В любом учебнике политологии говорится о суверенитете. Под этой категорией понимается автономное и неотчуждаемое в юридическом смысле право государства на осуществление внутренней и внешней политики. Последние заявления посла США в Москве Джона Теффта свидетельствуют о том, что Вашингтон ставит целью лишить Россию такого права.
Так, 28 января 2015 года Джон Теффт заявил, что Вашингтон не стремится к смене власти в России, но хочет добиться смены политического курса в самой России. Как сообщил высокопоставленный американский дипломат, США «совместно с союзниками прилагают все усилия для того, чтобы Россия могла иметь возможность изменить свою политику, уважать суверенитет своих соседей, и снова стать полноправным партнером в деле обеспечении мира и процветания - не только в Европе, но и по всему миру».
Таким образом, Россия в лице легитимного руководства страны и Владимира Путина лично признается официальным Вашингтоном в качестве цели, которая предполагает прямую интервенцию в дела суверенного государства.
Обращает на себя внимание и открытость американских дипломатов в выражении такой цели. Джон Теффт не сказал, например, что «Вашингтон хочет убедить Москву», или «постарается склонить путем переговорного процесса». Такие, говоря современным языком, дискурсивные интервенции, подтверждают, что Вашингтон не намерен прибегать к конструктивным инициативам в вопросах украинского кризиса.
Что означает стремление Вашингтона поменять внешнеполитический курс Москвы? Этот вопрос касается не только Украины. У России есть твердая позиция по поводу украинского кризиса, и есть конструктивные инициативы по примирению враждующих сторон.
Стремление поменять внешнеполитический курс Москвы означает сворачивание интеграционных инициатив в Евразии. Вашингтон не скрывает того, что желает запретить восстанавливать и развивать хозяйственные, экономические и культурные контакты государствам постсоветского пространства. Никому же не приходит в голову говорить, например, о необходимости свертывать НАФТА (Североамериканская зона свободной торговли). А Вашингтон притязает на такого рода привилегии в отношении структур евразийской интеграции.
В целом же обострение украинского кризиса негативно влияет на стабильность государств постсоветского пространства. Угроза майданизации постсоветского пространства, очевидно, позволяет внутриполитическим элитам выбирать собственные стратегии действия. Например, в России высказывания американских чиновников и дипломатов позволяют сплачивать общество, объединять его. Действует обратный механизм: чем больше западные политики критикуют российскую власть, тем больше россиян уверенны в правильности ее курса.
В Центральной Азии также уже научились не воспринимать буквально речь из Вашингтона. Отказ Ислама Каримова от размещения военной базы США в Узбекистане, вывод фактической военной базы «Манас» из Киргизии свидетельствуют о том, что пик американского влияния в Центральной Азии позади. Американская дипломатия при Бараке Обаме допустила ряд серьезных ошибок, которые крайне негативно сказываются на имидже этого государства.
В этих условиях США будет трудно использовать свои идеологические инструменты. Их ресурсы влияния на Центральную Азию будут более геополитическими, нежели идеологическими. Впрочем, необходимо понимать, что США более заинтересованы сейчас в ослаблении Китая, а не России. И в средне- и долгосрочной перспективе именно туда пойдут основные ресурсы.
Какая модель взаимодействия с США должна быть реализована суверенными государствами Центральной Азии? На мой взгляд, речь должна идти о стратегии равного, субъектного взаимодействия, а не стратегии поучений и наставлений старшего «Брата». Для каждой из стран региона есть свои особенности. Позволю себе кратко обозначить их.
Казахстан. Развитие торговых и экономических контактов при полном понимании о том, что США будут пытаться всячески вынудить Астану не участвовать в евразийской интеграции, не предлагая ничего взамен.
Узбекистан. За возможным американским военным влиянием в страну может прийти и майданизация, которая нарушит конструктивный характер взаимодействия Ташкента с Москвой и Пекином. Наиболее оправданная стратегия – инициативы на прагматичный, а не геополитический контекст взаимодействия.
Кыргызстан. Основная статья американского экспорта в эту республику – «майдан». Поэтому практика более жесткого контроля, в том числе и за НКО для Кыргызстана вопрос жизненно важный. Только так можно укрепить суверенитет страны.
Таджикистан. После вывода войск Международных сил содействия безопасности (МССБ) из Афганистана США уже не имеют четкой стратегии по работе в таджикистанском направлении, однако угрозы майданизации внутренней политики Душанбе сохраняются.
Туркменистан. Вопросы сотрудничества Ашхабада с США не будут в ближайшее время иметь широкую повестку. США будут стимулировать Ашхабад к реализации газопроводных проектов, способных поменять геополитические конфигурации на каспийском направлении.
