Ближний Восток каким он мог бы быть
В 1919 году президент США Вудро Вильсон дал поручение теологу Генри Кингу и преуспевающему чикагскому бизнесмену Чарльзу Крейну разобраться с ситуацией на Ближнем Востоке.
На фоне крушения Оттоманской империи после Первой мировой войны, политическое будущее региона было крайне туманным, и эти двое должны были справиться с задачей, благодаря сочетанию деловой проницательности и теологических познаний. Кингу и Крейну было поручено выяснить, каковы предпочтения жителей региона относительно государственного управления. Это должно было стать проверкой теорий президента Вилсона, верившего в национальное самоопределение. Идея заключалась в том, что каждый народ должен иметь собственное государство с четко обозначенными границами.
Карта Ближнего Востока, отражающая представления Кинга и Крейна о государственно-политическом устройстве региона
По окончании трех недель, посвященных опросам религиозных и общественных лидеров в Сирии, Ливане, Палестине и южной Турции, Кинг, Крейн и их помощники предложили вариант расчленения территории Оттоманской империи в соответствии с изображением на карте, расположенной выше. Нет нужды упоминать о том, что их предложения были оставлены без внимания. В соответствии соглашением Сайкса-Пико, которое Британия и Франция тайно подписали в 1916 году, Ближний Восток был разделен на территории французского и британского мандатов. На территории французского мандата позже образовались независимые Ливан и Сирия, а британского – Израиль, Иордания и Ирак.
Сегодня многие исследователи полагают, что целого столетия непрекращающегося насилия и нестабильности, пришедшей к своей кульминации в форме попыток ИГИЛ стереть границы ближневосточных государств, можно было бы избежать, если бы каждый народ региона получил независимость после Первой мировой войны. Однако, как установила комиссия Кинга-Крейна еще в 1919 году, этнические и религиозные группы почти никогда не проводили между собой четких различий. Кроме того, у членов этих групп не было единого мнения о том, каким должно быть их государственное устройство.
Отчет комиссии Кинга-Крейна до сих пор представляет огромный интерес, не столько из-за содержащихся в нем идей государственно-политического устройства Ближнего Востока, сколько в качестве иллюстрации фундаментальной дилеммы, связанной с необходимостью установления границ или отсутствием таковой. Авторы отчета настаивали на необходимости принуждения народов к сосуществованию на основе сложных правовых конструкций, которые предвосхитили многие более поздние идеи.
Среди прочего, авторы пришли к выводу, что разделение Ирака на этнические анклавы было бы слишком абсурдным, чтобы обсуждать его серьезно. Греки и турки должны были получить единое государство, поскольку эти «два народа дополняют друг друга». Мусульмане и христиане Сирии должны были научиться «каким-то образом уживаться вместе», так как «весь опыт современного общественного сознания указывает на необходимость понимать «другую половину», а осуществить это можно только в условиях тесных взаимоотношений».
Впрочем, участники комиссии также осознавали, что невозможно просто соединить различные этнические и религиозные группы в рамках одного государства, поскольку это может привести к кровавым последствиям. В своем отчете они предлагали ряд различных идей многоуровневого совместного правления или дву-национальных федеративных государств, придя в конце концов к тому, что можно рассматривать как пред-национальное или пост-национальное устройство, в зависимости от точки отсчета.
Помимо обозначения нескольких автономных регионов, они предложили чтобы Константинополь (нынешний Стамбул) стал международной территорией под управлением Лиги Наций, поскольку «ни один народ не отвечает задаче» управления этим городом и его окрестностями, и «менее других – турки, с их опытом исключительно плохого государственного управления». Хотя авторам было поручено установление границ, по всей вероятности, столкнувшись с многими проблемами применения идей самоопределения наций, они пришли к более гибкому подходу к государственности и национальной принадлежности.
Разногласия между жителями региона по поводу их собственного будущего, разумеется, подтолкнули комиссию к такому заключению. Они ездили из города в город, принимая петиции и проводя опросы. В результате был собран редкий материал о настроениях арабского населения тех времен, в котором представлен широкий спектр мнений, иногда пересекающихся, а порой – непримиримых.
Карта сегодняшнего Ближнего Востока.
Около 80 процентов опрошенных высказывались за учреждение «Объединенной Сирии». Этот вариант, далекий от урегулирования проблемы самоопределения народов, поставил комиссию перед критически важным вопросом: что же будет в этом государстве с меньшинствами. Многие христиане, жившие на территории этой гипотетической страны, особенно в районе Ливанского хребта, резко возражали против того, чтобы стать частью страны с доминирующим положением мусульман. Многие призывали к созданию «Независимого великого Ливана» с территорией, приблизительно соответствующей современному Ливану.
Комиссия предлагала предоставить Ливану «достаточную степень автономии», чтобы не ограничивать права жителей. Однако, их объяснение, чем эта автономия лучше полной независимости, представляется противоречивым исходя из логики национального самоопределения: «Ливан был бы в состоянии оказывать более сильное и положительное влияние в составе сирийского государства, ощущая все его проблемы и нужды, нежели находясь вне его и сосредоточившись на своих узких интересах».
Общее заключение, к которому пришла комиссия по вопросу межэтнических отношений, также противоречило принципу самоопределения, предвосхищая нынешние споры о том, где должны проходить границы стран Ближнего Востока. «Без сомнения, быстрое механическое решение проблемы приведет к расколу народов на маленькие разрозненные части», писали авторы. «Однако в целом, полное их разделение только подчеркнет различия и усилит антагонизм». Даже там, где они были вынуждены согласиться на исключение из этого правила, как например, по поводу «необходимого и неизбежного» разделения турок и армян из-за «ужасной массовой резни» – Кинг, Крейн и их команда тем не менее пришли к выводу, что «разделение связано с очень сложными проблемами» и может вызвать тяжелые последствия.
Так или иначе, предложения Кинга и Крейна основывались на концепции европейского и американского превосходства. С помощью системы мандатов, предоставления разной степени автономии различным народам, предполагалось обеспечить права меньшинств в многонациональных государствах. Установление различных мандатов, подчиненных одному и тому же государству-мандатарию, стало простым способом разделить народы, сохраняя между ними административные связи: так, Сирия и Мессопотамия попали под протекторат Британии, а Турция и Армения – в зону управления США.
Можно снисходительно отнестись к утверждениям комиссии о том, что «внешнее» управление является лучшим способом обеспечить самоопределение наций, однако оно не так уж сильно отличается от широко распространенной точки зрения тех времен, что такой наднациональный институт как Лига Наций необходим для обеспечения прав меньшинств в новых государствах Восточной Европы.
В некоторых аспектах, выводы комиссии не слишком разнятся с точкой зрения Британии и Франции, выразившейся в соглашении Сайкса-Пико, что продолжение имперского правления необходимо для урегулирования местных разногласий. Эхо этой анти-националистической имперской ностальгии звучит кое-где и сегодня. Частично это объясняется тем, что британцы и французы чувствовали себя очень комфортно, рисуя границы произвольно, поскольку были уверены, что всегда будут в состоянии урегулировать отношения между подвластными им народами. В этом отношении англо-французский империализм основывался на управлении границами и подавлении попыток самоопределения в регионе, в то время как комиссия Кинга-Крейна была более заинтересована достижении баланса между ними.
Зоны влияния, установленные в соответствии с Соглашением Сайкса-Пико. Темно-розовый цвет – зона прямого контроля Британии. Светло-розовый – зона влияния Британии. Темно-синий – зона прямого контроля Франции, светло-синий – зона влияния Франции.
Впрочем, этот баланс так и не достигнут до сих пор. Сегодня кое-кто утверждает, что Ирак было бы лучше разделить на более мелкие государства, и что Сирия может распасться сама по себе, в то время как другие, включая ИГИЛ, настаивают на том, что нужно вообще покончить с границами в регионе и создать единое государство. Однако, оба эти решения, а также множество других, остаются сфокусированными на пересмотре границ, а не на их преодолении. Кстати, ни разделенная Сирия, ни объединение Сирии и Месопотамии не было одобрено местными жителями, отвечавшими на вопросы Кинга и Крейна.
Все это предполагает необходимость выйти за пределы нынешней парадигмы границ. Народ Шотландии, например, недавно решил, что предпочитает взаимоотношения с Лондоном, сочетающие независимость и зависимость, а не выход из Великобритании и не предоставление Англии полного контроля над своей территорией. В Сирии федеративное устройство с разделением контроля над отдельными частями страны без ее расчленения, возможно, тоже стало бы более коротким путем к миру, чем полная победа одной из сторон.
Разумеется, осознавая все недостатки национальных государств, на Ближнем Востоке или где-то еще, нельзя всерьез полагать, что при условии чуть большей дальновидности арабский мир мог бы перейти от оттоманской империи непосредственно к современному пост-национальному европейскому государственному устройству. Исторические условия не позволили осуществить более гибкие альтернативы системе национальных государств в то время, и так продолжается до сих пор. Однако, нынешняя неопределенность в регионе может потребовать такого же воображения, которое проявила комиссия Кинга-Крейна в своем анализе ситуации. Век спустя совершенно очевидно, что вопрос о том, какое политическое устройство может помочь народам «каким-то образом уживаться вместе», остается не менее сложным.
Источникперевод для MixedNews — Игорь Абрамов
//
Источник: mixednews.ru.
Рейтинг публикации:
|
