Результаты венской международной встречи по Сирии могли оказаться самыми различными, могли бы вообще отсутствовать, но первый успех был достигнут еще на стадии формирования «концерта держав», приглашённых к обсуждению проблемы. В частности, был положен конец четырехлетнему произволу в отношении Ирана – он вошёл в число переговорщиков.
Венские переговоры начались 29 октября встречей глав МИД России, США, Саудовской Аравии и Турции, а 30 октября к обсуждению подключились Египет, Иран, Ирак и Ливан. Их включение в состав участников сирийского урегулирования — важное дипломатическое достижение России. Главная причина поворота в сирийском вопросе от авантюризма к Realpolitik достаточно очевидна, её назвала The Wall Street Journal: «Этот поворот указывает на рост влияния России и Ирана после их совместных военных операций в поддержку Асада... США и их арабские союзники ранее не позволяли Тегерану участвовать в проводившихся ООН переговорах о Сирии».
Сергей Лавров оценил итоги переговоров сдержанно: «Есть у наших партнеров одержимость фигурой президента Сирии, но мы подтвердили нашу позицию. Она предельно ясно изложена президентом РФ во время последних выступлений: если делать ставку на смену режима, и особенно зацикливаться на конкретной фигуре, то мы это уже проходили и в Ираке, и в Ливии, и мы знаем, чем это кончилось, а точнее, не кончилось, а продолжается — глубокий кризис в этих странах».
Венское коммюнике по Сирии гласит: «ИГ и другие террористические группировки, признанные таковыми СБ ООН, а также другие подобные группировки, должны быть уничтожены. Необходимо положить конец войне между сирийскими правительственными войсками и оппозицией. Единство Сирии, ее независимость, территориальная целостность и светскость должны быть сохранены, а государственные институты — оставаться нетронутыми».
Основную часть пути до установления в Сирии прочного мира ещё только предстоит пройти, но существенно уже то, что после переговоров в Вене снято с повестки дня навязчиво выдвигавшееся Вашингтоном абсолютно неуместное требование устранения президента Асада и взломаны рамки узкого круга «заинтересованных» (США, Турция, монархии Персидского залива), пытавшихся присвоить монополию на «окончательное решение» сирийского вопроса.
То есть, несмотря на сохраняющуюся «одержимость фигурой президента Сирии», венская встреча — это маленький, пока ещё едва различимый знак поворота к реализму, к установлению новой атмосферы в международных отношениях. Не о том ли писал и не к тому ли призывал за десять дней до Вены многоопытный Генри Киссинджер в своей статье «Как спасти Ближний Восток от коллапса». К мнению советника по национальной безопасности и госсекретаря при президентах Никсоне и Форде, одного из соавторов политики разрядки напряженности в отношениях между СССР США традиционно прислушиваются и в Вашингтоне, и в Москве.
Принципы Realpolitik Киссинджера, далёкие от идей, которыми руководствуются советники Обамы в нынешнем составе Совета национальной безопасности США, идут от Бисмарка. Различие этих двух школ мысли отметили многие американские комментаторы. Одни из них, Джеймс Льюис (James Lewis), писал в American Thinker: «Генри Киссинджер до сих пор остается самым мудрым внешнеполитическим аналитиком в мире… Его ключевая мысль: если ядерное оружие закрепится (на Ближнем Востоке), катастрофический исход практически неизбежен… Саудовская Аравия пытается найти поставщика, готового продать ей ядерное оружие. Пакистан его продает. Разве мы уже не вступили на территорию неизбежной катастрофы? Наши сумасшедшие либералы пронеслись по этому кладбищу, чтобы защитить Обаму. Но у следующего президента уже не будет такого шанса. Путин недавно сказал, что «у некоторых американских чиновников месиво вместо мозгов», и это вовсе не пустые оскорбления».
То, что американские «сумасшедшие либералы» за время президентства Обамы успели много чего натворить, в случае с Сирией особенно бросается в глаза. Ведь ещё каких-то 5-7 лет назад президент Башар Асад был для Запада не просто приемлемой фигурой, но и партнёром. Да, авторитарий, но ничуть не больший, чем монархи стран Залива. Затем американские чиновники, у которых «месиво вместо мозгов», провозгласили «арабскую весну», переквалифицировали Асада в «кровавого тирана», и вот уже без малого пять лет международная политика на Ближнем Востоке крутится вокруг смещения «неприемлемого Асада».
Станут ли новости из Вены, поступившие 30 октября, рубежом, от которого события в Ближневосточном регионе начнут развиваться в другом направлении?
Некоторая, хотя и слабая, надежда на это есть. Процитируем ещё раз реалиста Киссинджера: «Одновременно с тем, как террористические структуры будут ликвидироваться и бывшие территории ИГИЛ будут переходить под контроль нерадикальных сил, нужно заняться будущим сирийского государства. Вероятно, следует создать федеральную систему с участием алавитов и суннитов. Если алавитские регионы будут в нее интегрированы, в этой структуре появится и роль для г-на Асада, что снизит риски геноцида и хаоса, способных привести к новому триумфу террористов…»
Собственно, примерно это и предстоит сейчас делать. Хочется думать, что операция российских Воздушно-космических сил в Сирии, начатая Москвой в исключительно точно выбранный момент, действительно положила начало приходу Realpolitik на Ближний Восток.
