Поход «Адмирала Кузнецова» и Сеута
Создание зарубежных баз Российского флота – веление времени
За средиземноморским походом авианосца «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов» с напряжённым вниманием следят все.
Для
флагманского корабля не только Северного флота, но и всего ВМФ России
этот поход – знаковый. Достаточно сказать, что авианосец идёт в зону
войны, конца которой пока не видно. Идёт с новым оружием на борту – к
традиционному составу авиакрыла, основу которого составляли «тяжёлые»
Су-33, добавились «лёгкие» МиГ-29К, имеющие хорошие перспективы в
развитии палубной авиации.
Этот
факт подогрел дискуссию о том, использует ли Россия самолёты с
авианосца для ударов по объектам террористов, не прекращающих терзать
Сирию. Споры тут не нужны. Может, и использует. Ведь есть уже хороший
опыт - применение «Калибров», носителями которых являются надводные
корабли и подводные лодки. Российские лётчики, действующие с аэродромов в
России и с авиабазы Хмеймим, решали и продолжают решать боевые задачи
широкого спектра; если будет приказ, «палубники» отработают не хуже.…
Едва
поход «Кузнецова» начался, как журналистов стал волновать вопрос:
«Почему так дымит русский авианосец?» Что ж, этот поход – последний
перед постановкой корабля в серьёзный ремонт. И на заводе котлотурбинным
установкам «Кузнецова», который, кстати, впервые оторвался от стенки и
вышел в Чёрное море ровно тридцать лет назад, необходимое внимание
уделят. Тогда и дымить будет меньше. Специалисты (в отличие от
журналистов) на этот счёт спокойны.
Разволновало
журналистов также то, что Испания якобы отказала «Кузнецову» в заходе
на дозаправку в расположенный на африканском берегу свой порт-анклав
Сеута. Всё на самом деле оказалось не так. Официальный представитель
Минобороны России генерал-майор Игорь Конашенков расставил точки над i:
«Никаких запросов от Минобороны России в адрес испанских властей о
заходе тяжелого авианесущего крейсера "Адмирал Кузнецов" для проведения
дозаправки в порту Сеута не направлялось». Да и не могло направляться,
ибо запасы ТАКРа (тяжёлого авианесущего крейсера) позволяют ему дойти до
Восточного Средиземноморья без заходов куда-либо. К тому же в дальних
походах топливом его всегда обеспечивают свои танкеры – из состава
вспомогательного флота ВМФ.
В
зарубежье «Кузнецов» вообще никогда не становится к причальной стенке –
в лучшем случае он находится на рейде (к примеру, в том же сирийском
Тартусе), осуществляя связь с берегом с помощью рейдовых плавсредств.
Это относится и к местам постоянного базирования всех авианосцев
советского производства (были у России и «Киев», и «Минск», и
«Новороссийск», и «Баку»-«Горшков»-«Викрамадитья», сейчас остался один
«Кузнецов»): как правило, они стояли на бочках – «мёртвых якорях».
Такое
– не от хорошей жизни. Постройка причалов для тяжёлых авианесущих
крейсеров оказалось делом не очень подъёмным. В Советском Союзе сначала
построили корабли-гиганты, только после этого стали задумываться над
оборудованием для них мест и инфраструктуры базирования. А пока думали,
корабли, стоявшие на якоре или бочках, выбивали свой моторесурс, «гоняя»
дизель-генераторы и другие механизмы. (Сейчас этот опыт всё-таки учтён,
о чём свидетельствуют работа «Спецстроя» по созданию молов и причалов в
Военной гавани Новороссийска, а также подготовка к созданию мест
базирования для так и не купленных Россией «Мистралей»).
Одним
словом, российский авианосец в испанский порт заходить не собирался.
Хотя в Сеуту для пополнения запасов в последнее время довольно регулярно
заходили не только надводные корабли российского ВМФ, но и подводные
лодки. С 2011 года более 50 российских военных кораблей швартовались у
причалов Сеуты. (Место неслучайное: порт Сеута имеет статус автономного
анклава-города, и формально НАТО не может распоряжаться его
территорией).
Так
сложилось, что советский МВФ, став по-настоящему океанским с середины
60-х годов прошлого века, практически всё, что необходимо для пополнения
запасов в дальнем походе, всегда был вынужден возить с собой, а при
острой необходимости – экстренно привозить из Союза. Обходилось это в
копеечку. И причина до банальности проста: ни императорская Россия, ни
Советский Союз так и не смогли создать систему военно-морских баз за
рубежом, хотя какая-то работа в этом направлении велась, начиная с
Екатерининских времён.
В
порядке отступления заметим, что работа эта велась с переменным
успехом. Скажем, в XVIII веке Русский флот базировался на разных
условиях в итальянском Ливорно, на греческих островах (тот же Парос из
состава Киклад). В конце XVIII столетия Павел I, став 72-м Великим
магистром Мальтийского ордена, чуть не добился включения в состав
Российской империи Мальты со всем, что к этому полагается. В XIX веке
Россия активно использовала для базирования Вильфранш, что на Лазурном
берегу, использовала ливанский Бейрут…
Ярких
примеров стремления закрепиться флоту в Средиземноморье немало и в
советское время. Например, И.В. Сталин хотел использовать для этого
Ливию. Хорошо известна и попытка развёртывания сил Советского ВМФ во
Влёре (Албания) в конце 50-х. 5-я Средиземноморская эскадра ВМФ СССР,
созданная в 1967 году во времена президента Насера активно использовала
египетские Александрию, Порт-Саид, Сиди-Баррани и Мерса-Матрух. Кстати,
именно из Мерса-Матруха после разрыва президентом Садатом договора о
дружбе и военном сотрудничестве (март 1976 г.) советские специалисты из
флотского пункта материально-технического обеспечения (ПМТО), покинувшие
Египет, перебрались в Сирию. С той поры и стал использоваться
российскими моряками порт и военно-морская база сирийских ВМС Тартус.
Подчеркнём, что Тартус – это тоже пункт материально-технического
обеспечения флота, но никак не база. «Базами» в течение десятилетий
являлись «номерные» точки якорных стоянок на средиземноморских отмелях и
банках, среди которых главной была 52-я в заливе Эс-Саллум. Её моряки в
шутку любовно называли то Селивановкой, то Кулацким хутором (по
фамилиям командира 5-й эскадры Валентина Егоровича Селиванова и
начальника штаба Михаила Георгиевича Кулака).
Всё
вышеперечисленное относится к пунктам временного базирования или
материально-технического обеспечения. В классическом, общепринятом
понимании военно-морских баз за границей у России никогда и нигде не
было. Дело всегда ограничилось тем, что флот, ставший в 60-80-е годы ХХ
века вторым в мире по силе после США, решал задачи в различных районах
Мирового океана, используя только созданные им пункты
материально-технического обеспечения. В разное время они были
оборудованы в районе архипелага Дахлак (Эфиопия, Красное море), в
кубинском Сьенфуэгосе, в ангольской Луанде. ПМТО – это тоже хорошо.
Однако база – лучше.
База
– это всё, начиная от чисто военных объектов и заканчивая
инфраструктурой для полноценной службы и жизни, в том числе с семьями,
со всем для этого необходимым. А ПМТО – это пара-тройка причалов,
складские и другие, в основном хозяйственные, постройки, несколько
единиц плавсредств из состава вспомогательного флота, немногочисленный
обслуживающий персонал. Сегодня этого мало.
На
фоне сирийских событий проблема создания российских военных баз за
рубежом актуализировалась вновь. В октябре этот вопрос был вынесен для
решения на самый высокий политический уровень. Вместе с новыми (тот же
Хмеймим) вновь зазвучали известные, хотя и подзабытые географические
названия – Камрань, Лурдес, Тартус, Сиди-Баррани…
Кого-то
это насторожило. Отсюда – внимание к походу «Кузнецова». Однако будем
помнить, что Россия по всем её границам буквально опутана сетью
иностранных военных баз. Сейчас возвращение к старой теме просто
необходимо для решения в полном объёме и на должном уровне задач
отстаивания интересов России за рубежом, ликвидации угроз на дальних
подступах. Это – веление времени.
В
таком контексте и следует рассматривать «сеутский инцидент». Хозяева
НАТО постарались упредить саму возможность заходов российских кораблей с
деловыми целями в порты государств, податливых на окрик.
То
же произошло и с гордящейся своим нейтралитетом Мальтой. Корабли ВМФ РФ
иногда используют её возможности, в том числе в силу удобного
географического положения, для дозаправки и пополнения запасов. После
заявления испанцев некоторые эксперты предположили: не Сеута, значит,
Мальта. Однако для этого карликового государства, в чью порт-столицу
Ла-Валетта несколько дней назад заходили российские малые ракетные
корабли, переходящие на Балтику, «сеутский инцидент» стал прецедентом.
Вслед за испанцами министр иностранных дел Мальты Джордж Велла отверг
возможность заправки в её портах группы кораблей ВМФ России во главе с
«Кузнецовым».
Что всё это в конечном счёте значит?
А
это значит, что вслед за Мальтой и другие не посмеют пренебречь
«рекомендацией», которая будет исходить из Вашингтона или Брюсселя. Это
значит, что России и, соответственно, авианосцу «Кузнецов» следует идти
своим курсом. В том числе желательно и к своим базам за рубежом.
Сергей ГОРБАЧЁВ
Источник: fondsk.ru.
Рейтинг публикации:
|
