ЕС, Россия и Турция могли бы стать ядром нового объединения в Европе. С такой, скажем мягко, неожиданной в нынешней внешнеполитической ситуации инициативой выступил на экономическом форуме в Санкт-Петербурге экс-президент Франции Николя Саркози.

«На будущее необходимо представить для нашего континента новое пространство. Есть три члена-основателя — Россия, ЕС и Турция. Мы, таким образом, могли бы построить пространство, где бы жили 800 миллионов жителей.

Было бы три компонента. Политика — на самом высоком уровне общая. Безопасность — потому что, в частности, с джихадом у нас общий враг. И экономическое сотрудничество. И мы могли бы быстро присоединить к трем членам-основателям еще и такую страну, как Украина или Белоруссия также", — предлагает Саркози.

Продиктованы ли подобные рассуждения исключительно популизмом или Саркози озвучивает настроения какой-то части европейской элиты?

— Рассуждения Саркози — это что-то из области политической фантастики, — считает декан факультета «Социология и политология» Финансового университета при правительстве РФ Александр Шатилов. — Как говорится, «в одну упряжку впрячь не можно коня и трепетную лань». Конечно, идея объединить 800 миллионов человек, живущих на одном континенте в первую очередь экономически, звучит заманчиво. Однако политические противоречия перевесят экономические бонусы.

Кроме того, США, которые заинтересованы в том, чтобы реализовать свой проект Трансатлантического партнёрства, приложат все усилия, чтобы не дать реализоваться альтернативному объединению, которое явно ослабит влияние американцев в Европе. У Соединённых Штатов достаточно ресурсов, чтобы влиять на европейские политические элиты. И тот же Саркози, если он станет президентом Франции не решится открыто идти против воли «вашингтонского обкома». Если говорить о перспективе, то вряд ли американское влияние на Старый Свет ослабнет. А если Трансатлантическое партнёрство будет реализовано, то не только о политической, но и экономической независимости Европы можно будет забыть.

«СП»: — Для чего тогда Саркози выступает с этой инициативой?

— Что касается фигуры Саркози, то он всегда отличался чрезмерной «гибкостью» — пытался угодить и вашим и нашим. В Санкт-Петербурге он говорит одно, в Вашингтоне — другое. Характерно, что в своё время он брал у бывшего ливийского лидера Каддафи значительные средства на свою предвыборную кампанию, а потом его же и бомбил.

Конечно, Саркози играет на настроения той части российской элиты, которая тешит себя мыслью, что мы ещё можем вернуть с европейцами добрые отношения, что нас снова примут в «европейскую семью». Но история уже не раз показывала, что Запад никогда не стремился к равноправному сотрудничеству и сближению с Россией. А тем более сейчас, в обстановке, когда Россия воспринимается как один из центров сопротивления гегемонии Запада. В ответ НАТО усиливает своё влияние возле самых наших границ. В этой ситуации «потепление» отношений возможно только в случае если Россия откажется от своей роли суверенного государства, проводящего самостоятельную политику.

Одновременно Саркози делает жест доброй воли в сторону той части прагматично настроенной европейской элиты, которая хотела бы нормальных, предсказуемых экономических отношений с Россией. Но, к сожалению, сегодня не она играет первую скрипку в политике ЕС.

Иную точку зрения высказал генеральный директор Института инструментов политического анализа Александр Шпунт

— Практически ни один политик не может обойтись без популизма. Только качественный политик, к каковым, безусловно, относится и Саркози, выдвигает интересные содержательные идеи, а низкопробные политики обещают то, что невозможно сделать. В заявлении Саркози есть и то, и другое. Есть желание понравиться избирателю во Франции, ответить на тот запрос, который существует во французском обществе и Европе в целом.

«СП»: — О каком запросе речь?

— Это запрос на смену вектора и модели европейской интеграции. Сегодня очевидно, что модель европейской интеграции, которая была реализована после подписания Лиссабонского протокола, не работает. Это прослеживается по всем уровням и всем горизонтам европейской коммуникации. Примеров тому очень много. У Евросоюза сегодня слабый центр, никому не известные формальные лидеры. Сам принцип принятия решений, когда голос Эстонии равен голосу многократно экономически более мощной Германии, вызывает вопросы. Бюджет ЕС равен 1 проценту от совокупного бюджета входящих в него стран. При этом более сильные страны не лучшим образом влияют на экономику стран периферийных, таких как Греция, Болгария. А довольно аморфные организации вроде ОБСЕ, Совета Европы очень слабо влияют на ситуацию.

Но при этом никуда не делось стремление европейских стран жить вместе. Саркози как политик стратегического горизонта (он доказал что он именно такой политик в 2008 году в период серьёзного политического кризиса, связанного с агрессией Грузии против Южной Осетии) ищет новые подходы для евроинтеграции.

Он, в частности, понимает, что Европу нельзя построить в границах, условно говоря, «железного занавеса» времён Холодной войны. Россия и Турция это тоже данность европейского мира, ключевые игроки вне зависимости от текущей ситуации и нынешними взаимоотношениями двух стран. Единая успешно развивающаяся Европа невозможна без той или иной формы консолидации с Россией и Турцией. Поэтому Саркози говорит как раз о том, что новая модель евроинтеграции обязательно должна учитывать два эти полюса силы, реально существующие на европейском континенте.

Да, то о чём говорит Саркози, не будет реализовано через два года или даже через пять. Но это позиция человека, который с высокой долей вероятности станет следующим президентом одной из крупнейших стран ЕС, сильно влияющих на его политику.

«СП»: — Одна из задач, которую, по мнению Саркози, мог бы решать «расширенный» Европейский Союз — борьба с исламским радикализмом. Однако Турция, мягко говоря, не самый лучший союзник в такой борьбе…

— Саркози смотрит на Турцию как на некий геополитический фактор. Мы все отлично понимаем, что Эрдоганы приходят и уходят, а Турция и её влияние на Европу останется. Эрдоган это такой, я бы сказал странный эпизод в истории Турции, которую создавал Ататюрк около ста лет назад. Саркози как дальновидный политик считает, что не такая политика, какую проводит сейчас Эрдоган, будет определять будущее Турции в ближайшие десятилетия.