Однако этот процесс начался давным-давно.
В действительности после Второй Мировой войны правительство США набирало сотрудников Гитлера, одобряло его правила, использовало его тип мышления относительно законов и порядка, его тактику постепенных шагов, и начало закладывать основы подъёма Четвёртого Рейха.
Звучит, как притянутое за уши? Читайте дальше. Это всё задокументировано.
Как отмечает историк Роберт Геллатли, нацистским полицейским государством поначалу мировые державы того времени так восхищались из-за его эффективности и порядка, что Дж. Эдгар Гувер, тогдашний глава ФБР, в январе 1938-го отправил в Берлин свою «правую руку» Эдмунда Патрика Коффи по приглашению тайной полиции Германии — гестапо.
ФБР было под таким впечатлением от нацистского режима, что — судя по «Нью-Йорк Таймс» — десятки лет после Второй Мировой ФБР, как и другие правительственные агентства в спешном порядке рекрутировали по меньшей мере тысячу нацистов, в том числе некоторых из высших приспешников Гитлера.
В общей сложности тысячи нацистов — включая главу нацистского концентрационного лагеря, помимо прочих — тайком получили визы и были переправлены в Америку в расках операции «Скрепка». Впоследствии они получили работу как шпионы или информаторы, а затем замаскированы, чтобы их истинные личные данные и связи с гитлеровской машиной холокоста остались неизвестны. В то же время тысячам еврейских беженцев было отказано в визах в США на основании того, что они могут угрожать национальной безопасности.
С тех пор, и это ещё один удар, американские налогоплательщики оплачивают этих бывших нацистов, которые получают зарплату в правительственных агентствах США. И совершенно в духе гестапо, за любым, кто осмеливается поднять тревогу из-за противозаконных связей ФБР с нацистами, шпионят, его унижают, запугивают и выставляют угрозой национальной безопасности.
И словно недостаточно правительственной, тайной, финансируемой налогоплательщиками работы для нацистов после Второй Мировой, правительственные агентства США в полной мере используют прекрасно отточенную полицейскую тактику, раз за разом используя её против американских граждан.
В самом деле, с каждым днём правительство США подхватывает ещё один листик из учебника нацистской Германии: Тайная полиция. Тайные суды. Тайные правительственные агентства. Надзор. Цензура. Запугивание. Оскорбление. Пытки. Жестокость. Повальная коррупция. Провокации. Идеологическая обработка. Неограниченные задержания.
Не такую тактику используют конституционные республики, где главенствуют право закона и права граждан. Скорее, это явные признаки авторитарного режима, где единственный закон, который берется в расчёт, предстаёт в форме угнетающего одностороннего диктата верховного правителя, использующего тайную полицию, чтобы контролировать население.
Теперь такую опасность представляет собой ФБР, чей перечень преступлений против американского народа включает надзор, дезинформацию, шантаж, провокации, запугивание, оскорбление и идеологическую обработку, правительственный обман, надругательства, злоупотребления, незаконные проникновения, допущение криминальной деятельности и уничтожение частной собственности, и это только из того, что нам известно.
Внедряет ли ФБР агентов под прикрытием в церкви, синагоги и мечети, подготавливает фальшивые письма о чрезвычайном положении, чтобы получить доступ к записям телефонных разговоров граждан, использует ли тактику запугивания, чтобы заставить замолчать критиков правительства, вербует ли студентов старших курсов шпионить и сообщать о других студентах (кто показывает признаки, что в будущем может стать террористом) или убеждает восприимчивых людей задумать террористический акт и затем их захватить, но общее впечатление о силах национальной тайной полиции государства — что это хорошо одетая банда, играющая мускулами и делающая грязную работу для босса, обеспечивая покорность, ведя слежку за потенциальными недовольными и наказывая тех, кто осмеливается бросить вызов статус-кво.
Какие бы минимальные ограничения первоначально не удерживали надзорную активность ФБР в рамках закона, все они исчезли после 9/11. С тех пор ФБР трансформировалось в гигантское федеральное полицейское и надзорное агентство, которое по большей части действует как власть сама по себе, вне рамок установленных законов, судебных решений и мандатов законодательной власти.
Подумайте о широко распространившейся власти ФБР надзирать, задерживать, допрашивать, расследовать, преследовать в судебном порядке, карать, осуществлять полицейскую деятельность и в целом действовать, словно агентство само себе закон — как и их нацистские близкие родственники, гестапо — и затем попытайтесь убедить себя, что США всё ещё остаются конституционной республикой.
Как и у гестапо, у ФБР обширные ресурсы, огромная власть расследований и огромная свобода действий в определении, кто является врагом государства.
Сегодня количество сотрудников ФБР — 35 000 человек, работают более 56 периферийных отделений в основных городах по всем США плюс 400 местных агентств в небольших городках и более 5- международных офисов. Помимо их «собрания данных», в котором более 96 миллионов наборов отпечатков пальцев со всех США и не только, ФБР построило огромное хранилище «личных данных десятков тысяч американцев и местных жителей, никогда не обвинявшихся ни в каких преступлениях. Что они сделали? Шерифу, дорожной полиции или соседу показалось, что они подозрительно ведут себя». Разрастающаяся база данных ФБР на американцев не только дополняется и используется местными отделениями полиции, но к тому же доступна сотрудникам для проверки истории в реальном времени.
Всё это стало возможным благодаря почти неограниченным ресурсам агентства (один только минимальный бюджет в 2015 финансовом году был $8.3 миллиарда), гигантскому правительственному технологическому арсеналу, внутренней связи правительственных разведывательных агентств и информации, передаваемой через коммуникационные центры — собирающие данные разведывательные агентства, раскиданные по всей стране, постоянно мониторят связь (в том числе и общение американских граждан), всё — от активности в Интернете и поиска в сети до текстовых сообщений, телефонных звонков и электронной переписки.
Во многом как и гестапо, просматривая почту и телефонные звонки, агенты ФБР обладают карт-бланш доступом к самой личной информации граждан.
Работая через Министерство почт США, ФБР имеет доступ к каждому письму, проходящему через почтовую систему: более 160 миллиардов писем ежегодно сканируются и записываются. Более того, письма-требования касательно национальной безопасности, одно из многих незаконных властных полномочий агентства в соответствии с Патриотическим Актом, позволяет ФБР тайно требовать от банков, телефонных компаний и других служб предоставлять им информацию о клиенте и не раскрывать это требование самому клиенту. Внутренний аудит агентства показал, что ФБР практикует выпуск десятков тысяч писем-требований ежегодно ради чувствительной информации, вроде телефонных и финансовых сообщений, зачастую в отнюдь не срочных случаях, сопровождая процесс массовыми нарушениями конституции.
Во многом подобно сложной программе надзора гестапо, возможности ФБР шпионить могут дойти до рытья в самых интимных подробностях жизни американцев (и позволить делать это также и местной полиции).
Помимо технологии (которыми полицейские агентства делятся) это позволяет им прослушивать телефонные разговоры, читать электронную переписку и текстовые сообщения и мониторить сетевую активность, надзор ФБР может похвастаться коллекцией агрессивных инструментов, от устройств Stingray, определяющих местоположение мобильного телефона, до Triggerfish, позволяющих агентам подслушивать телефонные разговоры. В одном случае ФБР действительно сумело на удалении перепрограммировать беспроводное Интернет-соединение «подозреваемого» так, что оно посылало «данные о нахождении мобильного телефона в реальном времени в Verizon, который передавал их ФБР». Правоохранительные органы тоже используют социальные СМИ и мониторят Фейсбук, Твиттер и Инстаграм. Более того, тайные правила ФБР позволяют агентам шпионить за журналистами без существенного юридического обоснования.
Во многом подобно возможности гестапо делать выводы на основе расы и религии и находить вину по аналогии, подход ФБР позволяет фиксировать данные американцев, основываясь на широком круге характеристик, включая расовую принадлежность и религию.
Биометрическая база данных агентства разрослась до огромных масштабов, до крупнейшей в мире, охватывая всё — от отпечатков пальцев, ладони, лица и скана радужной оболочки глаза до ДНК, и всё более ею делятся с федеральными, местными и находящимися в ведении отдельных штатов правоохранительными агентствами в попытке определить потенциальных преступников задолго до совершения преступления. Это то, что известно о событиях до совершения преступления. Но не только ваши действия могут довести вас до беды. Во многих случаях это и те, кого вы знаете — пусть даже минимально — и ваши симпатии, они тоже могут привести вас в правительственный список неблагонадёжных. Более того, как сообщает Intercept, несмотря на запреты, бюро «заявляет о значительной свободе использовать расовую, этническую принадлежность, национальность и религию при решении, каких людей и сообщества расследовать».
Во многом подобно власти гестапо считать кого-либо врагом государства, ФБР обладает властью навешивать на граждан ярлык внутреннего террориста.
Как часть правительственной так называемой продолжающейся войны с террором, де-факто тайная полиция страны начала взаимозаменяемо использовать термины «анти-правительственный», «экстремист» и «террорист». Более того, правительство продолжает удлинять список признаков, который может быть использован для идентификации лица (особенно несогласного с правительством), как потенциальную внутреннюю угрозу. Например, вы можете оказаться террористом в глазах ФБР (и сети осведомителей) если вы:
- выражаете либертарианскую философию (заявления, наклейки на бампере);
- демонстрируете взгляды, ориентированные на Вторую Поправку ( Национальная Стрелковая Ассоциация или членство в клубе владельцев оружия);
- читаете литературу выживальщиков, в том числе книги об апокалипсисе;
- демонстрируете признаки самодостаточности (запасаете продовольствие, амуницию, инструменты, медикаменты);
- опасаетесь экономического коллапса;
- покупаете золото и товары для бартера;
- подписываетесь на религиозные мнения относительно Откровения;
- озвучиваете опасения Большого Брата или большого правительства;
- распространяетесь о конституционных правах и гражданских свободах;
- верите в теорию заговора Нового Мирового Порядка.
Во многом подобно тому, как гестапо проникало в сообщества, чтобы шпионить за немецкими гражданами, ФБР рутинно проникает в политические и религиозные группы, равно как и бизнес-сообщества.
Как пишет Кора Курриер в Intercept: «Используя лазейки, которые были секретом многие годы, ФБР может в определённых обстоятельствах обойти собственные правила, чтобы внедрить агентов под прикрытием или информаторов в политические или религиозные организации, равно как и в школы, клубы и бизнес...». ФБР даже платило техникам Geek Squad в Best Buy, чтобы шпионить за компьютерами потребителей без каких-либо оснований.
Как гестапо объединяло и милитаризовало политические силы Германии в национальные полицейские силы, так и полицейские силы Америки по большей части федерализованы и превращены в национальные силы полиции.
В дополнение к правительственным программам, обеспечивающим национальные полицейские силы военным снаряжением и подготовкой, ФБР ещё руководит Национальной Академией, которая ежегодно готовит глав полиции и внушает им тип мышления агентства, который оправдывает надзорные технологии и передачу информации между местными, принадлежащими штатам и международных агентств.
Как секретные документы гестапо на политических руководителей были использованы для запугивания и принуждения, так и документы ФБР на каждого, подозреваемого в «антиправительственных» чувствах, в целом оскорбительны.
Как показывают бесчисленные документы, ФБР не колеблется в использовании своих широких полномочий, чтобы шантажировать политиков, шпионить за знаменитостями и правительственными чиновниками высокого ранга, запугивать и пытаться дискредитировать диссидентов всех типов. Например, ФБР не только преследовало Мартина Лютера Кинга-младшего и ставило жучки в его телефоны и номера в гостиницах, но агенты и отправляли ему анонимные письма, советуя совершить самоубийство, и оказали давление на колледж в Массачусетсе, чтобы не дать Кингу там выступить.
Как гестапо проводило провокационные операции, так и ФБР стало специалистом по провоцированию.
В самом начале террористической атаки 9/11 ФБР не только сделало мишенью уязвимых людей, но ещё и соблазняло их придумать фальшивые террористические планы или шантажировало, а не самом деле предоставило им организацию, деньги, оружие и мотивацию, чтобы осуществить задуманное — провоцированное — и затем отправить в тюрьму или выслать из-за их так называемого террористического замысла. В самом ФБР это называется «заранее знать — предвосхитить — обвинить». Кроме создания определённых преступлений, чтобы затем их «расследовать», ФБР ещё даёт определённым информаторам разрешение нарушать закон, «включая всё, от покупки и продажи незаконных наркотиков до взяток правительственным чиновникам и замысла грабежа» в обмен на сотрудничество в других сферах. USA Today оценивает, что агенты позволяли преступникам совершать до 15 преступлений в день. Некоторые из этих информаторов получают астрономические суммы: один сомнительный тип, позже арестованный за попытку переехать полицейского офицера, в реальности получил $85,000 за помощь в организации ловушки в провокационной схеме.
Когда и если истинная история ФБР будет — если будет — написана, она не только отметит разрастание американского полицейского государства, но и упадок свободы в Америке, во многом схожий с всевластием тайной полиции Германии при подъёме нацистского режима.
Как же гестапо превратилось в ужас Третьего Рейха?
Создав сложную систему надзора и правоохранительную систему, полагавшуюся на сотрудничество с военными, полицией, разведывательным сообществом, бдительных соседей, работников правительственной почты и железных дорог, обычных служащих и сонм осведомителей, настроенных на доносы «слухи, девиантное поведение или даже пустые разговоры».
Иными словами, обычные граждане, работающие с правительственными агентствами, помогли создать монстра, который стал нацистской Германией. В обращении к «Нью-Йорк Таймс» Бэрри Ивен нарисовал особенно жуткий портрет того, как вся нация становится замешана в собственном упадке, если смотрит в другую сторону:
«В, возможно, наиболее провокационном заявлении, автор Эрик Джонсон говорит: «большинство немцев, возможно, не осознавали до последнего в войне, что они живут в ужасной диктатуре». Не сказать, чтобы они не знали о холокосте — Джонсон показывает, что миллионы немцев должны были знать как минимум часть правды. Но, как он делает вывод, «между режимом и гражданами была заключена молчаливая фаустовская сделка». Правительство отворачивалось, когда совершались мелкие преступления. Обычные немцы отворачивались, когда загоняли в гетто и убивали евреев, они стимулировали величайшие преступления 20 века не активным сотрудничеством, а пассивностью, отрицанием и безразличием.
Во многом подобно немецкому народу, «мы, народ» стали пассивными, поляризованными, легковерными, легко манипулируемыми и потеряли навыки критического мышления. Обезумевшие от развлекательных речей, политики и экранных устройств, мы слишком замешаны, этакие молчаливые партнёры в создании полицейского государства, подобного террористическому, как практиковали прежние режимы».
Может ли у нас случиться Четвёртый Рейх?
Как я уже указывал в своей книге «Поле боя Америка: Война против американского народа», он уже создаётся прямо у нас под носом.
