Збигнева
Бжезинского никому представлять не надо. Его книга «Великая шахматная
доска» произвела в свое время фурор — в том числе потому, что он прямо
говорил о стратегических задачах и целях Америки, открыто называл друзей
и врагов и призывал к реалистичному подходу в то время, когда в мировой
политической мысли царили либеральные идеи.
Бжезинский
считается одним из самых влиятельных ветеранов американского
внешнеполитического ведомства, представляющим точку зрения определенных
кругов политической элиты США. Он долго и последовательно был одним из
главных апологетов политики сдерживания Москвы.
 Какой
сегодня должна быть внешняя политика США и насколько важную роль в
американской предвыборной гонке сыграли российские хакеры — об этом
«заклятый друг России» рассказал в интервью главному редактору The
Worldpost Натану Гардельсу. «Лента.ру» предлагает читателям перевод этой
беседы.
Вы уже давно говорили об «актах политического
пробуждения» — от «арабской весны» до протестов на украинском Майдане —
как о новом элементе, оказывающем влияние на мировую политику.
Сейчас в западных демократических странах мы
наблюдаем победную поступь другой грани этого «пробуждения» — популизма,
и, похоже, он имеет прямое отношение к Владимиру Путину. Что это
означает?
Бжезинский:
Я думаю, что их тяга к Путину слишком преувеличивается — в основном
благодаря усилиям журналистов, преследующих собственные интересы.
Разумеется, отдельные лидеры этих движений восхищаются им — прежде всего
благодаря его авторитарному подходу к управлению; но я не вижу
доказательств массовой симпатии к нему в какой-либо серьезной стране.
Подъем
популистских движений в европейских демократических странах — это
результат ощущения неразберихи и в то же время свободы. Европейцы
освободились от своего прошлого, когда часть света, в которой они
проживают, была разделена в результате Холодной войны, и завершили
процесс экономической интеграции, а это принесло с собой новые вызовы — в
том числе и миграционный кризис.
В
головах людей образовалась путаница, они не могут договориться о том,
куда дальше двигаться. В результате мы получаем беспорядок с признаками
истерии, в котором обращение к насилию как к средству, боюсь, будет
играть все большую роль. И со временем ситуация лишь ухудшится.
Все
вышесказанное в значительной степени также применимо к текущему
состоянию американской демократии. У нас нет трезвомыслящих
руководителей — у нас в почете лозунги и броские заявления, и плюс к
тому усиливается склонность к бытовому насилию.
Некоторые
группы и политические лидеры могут позиционировать себя как
пророссийские, это правда, и русская разведка мутит воду, пытаясь
подорвать единство Европы по вопросу антироссийских санкций, поддерживая
сочувствующие Москве политические силы. Но по сравнению с глубинной
динамикой, которую я описал, это все сущие мелочи.
Высокопоставленный
представитель разведсообщества заявил мне на прошлой неделе, что
русские и американцы десятилетиями пытаются влиять на выборы по всему
земному шару. Происходящее сейчас он описал формулой «старая тактика,
новые методы», плюс усовершенствованные цифровые технологии. Так ли это?
Или мы имеем дело с чем-то совершенно новым?
Новые
методы позволяют действовать в этой сфере с куда большим размахом, чем
раньше. Соответственно, они гораздо эффективнее и приносят больший
результат, чем прежде. Это новый элемент, и разумеется, он вызывает
глубокую тревогу.
 Избранный
президент Дональд Трамп отправил псу под хвост весь устоявшийся
геополитический расклад, взяв трубку во время звонка президента Тайваня и
намекнув, что он готов поставить под сомнение принцип «одного Китая».
В
свое время, будучи советником по национальной безопасности президента
Джимми Картера, вы вели переговоры о признании этой политики с Дэн
Сяопином. Какие опасности вы видите при столь резкой смене курса?
Главная
опасность, как мне кажется, состоит в том, что этот шаг провоцирует
противостояние на ключевом для американской внешней политики
направлении, причем не дает нам никаких серьезных стратегических
преимуществ.
Противостояние
с Пекином не в наших интересах. Куда лучше побудить Китай максимально
тесно сотрудничать с нами, тем самым заставляя русских последовать
примеру китайцев, если они не хотят оказаться в изоляции. Такая связка
позволит США максимально распространить свое политическое влияние в мире
в рамках коллективного сотрудничества.
Не
думаю, что эту перспективу стоит ставить под угрозу демонстративными
жестами, подобными упомянутому телефонному звонку, которые не
сопровождаются никакими конструктивными действиями. Это просто
бессмысленный раздражитель.
Мир,
в котором Америка и Китай сотрудничают, — это мир, где американское
влияние достигает своего пика. Если мы уменьшаем свои шансы подобными
бессмысленными и раздражающими акциями, как мы сможем преуспеть?
Некоторые
обеспокоены тем, что администрация Трампа кинется в объятия Москвы и
возьмет курс на оттепель взамен нынешнего похолодания в двусторонних
отношениях. Не пойдет ли это на пользу региональной стабильности — ведь
тогда исчезнет импульс, подталкивающий Россию и Китай друг к другу и
побуждающий их выступать единым антизападным фронтом?
Если
говорить о взаимоотношениях с Китаем, то Россия здесь Америке не
конкурент — она просто не может предложить столько же, сколько мы.
Китайцы очень хорошо понимают: мы можем быть ослаблены, истощены, сбиты с
курса, но Америка по большинству параметров все еще остается державой
номер один в мире, хотя Китай сейчас почти догнал ее. У китайцев просто
нет выбора. Если они выступят против Америки, они проиграют. В их
интересах войти в мировую верхушку. Обратное также верно и для США, если
они решат оттолкнуть Китай.
Тут
нет ничего особенно сложного. Это лишь вопрос признания некоторых
фундаментальных стратегических реалий. Если постоянно раздражать
китайцев и довести их до точки, они начнут искать альтернативы и найдут
их. Не сказать, чтобы описанная ситуация была особо комфортной, но она
таит в себе еще более серьезную опасность.
У
некоторых вызывает беспокойство лозунг Трампа «Америка прежде всего»,
который ставит под сомнение ценность альянсов, торговых соглашений и
договоренностей по климату. Не приведет ли это к тому, что США
дистанцируется от мировых проблем? В Европе сейчас царит хаос, Россия
выбыла из числа игроков мирового класса. Не случится ли так, что
единственной крупной державой с глобальной повесткой дня станет Китай?
The Times: Путин гарантированно победит на европейских выборах в 2017 году
Чтобы
подчеркнуть уже сказанное выше про фундаментальные стратегические
реалии, еще раз повторю: США и Китай — ведущие мировые державы.
В
течение долгих лет с момента нормализации наших отношений мы работали
рука об руку не ради военных или завоевательных целей, но во имя
укрепления безопасности и стабильности, необходимых для того, чтобы
каждый мог преследовать собственные интересы. В современном мире ни
Китай, ни США не могут быть единственным лидером.
Заострю
тезис, хотя, возможно, эта мысль покажется кому-то парадоксальной: если
Америка попытается действовать без Китая, в одиночку, она не сможет
отстоять свое место под солнцем.
Если
мы будем иметь это в виду, мы сможем постепенно начать формирование
мира более стабильного, чем мир сегодняшний — крайне нестабильный и
непредсказуемый. Долгосрочные интересы Америки лежат в основном в том,
чтобы углублять наши связи с Китаем, а не в том, чтобы рвать их во имя
тактических выгод.
Источник: Lenta.ru
Источник: geo-politica.info.
Рейтинг публикации:
|
