Война в Сирии и Ираке затронула множество государств по всему миру. Не только США, Россия, Евросоюз, но и многие другие, отдаленные от эпицентра событий страны не ограничились простым созерцанием, а в той или иной степени включились в ближневосточный конфликт. Отправка Китаем своих советников в Сирию стала очередным доказательством глобальности событий в регионе. На этом фоне, кажется, что уж соседние с Сирией и Ираком государства Ближнего Востока просто обречены на непосредственное участие в конфликте. Однако при внимательном рассмотрении вопроса становится ясно, что государство, без которого фактически не обходилось ни одно серьезное региональное событие, формально сохраняет нейтралитет, при том что обладает, пожалуй, самыми сильными армией и спецслужбами на Ближнем Востоке. Речь об Израиле.

После того как в 2011 году в Сирии началось открытое гражданское противостояние, вскоре переросшее в агрессию террористических группировок, могло показаться, что на фоне угрозы со стороны исламских радикалов, от которых на протяжении многих лет страдает Израиль, Тель-Авив и Дамаск смогут забыть старые обиды и объединить усилия. Но этого не произошло: Израиль спокойно наблюдал, как соседнее государство погружается в хаос. На протяжении всего сирийского конфликта Израиль постоянно заявлял о своей равноудалённости от участников конфликта, объясняя такую позицию традиционной враждебностью исламских фундаменталистов к израильтянам: мол, пусть там друг друга перебьют.


Однако при внимательном рассмотрении политики Израиля приходится признать, что поводов для обвинений еврейского государства в пособничестве террористам достаточно. И вызвано это прежде всего отношением Израиля к Сирии как к государству-сопернику. Президент Сирии Башар Асад в интервью «Комсомольской правде» недавно открыто заявил:

Не только ИГИЛ, не только Ан-Нусра, но любой террорист с автоматом в руках, который убивает и разрушает Сирию, поддерживается Израилем. Иногда Израиль делает это косвенно, передавая секретную информацию террористам, а иногда прямой интервенцией, когда он наносит удары по позициям сирийской армии.
Башар Хафез аль-Асад


Насколько оправданы такие заявления Асада и какие есть тому подтверждения? В чём причина такой позиции Израиля по отношению к террористам и какие могут быть последствия для израильтян?

Потворство Израиля террористам и сирийской оппозиции

Прежде всего, бросается в глаза, что антиизраильская риторика в устах сирийской оппозиции, как умеренной, так и радикальной, не является традиционно жёсткой и уж тем более не идёт ни в какое сравнение с лозунгами палестинцев времен Ясира Арафата, когда и Израиль, и западный мир считали Организацию освобождения Палестины террористической организацией.

Формально сирийцы, какой бы политический лагерь они не представляли, выступают против сближения с Израилем и требуют возвращения захваченных с 1967 года территорий. Однако подчас создаётся впечатление, что оппозиция использует антиизраильские высказывания исключительно как средство манипуляции общественным сознанием радикальных элементов, составляющих ресурсную базу боевых группировок, и как способ продемонстрировать определённую солидарность со своими зарубежными покровителями, многие из которых негативно относятся к еврейскому государству. При этом сирийские оппозиционеры практически не предпринимают каких-либо действий, направленных против Израиля.

С другой стороны, в прессе довольно часто появляются сообщения о поддержке Израилем сирийской радикальной оппозиции, контактах военнослужащих израильской армии с представителями боевиков.


Миссия ООН по наблюдению за разъединением свидетельствовала о контактах израильских военных с представителями « ан-Нусры» (террористическая организация, запрещённая в РФ), а соцсети, столь любимые западными СМИ за их достоверность, сообщали о наличии в районе Голан военного лагеря сторонников "Аль-Каиды" (террористическая организация, запрещённая в РФ), в непосредственной близости от израильской военной базы.

Показателен случай с представителем оппозиционной группировки «Армия ислама», действующей в восточных пригородах Дамаска. Сотрудница израильского «Форума регионального анализа» опубликовала интервью спикера «Армии ислама» Ислама Аллуша, в котором тот вместо традиционных антиизраильских тезисов сообщил, что будущие взаимоотношения Сирии и Израиля будут определяться государственными органами Сирии, которые будут созданы после победы революции над Асадом. Подобные обтекаемые формулировки вызвали резкую реакцию правительственных кругов Сирии и "Хезболлы", о готовности противодействовать которой также упомянул Аллуш. В результате Аллуш подал в отставку, однако единственным последствием для него стал уход с поста спикера - как у нас принято говорить, «в связи с переходом на другую работу». Довольно трудно представить столь лояльное отношение исламистов к вопросу, который более 70 лет является для местных мусульман краеугольным камнем их идеологии.

Ещё одной характерной чертой политики Израиля в отношении противоборствующих сторон является несвойственная ранее реакция на нарушения существующей сирийско-израильской границы. Израиль, известный достаточно жёстким пограничным контролем с соседними странами, систематически оказывает медицинскую помощь раненым в ходе боев в Сирии бойцам, ссылаясь на гуманизм по отношению к людям, обратившимся за помощью к израильским пограничникам. При этом израильтяне столь гуманны, что, оказывая помощь сирийским бойцам, не акцентируют внимание на их принадлежности к той или иной группировке. Гуманность действительно удивительная на фоне того, что Израиль официально отказался принимать сирийских беженцев.

То есть лечить боевиков Тель-Авив считает возможным, а приютить женщин, стариков и детей отказывается.

Также интересен тот факт, что израильская армия наносит «ответные» удары в большей степени, если не исключительно, по позициям правительственных войск, которые допускают обстрелы (случайные или нет, как правило, не сообщается) приграничной израильской зоны. При этом о нанесении ударов по позициям оппозиции СМИ особо не сообщают. То есть либо оппозиция в ходе боёв никогда даже случайно не стреляет в сторону Израиля, либо израильтяне по какой-то причине не считают эти случаи заслуживающими ответа.

Своеобразие подобной политики можно объяснить теми выгодами, которые несёт Израилю продолжающийся сирийский конфликт.

Территориальный вопрос

Израиль и Сирия до сих пор разделены миротворческим контингентом ООН в районе Голанских высот. Эта территория имеет стратегическое значения для обеих сторон. С военной точки зрения, господствующие над близлежащими территориями Голаны обеспечивают военное преимущество тому государству, которое ими владеет. Захватив эти территории еще в 1967 году, Израиль обеспечил безопасность собственных северо-восточных территорий.

Ещё одним аспектом территориального спора, о котором часто забывают, является борьба за водные ресурсы.

Одним из главных источников воды в регионе является река Иордан. Изначально три основные истока этой реки располагались в Ливане, Израиле и Сирии. Но с оккупацией Израилем Голанских высот израильтяне установили контроль над сирийским источником Баниасом и таким образом изменили стратегический расклад сил в регионе, страдающем от нехватки воды. Кроме того, отодвинув границу Сирии с Голанских высот, Израиль закрыл доступ сирийцев к Тивериадскому озеру, а ведь до 1967 года сирийско-израильская граница проходила по его северо-восточному берегу.

Если раньше, в 90-х и начале 2000-х годов, Израиль учитывал опасность военного конфликта с Сирией и её союзниками и давление международной общественности и всё-таки не исключал определённые варианты частичного возвращения Голанских высот Сирии, то с началом гражданской войны тональность израильтян стала более резкой и безальтернативной. Понимая, что центральная власть в Дамаске слишком слаба, чтобы реально угрожать Израилю, еврейское государство перестало скрывать свои планы навсегда закрепить спорные территории за собой.

Демонстративным шагом в этом направлении стало так называемое выездное заседание правительства Израиля на Голанских высотах в апреле 2016 года накануне визита Нетаньяху в Москву. Свою позицию израильский премьер прокомментировал так:



Израильтянам нельзя отказать в умении пользоваться ситуацией. Предваряя визит в Москву подобными высказываниями, Нетаньяху вынудил Россию промолчать, что в иных обстоятельствах выглядело бы как не совсем корректная позиция в отношении своего союзника — Сирии. С другой стороны, и Запад не готов давить на Израиль, опасаясь его ослабления перед лицом арабов и персов или, не дай бог, сближения на этой почве с Россией. Тем более что участившиеся кулуарные переговоры с русскими давали США и Европе поводы для подобных опасений.

В итоге Запад ограничился лишь вербальным осуждением и фактически согласился с нынешним положением. Пресс-секретарь МИД ФРГ Мартин Шефер тогда громко заявил:



Обвинение как две капли воды похоже на заявления Запада по Крыму, однако ни о каких санкциях в отношении нарушителя ни США, ни ЕС речи не ведут. Наоборот, недавнее крупнейшее в истории американско-израильское соглашение о военном сотрудничестве, оценённое в 48 млрд долларов, свидетельствует о желании США сохранить партнерство с Израилем. А в самом Израиле даже разгорелись споры о том, что нынешний премьер продешевил, а ведь мог выбить из Америки еще несколько миллиардов.

Военный расклад

Дестабилизация в Сирии позволяет решать Тель-Авиву серьезную военно-политическую задачу, а именно: предотвращение в обозримом будущем полноценной войны с соседними государствами. Да, в предыдущих войнах с соседями Израиль выходил победителем, но это не значит, что еврейское государство не пугает перспектива полномасштабного конфликта с арабами.

Во-первых, крупные еврейские поселения всё больше приближаются к границам с соседями, а значит, для них увеличивается угроза попадания в зону вероятных боевых действий.

Во-вторых, в отличие от палестинских группировок и «Хезболлы» регулярные армии потенциальных противников обладают более мощным оружием, в первую очередь ракетами и авиацией, что значительно повышает угрозу удара по густонаселенным и жизненно важным районам Израиля. При всех успехах израильской армии, её опыте и вооружении 100-процентную гарантию перехвата воздушной атаки военные и политики населению вряд ли дадут.

В настоящий момент Израиль фактически гарантировал себе защиту от полномасштабной войны с соседями и может не волноваться по поводу прямого вторжения армии противника на его территорию.

С Египтом и Иорданией у Израиля действуют мирные договоры. Ливан никак не выберется из многолетнего кризиса. К тому же у Тель-Авива имеется значительный опыт и серьёзные рычаги влияния на внутриполитическую ситуацию в Ливане, уходящие корнями ещё к началу гражданской войны в этой стране в 70-х годах прошлого века. Гражданская война в Сирии обескровила армию этой страны. Да и о какой войне с Израилем можно говорить, когда правительство контролирует не более половины собственной территории?

Своеобразную помощь в обеспечении безопасности Израиля со своей стороны оказывают и экстремисты, действующие в Сирии.

Так, например, район Деръа, прилегающий к израильской границе, частично остаётся под контролем исламистов. Эта территория фактически превращается в буферную зону между частью страны, находящейся под контролем Асада и лояльных ему сил, и Израилем. И если раньше Израилю приходилось самостоятельно захватывать приграничные территории у ливанцев, египтян, палестинцев и создавать на них буферные зоны, вызывая острую критику со стороны мирового сообщества, то в нынешней Сирии Израиль достигает сопоставимых результатов, не прибегая к силе и сохраняя образ нейтрала перед лицом мировой общественности.

Старый недруг и неожиданные друзья

В Тель-Авиве прекрасно понимают, кто в нынешних условиях остаётся главным врагом их страны. После сокрушительных ударов, полученных арабами от израильтян в ходе военных конфликтов XX века, желание открыто воевать у арабского мира значительно поубавилось.

Однако угроза со стороны Ирана, по мнению Израиля, только возрастает.

Дополнительным поводом для беспокойства стал достигнутый в прошлом году прогресс на переговорах по иранской ядерной программе. Израиль не смог убедить своих американских союзников в том, что снятие санкций с Тегерана несёт угрозу США. Администрация Обамы, испытывая острый недостаток ярких внешнеполитических побед, не вняла просьбам Израиля и ослабила давление на Иран.

Идя на уступки Ирану, США стремились обеспечить себе более уверенное положение в Ираке, где шиитское правительство подвержено серьезному влиянию Тегерана, а также возможно выторговать определенные преференции для своих новых друзей курдов, провоцируя их на требования большей автономии, а то и полной независимости. В свою очередь Иран продолжил оказывать помощь правительству Асада, что крайне беспокоит израильтян.

Для Израиля главную опасность представляет сформировавшаяся шиитская ось Иран – Асад – "Хезболла". Именно этот союз рассматривается в Тель-Авиве как основная угроза еврейскому государству.

Война в Сирии даёт возможность ослабить политические и военные силы шиитского союза. Иран и "Хезболла" не бросили своего алавитского союзника один на один с суннитской оппозицией, поддерживаемой столь широкой коалицией, объединившей Запад, Турцию, арабские страны. Но это ожидаемо потребовало значительных материальных и человеческих ресурсов как от иранцев, так и от ливанской группировки. Чем дольше будет идти война в Сирии, тем меньше сил останется у противников Израиля.

Лояльность по отношению к суннитским радикалам в Сирии и борьба с иранским влиянием дали Израилю неожиданного союзника.

Кто бы мог подумать, что ваххабитский режим Саудовской Аравии будет сотрудничать с Израилем, да ещё и в военной сфере?

Саудиты так же, как и израильтяне, были обижены нежеланием США прислушаться к их доводам, направленным против смягчения антииранской позиции. В результате, разочаровавшись в определённом смысле в политике США, Тель-Авив и Эр-Рияд сблизились на основе ненависти в Ирану. Точки сближения между этими странами не ограничиваются лишь сирийским конфликтом. Война в Йемене рассматривается обеими столицами как ещё один фронт войны с Тегераном. Именно поэтому израильские военные специалисты активно передают опыт противоракетной обороны, помогая Саудовской Аравии минимизировать ущерб от ракетных атак хуситов.

Израильско-саудовская дружба окрепла настолько, что саудиты пошли на серьезный политический шаг: Саудовская Аравия и находящиеся под ее влияниями региональные организации Лига арабских государств и Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива весной этого года признали «Хезболлу» террористической организацией. Воздержались при голосовании в ЛАГ лишь Ливан, Ирак и Алжир. То, что это чисто политический шаг, направленный против одного из наиболее значимых союзников Ирана на Ближнем Востоке, говорит и озвученная главой ССАГПЗ формулировка основания данного решения, вызванного «враждебными действиями ополченцев, которые набирают молодых людей (из стран Персидского залива) для совершения террористических действий».

Отношение к ИГИЛ: и не друг, и не враг

Но если лояльность по отношению к Сирийской свободной армии или даже к "ан-Нусре" может быть хоть как-то оправдана израильтянами, то ИГИЛ (террористическая организация, запрещённая в РФ), против которого объединился весь мир, точно должен был попасть в разряд врагов. Но и этого в израильской политике пока не наблюдается.


ИГИЛ не рассматривается Тель-Авивом как враг ровно по тем же причинам, что и другие суннитские группировки, действующие в Сирии.

В октябре лидер "Хезболлы" Хасан Насралла в очередной раз обвинил США, Саудовскую Аравию и Израиль в подготовке и финансировании ИГИЛ с целью ведения борьбы с Асадом в Сирии.

Подобные заявления можно было бы считать голословными, учитывая, что их произносит ярый противник еврейского государства, однако позиция Израиля и оценки не только зарубежных, но и собственно израильских экспертов фактически подтверждают заявления Насраллы.

Так, в августе была опубликована статья сотрудника Центра стратегических исследований имени Бегина и Садата профессора Эфраима Инбара, в которой он обосновывает отсутствие выгоды в случае уничтожения ИГИЛ. Помимо тезиса о необходимости предотвратить возвышение шиитской коалиции во главе с Ираном, выдвигается и довольно прагматичный довод в иезуитском стиле.

Согласно Инбару, разгром террористической организации вынудит его членов вернуться в свои страны, что приведет к росту террористических актов по всему миру. Если же не ликвидировать ИГИЛ полностью, а лишь ослабить его до того уровня, когда все силы этой организации будут уходить на войну в границах нынешних Ирака и Сирии, то это лишь даст возможность уничтожать правительственным войскам и вооруженным группировкам друг друга, не помышляя о терактах за пределами своих границ. «Позволить плохим парням убивать плохих парней звучит очень цинично, но это полезно и даже морально, так как обеспечивает занятость плохих парней и меньшую возможность для них навредить хорошим парням».

Израильский эксперт не ограничивает свои рекомендации Израилем: он предлагает всему Западу задуматься над пользой ИГИЛ.

Что же до иных борцов с международным терроризмом, то их, по мнению Инбара, не стоит рассматривать в качестве союзников, так как «Тегеран, Москва и Дамаск не разделяют наши (западные) ценности».

Израильские эксперты и СМИ в описании ИГИЛ часто подчёркивают, что теракты, проводившиеся от имени этой организации, не являлись хорошо продуманными, исполнялись одиночками, лишь на словах декларировавшими свою принадлежность к ИГИЛ. Оправдывая таким образом действия радикалов, Израиль спокойно закрывает глаза на совершаемые этой организацией преступления, ведь действительное отношение Израиля к определению врагов в регионе озвучил ещё год назад временный поверенный в делах Израиля в Москве Алекс Гольдман-Шайман:



Следует отметить, что и "Исламское государство" отвечает Израилю той же монетой. Несмотря на уже ставшую традицией в устах арабских боевиков фразу про необходимость уничтожить гнездо сионизма, лидеры ИГИЛ заявили, что палестинский вопрос не является для них приоритетом, так как Палестина лишь одна из многих территорий, где позволено вести джихад. По мнению игиловцев, их первоочередная задача - бороться не с неверными, а с вероотступниками (явный намек на шиитов).

Фактически единственным примером борьбы Израиля с ИГИЛ можно назвать боевые операции на Синайском полуострове. Но и здесь удары по признавшей "Исламский халифат" группировке «Вилаят Синай» нельзя отнести к борьбе с ИГИЛ. Эта террористическая организация начала действовать ещё до появления ИГИЛ, а потому её формальное присоединение к "Исламскому государству" можно считать скорее пиар-ходом.

Таким образом, Израиль за последнее время не раз давал повод усомниться в своей искренности по отношению к исламским террористам. Ведь так хочется получить больше за счёт ослабевшего соседа. Эта политика двойных стандартов и разделение террористов на плохих и хороших в конце концов могут привести к плачевным результатам.

Можно пытаться спрятаться за армию, спецслужбы, мононациональный характер собственной страны, но когда террористы обратят своё оружие на «нейтральных» соседей, войны на чужой территории может оказаться недостаточно и придётся жертвовать собственной безопасностью. Нью-Йорк и Париж уже испытали на себе ужас террористического удара. Готов ли к этому Израиль?