История вопроса
Барак Обама впервые обрисовал своё видение ядерного разоружения в речи, произнесенной в Праге 5 апреля 2009 года, — менее чем через три месяца после того, как он стал президентом. Эта речь явилась основой для того, что со временем стало договором об ограничении стратегических ядерных вооружений, «Новый СТАРТ» (START). Но мистер Обама также открыл дверь для модернизации наших ядерных сил с помощью вот такого чреватого важными последствиями заявления:
«Чтобы положить конец мышлению в духе Холодной войны, мы сократим роль ядерных вооружений в стратегии нашей национальной безопасности, и убеждаем других сделать то же самое. Не стоит заблуждаться: пока это оружие существует, Соединённые Штаты будут сохранять достаточный, надёжный и эффективный арсенал и гарантировать эту защиту нашим союзникам — включая Чешскую Республику».
Почему призыв к ядерному разоружению одновременно открывает двери ядерному перевооружению?
Речь Обамы вымостила путь к получению им Нобелевской премии мира в октябре 2009 года, но он также пытался манипулировать и внутренней политикой военно-промышленно-конгрессионального комплекса (ВПКК). К 15 декабря 2009 года группа из 41 сенатора послала письмо президенту Обаме с заявлением, что дальнейшее сокращение ядерного арсенала будет приемлемым только если оно будет сопровождаться «серьёзной программой по модернизации наших сил ядерного сдерживания».
Если рассматривать в ретроспективе, то ясно, что новый президент — либо наивно, либо цинично — уступил этому требованию сенаторов увеличить расходы, для того чтобы удержать мощные ядерные лаборатории и их союзников в оборонной индустрии, а Конгресс от лоббирования против его нового договора об ограничении ядерных вооружений. В апреле 2009 года Обама сделал первые шаги, которыми начался масштабный дорогостоящий план по модернизации ядерных сил США за рубежом. Через восемь лет 28 января 2017 года в ходе первого телефонного разговора с президентом Путиным президент Трамп закрепил эту программу, осудив «Новый СТАРТ» Обамы как «плохую сделку», заявив, что это договор — в пользу России.
Особенно опасная составляющая в плане ядерных расходов Обамы — это принятие на вооружение маломощных высокоточных ядерных бомб/боеголовок. Это оружие имеет смысл только в рамках радикальной стратегии реального ведения ядерной войны — в отличие от почти общепризнанной идеи, что наш ядерный арсенал существует только для сдерживания того, кто задумает использовать это оружие — поскольку реальное применение его немыслимо, и имеет совершенно непредсказуемые последствия. В декабре прошлого года влиятельный Научный совет Министерства обороны США — организация, пестрящая персонами, тесно связанными с ядерными лабораториями и их союзниками в военной промышленности — добавил свою санкцию к этой радикальной стратегии, воскресив старые и дискредитированные идеи ограниченного применения ЯО. Эта концепция основывается на недоказанной — и недоказуемой — гипотезе, что президент действительно сможет взорвать несколько ядерных бомб, чтобы контролировать постепенно нарастающую кампанию ядерных бомбардировок, или, может быть, чтобы применить психологическую тактику поощрения сдерживания с помощью нескольких маломощных «предупредительных» ядерных взрывов.
Добавлением к расширению нашей ядерной политики при Обаме является намерение президента Трампа выполнить данные им во время президентской кампании обещания — укрепить все ядерные наступательные и оборонительные силы, с особым акцентом на значительное увеличение расходов на программу ПРО — что подразумевает расширение сегодняшнего развёртывания системы ПРО в Восточной Европе на расстоянии в нескольких сотнях миль от российских границ.
Первоначальные оценки — на самом деле прикидки — всей ядерной программы модернизации, принятой Обамой, составляют 1 триллион долларов в течение 30 лет. В эту оценку не входят затраты на элементы ПРО — как и обещанное Трампом расширение этой программы.
Компоненты принятой на сегодняшний день программы — то есть новый бомбардировщик, новая подводная лодка, несущая баллистические ракеты, новая межконтинентальная баллистическая ракета, новая крылатая ракета воздушного базирования, полная модернизация существующей тактической ядерной бомбы В-61 с выбором мощности заряда, включающая также устройство точного наведения, новое семейство ракетных боеголовок, новые предприятия для производства боеголовок, а также огромный массив новых широкомасштабных систем разведки, наблюдения, управления и контроля для управления этими средствами — всё это на начальных стадиях разработки. Предполагая, что в Пентагоне бизнес ведётся как обычно, оценка в один триллион долларов — действительно типичная оценка с нагрузкой вначале или «покупка участия», предназначенная для того, чтобы «открыть козлу калитку в огород», когда будущие расходы намеренно занижаются, а будущие выгоды переоцениваются.
Деньги на все эти программы как раз начали течь в сотни избирательных округов. Поскольку поток денег будет нарастать в течение следующего десятилетия, денежные потоки для субподрядчиков и рабочие места в сотнях избирательных округов гарантирует, что расходы на ядерное вооружение в целом приобретут собственную политическую жизнь — а налогоплательщикам посадят на шею очередного безудержного монстра.
Читателям, которые сомневаются в таком результате, стоит только посмотреть на то, как живёт-поживает погрязшая в проблемах программа создания «ударного истребителя» F-35, сопротивляющаяся сокращению денежных потоков и даже получающая дополнительную финансовую поддержку от Конгресса, несмотря на умопомрачительные недостатки эффективности, технические провалы и бесконечные отставания от графика работ (к примеру, см. вот этот 60-тистраничный отчёт директора Управления эксплуатационных испытаний и оценки Пентагона).
Зацикленность сотен конгрессменов и сенаторов на программе этой ядерной модернизации гарантирует, что денежные потоки и превышение издержек в течение следующих 30-50 лет будет увеличиваться бесперебойно. Наш многолетний опыт наблюдения и анализа крупнейших политически мотивированных приобретений Министерства обороны делает очевидным, что первоначальная оценка «покупки участия», составляющая в сумме триллион долларов, обернется по меньшей мере ценником в три триллиона долларов за три десятилетия. Короче говоря, Пентагон сеет денежные семена для того, чтобы взошла очередная катастрофа, подобная F-35, только в этот раз — на стероидах.
Но дело не только в этом. Как только этот многотриллионнодолларовый, самоподдерживающийся поток устремится через шлюзы Военно-Промышленно-Конгрессионального Комплекса (ВПКК), развёртывание американских вооружённых сил, альянсы, договоры и оценки угроз активизируются ещё больше чем сейчас, дабы поддержать внутреннюю политику всё возрастающих расходов на ВПКК. Несмотря на это, наши внешнеполитические бюрократы, стремящиеся управлять государственным кораблём со своего олимпийского насеста на Олимпе, по-прежнему не будут замечать, что их «политический» штурвал не связан с рулевым устройством корабля.
Как лаконично заметил несколько лет назад один проницательный шутник из Пентагона, «в реальном мире внешняя политика останавливается у кромки воды», т.е. внутренняя политика ВПКК всегда берёт верх над внешней политикой. Президент Эйзенхауэр это понимал, хотя ничего по этому поводу не предпринимал до тех пор, пока не ушёл со своего поста.
Что касается сегодняшнего дня, то всем в ВПКК наплевать с высокой колокольни, как там русские (или китайцы) в действительности могут отреагировать на грядущую лихорадочную трату средств на ядерные (и неядерные) вооружения. Это отчётливо заметно по когнитивному диссонансу обамовского министерства обороны: оно разрывается между утверждением, что русские не являются целью ядерной программы, но в то же время оправдывает наращивание ядерных вооружений как средство противостояния российской агрессии, ведущейся средствами обычных вооружений. В равной степени показательно, что 8 февраля редакционная статья в любимом ручном издании Пентагона, Defense News рассказывает о готовящемся для президента Трампа Обзоре конфигурации ядерных сил Соединённых Штатов, ни разу не упомянув русских и китайцев, а также то, как они могут отреагировать на предстоящий бум американских расходов. С другой стороны, автору редакционной статьи стоило большого труда объяснить конкретно, как силы внутриполитического консенсуса обеспечат стабильное финансирования расходов на ядерный план Обамы в годы правления администрации Трампа.
Вызывают ли действия противодействие (I)?
Так как же русские могут отреагировать на угрозу увеличения американского военного бюджета?
Давайте попытаемся взглянуть на программу ядерной модернизации — а также на предстоящее увеличение оборонных расходов — с точки зрения российского руководства.
Русские, особенно те внутриполитические и промышленные группировки, которые выигрывают от российских оборонных расходов, скорее всего охарактеризуют американскую программу расходов как агрессивное оттачивание американского ядерного меча и укрепление её ядерного щита, синхронизированного с угрожающим наращиванием американской конвенциональной военной мощи. А это будет использовано для утверждения, что Россия тратит намного меньше на оборону, потому что она сталкивается перед экзистенциальной угрозой из-за американских расходов.
Не смейтесь, это зеркальное отражение аргументов, успешно выдвинутых президентом Рональдом Рейганом в телевизионном обращении к нации 22 ноября 1982 года. Его темой была и ядерная стратегия, а также необходимость увеличения американского оборонного бюджета в целом. Рейган заявил следующее [из стенограммы, стр. 3-5]:
«Вы часто слышите, что Соединённые Штаты и Советский Союз находятся в состоянии гонки вооружений. Правда в том, что если Советский Союз начал эту гонку, то мы нет. Как вы видите по этой синей линии, соответствующей США, в долларовом выражении с учётом инфляции наши оборонные расходы в 1960-х годах выросли из-за Вьетнама, а затем они снижались на протяжении большей части 1970-х годов. А теперь посмотрите на красную линию, соответствующую Советскому Союзу. Она поднималась всё выше, выше и выше. …
Сочетание всё возрастающих расходов Советов и пропорциональное снижение расходов Соединённых Штатов изменяли военный баланс и ослабляли наше сдерживание. Сегодня практически по всем аспектам военной мощи Советский Союз обладает решающим преимуществом. …
Если мои предложения по обороне будут приняты, всё равно нам потребуется пять лет, прежде чем мы приблизимся к уровню Советов».
Зеркально отражая аргумент Рейгана и подчёркивая опасность увеличения военных расходов Соединёнными Штатами, российские сторонники наращивания расходов на оборону, конечно, укажут, что США и их союзники уже тратят намного больше на свои вооружённые силы, чем тратит Россия. Более того, Америка, несомненно, намеревается быстро увеличить размер этого разрыва в расходах в свою пользу, поскольку новая масштабная американская программа ядерной модернизации — это только часть ещё более крупного долгосрочного наращивания расходов.
В конце концов, разве президент Трамп и сенатор Маккейн не предложили увеличить на огромную сумму оборонный бюджет президента Обамы, чтобы восстановить то, что по утверждению господ Трампа и Маккейна представляет собой «обескровленную» армию (см. ссылку 1 и ссылку 2)? Сторонники увеличения российского оборонного бюджета могли бы также спросить — разве господа Трамп и Маккейн не объявили о чрезвычайных мерах, призвав Конгресс исключить расходы на оборону из ограничений расходов, установленных Законом «О государственном бюджете» 2011 г.?
Несомненно, российские политики, повторяя аргументы Рейгана, приведённые в 1981 году, могут построить график, используя данные, опубликованные самим Западом, чтобы подтвердить свои доводы; возможно, они начнут с чего-то вроде этого (Рис. 2):
Российские сторонники увеличения оборонных расходов, применив метод Джейнса из рис.2, могли бы утверждать, что (1) Россия сейчас тратит чуть меньше, чем Саудовская Аравия, меньше, чем Индия и меньше, чем Великобритания; (2) размер российского оборонного бюджета равен всего четверти китайского; и (3) размер российского оборонного бюджета равен ошеломительной одной двенадцатой оборонного бюджета Соединённых Штатов!
Добавьте к военному бюджету США вклады их союзников и близких друзей, и перевес расходов в пользу США и их союзников по сравнению с одной Россией становится поразительным — 21 к 1! Даже если бы Россия могла доверять Китаю как надёжному союзнику — чего она не может — сегодняшний дисбаланс составил бы более четырёх к одному в пользу США и их союзников, с одной стороны, и России и Китая — с другой.
Сторонники увеличения расходов на российскую оборону могли бы также утверждать, что их сравнение не так значительно искажено, как ранее приведённый график Рейгана, поскольку (1) в 1982 г. рубль не был конвертируемым в доллар (как сегодня), а сравнение Рейгана серьёзно переоценивало уровни советских расходов на оборону, поскольку в них использовался искусственный обменный курс; и (2) в из рисунка 2 отсчёт начинается с нуля, в отличие от намеренно усеченной, чтобы усилить его точку зрения, долларовой шкалы (от 100 до 275) Рейгана на рисунке 1.
Рождает ли действие противодействие (II)?
Конечно, с точки зрения российского руководства, стратегическая угроза выходит далеко за рамки безумия, вытекающего из подобного неравенства военных бюджетов.
Оно могло бы посчитать трамповское расширение как наступательного ядерного вооружения, так и ракетной обороны доказательством того, что США планируют установить господство над Россией, готовясь воевать и победить в ядерной войне — радикальный сдвиг от продолжавшегося 50 с лишним лет строительства Америкой ядерных сил исключительно для сдерживания (часто это называлось концепцией Взаимно Гарантированного Уничтожения, англ. MAD — «безумие» ).
Столкнувшись с такой угрозой, милитаристские группировки в России, наверное, будут настаивать на рациональном применении принципа предосторожности перед лицом такой угрозы для своей страны.
Этот принцип продиктует ответ, — предположительно масштабную гонку ядерных вооружений с Соединёнными Штатами. Тот очевидный факт, что спровоцированную внутренней политикой ядерную программу США американские политики ни обуздать, ни прекратить не могут, русские, конечно, понимают. Но это понимание лишь усилит ощущение угрозы, испытываемого патриотично настроенными российскими лидерами.
Держите в уме, что русские вряд ли рассматривают возникающую ядерную опасность в отрыве от других вопросов. Прежде всего, есть отравляющая атмосферу взаимоотношений проблема расширения НАТО и недоверие, ей созданное.
Подавляющее большинство россиян, включая бывшего президента [СССР] Горбачёва, президента Путина и премьер-министра Медведева твёрдо убеждены, что США и Запад нарушили свои словесные обещания не расширять НАТО на восток в ответ на согласие Советского Союза на объединение Германии как члена НАТО. Многие лидеры Запада либо отрицают, что какие-то обещания были даны, либо преуменьшают смысл каких-либо подобных обещаний. Однако репортёры германского еженедельника Der Spiegel обнаружили в западных архивах документы, подтверждающие российскую точку зрения, и 26 ноября 2009 года опубликовали журналистское расследование, в котором делается вывод:
«Побеседовав со многими из участников и внимательно изучив ранее засекреченные британские и германские документы, Spiegel пришёл к выводу, что нет сомнений в том, что Запад действительно делал всё что в его силах, чтобы создать у Советов впечатление, что не может быть и речи о членстве в НАТО таких стран, как Польша, Венгрия или Чехословакия».
Одно бесспорно: впечатление, или понимание, или обещание не расширять НАТО было нарушено президентом Клинтоном — в основном по внутриполитическим причинам — сделав посмешищем мечты президента Горбачёва о большом общеевропейском доме.
Клинтон заявил о поддержке расширения НАТО в октябре 1996 года как раз накануне ноябрьских выборов, стремясь собрать голоса консерваторов и «ястребов», голоса американцев восточноевропейского происхождения, и в отвечая на активную лоббистскую кампанию за расширение НАТО, организованную ВПКК — а также чтобы увести эту тему у своего консервативного оппонента, сенатора Роберта Доула.
Расширение НАТО на восток в сочетании с односторонним выходом президента Буша из Договора по ПРО в июне 2002 года, за которым последовало развёртывание элементов ПРО в Восточной Европе, конечно же, усилило у русских чувство недоверия и угрозы относительно намерений США. Вплоть до сегодняшнего дня Путин постоянно упоминает о нарушенных американских обещаниях.
Не только это заставляет согласиться с российской точкой зрения. Параллельно с расширением НАТО в том же направлении стремительно, как раковая опухоль, расширялся и Европейский Союз, начиная с 1995 года и вплоть до 2013 года. Исключение Европейским Союзом России из «большого общеевропейского дома» ещё больше подпитывало атмосферу недоверия и угрозы.
С точки зрения России, расширение НАТО и ЕС работало на намеренную изоляцию и ослабление России — и потенциал (хотя на сегодня и безрезультатный) захвата Западом Украины и Грузии усилило ощущение того, что Россия была обманута Западом.
Восприятие намеренно организованной Соединёнными Штатами и ЕС кампании по ослаблению Россию имеет историю, истоки которой уходят к окончанию первой холодной войны в 1991 году: российские лидеры, например, наверняка до сегодняшнего дня не забыли, как во времена администрации Клинтона американские неправительственные организации в сочетании с американским давлением поддерживали крайне коррумпированную приватизацию бывших советских государственных предприятий в 1990-х (так называемая «шоковая терапия»). Говоря словами экономиста, лауреата Нобелевской премии Джозефа Стиглица (16 июня 2000 г.):
«В начале 1990-х годов среди экономистов шли споры по проблеме — шоковая терапия против стратегии поэтапных преобразований для России. Но Ларри Саммерс [помощник министра финансов по международным делам, затем зам министра финансов, в настоящее время министр финансов] взял на себя руководство экономической политикой, и существовало большое недовольство проводимой им политикой.
Люди в России, которые верили в шоковую терапию, были большевиками — горсткой людей наверху, которые каждому запихивали её в глотку насильно. Они рассматривали демократический процесс как реальное препятствие реформе.
Грандиозный «дерибан», случившийся в России, коррупция, привёдшая к тому, что девять или десять человек получили огромное богатство через залоговые аукционы, произошёл благодаря попустительству, поскольку это позволяло переизбрать Ельцина».
И если говорить об оттенке иронии, глядя на сегодняшнюю истерию вокруг предполагаемого вмешательства президента Путина в президентские выборы в США, то всё это только цветочки. Российские лидеры вряд ли забыли американское вмешательство на стороне Бориса Ельцина во время российских выборов в 1995 году, включая использование американского контроля над Международным Валютным Фондом для выделения кредита в 10.2 миллиарда долларов в марте 1996 года, чтобы помочь коррумпированному и уступчивому Борису Ельцину победить на июньских выборах.
Обложка журнала «Тайм», номер от 15 июля 1996 года.
Поэтому с точки зрения русских последние всё более ужесточающиеся американские санкции не только лицемерны, они, несомненно, укрепляют мнение, что американская кампания по подрыву российской экономики постоянна и, возможно, бесконечна.
Более того, стремительное и вероломное расширение НАТО и ЕС создало калейдоскоп международных противоречий. Сейчас обе организации находятся в сложном положении, их раздирают противоречия и разногласия. Великобритания покидает ЕС, но остаётся в НАТО. Северная Европа и банкиры ЕС навязали Южной Европе, особенно Греции, драконовские меры жёсткой экономии. Отвергнутая Евросоюзом Турция, давний ключевой союзник по НАТО, поворачивается к России. Разрушение Ливии, Ирака и Сирии под руководством США с участием европейцев породило невиданный поток беженцев в европейские страны, глубоко угрожая организующему принципу ЕС – принципу открытых границ. Усиливающийся тренд европейской нестабильности и хаоса, в сочетании с возникающим спектром набирающих силу фашистских движений, от Испании до Украины, неизбежно усиливают традиционное у русских ощущение, что им угрожают и их окружают.
Это чувство угрозы, безусловно, усиливается недавним отвратительным образчиком безумия, прозвучавшим со стороны Польши, возможно, самого русофобского члена ЕС и НАТО. Немецкая газета Deutsche Welle сообщает, что Ярослав Качиньский, крайне консервативный бывший премьер-министр Польши, председатель правящей национально-консервативной партии Закон и Справедливость (ПиС), призвал к созданию мощных ядерных вооружённых сил ЕС — играя на польских страхах, что Соединённые Штаты не будут жертвовать Чикаго, чтобы спасти Варшаву. То, что Франция и Великобритания уже имеют ядерное оружие и являются членами НАТО, об этом, конечно, в демагогии Качиньского упомянуто не было.
Российские лидеры не могут игнорировать то, что Качиньский призвал к ядерному ЕС вскоре после того, как 3-я бронетанковая бригадная боевая группа 4-й пехотной дивизии США (3500 солдат и 2500 единиц боевой техники) прибыла в Польшу. Хуже того, командир тут же объявил, что бригада «готова к бою», хотя её задача — «сдерживание» какой-либо угрозы для Польши. Одна бригада — это «натянутая проволока»… или своего рода «карт-бланш», который может быть использован по какому-то безумному поводу, чтобы запустить боевые действия — а как только что продемонстрировал Качиньский, за безумием в этой части мира дело не заржавеет.
И вот, если бы вы были русским, и —
(1) вы помните, как Запад разрушал вашу страну, начиная с 1812, 1914 и 1941 года вместе с недавней чередой нарушенных обещаний, экономических санкций и разрушительного вмешательства в российские внутренние дела, что превратило в насмешку идеалы общеевропейского дома после Холодной войны; и ещё …
(2) если вы сталкиваетесь со страной, которая изгнала вас из Европы, подтасовывала с помощью подкупа ваши выборы и намерена подорвать вашу экономику, страну, которая уже обгоняет вас в расходах на оборону – в пропорции двенадцать к одному, одновременно выражая намерение увеличить этот разрыв кардинально; и если…
(3) эта страна уже начала ядерную гонку вооружений с масштабной дорогостоящей всесторонней программы модернизации, чтобы закупать ядерные вооружения, некоторые из которых могут быть оправданными только с точки зрения намерений вести и выигрывать ядерные войны;
— Что бы вы делали?
Задать такой вопрос — значит, и ответить на него. Для патриотов-американцев, заинтересованных в реальном усилении их национальной безопасности (а не в увеличении бюджета на национальную безопасность), ядерная проблема сводится к пониманию того, насколько сильно решения о наращивании расходов Америкой и её действия влияют на патриотов-русских. Другими словами, речь идёт об обоснованном понимании и прагматическом своекорыстии.
И, тем не менее, ведущие СМИ и политики обеих партий, восхищённые нашим ВПКК, трудятся день и ночь над раздуванием антироссийской истерии и нагнетании страхов, чтобы гарантировать, что американцы по-прежнему будут слепы и глухи к тому, какое мощное и опасное влияние обамовско-трамповского наращивание расходов на ядерные вооружения оказывает на русских — а также и на всех остальных, если уж на то пошло.
Об авторах:
Фрэнклин «Чак Спинни» (Chuck Spinney) и Пьер Спрей (Pierre M. Sprey), на двоих имеют 75-летний опыт работы в Пентагоне и в промышленности в сфере разработки вооружений, а также в анализе боевых систем и эффективности оборонных бюджетов. Спрей был одним из «вундеркиндов» в аппарате министра обороны в 1960-х годах. Он возглавлял группу по разработке эскизного проекта легендарного штурмовика A-10 «Тандерболт»; вместе с полковниками Бойдом и Рицциони создавал весьма успешный истребитель F-16. Критический анализ дефективного планирования и распределения бюджета Пентагоном, проведённый Спини во время его работы в секретариате министра обороны в 1980-х годах привёл к тому, что в марте 1983 г. его фото появилось на обложке «Тайм». Уйдя из Пентагона в 2003 году, он дал подробное интервью о военно-промышленно-конгрессиональном комплексе Биллу Мойерсу, что привело к награждению Билла Мойерса специальной премией «Эмми» за его сериал «Сейчас» (Now), вышедший в эфир 1 августа 2003 г. Спрей и Спинни неоднократно давали показания на слушаниях в Конгрессе, а также являются членами-основателями Движения за военные реформы, возглавляемым их другом и коллегой, известным американским боевым лётчиком и экспертом по вопросам стратегии полковником Джоном Бойдом.
