12 октября 2016
Вероятнее всего, Россию ожидает новый этап санкционной войны
Фёдор Лукьянов - главный редактор
журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002
году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике
России с 2012 года. Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Научный директор
Международного дискуссионного клуба «Валдай». Выпускник филологического
факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.
Резюме:Как бы заманчивой ни казалась идея возвращения военной базы на Кубу,
символическое содержание такого шага многократно превысило бы
практический эффект, который, в свою очередь, едва ли был бы сопоставим с
расходами.
Месяц с небольшим назад, по окончании встречи "Большой двадцатки" в Китае, я рискнул на страницах "РГ" подвести что-то вроде итога отношений Владимира Путина и Барака Обамы.
Мой основной вывод состоял в следующем: "Москва и Вашингтон вернулись к
тому уже довольно забытому состоянию, когда в разговоре именно этих
двух столиц решаются наиболее важные вопросы международной политики".
Цитировать самого себя не очень-то прилично, но в данном случае -
прошу читателя меня простить. Просто умозаключение начала сентября -
показательное "попадание пальцем в небо", точнее - пример того, как
жизнь стремительно обгоняет всякие прогнозы и выворачивает их по-своему.
Начнем с того, что я, конечно, поторопился подвести черту. Хотя Обаме
осталось всего три месяца президентства в статусе "уходящей натуры",
российско-американская эскалация приняла столь стремительный оборот, что
случиться еще может почти что угодно. Надежда, что как раз под занавес
правления американский лидер будет более свободен принимать решения и
больше заинтересован в достижении каких-то позитивных договоренностей,
не оправдалась.
Сирийское урегулирование, которое могло бы стать схемой особого
взаимодействия - без симпатии, но с пониманием, что друг без друга
никуда не деться, обернулось обвалом всех оставшихся каналов.
Политико-дипломатическая логика окончательно уступила место
военно-политической. А это жесткая штука, от которой мы, сколько бы ни
говорили в последние годы о возвращении "духа "холодной войны", на самом
деле отвыкли. С начала 1980-х годов не было такого явственного
доминирования тактики "недвусмысленных предупреждений" и угроз над
ожиданием все-таки какой-то дипломатической договоренности. Ни во время
российско-грузинского столкновения в 2008-м, ни на начальных фазах
украинского кризиса в 2014-м в такой степени это не проявлялось.
В целом, ход событий не противоречит предположению о том, что судьбы
мира снова решаются между столицами двух прежних сверхдержав. Только
"разговор" опять ведется при помощи мегафонов, и его целью является не
распутывание узлов, и даже не их разрубание, а затягивание, дабы не
позволить противоположной стороне добиться каких-либо преимуществ.
Как мы дошли до жизни такой - тема отдельная и обширная. Понятно, что
не с Сирии все начиналось, не ею, увы, и закончится. Перечень взаимных
претензий множился давно, и теперь с обеих сторон звучит одинаковая
формулировка - терпение кончилось. Никаких попыток скрасить картину,
смягчить восприятие теперь уже никто не предпринимает, скорее, наоборот.
Что делать? Прежде всего не пугаться громкой риторики и бряцания
оружием - иногда они помогают избежать прямого столкновения. В
обстановке острого конфликта экивоки опаснее "большевистской прямоты",
поскольку могут ввести в заблуждение, а то и в соблазн.
При этом, правда, настораживает, когда основными глашатаями
государственной позиции становятся военные. Они все-таки предназначены
для того, чтобы решать конкретные боевые задачи средствами, которые им
приданы. Между тем ситуация конфликта глобальных держав (а сейчас мы
фактически подошли к этому) предполагает сложную комбинацию
обстоятельств и интересов, где надо учитывать много разных аспектов и
действовать разными инструментами.
Это особенно важно в условиях взаимозависимого мира, качественно
иного, чем в годы "холодной войны". Появились новые серьезные факторы
уязвимости, какие-то возможности расширились, а какие-то, напротив,
резко сузились. Как бы заманчивой, например, ни казалась идея
возвращения военной базы на Кубу, символическое содержание такого шага
многократно превысило бы практический эффект, который, в свою очередь,
едва ли был бы сопоставим с расходами.
Вероятнее всего, Россию ожидает новый этап санкционной войны. Набор
поводов, по которым можно ужесточить и расширить санкции вплоть до
"удушающих", как в Иране в 2010-2015 годах, "военные преступления" в
Сирии, "санкционируемые на государственном уровне" кибератаки, наконец,
тупик Минского процесса... Это только то, что на виду сегодня, список
будет удлиняться. Насколько Европа будет готова в этом вопросе
последовать за Соединенными Штатами - пока неясно, ЕС расколот и между
странами, и внутри стран. Так, разговоры, начавшиеся в Германии, явно
обострят уже имеющиеся внутренние противоречия. Так что о новых
санкциях, может быть, и не договорятся, но вот с ожидавшимся еще пару
месяцев назад началом смягчения прежних, похоже, можно попрощаться.
Впрочем, заявления французских руководителей дают основания полагать -
рассчитывать на отдельную от США европейскую политику не приходится.
Впрочем, это вопрос близкого, но не немедленного будущего. Что же
касается первоочередной задачи - это избежать прямого военного
столкновения российских и американских сил в небе над Сирией. А также
понять, какой масштаб может принять "опосредованная война", иными
словами, сколь серьезно США и их союзники готовы поддерживать сирийскую
оппозицию. "Холодная война" особенно опасна на начальной стадии, когда
еще непонятно, где проходят настоящие "красные линии". Крайне удручает,
что мы снова оказались в парадигме. Но теперь уже надо хотя бы
предотвратить наиболее неприятные сценарии.
Российская газета