждают эксперты, не устраивает экономическое и оборонное сотрудничество Китая с Пакистаном и Бангладеш, проникновение КНР в Непал, Бутан и на Шри-Ланку, которые традиционно считались частью сферы влияния Дели. Индия, в свою очередь, поддерживает противников Китая в споре вокруг Южно-Китайского моря.

По мнению Евгения Грачикова, согласие китайской стороны на включение Индии в ШОС означает, помимо прочего, что КНР не воспринимает сейчас Индию как угрозу. Территориальные споры с ней сегодня не имеют особого значения для безопасности страны. «Сухопутные проблемы безопасности Китай решил в 2008 году», — утверждает эксперт, отмечая, что тогда завершилась полная демаркация границ Китая с Россией и Вьетнамом. «Территориальный спор с Индией не имеет для Китая того значения, которое он имеет для индийской стороны, — полагает Грачиков. — Все вопросы безопасности Китая связаны с морской геополитической линией, а здесь Япония и США — основные угрозы безопасности Китая на современный момент».

Поэтому у Индии и Китая есть потенциал для сотрудничества в области безопасности и в борьбе с международным терроризмом.

• Премьер-министр Индии Нарендра Моди и председатель КНР Си Цзиньпин
• РИА Новости

С другой стороны, отмечает эксперт, «сейчас материальные ресурсы, в первую очередь финансовые, несопоставимы между Китаем и Индией». «Индия не может в ответ предложить окружающим её странам даже сопоставимые параметры финансовой помощи, — называет Грачиков причины негативного восприятия Индией усиления влияния Китая в сопредельных странах. — Это естественная реакция большого государства на приближение другой державы».

Знаковым в борьбе за влияние в регионе стал отказ индийской стороны от участия в саммите «Один пояс — один путь», который прошёл в середине мая 2017 года в Пекине. Все остальные члены и кандидаты в члены ШОС активно поддержали китайскую инициативу, сулящую им многомиллиардные инвестиции и создание в перспективе трёх трансконтинентальных экономических коридоров.

Такой шаг Индии вызвал непонимание со стороны Китая, который считает этот экономический проект главным в своей глобальной стратегии по реструктуризации мирового экономического пространства, подчёркивает Грачиков.

Роль России

Ахмед Раджив уверен, что устранить разногласия между двумя странами могут только активные действия КНР. «Китай должен взять на себя инициативу преодоления недоверия в отношениях с Индией и продолжить переговоры по включению Индии в проект «Один пояс — один путь», — утверждает эксперт. — Хотя часть международного интеллектуального сообщества считает, что Россия должна выступить в качестве посредника для разрешения разногласий между Индией и Китаем, я полагаю, что Индия и Китай достаточно разумны, чтобы разрешить все спорные вопросы самим в соответствии со своими национальными интересами, и ШОС — отличная платформа для этого».

• globallookpress.com
• © Kremlin Pool

«Россия не будет вмешиваться в дела Индии и Китая, да и вряд ли Россия сможет выдвинуть такую инициативу, которая будет приемлема для обеих держав», — заявил в интервью RT российский политолог-международник, сотрудник Центра геополитических экспертиз Леонид Савин. По его словам, будет происходить «укрепление ШОС как глобальной организации безопасности, где Индия, Китай и Пакистан будут решать все те противоречия, которые накопились за долгие годы, в первую очередь территориальные вопросы». «Индия привержена стратегии гиперреализма, когда в ответ на усиление военной мощи соседей считает необходимым усиливать и собственный военный потенциал, — отметил эксперт. — Но ШОС может стать тем инструментом, который поможет сгладить противоречия и перейти к нормальному полилогу между всеми участниками».

Помимо лидеров стран — членов ШОС (Китая, Казахстана, Таджикистана, Киргизии, Узбекистана) и вступающих в организацию Индии и Пакистана, на саммит в Астану приедут президенты стран, имеющих статус наблюдателя, — Ирана и Афганистана, а также глава Азербайджана — партнёра ШОС по диалогу. Эксперты отмечают, что большинство прибывших на саммит лидеров постараются встретиться с российским президентом Владимиром Путиным.

Известно как минимум о двух запланированных встречах российского лидера на полях саммита (помимо ожидаемых переговоров с председателем КНР Си Цзиньпином, общения с хозяином форума Нурсултаном Назарбаевым и продолжения начавшегося на Петербургском международном экономическом форуме диалога с Нарендрой Моди). Как сообщил пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, Владимир Путин пообщается с главой Афганистана Ашрафом Гани. По информации, озвученной заместителем министра иностранных дел России Григорием Карасиным, состоится встреча Путина с азербайджанским лидером Ильхамом Алиевым.

По мнению Леонида Савина, выбор этих двух держав связан, во-первых, с вопросами безопасности, а во-вторых — с интересами России в создании стратегических экономических коридоров, объединяющих Евразию в направлении с севера на юг. Россия, Азербайджан, Иран и Индия уже реализуют проект создания одного из таких путей — транспортного коридора «Север — Юг». «Интересна и идея создания транспортного коридора через Пакистан, Афганистан, Индию в Россию через Среднюю Азию, — заявил политолог. — Технологически, может, немного сложно, но в плане взаимодействия всех государств это было бы очень хорошим экономическим подспорьем».

• Президент России Владимир Путин и иранский лидер Хасан Роухани на саммите ШОС в Уфе. 9 июля 2015 года
• РИА Новости

Выбрать свой путь

Эксперты полагают, что вопросы, касающиеся китайской инициативы «Один пояс — один путь», также будут активно обсуждаться на форуме в Астане. И затронут они не только возможности подключения Индии к этому проекту. «Члены организации будут обсуждать возможности, которые им дадут китайская инициатива «Один пояс — один путь» и ориентированный на Россию Евразийский экономический союз», — отмечает Ахмед Раджив.

«На саммите ШОС, возможно, будут подписаны договоры и соглашения по взаимодействию ШОС и этого проекта («Один пояс — один путь». — RT)», — полагает Евгений Грачиков. Однако, по его словам, Китаю всё равно придётся особо договариваться с ЕАЭС. «Китай окружён тремя международными нормативными силами: это Евразийский экономический союз, страны АСЕАН и Инициатива Бенгальского залива по многоотраслевой технико-экономической кооперации. Три нормативные силы окружают Китай, через которые он не в силах пробиться, — объясняет эксперт те трудности, с которыми столкнулся Пекин при реализации своего амбициозного проекта. — С каждой он должен подписывать отдельные соглашения, уже три года, как проект «Один пояс — один путь» не может пробиться через эти силы. Пока только разговоры, одни проекты. Ничего реального на сегодняшний день».

«Китай вынужден будет отдельные соглашения подписывать с ЕАЭС», — отмечает Грачиков. По его мнению, только договорившись с ЕАЭС, Китай на площадке ШОС, возможно, сдвинет с мёртвой точки процесс реструктуризации под себя глобального экономического пространства.

На очереди — Иран

По мнению Леонида Савина, грядущее расширение ШОС «важно как этап в жизни организации, поскольку предполагает дальнейшее включение новых членов». «В первую очередь речь идёт об Исламской Республике Иран», — подчёркивает политолог. Вопрос присоединения Ирана к ШОС рассматривается довольно давно. Ожидается, что в этом году наряду с завершением приёма Индии и Пакистана в ШОС будет начат процесс присоединения Ирана к данной организации. «Мы рассчитываем, что в Астане в июне главы государств смогут рассмотреть вопрос о том, чтобы процедуру подключения Ирана в качестве полноправного члена тоже запустить», — отметил в апреле после встречи министров иностранных дел стран — членов организации глава российского МИД Сергей Лавров.

«Это расширение покажет возможности адаптации ШОС к новым условиям и перспективы включения новых членов», — уверен Савин. По его словам, после включения Ирана ШОС превратится в «евразийское антиНАТО».

Рейтинг публикации:

3

Ключевые теги: Геополитика
Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: