Виктор Орбан, наверно, один из последних политиков Европы, которого можно упрекнуть в русофилии.
Многие выпускники российских ВУЗов, особенно в странах Восточной Европы, сталкиваются с подозрениями в «неблагонадежности», рано или поздно их карьера упирается в незримый, но непробиваемый потолок. Но Орбан на деньги Джорджа Сороса заканчивал Оксфорд, где его научным руководителем был известный своими антисоветскими взглядами польский философ Збигнев Пелчински. Политическую карьеру начинал в качестве активиста антикоммунистической студенческой организации, публично требовал вывода советских войск из Венгрии. Именно он, в первый раз заняв пост премьера, привел страну в НАТО и начал стремительную подготовку к членству Венгрии в Евросоюзе.
Как ни крути – это совершенно не похоже на карьеру «русского попутчика», как его именует либеральная пресса Европы. Раз так, значит, речь идет не о неких личных симпатиях, а о веских причинах, по которым премьер считает важным поддержание конструктивных отношений с Россией.
Во-первых, это национальный интерес. За многие годы в венгерской и европейской политике Виктор Орбан успел понять, что, несмотря на утверждения о «единой Европе», в которой все государства мирно существуют ради общего блага своих жителей, никто не отменял стремления к достижению национальных целей. Более того, за 10 лет, прошедших после вступления Венгрии в ЕС, стало окончательно ясно: брюссельская «надстройка» с ее гигантской бюрократией служит не согласованию позиций всех членов союза и нахождению баланса интересов маленьких и больших государств, а скрытому доминированию сильных над слабыми. И по инерции, и сознательно ЕС превратился в корсет, который заставляет все время худеть одних, чтобы толстели другие.
Орбан понимает, что в рамках такой системы Венгрия никогда не сможет стать сильным экономически и значимым политически государством. Что она, вместе со всей Восточной Европой, обречена на роль ресурсного придатка — а главный ресурс для вымирающего Запада это дешевая рабочая сила — и рынка сбыта товаров европейских «грандов». И поэтому, для поддержания страны на плаву, ему нужно выйти за рамки сделки, на которую в конце девяностых годов он пошел сам — видимо, тогда еще веря в утверждения об «историческом возвращении в европейскую семью».
Для развития экономики нужна энергетика, значит — атомная электростанция и газопровод, на строительство которых требуется кредит в 10 миллиардов евро. А для его получения нужны хорошие отношения с Россией. Вот он, смысл визита В.Путина: существование Венгрии в качестве самодостаточного экономического и социального организма.
Во-вторых, «мейнстрим» Старого Света давно уже заклеймил Орбана как «плохого европейца», но им движет четкое понимание стратегического интересов Европы. Премьер отдает себе отчет в том, что на границе с Украиной невозможно построить стену и делать вид, что все, что за ней происходит, не касается счастливых членов эксклюзивного клуба, каковым считает себя ЕС. Рано или поздно, все проблемы скажутся и на европейской безопасности, и благополучии, и ценностях: в XXI веке просто нельзя позволить украинским националистам действовать так, как действовали их предки из УПА во времена гитлеровского фашизма. Ведь между поджогом синагог в те годы и Дома профсоюзов в Одессе в 2014 году качественной разницы нет. Украинская проблема – это внутриевропейская проблема, и в ее решении должны участвовать все европейцы. В этом контексте приглашение В.Путина — попытка спасти единство континента и перевести отношения Запада и Востока в конструктивное русло.
Орбан понимает: если сегодня эскалация вражды и отчуждения не будет остановлена, украинский кризис станет первым, но не последним действием в новой «холодной войне», которую, по принципу «разделяй и властвуй», Соединенные Штаты разжигают между Россией и Европой. Именно он, единственный лидер из всех стран, входящих в ЕС, публично сказал, что не позволит США втянуть Венгрию в войну против России.
В-третьих, визит Путина в Будапешт значим для Орбана и в личном плане. Для многих в его стране, да и в Европе в целом, российский президент стал олицетворением эффективного национального лидера – такого, которого хочется иметь у себя в стране. Лишенным перспектив выхода из кризиса европейцам откровенно надоели вялые «говорящие головы», которые вроде меняются во главе государств и правительств, но никак не занимаются настоящей политикой – то есть, не борются за интересы сограждан. Некоторые из них подобную пассивность возвели в принцип, как например нынешний председатель Европейского совета, который последние выборы выиграл под лозунгом «Давайте не делать политику». Быть может, услаждает слух, но проблем не решает. Просто вместо Туска политику в Варшаве делали Берлин, Брюссель и Вашингтон. Европейские политики все больше становятся «паразитирующим классом», отгородившимся от обычных граждан и их забот, а демократия превращается в фикцию. На этом фоне Путин, который не уходит от проблем, а, наоборот, старается активно их решать, для многих в странах Евросоюза становится эталоном национального лидера.
И возможность «погреться» в его популярности может дать венгерскому премьеру возможность поднять свой рейтинг. Пытаясь поиздеваться над Орбаном, исключить его из круга «цивилизованных» политических лидеров, авторитетный американский журнал «Foreign Affairs» назвал его «венгерским Путиным». Только вот в глазах многих венгров, да и европейцев эти слова прозвучали не как оскорбление, а как комплимент.
Визит российского президента в Венгрию – это не только разговор о деньгах, соглашениях о поставках газа и развитии атомной энергетики. Сегодня, когда Европу пытаются разделить новым «железный занавесом», это — попытка сохранить единство, без которого континент обречен на роль глобальной периферии и превращения в инструмент защиты чужих интересов. Хочется надеяться на то, что оба лидера смогут придать европейской политике новую динамику.
