На фоне последних событий мы не слишком-то заметили, что т. н. цветные революции, ввергавшие в хаос целые регионы во времена правления противников президента США Дональда Трампа, и после его избрания никуда не исчезли.
На фоне северокорейского кризиса, президентских выборов во Франции, всемирного шествия «Бессмертного полка» и других не менее важных событий мы не слишком-то заметили, что т. н. цветные революции, ввергавшие в хаос целые регионы во времена правления противников президента США Дональда Трампа, и после его избрания никуда не исчезли.
Уже больше месяца длится попытка государственного переворота в Венесуэле.
Непоследовательная политика все еще социалистического (даже после смерти Уго Чавеса) правительства богатой нефтью латиноамериканской страны привела к тому, что в 2015 году парламент оказался под контролем оппозиции, называющей себя либерально-демократической.
По Конституции Венесуэлы законодательный орган не может провозгласить импичмент президенту. Но Национальная ассамблея затеяла референдум и даже собрала достаточное для этих целей количество подписей граждан.
Оставшийся под контролем президента Мадуро, наследника Чавеса, Верховный суд закрутил гайки, заблокировав дальнейшую подготовку к плебисциту и аннулировав итоги предыдущего сбора подписей.
Можно спорить о том, было ли правильным это решение, но за ним последовало то, что вот уж точно делать не следовало ни при каких обстоятельствах. Решение отменили.
Как тут не вспомнить Януковича, который 16 января 2014 года принял так называемые диктаторские законы, а 28 января отменил их под давлением оппозиции. Такая непоследовательность говорит о том, что Акела промахнулся и его пора ликвидировать.
Хоть решение Верховного суда и было отменено, венесуэльская оппозиция, почуяв слабину, вышла 4 апреля 2017 года на улицы требовать досрочных выборов президента.
Предсказуемо появились «онижедети» (фото: Manaure Quintero/DPA/Global Look Press)
|
Дальше в Каракасе продолжился известный всем киевский сценарий. Мадуро заявил о готовности встретиться с главой бунтующего парламента Хулио Борхесом и даже провести требуемые выборы. Решение же о дате этих выборов возложили на Национальный избирательный совет, такое Учредительное собрание, которое имеет право в том числе вносить изменения в Конституцию.
Понимая, что запущен хоть и законный, но долгий процесс с непредсказуемым результатом, а действовать нужно быстро, оппозиция назвала решение Мадуро госпереворотом и 3 мая призвала народ к восстанию.
Предсказуемо появились «онижедети». Студенты Центрального университета Венесуэлы собрались митинговать у здания МВД и, по словам ректора Сесилии Гарсиа Ароча, были разогнаны дубинками и слезоточивым газом, в результате чего пострадали 15 студентов.
Затем организуется сакральная жертва – неизвестными застрелен один из лидеров студенческого движения Хуан Лопес.
Убийца еще не найден, но оппозиция, само собой, обвинила в преступлении власть, а глава студенческого центра Университета имени Симона Боливара Даниэль Асканио призвал выходить на антиправительственные демонстрации не только учащихся, но также их родственников и друзей.
По сообщению оппозиционных деятелей, 8 мая в ходе протестов в столице Венесуэлы пострадали минимум 116 человек. Тут же было объявлено, что единственная поддержка, которая осталась у президента Мадуро, – это силовики, которые не на стороне народа. Еще один характерный прием цветных революций по делегитимизации выбранного в качестве жертвы режима, известный нам как по киевскому, так и по прочим примерам.
Ну и, конечно же, весь этот классический сценарий просто не может обойтись без внешнего вмешательства. США в лице госсекретаря Рекса Тиллерсона обвинили венесуэлькие власти в неконституционном подавлении протестов. Российский же МИД привычно указал на деструктивную роль внешних сил в разогревании противостояния на улицах Каракаса и других городов.
По последним данным прокуратуры, в ходе беспорядков уже погибли 35 человек (среди них два сотрудника правоохранительных органов) и 717 ранены.
Предложение Мадуро составить новую, устраивающую всех конституцию республики оппозицией было отклонено, а один из лидеров протестного движения, экс-кандидат в президенты, проигравший на выборах Уго Чавесу, Энрике Каприлес назвал данное предложение мошенничеством.
Выходит, что мошенничество – это любое, даже компромиссное, но не устраивающее оппозицию на сто процентов решение.
Итак, «внешний» генезис происходящего сомнению не подлежит. Но нужно понимать, что никакие происки иностранных агентов сами по себе бунт спровоцировать не могут.
Любые масштабные выступления требуют реальных предпосылок и подготовленных условий, которые зреют только внутри общества.
В данном случае причины кризиса в социально-экономической политике левого правительства Венесуэлы.
Конечно, латиноамериканский социализм – явление героико-романтическое, «барбудос», Че Гевара и все такое. Тем не менее, если трезво посмотреть на вещи, он всегда страдал эклектизмом. В нем намешаны христианский социализм (теология освобождения), троцкизм, маоизм, пафос национально-освободительно антиколониального движения и много чего еще.
Сегодня социалистическое руководство Венесуэлы пожинает плоды своей непоследовательности. Венесуэла – буржуазно-демократическая страна с парламентом, а не советами рабочих депутатов, где социалисты просто до недавнего времени имели большинство.
Цены на нефть, продажа которой обеспечивает около половины бюджетных доходов, упали, за ними упал уровень соцгарантий и, соответственно, уровень поддержки правительства.
Ориентированная на США парламентская оппозиция воспользовалась ситуацией и с помощью имеющихся у нее финансовых и пропагандистских средств добилась контроля над Национальной ассамблеей. Дальше – дело техники.
Надо сказать, что весь XX век Венесуэла пыталась отвоевать в бюджет страны доходы от нефтедобычи у иностранных концессий.
В 1976 году даже была создана нефтяная госкорпорация Petróleos de Venezuela (PDVSA), значительная часть которой все равно принадлежала иностранным собственникам. В 2002-м после сопротивления руководства компании Чавесу все же удалось ее полноценно национализировать.
PDVSA стала донором социальных программ для бедных и беднейших слоев населения: магазины и супермаркеты, где продаются субсидируемые государством продукты; медпункты и клиники в бедных кварталах городов и сельской местности; образовательные программы; строительство дешевого жилья; развитие сельскохозяйственных зон и районов проживания индейского населения.
При этом компания выдает лицензии западным нефтяным монстрам на разработку месторождений в долине Ориноко, т. к. сама не имеет необходимых для этого технологий. Зависимость и снижение цен на углеводороды привели к возникновению задолженности порядка 4 млрд долларов.
Чтобы погасить ее, правительство попыталось продать Роснефти свою долю в совместной с Chevron компании PetroPiar, но российская корпорация находится под санкциями, а значит, став собственником PetroPiar, не сможет вести дела с американским бизнесом.
Кроме того, вследствие санкций уже против самой Венесуэлы существуют проблемы с банковским финансированием и страхованием. Запахло дефолтом, который объявлять тоже нельзя, т. к. у PDVSA много собственности за рубежом, и она будет автоматически конфискована.
Усугубляет ситуацию и проблема с продовольствием, которая возникла из-за искусственного дефицита, созданного не контролируемыми правительством частными корпорациями (в социалистической-то стране), от которых почти полностью зависит импорт продуктов питания.
Все это было использовано оппозицией для увеличения своих политических активов и привлечения на свою сторону больших масс недовольного ухудшением качества жизни населения.
А у правительства Мадуро действительно не остается практически никаких иных средств, кроме силового подавления, и виноват в этом только он сам.
Но кто же претендует на власть в стране?
Оппозиция, которая вывела людей на улицы, именуется либерально-демократической, даже леволиберальной, противопоставляет себя таким образом «диктаторскому» правительству Мадуро. Только вот за показным либерализмом просвечивает нечто совсем иное.
Основную часть оппозиции представляют осколки двух право-традиционалистских партий: «Демократического действия» (AD) и социал-христианской COPEI.
Начиная с 1958 года и до момента победы Чавеса они, согласно подписанному пакту Пунто Фихо, передавали власть друг другу, как это делают республиканцы и демократы в США, при этом жестоко подавляя протесты левых сил.
Кроме того, в нынешнюю оппозицию входит партия «За справедливость», основанная членами запрещенной ультраправой католической организации (даже секты) «Традиция, Семья и Собственность» (TFP). В TFP отрицали любые социальные доктрины, в том числе официальное социальное учение католической церкви, а насилие провозглашали как метод борьбы с врагами.
Один из лидеров «За справедливость» Леопольдо Лопес находится в тюрьме за организацию попытки госпереворота в 2014 году, в ходе которой выдававшие себя за студентов вооруженные люди среди прочего протягивали через улицы проволоку, на которую с исходом вплоть до летального наезжали мотоциклисты (низшие слои населения Венесуэлы передвигаются в основном на мотоциклах). Погибло более 40 человек.
В 2013-м, незадолго до того, как боевики Леопольдо Лопеса попытались совершить госпереворот, в венесуэльской Баруте арестовали пришедших из Колумбии наемников, готовивших покушение на Мадуро. Убийцы были членами венесуэльского Контрреволюционного Союза (UCRV), лидер которого также имеет отношение к TFP.
Еще один пока находящийся на свободе видный член «За справедливость» Энрике Каприлес, выходец из семьи очень богатых промышленников, контролирующих СМИ и индустрию развлечений, также состоял в TFP. Он отсидел в тюрьме за участие в заговоре против президента Чавеса в 2002-м и попытку захвата кубинского посольства.
Кстати, «Традиция, Семья и Собственность» была запрещена в 1984-м из-за подготовки к покушению на папу-реформатора Иоанна Павла II. Очень показателен контекст этой истории.
1978 год – убийство итальянского левого премьера Альдо Моро, в котором обвинялись некие таинственные Красные бригады, но потом стало известно, что операция проводилась в рамках совместного проекта ЦРУ и ультраправых «Гладио» по недопущению коммунизма в Европу.
1981-й – покушение на папу Иоанна Павла II в Португалии со стороны ультраконсервативного испанского священника, не одобрявшего либеральные реформы папы, который покаялся за инквизицию, насильнические методы миссионерства и даже худо-бедно признал если не пособничество Ватикана нацистам, то невмешательство в события XX века, приведшее к большой крови в Европе.
1981-й – еще одно покушение на папу в Турции. Исполнитель – член ультраправой террористической группировки «Серые волки» (часть сети «Гладио», в течение многих лет совершавшая убийства левых студентов и представителей нацменьшинств в Турции). Обвиняемый путался в показаниях и говорил, что заказчики убийства – то КГБ, то болгарские спецслужбы, то ватиканские кардиналы, то снова СССР.
Подготовка TFP к покушению на папу в 1984 году органично вписывается в этот ряд.
#{author}Известно, что правые католические круги переправляли нацистов в Латинскую Америку, спасая тем самым от трибунала. Согласно докладу Центра Симона Визенталя от 2001 года, на территории Венесуэлы на тот момент проживало 18 бывших членов НСДАП. В 2006 году появилась информация, что в Венесуэле скрывается нацистский преступник, доктор Менгеле номер два, врач концлагеря Маутхаузен Ариберт Хайм.
Так что идейных вдохновителей для TFP и других правых радикалов в Латинской Америке хватало. И вот сегодня эти люди на наших глазах «превращаются» из правых радикалов в «левых либералов».
Из либерального в предложениях оппозиции только экономическая модель, ставящая крест на всех социальных преобразованиях «Боливарианской революции» Чавеса. Все в духе националиста и традиционалиста Пиночета, у которого экономика тоже была либерально-рыночной и проамериканской. И это не злобный навет оппонентов.
Первые предполагаемые шаги в этой сфере уже озвучены оппозицией: отзыв лимитирующего прибыли спекулянтов закона о справедливых ценах; отзыв «Органического закона о труде»; отказ принимать закон о семенах, ограничивающий влияние ТНК; приватизация здравоохранения и коммунальных служб; возврат крупным собственникам не обрабатывавшихся земель, изъятых ранее в пользу крестьян.
Очевидно, что эти праворадикальные левоцентристы действуют вовсе не в интересах народа Венесуэлы. Понимает ли собственные интересы сам народ, мы, вероятно, скоро узнаем. Развязка кризиса близка.
