Намечается новый виток турецко-курдского конфликта. Рабочая партия Курдистана, как сообщило агентство Reuters, заявила о денонсации перемирия, заключенного в 2012 г. с правительством Турции. Соглашение о прекращении огня на протяжении последних лет обеспечивало относительный мир на территории восточных провинций Турции, где курды составляют большинство населения. С 2013 г. курды фактически не вели активных боевых действий против Турции и отказались от практики террористических атак на турецкие объекты. Однако 25 июля 2015 г. ситуация изменилась.



Турция нанесла авиаудары по позициям курдов

Причиной резкого недовольства курдов стали действия вооруженных сил Турции, которые нанесли несколько авиационных ударов по позициям боевиков «Исламского государства» на сирийско-турецкой границе. Однако помимо атаки позиций ИГ, турецкая авиация подвергла ударам и позиции курдов, которые как раз сражаются против «Исламского государства». Премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу заявил, что в ночь на субботу турецкой армией были атакованы позиции вооруженных сил «Исламского государства» на территории Сирии, а также позиции Рабочей партии Курдистана на севере Ирака — в районах Зап, Метина, Гара, Авашин, Синат, Хафтанин, Хакурк, Кандиль. Атаки турецких вооруженных сил осуществлялись с воздуха и посредством артиллерийских обстрелов. При этом на территории Северного Ирака были уничтожены склады с оружием и лагерь курдских беженцев, спасающихся в Иракском Курдистане от боевиков ИГ. Таким образом, турецкое руководство продемонстрировало, что для него и «Исламское государство», и курдское национально-освободительное движение являются равнозначным противником, причем курды представляют едва ли не большую опасность для турецкой государственности. Официально турецкое руководство заявило, что атаки по курдским позициям ставили своей целью защиту национальной безопасности турецкого государства. Поэтому руководство Рабочей партии Курдистана и сообщило о том, что соглашение о прекращении огня потеряло в современной политической ситуации всякий смысл. Это заявление РПК стало сигналом к действию для многочисленной курдской оппозиции на территории Турции.

В свою очередь, Анкара возобновила политические преследования оппонентов, в первую очередь — сторонников курдского национально-освободительного движения. Турецкие власти сообщили о проведении антитеррористической операции в 13 провинциях страны, во время которой было задержано более 250 человек. Среди арестованных оказались и курды — сторонники Рабочей партии Курдистана. Операция стала ответом на взрыв, прогремевший 20 июля в турецком городе Суруч. Смертник, турецкий студент, предположительно являвшийся боевиком или симпатизантом ИГ, привел в действие взрывное устройство. Жертвами теракта стало 32 человека, более 100 человек получили ранения. При этом большую часть жертв составили именно курды — активисты молодежной организации, которые готовились к отправке в Сирию, в город Кобани, где курдские вооруженные формирования сражаются с отрядами ИГ. Курды сочли, что теракт, совершенный турецким студентом, стал возможен благодаря политике президента страны Реджепа Эрдогана, потворствующего радикальным фундаменталистским группировкам. На площадь Таксим в Стамбуле вышли сотни курдов и сочувствующих им сторонников турецких леворадикальных организаций, обвиняющие Эрдогана в потворстве фундаменталистам. В городах юго-восточной Турции вспыхнули массовые беспорядки, направленные против турецких властей. В результате столкновений с полицейскими силами было убито два турецких полицейских. Активизация репрессий против курдского национально-освободительного движения на территории Турции, на самом деле, играет на руку ИГ — ведь курды представляют собой один из наиболее активных фронтов против ИГ на Ближнем Востоке. Курдское ополчение «пешмерга» на территории Сирии и Ирака на протяжении последних лет остается наиболее боеспособным противником наступающих формирований ИГ. Когда Турция начинает наносить удары по позициям курдских вооруженных сил в Ираке, а также проводит массовые аресты курдских активистов, являющихся основной группой поддержки сирийских и иракских курдов на территории самой Турции, то этим она лишь способствует реальному усилению ИГ, даже если по позициям последнего и наносятся удары турецкой авиацией и артиллерией. Курдское национально-освободительное движение обвиняет Эрдогана в том, что он фактически натравливает ИГ на курдов, надеясь, что с помощью фундаменталистов сможет покончить с мощными очагами сопротивления сторонников независимости Курдистана. С другой стороны, чтобы не вызвать негативную реакцию со стороны США и европейских союзников по НАТО, Эрдоган маскирует свои подлинные цели формальным участием Турции в военных операциях против ИГ на территории Сирии и Ирака.

США и страны Европы разошлись в оценке происходящего

Практически сразу же после того, как стало известно об авиационных и артиллерийских ударов турецкой армии по позициям курдов, действия Анкары приветствовало высшее руководство Соединенных Штатов Америки. Так что, откуда «дует ветер», в очередной раз без зазрения совести продемонстрировали сами американцы. На брифинге в Найроби представитель американского руководства поддержал действия Турции и назвал Рабочую партию Курдистана террористической организацией. И это несмотря на то, что еще в 2008 г. она была вычеркнута из списка террористических организаций Евросоюзом, а Турции отказывают во вступлении в Евросоюз именно по причине массовых нарушений прав курдского населения и нерешенности вопросов с национальным самоопределением курдов и созданием хотя бы курдской автономии в восточных районах страны. Позиция Соединенных Штатов понятна — Рабочая партия Курдистана является социалистической политической организацией и, следовательно, представляет абсолютно «полярную» идеологии американского империализма силу, к тому же, в свое время, поддерживавшуюся и асадовской Сирией, и Советским Союзом. Бен Родс, занимающий должность заместителя советника президента США по национальной безопасности, заявил, что поддерживает усилия Турции по борьбе с «Исламским государством» и подчеркнул, что США сохраняет хорошие рабочие отношения с курдским правительством в Северном Ираке, но считает Рабочую партию Курдистана террористической организацией. Соответственно, Турция имеет полное право на борьбу с террористической угрозой на своей территории.



Примечательно, что, в отличие от США, страны Евросоюза отнюдь не склонны приветствовать очередной виток агрессии турецкой армии против курдов. С осуждением авиаударов ВВС Турции по позициям Рабочей партии Курдистана выступила министр обороны Германии Урсула фон дер Лайен. Она подчеркнула, что следует обращать внимание не на курдов, а на «Исламское государство», и препятствовать деятельности последнего, в том числе и совместными с курдами усилиями. Представитель Партии зеленых ФРГ Джем Оздемир отметил, что курды являются одним из важнейших противников «Исламского государства», поэтому в условиях сложившейся на Ближнем Востоке военно-политической ситуации начинать агрессию против курдов, сдерживающих ИГ, неразумно. Ослабление курдов лишь играет на руку «Исламскому государству», сообщил Джем Оздемир, поэтому Германия должна объяснить своему партнеру по НАТО Турции неправильность ее действий по вооруженному решению «курдской проблемы». Позиция германского руководства объясняется не только стратегическим интересом ФРГ в противостоянии ИГ в Передней Азии, но и наличием на территории Германии одной из крупнейших в мире курдских диаспор. Ангела Меркель в телефонном разговоре со своим турецким коллегой Ахметом Давутоглу приветствовала усилия Турции в борьбе с ИГ, однако порекомендовала взвешенно относиться к решению курдской проблемы и не откладывать ее в «долгий ящик». Это свидетельствует о том, что Германия, в отличие от США, призывает Анкару сосредоточиться не на борьбе с курдами, а на противостоянии «Исламскому государству». И тому есть свои причины. Естественно, что в случае дальнейшей эскалации конфликта Турции с Рабочей партией Курдистана, последствия противостояния неизбежно затронут и территорию ФРГ. В германских городах не раз проходили столкновения между турками и курдами, в чем крайне не заинтересовано руководство Германии. При этом, большую часть германских курдов составляют как раз выходцы из Турции. Многие из них симпатизируют Рабочей партии Курдистана. По мнению германских политиков, Турция, вместо развертывания конфликта с курдским национально-освободительным движением, должна объединить вместе с ним усилия и выступить против «Исламского государства», приближающегося со стороны Сирии к турецкой границе. Однако прислушается ли Реджеп Эрдоган и его окружение к вполне разумным рекомендациям Берлина, пока неизвестно. Для Анкары курды традиционно остаются «противником номер один», поскольку самоопределение курдов, по мнению турецких властей, нарушит территориальную целостность страны и подорвет ее политическую, экономическую и военную мощь.

Мечта о свободе турецких курдов

Напомним, что курды остаются наиболее многочисленным народом мира, не имеющим собственной государственности, но обладающим развитой национальной идентичностью и богатой историей. Десятки миллионов курдов проживают в Передней Азии — в Турции, Иране, Ираке, Сирии, менее многочисленные группы также в странах Закавказья, Афганистане, Средней Азии. Внушительные курдские диаспоры имеются в большинстве стран Западной Европы, в Российской Федерации. При этом большая часть курдов — не менее 20 млн. человек — проживает на территории Турции. Курды составляют абсолютное большинство населения на юго-востоке Турции, составляя там свыше 65% населения, или более 5 млн. человек. В Восточной Анатолии курды составляют не менее 50% населения, в том числе в центре Восточной Анатолии — около 80% населения. В Стамбуле и окрестностях проживает около 2 млн. курдов, составляя около 15% населения региона. Кроме того, курды расселены в целом ряде других регионов Турции. Кроме того, на востоке Турции проживает родственный в этнолингвистическом отношении и близкий по культуре к курдам этнос заза, насчитывающий около 2 млн. человек. Заза тесно связаны с курдами и обычно идентифицируют себя с курдским населением Турции, в том числе и в политическом плане. Различия между турецким и курдским населением основаны на принципиально разных языках — турки говорят на турецком языке, относящемся к тюркской группе алтайской семьи, а курды — на курдских языках и диалектах, относящихся к иранской группе индоевропейской семьи и прямо происходящих от мидийских языков, на которых говорили жители Древней Мидии. Курды — один из древнейших народов Передней Азии, внесший большой вклад в историю этого региона. Различия имеются и в конфессиональной плоскости — среди курдов, помимо мусульман — суннитов, имеется большое количество последователей алевизма, учения Аль-е-Хакк и езидизма — древней курдской религии, последователи которой (езиды) идентифицируют себя как особый народ и имеют очень древние и интересные традиции. В условиях консолидации курдского народа в борьбе за свою независимость религиозные и культурные различия между отдельными группами курдов, заза, езидов, отходят на второй план.

В соответствии с Севрским мирным договором 1920 г. между Турцией и странами Антанты, должно было быть создано независимое государство Курдистан. Однако впоследствии, в 1923 г. был заключен новый, Лозаннский договор, согласно которому Севрский договор был аннулирован. После отказа Турции предоставить курдам независимость и даже автономию, в 1920-х — 1930-х гг. произошло несколько народных восстаний. Однако в силу жесткой, репрессивной политики турецких властей, курдское движение в стране было подавлено и центром курдского сопротивления на некоторое время стал Ирак. После того, как в 1961 г. началось восстание курдов в Иракском Курдистане, произошел подъем курдского национально-освободительного движения и в Турции. Между тем, турецкие власти делали все возможное, чтобы не допустить усиления позиций курдского национального движения. За одно упоминание о курдской проблеме в Турции второй половины ХХ века можно было запросто получить тюремный срок. В тюрьмах Турции находились тысячи активистов курдских общественно-политических организаций, а население курдских районов на востоке и юго-востоке страны подвергалось откровенной дискриминации со стороны турецких властей и силовиков. Вместе с тем, именно политический подъем 1960-х — 1970-х гг. вынес курдскую проблему на обсуждение не только турецкой, но и мировой общественности. В самой Турции проблема курдов заинтересовала, в первую очередь, турецких левых, которые также подвергались преследованиям со стороны властей.



На рубеже 1960-х — 1970-х гг. позиции турецких левых в отношении курдов и курдской борьбы за национальное самоопределение сдвигались в сторону дальнейшего углубления взаимодействия с курдским национальным движением. Рабочая партия Турции, долгое время остававшаяся наиболее крупной левой организацией страны, игравшей роль коммунистической партии (коммунистические партии в Турции официально были запрещены) впервые заявила о наличии в Турции курдской проблемы и подчеркнула, что жители Курдистана находятся на положении граждан второго сорта. На конгрессе в 1970 г. Рабочая партия Турции официально признала существование курдского народа и заявила об осуждении политики турецкого правительства в отношении курдов, направленной на ассимиляцию этого многочисленного народа. Однако руководители Рабочей партии Турции выступали за решение курдской проблемы в рамках единого демократического государства, поэтому партия на поддерживала идею о полной независимости курдского народа, которую разделяли курдские радикалы. Таким образом, решение проблемы курдского населения Турции ставилось в непосредственную зависимость от изменения политической и социально-экономической ситуации в самой Турции. Несмотря на то, что РПТ и многие другие левые партии не поддерживали идею о полной политической независимости Курдистана, был большой прогресс в том, что они заговорили и о наличии курдского народа, существование которого долгое время не признавалось турецким правительством, и о наличии проблемы дискриминации и ассимиляции курдского населения на территории Турции. При этом политика турецкого руководства в отношении курдского населения страны была охарактеризована как фашистская и расистская, а курдский народ назван жертвой реакционных мер по ассимиляции и дискриминации, предпринимаемых турецким правительством. В конечном итоге, запрет Рабочей партии Турции правительством страны стал следствием позиции партии по курдской проблеме. Тем временем, в конце 1960-х гг. образовалось достаточно мощное и влиятельное леворадикальное движение в среде турецкой молодежи. Федерация революционной молодежи («Девгенч») стала крупнейшей студенческой леворадикальной организацией Турции и именно на ее базе впоследствии возник целый ряд турецких маоистских и геваристских революционных организаций. Большинство молодых турецких левых разочаровались в возможности прихода к власти в стране мирным путем и взяли курс на вооруженную борьбу. Одновременно усилилось критическое восприятие турецкими левыми политической линии кемализма, берущей начало от Мустафы Ататюрка. В результате, в Турции среди левых радикалов утвердилась концепция «сельской герильи», заимствованная турецкими левыми у Мао Цзэдуна и Че Гевары. Сформировалось три основные партии, ориентированные на вооруженную борьбу против турецкого режима — Народно-освободительная армия Турции под руководством Дениза Гезмиша, Народно-освободительная партия — фронт Турции под руководством Махира Чайяна и Турецкая коммунистическая партия (марксистско-ленинская) с Турецкой рабоче-освободительной армией под руководством Ибрагима Кайпаккая. Причем первые две организации ориентировались скорее на опыт латиноамериканской революционной борьбы, а Кайпаккая был убежденным маоистом. Деятельность перечисленных вооруженных организаций закончилась трагически. Все их лидеры были казнены или погибли в боях с турецкой полицией и правительственными войсками, после смерти превратившись буквально в «иконы» для турецкого молодежного леворадикального движения. Между тем, вооруженная борьба турецких левых стала примером для курдской молодежи, которая также симпатизировала социалистическим и коммунистическим идеям и все больше убеждалась в невозможности решения курдского вопроса мирным путем, особенно в условиях милитаризации Турции и усиления репрессий против мирных политических движений оппозиционной направленности.

Рабочая партия Курдистана

Современный период борьбы турецких курдов за национальное самоопределение начался в 1984 г. и связан с деятельностью Рабочей партии Курдистана (РПК) — крупнейшей курдской национально-освободительной организации Турции и одной из крупнейших и наиболее активных и влиятельных национально-освободительных организаций мира. Рабочая партия Курдистана была создана в 1978 г. и представляла собой леворадикальную социалистическую партию, однако не придерживавшуюся марксистско-ленинской идеологии в ее советском варианте. Основателем Рабочей партии Курдистана был Абдулла Оджалан (род. 4 апреля 1949) — выходец из курдской крестьянской семьи деревни Омерли, что в провинции Шанлыурфа на самом юго-востоке Турции, на сирийской границе. Семья отца Абдуллы Омара Оджалана достатком не отличалась и юноше пришлось покинуть родительский дом и устроиться на работу в городе Низина. Будучи талантливым и целеустремленным парнем, Абдулла Оджалан получил среднее образование в Низине, одновременно работая на уборке урожая. Затем он смог поступить в ремесленный колледж и затем, по его окончанию, работал в сфере земельного кадастра в Диярбакыре. В конце 1970 г. Оджалан смог поступить на факультет политических наук Анкарского университета. В 1971-1974 гг. он учился в Анкаре, где заинтересовался социалистическими идеями и создал политическую группу национально-социалистического толка. Политическая деятельность помешала Оджалану закончить полный курс обучения на факультете политологии.



Общаясь с социалистически настроенной молодежью, Оджалан принимает участие в митингах и демонстрациях. 7 апреля 1972 г. его первый раз арестовывают и помещают на 7 месяцев в тюрьму Мамак. Зимой 1975-1976 гг. Оджалан написал «Манифест курдистанской революции», в котором изложил основные принципы строительства курдской революционной организации. В апреле — мае 1977 г. Оджалан совершил поездку по курдским населенным пунктам Восточной Анатолии, после которой окончательно убедился в необходимости создания политической партии, которая бы выражала не только национальные, но и социальные интересы народов Курдистана — и курдов, и заза, и армян, и арабов. 27 ноября 1978 г. в деревне Фис, что в уезде Лидже был созван учредительный съезд Рабочей партии Курдистана (РПК), на котором Абдулла Оджалан был избран председателем партии. С тех пор и по настоящий день «товарищ Апо», как называют Оджалана в курдской среде, считается признанным лидером национально-освободительного движения Турецкого Курдистана и одним из наиболее авторитетных курдских политиков. В курдском мире поспорить по масштабам влияния с Оджаланом могут, разве что, представители семьи Барзани — политических лидеров национального движения Иракского Курдистана. Кстати, именно на иракских курдов в свое время сделали ставку США и Израиль, рассматривая их в качестве важных союзников в борьбе против режима Саддама Хусейна. Более-менее мирные отношения сложились у руководства Иракского Курдистана и с Анкарой, чего не скажешь о собственно турецких и сирийских курдах.

Перед военным переворотом 1980 г. Оджалан эмигрировал на территорию Сирии, находившейся во враждебных отношениях с Турцией, и приступил к формированию в населенных курдами провинциях Сирии вооруженных отрядов, которые должны были стать костяком национально-освободительной армии. В середине 1980-х гг. Рабочая партия Курдистана уже имела подконтрольную Армию освобождения народов Курдистана, насчитывавшую тысячи бойцов и в 1984 г. начавшую боевые действия против турецких правительственных войск. Численность Рабочей партии Курдистана к середине 1980-х гг. составляла не менее 58 тысяч человек, но гораздо больше было сочувствующих — среди курдского сельского населения, курдской интеллигенции в самых разных регионах Турции. Более тридцати лет продолжается конфронтация Рабочей партии Курдистана с турецким правительством. Турецкие власти всегда ориентировались на жесткую репрессивную политику в отношении курдского населения. Курдам даже отказывали в праве считаться народом, не говоря уже о возможности осуществлять обучение детей на собственном языке или развивать собственную культуру. Стратегической линией Турции в сфере национальной политики, еще со времен Мустафы Ататюрка, была «тюркизация» всей страны. Все национальные меньшинства предполагалось «отуречить», растворив в турецкой нации, либо создать для них такие условия жизни, что они предпочли бы или тюркизироваться, или покинуть пределы страны. В частности, за период с 1984 г. было стерто с лица земли около 3000 курдских поселений. Сотни тысяч курдов были вынуждены покинуть территорию Турции, спасаясь от политических репрессий. Именно политика турецкого режима является одной из важнейших причин образования многочисленной курдской диаспоры в странах Западной Европы. Кстати, в странах «диаспоры» Рабочая партия Курдистана имеет большое влияние на курдскую мигрантскую молодежь и регулярно организует выступления против политики турецкого режима в различных городах Западной Европы.
В июле 1981 г. состоялась первая конференция Рабочей партии Курдистана, собравшая 80 представителей партийных организаций. В августе 1982 г. прошел второй съезд Рабочей партии Курдистана, на котором было принято решение о подготовке к вооруженному восстанию в случае отказа турецкого правительства от признания прав курдов мирным путем. Рабочая партия Курдистана выступила с позиций социализма, неразрывно связав борьбу за национальное освобождение курдского народа с борьбой за социальное освобождение всех народов Турецкого Курдистана. Оджалан неоднократно подчеркивал, что является интернационалистом и проблемы национального освобождения армян, ассирийцев, арабов, греков интересуют его не меньше, чем проблемы его собственного курдского народа. По мнению курдского лидера, Турция за столетия своей истории ассимилировала множество жителей Анатолии, изначально относившихся к другим, нетюркским этносам. Причем политика ассимиляции и непризнания прав национальных меньшинств страны продолжается вплоть до настоящего времени. Жертвами этой политики являются не только курды, но и представители многих других народов страны. Интернационалистическая позиция РПК привела к тому, что в рядах Армии освобождения народов Курдистана плечом к плечу с курдами сражались армяне, арабы, ассирийцы, греки, а также многочисленные иностранные добровольцы — интернационалисты — как правило, представители леворадикальных организаций Европы, Латинской Америки и Азии. Большую роль в вооруженной борьбе курдского народа также играют женщины, составляющие весомую часть курдских вооруженных формирований. Оджалан всегда подчеркивал значимость равноправия женщин и призывал к отказу от традиций принижения роли женщины, характерных для курдского и турецкого общества. По некоторым данным, в вооруженных формированиях сирийского курдского ополчения «пешмерга» женщины составляют до 40% военнослужащих, участвуя в боях с силами «Исламского государства».



До 1998 г. Абдулла Оджалан, пользовавшийся поддержкой со стороны сирийского руководства, проживал в Дамаске. На территории Сирии находились основные базы и учебно-тренировочные лагеря Рабочей партии Курдистана. Однако в октябре 1998 г. Хафез Асад, не желая ухудшения отношений с Турцией, все же попросил Оджалана покинуть территорию Сирии и найти себе новое убежище. Оджалан искал его в Греции, Италии и России, но все страны отказались принять курдского лидера. Несмотря на то, что Государственная Дума Российской Федерации абсолютным большинством голосов поддержала просьбу курдского лидера о предоставлении ему политического убежища на территории России, Президент РФ Борис Ельцин оставил это обращение без ответа. В итоге в феврале 1999 г. Оджалан был похищен турецкими и израильскими спецслужбами в Кении и передан властям Турции. Лидера РПК приговорили к смертной казни, однако затем заменили ему высшую меру наказания пожизненным заключением, которое Оджалан, вплоть до настоящего времени, отбывает в тюрьме на острове Имралы в Мраморном море. По сути дела, Оджалан играет роль заложника, с помощью которого турецкое руководство надеется влиять на поведение курдских политических организаций в стране. И действительно, за последние годы турецкому руководству, представители которого вступали в переговоры с арестованным Оджаланом, удалось добиться определенных улучшений во взаимоотношениях с Рабочей партией Курдистана. Оджалан высказывался за установление мира с Турцией и прекращение кровопролитной войны, унесшей жизни тысяч курдов и турок. Однако недавние события на турецко-сирийской границе, похоже, нарушили сложившееся перемирие между турками и курдами. Следует также отметить, что в вооруженной борьбе курдов за независимость принимают участие не только члены и сочувствующие Рабочей партии Курдистана, но представители других курдских военно-политических организаций. Правительство Турции предпочитает замалчивать сам факт наличия на территории страны целого ряда вооруженных организаций национально-освободительной направленности. Кроме того, курды составляют достаточно внушительную часть активистов турецких леворадикальных политических организаций, также ориентированных на радикальную борьбу с турецким режимом.

Жесткая политика турецких властей в отношении курдского национально-освободительного движения вызывает много вопросов у мировой общественности. Именно курдская проблема является одним из главных факторов препятствия вступлению Турции в Евросоюз, от идеи которого правительство Реджепа Эрдогана фактически отказалось. Наконец, турецкая армия неоднократно применяла против курдов недозволенные методы борьбы — от пыток и избиений в тюрьмах до использования химического оружия. Так, 11 мая 1999 г. во время сражения АОНК (Армии освобождения народов Курдистана) с турецкими войсками в районе села Баллы Кая, турецкие войска применили химическое оружие, в результате чего погибло 20 курдских партизан. Несмотря на то, что химическое оружие запрещено международными конвенциями, страны НАТО замолчали факт его применения турецкими властями против курдских партизан. И это несмотря на то, что иракскому лидеру Саддаму Хусейну применение химического оружия против иракских курдов стоило очень дорого — это было названо одним из его главных военных преступлений. Несмотря на жестокость турецких властей в отношении курдов, Рабочая партия Курдистана неоднократно пыталась прийти к мирному соглашению с Анкарой. Первое перемирие было объявлено 19 марта 1993 г. — на пресс-конференции, которую Оджалан, совместно с лидером Патриотического союза Курдистана Джалялем Талабани дал в Ливане, в провинции Бекаа. Причем первое перемирие носило односторонний характер и продлилось до 15 апреля 1993 г. После того, как президент Турции Тургут Озал, бывший одним из инициаторов перемирия с курдами, 17 апреля 1993 г. умер от инфаркта, турецкие войска активизировали наступление на курдские позиции, после чего Рабочая партия Курдистана была вынуждена прервать перемирие и возобновить боевые действия против правительственных войск Турции. Таким образом, началась новая фаза вооруженного противостояния, сопровождавшаяся не только боями в горах Турецкого Курдистана, но и волной террористических атак в городах Турции.



Спустя два с половиной года, 15 декабря 1995 г., было объявлено второе перемирие. После того, как Оджалану поступило письмо премьер-министра Турции Тансу Чиллер, курдский лидер объявил второе перемирие, однако после того, как 16 января 1996 г. турецкие солдаты расстреляли микроавтобус с 11 гражданскими пассажирами, после чего обвинили в произошедшем курдов, перемирие было прекращено. 6 марта 1995 г. турецкие спецслужбы организовали покушение на Оджалана, что стало окончательным поводом к дальнейшей эскалации турецко-курдского конфликта. Тем не менее, 1 сентября 1998 г. последовало третье перемирие — оно стало ответом на просьбу премьер-министра Турции Эрбакана. Однако уже 15 февраля 1999 г., после того, как Абдулла Оджалан был захвачен турецкими спецслужбами в Кении, перемирие было разорвано и курды стали мстить за арест своего лидера. 2 августа 1999 г. Рабочая партия Курдистана объявила о выводе войск с территории Турецкого Курдистана в Иракский Курдистан, а 1 сентября объявила о новом перемирии. Оно продолжалось около пяти лет и было прервано в июне 2004 г., когда руководство Рабочей партии Курдистана осознало, что турецкое правительство по-прежнему отказывается от кардинального решения проблемы национального самоопределения курдов и других народов Турецкого Курдистана. Тем не менее, 1 сентября 2006 г. Рабочая партия Курдистана объявила о заключении пятого перемирия, отреагировав, таким образом, на просьбы курдских общественных деятелей — как Турции, так и диаспоры. В марте 2009 г. было объявлено о введении моратория на боевые действия до 1 июня 2009 г., а 29 сентября 2009 г. мораторий был продлен на неопределенный срок. Отказ Рабочей партии Курдистана от боевых действий способствовал отмене решения о включении Рабочей партии Курдистана в список террористических организаций. 3 апреля 2008 г. Европейский суд отменил решение о признании РПК террористической организацией. Курдские политические организации Турции требовали от турецкого правительства пересмотра закона о противодействии терроризму, снижения выборного барьера, распределения государственной поддержки между всеми политическими партиями. Однако политический курс турецкого правительства способствовал обновлению требований — теперь курды потребовали освобождения политических заключенных, введения демократической автономии турецких курдов, что вызвало резкий отказ Эрдогана от дальнейших переговоров с курдами. После парламентских выборов 2011 г. ситуация изменилась — курды получили представительство в парламенте, после чего курдская ПМД выступила в качестве одного из субъектов процесса конституционной реформы в Турции. Тем не менее, добиться автономии и освобождения политических заключенных курдам не удалось. Поэтому в 2012 г. 63 политзаключенных объявили голодовку, к которой присоединилось несколько сотен человек. Протестующие потребовали смягчения режима содержания для Оджалана и предоставления возможности получать образование и вести судебные процессы на курдском языке. Курдское движение в Турции в течение 2000-х гг. значительно сдвинулось в сторону умеренной, парламентской борьбы, выступив за федерализацию Турции и, тем самым, надеясь получить поддержку у стран Евросоюза и даже США.

Текущая ситуация на турецко-сирийской границе и авиаудары турецких войск по позициям РПК, похоже, нарушили сложившийся баланс сил и могут привести к дальнейшему углублению конфликта. Авиационным ударам подвергаются базы и склады Рабочей партии Курдистана в горах Кандиль, что министр иностранных дел Турции Мевлут Чавушоглу объясняет лишь необходимостью борьбы с терроризмом и защитой национальной безопасности Турции. Президент Турции Реджеп Эрдоган утверждает, что мирно урегулировать ситуацию с курдами не представляется возможным, поскольку последние продолжают представлять угрозу национальной безопасности турецкого государства. Согласно официальной линии турецких властей, РПК представляет собой такую же террористическую организацию, как и ИГ, поэтому турецкая армия будет продолжать боевые действия против курдских формирований на турецко-сирийской границе. В свою очередь, сирийское правительство уже охарактеризовало действия Анкары как нападение на территорию Сирии под предлогом борьбы с ИГ. Сирийские власти опасаются, что Турция приступила к реализации своего давнего плана по созданию на севере Сирии «пояса безопасности», чтобы обезопасить свою территорию от соседства с базами Рабочей партии Курдистана и «Исламского государства». Планы по созданию буферной зоны на севере Сирии активно поддерживают и Соединенные Штаты Америки.

С каждой неделей в СМИ возникает всё больше тревожных разговоров о возможном вторжении Турции в северные районы Сирии. Формальный повод вторжения — борьба против «Исламского государства». Фактический — нейтрализация курдской угрозы, а возможно, и удар по позициям войск Башара Асада. Президент Турции Реджеп Эрдоган уже заявлял, что Турция не позволит создать курдское государство на сопредельных территориях. Впрочем, пока танки не пересекли границу, у Эрдогана ещё есть поле для маневра. В конце концов, вторжение в Сирию ожидалось ещё прошлым летом. Не факт, что оно состоится и теперь.



Буквально в эти часы Турция требует от НАТО полноценной поддержки, ссылаясь на знаменитую 4-ю статью договора. Даже обладая второй по мощи армией в Альянсе после США, бывшая империя не уверена в успехе кампании, и на то есть основания. Курдские вооруженные формирования в Турции уже ответили на бомбардировки своих соплеменников обстрелами полицейских и диверсиями. Граница с Сирией является фактически проходным двором, и вскоре в тех местах могут зазвучать калибры и потяжелее. Чтобы избежать такого развития событий, а также на корню пресечь возможность создания на юге курдского государства, Анкара планирует ввод войск по меньшей мере на сто километров в глубь сирийской территории. Однако турецкие стратеги прекрасно понимают, какой приём там ждёт вторгнувшуюся армию, потому-то заранее требуют помощи у союзников, которые, также все понимая, помогать не торопятся.

Впрочем, и выбора у Эрдогана особо нет. Десятки тысяч беженцев и лагеря боевиков уже накалили до предела обстановку в приграничных турецких территориях. Так что создание буфера у соседа, с переносом к нему всех проблемных объектов, выглядит вполне логичным решением. Да и популизм с национализмом никто не отменял.

Турция желает расширения. Присоединение Карса и оккупация Северного Кипра есть дела славные, но прошлые, давно забытые. Правящей элите необходимы более актуальные достижения и речь идёт лишь о выборе направления экспансии. Скажем, 2004 году, на фоне кризиса грузинского государства, посол Турции в Азербайджане Унал Чевикоз прямо заявлял, что его страна имеет право ввести войска в Аджарию. Но тогда не нашлось повода, да и Россия высказалась резко против.

И вот теперь Сирия. Демонстрация мощи, красивая картинка по телевизору, рейтинги власти растут, патриотическая общественность довольна. Правда, рейтинги могут поползти и в обратную строну, когда выяснится, что оккупация такой проблемной территории дело затратное, опасное и откровенно неблагодарное. А вывести войска во все времена было на порядок сложнее, чем ввести их. Турция возвращается на земли, откуда её один раз уже изгнали, и где ей не рады абсолютно все, независимо от национальности и вероисповедания. В ходе возможной оккупации неизбежны вооруженные эксцессы, которые лишь усилят ненависть населения к завоевателям.

К заявленной же цели (борьбе против ИГ) происходящее вообще будет иметь весьма отдалённое отношение. Правящая в Турции Партия справедливости и развития сама во многом несёт ответственность за рост исламизма в регионе.

В целом турки нынче могут лишь добавить свои пару штрихов в общую картину хаоса. Современные границы Ближнего Востока в основной своей массе чертились по итогам Первой мировой войны. Как и в Европе (где в итоге началась вторая крупная война именно из-за пограничных споров), тут рисовали политическую карту небрежно, приблизительно и провокационно. Результат вышел вполне предсказуемым: вечный раздор. Только если раньше роль администратора по перекраиванию рубежей имела Британия, то теперь дирижировать процессом будут Соединённые Штаты, исходя из собственных представлений.

Американцам выгодно, чтобы своенравная Анкара ввязалась в войну на откровенно неуправляемой территории, тратила на ней ресурсы — и в конечном итоге явилась с повинной к порогу Белого дома. Так что на первом этапе агрессию турок будут одобрять и даже напрямую подталкивать их к самоубийственному шагу. Но больше всего, конечно, от происходящего проиграет сирийский народ и сирийское государство, которое буквально растаскивают на части.