В свое время основатель Исламской Республики Иран аятолла Хомейни предупреждал своих последователей о том, что тот день, когда американские «лицемеры выступят в поддержку исламской революции, в стране надо будет объявлять всеобщий траур». Несмотря на то, что перспектива восстановления отношений Ирана и США остается пока в области предположений, признаки обострения политической борьбы по этому вопросу в иранских верхах и в обществе уже налицо. Конфронтация нарастает с каждым шагом нового руководства в направлении сближения с Вашингтоном, будь то телефонный разговор двух президентов или решение о возобновлении прямых авиарейсов между Тегераном и Нью-Йорком. В эти дни острая внутриполитическая дискуссия развернулась вокруг различных сценариев празднования 4 ноября годовщины захвата посольства США в Тегеране в 1979 году.
В преддверии годовщины часть иранского общества, не воспринявшая логику нового руководства на сближение с Соединёнными Штатами, готовится к традиционным антиамериканским массовым демонстрациям в привычном формате, без учета появившихся признаков оттепели в отношениях с Америкой. Однако накануне шествий президент Роухани отдал распоряжение демонтировать установленные по всему Тегерану щиты с антиамериканскими лозунгами, бывшие неизменным атрибутом иранской столицы в течение 34 лет. Следующим шагом правительства стал запрет на скандирование лозунга «Смерть Америке». В ответ на это оппоненты Роухани объявили в стране конкурс на лучшее произведение искусства, посвященное теме ненависти к США. Сторонники сближения с США доказывают, что лозунг «Смерть Америке» – это не сура из священного Корана и его можно убрать с политических собраний и митингов. Противники нового курса настаивают на том, что символ наследия аятоллы Хомейни должен продолжать жить и его актуальность вне сомнений.
Накануне акции по вторжению в американское посольство в октябре 1979 года обстановка в Иране оценивалась для исламского режима как критическая. Недовольство политикой Хомейни различных слоев населения, ожидавших после свержения шаха совсем других перемен, приобрело массовый характер. Оппозиция решительно выступила против установления в Иране религиозного правления, страну охватила жестокая борьба за власть, активность противников исламской революции стимулировалась поддержкой иностранных государств, в которых нашли убежище выехавшие из страны более двух миллионов иранских эмигрантов. Забаррикадировавшееся за высоким забором с колючей проволокой и враждебно смотрящее на исламскую революцию десятками антенн американское посольство в Тегеране в те дни больше напоминало филиал штаб-квартиры ЦРУ, чем дипломатическое представительство. Военное вмешательство США казалось неминуемым, будущее исламской революции находилось в опасности.
В сложившейся ситуации Хомейни обратился к народу с посланием о шпионской деятельности иностранных посольств, которым «нет места» на иранской земле. Послание стало благословением для молодых исламистов, организовать захват американского посольства при поддержке силовиков оказалось несложно. Сформированный из студентов ударный отряд численностью 400 человек, поддержанный участниками массового митинга у стен Тегеранского университета, захватил территорию посольства США всего за 2 часа. Из 70 захваченных сотрудников посольства в заложниках были оставлены 52 дипломата. Угроза нанесения военного удара была снята, ведь, по словам Хомейни, американцы «любят жизнь больше смерти и не могут жертвовать своими гражданами». Исламская республика одержала первую победу в противостоянии с Соединёнными Штатами, а заложники стали предметом длительного торга Тегерана с Вашингтоном.
В апреле 1980 года американцы попытались освободить заложников, но спецоперация «Коготь орла» провалилась. 20 января 1981 года, через несколько минут после того, как новый президент США Рональд Рейган, обещавший непременно применить военную силу против ИРИ, официально вступил в должность, заложники, находившиеся в плену 444 дня, были переданы представителям американских властей. Переговоры, продолжавшиеся все это время, свелись, по сути, к деньгам. Сначала Иран попросил за освобождение заложников 20 млрд. долларов, но, в конце концов, стороны сошлись на 8 млрд., которые выплачивались не из бюджета США, а из шахских замороженных активов. При этом администрации Рейгана пришлось дать гарантии о невмешательстве во внутренние дела Исламской Республики. Таким образом, Хомейни имел весомые основания оценивать кампанию с американскими заложниками как «большую революцию, чем первая».
Сейчас, когда спустя три с лишним десятка лет, руководство ИРИ решило попытаться резко сменить свой курс и перейти от враждебности к восстановлению сотрудничества с Соединёнными Штатами, Иран по-прежнему стремится к защите исламской революции. В этот раз предметом торга Тегерана с Вашингтоном стала иранская ядерная программа, а ИРИ сама попала в заложники США, точнее, в опасную зависимость от их санкций.
Роухани открыто говорит о тяжелом социально-экономическом положении в стране, а главным приоритетом правительства становится защита малообеспеченных слоев населения. Уровень инфляции с начала 2013 года достиг 44 %, темпы роста экономики Ирана сократились на 5,4 % за этот же период. Цены растут чуть ли не ежедневно, для большинства населения мясо, молоко, фрукты становятся теперь роскошью. Более 5 миллионов иранцев зависят от отсутствующих в стране импортных препаратов для лечения опасных для жизни заболеваний. В крупных городах 30-40% мужчин потеряли работу, число безработных в скором времени может достичь 8,5 млн. человек, значительную часть которых составит молодежь. В бюджете на следующий год больше не будет ассигнований на субсидии населению, а это означает, что 22 млн. человек из взрослого населения страны лишатся государственной поддержки. Иранский избиратель голосовал за Роухани, желая перемен, народ устал от постоянной угрозы войны и тяжелых экономических условий. Большинство иранцев связывают рецессию, рост инфляции и безработицы с введенными Западом экономическими санкциями, отмена которых во многом зависит от отношений с Соединёнными Штатами.
В этих условиях глава Ирана аятолла Хаменеи, не рискуя и дальше искушать политическую судьбу режима вопреки сильному настрою своего ближайшего окружения против любого компромисса с Америкой, предоставил президенту Роухани все полномочия на переговорах по иранской ядерной программе в целях дипломатического решения проблемы санкций. Оппонентов нового курса страны лидер исламской революции призвал «вникать в политические процессы, но не вмешиваться в них». Это его заявление было адресовано, в первую очередь, военному руководству, которое в прагматизме нового курса видит больше яда, чем мёда. Корпус стражей исламской революции (КСИР) пока в действия Роухани, санкционированные Верховным лидером, не вмешивается, но внимательно отслеживает каждый шаг иранской дипломатии на американском направлении, включая переговоры по ядерной программе. Представители КСИР призывают президента не попадать в сети «циничных и запутанных заговоров Белого дома». Вместе с тем и военная часть политической элиты Ирана понимает, что страна близка к экономической катастрофе, избежать которую можно лишь с отменой санкций. Остается вопрос о характере и размере иранских уступок Западу. Так, телефонный разговор с Обамой к числу успехов «золотой осени иранской дипломатии» командование КСИР не отнесло, считая прямой диалог на высшем уровне преждевременным.
Не понравилась командованию Корпуса и идея внешнеполитического ведомства Ирана сохранить в тайне содержание женевских договоренностей с «шестеркой» в середине октября этого года. Не случайно в Тегеране тысячи демонстрантов приняли участие в антиамериканском митинге и выступили против отказа властей от ядерной программы страны. В руках митингующие держали транспаранты с надписями «Смерть Америке», они сожгли американский флаг, а также истоптали плакат с изображением Барака Обамы. Волна протестов не прекращается с тех пор, как началась оттепель в ирано-американских отношениях. Многие рядовые иранцы сомневаются в целесообразности больших уступок по ядерной программе, опасаясь обмана со стороны американцев. Кстати, такой же позиции придерживается и руководство ближайшего зарубежного идеологического союзника Ирана - по мнению председателя Координационного совета движения «Хезболла» Хуссейна Аллахкарама, правительство Роухани в переговорах с Белым домом действует слишком поспешно, так как, отказываясь от режима конфронтации, Роухани рискует потерять уважение в шиитском мире и не добиться при этом снятия санкций.
Так или иначе, процесс поиска приемлемого выхода из режима санкций новым руководством Ирана запущен. Сможет ли он привести к выходу из переговорного тупика, покажет очередной раунд диалога с «шестеркой» 7-8 ноября. Несколькими днями раньше новый курс ИРИ подвергнется испытанию массовым празднованием годовщины захвата американских заложников. Политическая непримиримость сторонников и противников сближения с Соединёнными Штатами дает основания говорить о вероятной дестабилизации Ирана. Внутри страны диалог с Вашингтоном для многих остается предательством. Для изменения общественного мнения нужны не просто значительные, а стратегические перемены. Роухани не был предпочтительным кандидатом аятоллы Хаменеи, но получил поддержку почти 51% избирателей, желающих не только большей открытости по отношению к Западу, но и проведения внутренних реформ. Готов ли Иран к ним?
