Было бы наивным воображать, что выбор времени для американской атаки, впервые за шесть лет войны намеренно проведённой против сухопутных сирийских правительственных войск, не была приурочена к визиту Трампа в Саудовскую Аравию. У неё был и ещё один большой плюс с точки зрения Белого дома — в отвлечении внимания от катастроф Трампа в Вашингтоне, происходящих с тех пор, как он уволил с поста главы ФБР Джеймса Коми и увидел назначение Специального прокурора для расследования связей между его сотрудниками и Россией.
В Пентагоне цинично поговаривают, что «оборонная политика заканчивается у кромки воды», или, другими словами, военные решения определяются соображениями внутренней политики США, а не событиями, происходящими за рубежом. Трамп знает, что единственный раз, когда он сорвал аплодисменты американских СМИ и своих врагов в истэблишменте, — это когда 7 апреля он приказал выпустить ракеты по сирийской авиабазе.
«Я получаю очень хорошие баллы по внешней политике, — заявил он с нотой удивления в интервью журналу «Тайм» в начале того месяца. — Я получаю «пять» и «пять с плюсом» по внешней политике».
Поскольку его проблемы усугубляются, военные действие против внешних врагов — это один из немногих тузов, которые у него ещё есть на руках.
Даже если бы Трамп не будет бороться с кризисом в США, который может его сокрушить, всегда была бы вероятность, что он перейдёт к более интервенционистской политике за рубежом, чем та, за которую он выступал во время своей президентской кампании. Заявленные им цели были противоречивыми: сделать Америку снова великой и уважаемой в мире, но в то же время он выступал против войн за рубежом — в Ираке и Ливии.
Генералы, назначенные им на высшие посты в сфере безопасности, такие как Джеймс Мэттис в качестве министра обороны и член Палаты Представителей Макмастер в качестве советника по национальной безопасности, уж точно не изоляционисты. Больше того, изменения в положении Америки на международной арене за последние последнего десятилетия подогревает крепнущую политику вмешательства в дела суверенных государств: США политически и экономически больше не являются супердержавой, какой они были между крахом Советского Союза в 1991 года и финансовым кризисом 2007-2008 годов, но они сохраняют своё военное превосходство, и существует всё больший соблазн его использовать.
Трамп отчаянно нуждается в успехе. Его трёхдневный визит в Саудовскую Аравию перед посещением Израиля как раз даёт ему такую возможность.
Вероятно, он сможет объявить о продаже оружия саудитам на 110 миллиардов долларов и подчеркнуть, что это означает больше рабочих мест в США. Ему окажут горячий приём с имперской пышностью в Эр-Рияде, где состоится «арабо-исламско-американский саммит» и ещё две встречи на высшем уровне, на которых будут присутствовать десятки мусульманских лидеров. Послание в том, что США и Саудовская Аравия заодно в противостоянии со злом — Ираном.
Мероприятия, запланированные на многочисленных встречах на высшем уровне в Эр-Рияде, претенциозны и от них разит лицемерием. Одно из самых отвратительных, под названием «Tweeps 2017», которое проводится в отеле «Ритц-Карлтон» в Эр-Рияде, призвано привлечь внимание Трампа к компании «Твиттер». Там будут главный исполнительный директор «Твиттера» Джек Дорси и король Иордании Абдулла, и состоится ряд заседаний по теме социальных СМИ.
Это происходит в стране, печально известной тем, что любой, допускающий в твитах хотя бы малейшую критику правительства, получает тюремный срок. «Эмнести Интернешнл» сообщает, что «Специальный уголовный суд в столице, Эр-Рияде, вынес приговор журналисту Алаа Бринжи — пять лет заключения и штраф, плюс впоследствии 8 лет запрета на выезд из страны, за комментарии, которые он опубликовал в Твиттере». В Саудовской Аравии и монархиях Персидского залива твиты, содержание критику, приводят к драконовским наказаниям, доказывая, что «Твиттер» больше не является общественной площадкой для обсуждений, каким когда-то, в 2011 году, он был.
У Трампа состоится серия двусторонних встреч с королём Салманом, хотя дискуссии могут быть малосодержательными, поскольку 81-летний монарх недееспособен по причине преклонного возраста, и королевством управляет его сын, заместитель крон-принца Мохаммед Бен Салман. Как и Трамп, после провала собственной интервенционистской внешней политики в Сирии и Йемене он хочет преподнести это событие как большой успех, чтобы одержать победу и свернуть свою программу экономических реформ, по которой он урезал льготы и бонусы двум третям саудитов, работающих в государственных структурах. Многие стали скептически относиться к личной приверженности Бен Салмана мерам экономии после сообщений, что в 2015 году он приобрёл яхту за полмиллиарда долларов.
Фальшивая помпа и экстравагантность мероприятий в Эр-Рияде сильно напоминает бесславное празднование 2500-летия Иранской монархии, устроенной шахом в Персеполисе в 1971 году. Целью было выставить напоказ достижения и мощь Ирана при шахе, чиновники которого собрали в Персеполисе даже ещё больше королей, президентов и премьер-министров, чем 55 лидеров и их представителей, собранных в эти выходные в Эр-Рияде. Это не принесло ему ничего хорошего, когда семь лет спустя, после его свержения, почти все эти неблагодарные гости отклонили его просьбы о предоставлении убежища.
Стоимость этого расточительного мероприятия точно не известна, хотя первоначальный счёт на 68 миллионов долларов просочился в прессу, так что вполне возможно, что реальные затраты ещё выше и будут сравнимыми с оценкой в 200 миллионов долларов, потраченными шахом Ирана на гулянья в Персеполисе. Тогда в иранской пустыне были высажены деревья и кустарники, а из Европы были импортированы 50 тысяч певчих птиц. Кухню обеспечивал «Максим» из Парижа, а меню включало 50 павлинов, фаршированных фуагра, причём у павлинов были вставлены хвостовые перья, а также перепелиные яйца с чёрной икрой (хотя у шаха была аллергия на чёрную икру, поэтому он вынужден был вкушать артишоки).
Есть и другие сходные черты между Ираном при шахе и Саудовской Аравией при бин Салмане, помимо устройства подобных тешащих их тщеславие пирушек. В обеих странах законы позволяли нефтяному богатству уходить в руки глав государств и они могли убеждать себя, что они легко могут обратить эти богатства в политическое влияние. В обоих случаях США и другие западные державы доверчиво закрывали глаза на ограничения своих нефтяных союзников.
Саудовская Аравия может закупить у США передовых вооружений на 110 миллиардов долларов, но за два года её военно-воздушные силы не смогли справиться с нерегулярными силами хуситов в Йемене, хотя их безжалостные бомбардировки поставили 17 миллионов йеменцев на грань голода и начинающейся эпидемии холеры.
Президент Обама начал подозревать, что альянс США с Саудовской Аравией и другими суннитскими государствами, возможно, приносит больше проблем, чем оно того стоит. Трамп уверен в обратном. Однако ему следует помнить, что, поддерживая Саудовскую Аравию и её союзников в борьбе против Ирана, он встревает в жестокую религиозную войну между суннитами и шиитами.
Кроме того, он должен понимать, что Саудовская Аравия и Израиль, может, и заинтересованы в том, чтобы заманить США в войну с Ираном, но у них нет никакого желания много воевать самим.
