Исторические войны: ретроспективный взгляд на территориальные споры в Азии
Журнал Diplomat рассматривает длительную и сложную историю некоторых наиболее трудноразрешимых споров.
Трефор Мосс (Trefor Moss)
В следующем месяце Международный суд ООН вынесет свое решение по делу о территориальном споре между Камбоджей и Таиландом по поводу храмового комплекса Прэахвихеа (Preah Vihear). В течение нескольких месяцев суд внимательно изучал решение, принятое по этому делу 50 лет назад. Оно было частично основано на интерпретации старых договоров, старых карт и других материалов, имеющих отношение к 900-летней истории храма. Другими словами, вся эта работа была как историческим расследованием, так и юридическим процессом.
Поскольку ни тайцы, ни камбоджийцы, судя по всему, не проявляют желания согласиться с неблагоприятным вердиктом, решение Международного суда ООН, вероятно, будет воспринято как еще один эпизод в продолжительной и спорной истории храма, а не как окончание этого дела, и так будет продолжаться до его разрешения. Но даже при таком развитии событий это дело может оказаться ближе к своему завершению, чем некоторые другие наиболее запутанные территориальные споры в Азии.
В этой статье журнал Diplomat рассматривает историю пяти споров. Наряду с противоречивыми историческими интерпретациями и меняющейся ситуацией, по крайней мере, одна вещь является очевидной. Когда азиатские лидеры настаивают на том, что их претензии на спорные территории не вызывают никаких сомнений, они никогда не бывают правы.
1. Острова Дяоюйдао/Сенкаку
Китай и Япония претендуют на острова Сенкаку, расположенные на равном расстоянии между Тайванем и оконечностью цепи японских островов Окинава/Рюкю. Однако они находятся под контролем Японии.
Китайские мореплаватели и рыбаки знали о существовании этих «рыбных островов» с 15-го века или даже еще раньше, и документы правительства Тайваня эпохи Цин указывают на то, что эти острова в определенной мере управлялись из Тайваня, хотя среди их жителей не было китайцев. Китай никогда не претендовал на расположенные рядом острова Рюкю, однако китайские источники 17-го века указывают на то, что Китай рассматривал острова Дяоюйдао отдельно от цепи островов Рюкю и они упоминались как морская граница между ними и местом под названием «Впадина черной воды» (Black Water Trench), которую можно отыскать на современных картах. Однако другие источники утверждают, что эти острова были частью древнего королевства Рюкю, и создается впечатление, что жители Окинавы знали о них и ловили рыбу в этих водах даже раньше, чем китайцы.
В 19-м веке, когда Япония превращается в региональную державу, начинаются столкновения между новыми и старыми идеями относительно власти и суверенитета. Япония начинает исследовать острова Сенкаку в 1884 году, и это происходит спустя несколько лет после аннексии бывших до этого независимыми островов Рюкю, и затем, в 1895 году, они были провозглашены суверенной территорией Японии на основании признаков незаселенности (terra nullius), а не на основании того, что они были частью островов Рюкю. Подобный подход противоречил старым представлениям, в соответствии с которыми эти острова, хотя они и были незаселенными, входили в китайскую «сферу». Что касается японцев, то они утверждают, что та война, которую Япония вела с Китаем, просто совпала по времени с аннексией островов. Китайское правительство не протестовало, однако оно, вероятно, было просто не в состоянии этого сделать, поскольку само государство оказалось недееспособным. Японцы только недавно придумали название «Сенкаку» для этих островов.
Однако документы эпохи Мэйдзи свидетельствуют о том, что Япония, воспользовавшись ситуацией, взяла под контроль острова Сенкаку во время китайско-японской войны, а не потому, что она якобы в течение долгого времени осуществляла наблюдение за этими островами (как утверждает Токио) и не обнаружила там обитателей. Это важно, поскольку, согласно Каирской декларации 1943 года, Япония была обязана вернуть территории, захваченные во время войны у Китая в качестве трофеев, и Япония формально согласилась с этим, подписав в 1951 году Сан-Францисский мирный договор. Однако Токио постоянно утверждал, что вступил во владение островами Сенкаку на основании принципа terra nullius до подписания в 1895 году Симоносекского договора, на основании которого она аннексировала Тайвань и другие территории, и поэтому ей разрешается удерживать острова Сенкаку, поскольку они не являются военными трофеями.
После Второй мировой войны Соединенные Штаты управляли островами Сенкаку как частью цепи Окинава/Рюкю (хотя Тайвань вскоре выступил с протестом, заявив о том, что китайская сторона не знала того, что «острова Дяоюйдао» это то же самое, что «острова Сенкаку»). Окинава вместе с островами Сенкаку в 1972 году была возвращена Японии, хотя Соединенные Штаты никогда формально не признавали суверенитета Японии над островами Сенкаку.
Китайские упоминания об этих островах этого периода, вероятно, придали веса той точки зрения, что Китай больше не претендует на них, поскольку в официальном документе они были названы островами Сенкаку, а в газете People’s Daily, протестующей против американской оккупации, они были объединены с островами Рюкю. Пекин рассматривает эти упоминания как ошибочные и настаивает на том, что он с самого начала претендовал на острова Дяоюйдао, тогда как Токио утверждает, что китайцы циничным образом сконструировали свои претензии в начале 1970-х годов после того, как в том районе были обнаружены месторождения нефти.
Предварительные выводы: история оказывает давление на претензии Японии. Суть вопроса состоит в том, оправданы ли претензии японцев, утверждающих, что они завладели этими островами на основании принципа terra nullius в 1895 году, или правы китайцы, настаивающие на том, что Япония аннексировала китайские владения в качестве военных трофеев.
2. Курильские острова/Северные территории
Курильские острова расположены между Японией и южной оконечностью российского полуострова Камчатка. Обычно их разделяют на три группы – Северные, Центральные и Южные. И все они находятся под российским контролем. Японцы претендует только на четыре южнокурильских острова (которые в Японии называют Северными территориями).
И Япония, двигаясь с юга, и Россия, двигаясь с севера, начали серьезно исследовать эту цепь островов в 18-ом веке. Япония установила формальный контроль над южнокурильскими островами в 1799 году, тогда как Россия взяла под контроль Северные и Центральные Курилы в 1821 году. Ключевым моментом в формализации существовавших договоренностей стало подписание в 1855 году Симодского трактата, когда Япония и Россия установили свои национальные границы между островами Итуруп и Уруп (то есть между южной и центральной группой островов).
Однако Япония затем изменила статус-кво и взяла под контроль все острова этой группы в процессе проведения своей экспансионистской политики в конце 19-века. Ситуация изменилась, когда Советский Союз установил свой контроль над всей цепью островов после окончания Второй мировой войны - советское руководство объявило войну Японии всего за несколько дней до капитуляции Токио.
Хотя в Сан-Францисском договоре 1951 года особо отмечается, что Япония должна отказаться от претензий на Курильские острова, это положение продолжает оставаться спорным, поскольку Советский Союз не подписал мирный договор (это означает, что Япония и Россия формально даже сейчас находятся в состоянии войны). А Япония отрицает, что она включала в «Курильские острова» четыре острова, являющиеся ее Северными территориями, на которые она претендовала с самого начала.
Россия предложила возвратить Японии два самых маленьких и самых южных острова для разрешения существующего спора, однако Япония отвергла подобный вариант.
Предварительные выводы: исторические претензии России на Южные Курилы представляются слабыми, так как их аннексия в 1945 году была обусловлена сложившейся в тот момент ситуацией. Однако есть основания говорить о том, что Япония первой нарушила договор 1855 года, установив японско-российскую границу на Курилах, и что ее собственные агрессивные действия сделали эти границы устаревшими.
3. Аруначал Прадеш/Южный Тибет
Споры по поводу северо-восточного индийского штата Аруначал Прадеш, на который претендует Китай, называя его Южным Тибетом, является особенно сложным, поскольку он основан преимущественно на интерпретации двух колониальных наследий: Британии как колонизатора Индии и Китая как колонизатора Тибета.
После того как британские войска в начале 20-го столетия вторглись в Тибет со своих расположенных в Индии баз, заключенная в 1914 году Симлская конвенция зафиксировала постоянную границу - ее называют линией Мак-Магона - между территориями двух государств. Британские и тибетские представители достигли согласия относительно этой линии, однако китайский представитель не подписал конвенцию, и таким образом Китай формально не признает эти границы.
Однако можно ли назвать границу Тибета китайской, и имел ли право Китай на ее демаркацию? Большая часть дискуссий на Симлской конференции была сосредоточена на том, имеет ли Китай право претендовать на сюзеренитет над Тибетом, который в то время де факто был независимым. В конвенции говорится о том, что Тибет является частью Китая (даже сами тибетцы признали это во время переговоров), однако в ней также сказано, что «Внешний Тибет» - именно эта территория и является в настоящее время китайским Тибетом - будет полностью автономным и на его территории не будет китайских чиновников. В любом случае Китай отказался подписывать Симлскую конвенцию, и поэтому он не может теперь на нее ссылаться для подкрепления своих претензий.
Вместо этого Китай выдвигает более старые и, судя по всему, менее убедительные претензии. Тибет первоначально оказался в сфере влияния Чингисхана и монгольской юаньской династии (некоторые специалисты говорят, что она вообще не была китайской), после чего эта территория то попадала под контроль Китая, то оказывалась вне его контроля в зависимости от увеличения или уменьшения соответствующей власти двух соседних государств.
Однако аргументы относительно претензий Китая на Тибет имеют относительно мало отношения к территориальным спорам Китая с Индией, поскольку Индия признает Тибет в качестве китайской провинции. Вопрос на самом деле состоит в том, права ли Индия, настаивая на соблюдении навязанной британцами линии Мак-Магона, хотя Китай никогда ее не признавал.
В первые годы своей независимости Индия (по понятным причинам) была недовольна колониальной Симлской конвенцией, и вместо нее подписала с Китаем в 1954 году новый договор на принципах мирного сосуществования (панча шила). Однако это соглашение не включало в себя пограничный вопрос, и премьер-министр Джавахарлал Неру придерживался линии Маг-Магона, несмотря на отказ от других элементов старых колониальных рамочных соглашений.
Некоторые межевые знаки, явно тибетские по своему характеру, оказались на индийской стороне от линии Мак-Магона, и это свидетельствуют о том, что тибетские представители на Симлской конференции (их позиции были заведомо слабыми), возможно, уступили слишком большую территорию британцам. Самый наглядный пример - это город Таванг, расположенный в западной оконечности Аруначал Прадеш и являющийся местом рождения Далай Ламы 16-ого века, и именно на этой территории Китай в большей степени основывает свои претензии.
Если бы Аруначал Прадеш был единственной спорной территорией вдоль китайско-индийской границы, то, возможно, было бы проще найти решение, поскольку линия Мак-Магона была выгодна как индийцам, так и китайцам с точки зрения защиты их основных стратегических интересов. Решающее значение имело послание премьера Чжоу Эньлая, направленное премьер-министру Неру в 1959 году, в котором предлагалось «занять более или менее реалистичную позицию относительно линии Мак-Магона». Другими словами, Китай мог бы согласиться с этим, если бы были удовлетворены его требования относительно других регионов, включая Аскайчин, где претензии Китая казались более основательными, однако Неру связал Аруначал Прадеш с другими спорными территориями, из-за которых Китай и Индия в конечном итоге начали в 1962 году войну, после которой уже ни одна из сторон не чувствовала себя способной пойти на уступки.
Предварительные выводы: Между Индией и Тибетом не существовало формальной границы до проведения линии Мак-Магона, и хотя это было преимущественно британской инициативой, как тибетцы, так и индийцы рассматривали ее в большей или меньшей степени как «естественную» границу - за исключением таких мест, как Таванг. Поэтому претензии Китая, основанные в наши дни на таких аномалиях, как Таванг, представляются слабыми. Чжоу Эньлай полагал, что Китай мог бы уступить Аруначал Прадеш Индии, если бы Индия проявила больше гибкости по вопросу о спорных территориях. Однако это окно возможностей уже давно закрыто.
4. Острова Токто/Такешима
Расположенные примерно на равном удалении от корейского полуострова и главного японского острова Хонсю, эти острова находятся ближе всего к небольшому корейскому острову Уллындо, контроль над которым в настоящее время осуществляет Южная Корея.
Корейцы утверждают, что Токто (Dokdo) стал их островом еще 1,5 тысячи лет назад, когда корейский правитель приказал присоединить острова Уллындо и Усанто (старое название Токто). Эти острова отмечены на корейских картах 16-го столетия.
На японских картах 18-го века картина совершенно иная, поскольку японцы включили эти острова в состав японской префектуры Симанэ. Однако официальный японский документ предыдущего столетия упоминает Такешима как острова, находящиеся за пределами японской территории. Японские претензии на историческое владение, несомненно, подрываются тем фактом, что Токио формально аннексировал острова Такешима в 1905 году на основании того, что это была terra nullius, и сделано это было до аннексии всей Кореи. В то время корейцы не возражали, хотя Сеул впоследствии заявлял, что его позиции были слишком слабыми для того, чтобы противостоять японцам.
После Второй мировой войны контроль над островами Токто был вновь передан Корее. Однако, как и в случае с островами Сенкаку, Япония утверждает, что она не была обязана возвращать острова Такешима по условиям Сан-Францисского мирного договора, поскольку она не получила их в качестве военных трофеев, а, скорее, аннексировала их как пустые географические образования. Япония всегда казалось уверенной в этом вопросе, постоянно предлагая рассмотреть это дело в Международном суде ООН. И, разумеется, она никогда не занимала открытую позицию по вопросу об островах Сенкаку. Корейцы, в свою очередь, утверждали, что, поскольку в то время полыхала Корейская война, они были слишком озабочены другими делами и не смогли заметить, что остров Токто не указан отдельно в Сан-Францисском мирном договоре.
Предварительные выводы: претензии Японии подрываются тем фактом, что японцы захватили острова Такешима во время своего значительного превосходства в силе над Кореей, которая с давних пор считала острова Токто корейскими владениями и не рассматривала их как terra nullius. Но если корейцы обладают столь сильными аргументами, то странно, что они не принимают периодически повторяемые японцами предложения относительно международного арбитража.
5. Южно-Китайское море
Китай претендует примерно на 90% Южно-Китайского моря, а в 1947-1948 годах он провел на карте региона пунктирную линию, известную сегодня как «линия девяти точек», обозначив таким образом свои территориальные претензии. Цель этой акции состояла в том, чтобы прояснить претензии Китая и устранить непоследовательность старых карт.
Не приходится сомневаться в том, что китайским рыбакам и мореплавателям в течение многих веков известны географические характеристики Южно-Китайского моря: ссылки на Риф Скарборо (Scarborough Shoal), по поводу которого Китай ведет споры с Филиппинами, стали появляться в официальных документах 2 тысячи лет назад, и он фигурирует на китайских картах 13-го века. Однако китайские претензии на такого рода территории с помощью ссылок на «традиционные места рыболовства» являются спорным, поскольку в этих водах в течение многих веков ловили рыбу и рыбаки из других прибрежных стран.
Линия из девяти точек также является сомнительной концепцией: Китай неожиданно начал использовать ее в 1948 году, не объяснив ее происхождения и даже не определив свою позицию, и в мире существует негласное мнение о том, что у нее нет исторической основы. Другие страны, претендующие на территории в Южно-Китайском море, отвергают ее законность, хотя тот факт, что они только в последнее время стали выражать свое несогласие с этой концепцией, вероятно, подрывает твердость их оппозиции по этому вопросу.
Некоторые островные территории в Южно-Китайском море получили формальное признание в 1952 году как принадлежащие правительству Республики Китай на Тайване, когда Япония уступила Парасельские острова и острова Спратли Тайваню на основании Тайбэйского договора (это было двустороннее соглашение, и другие претенденты, в том числе Филиппины и Вьетнам, в нем не участвовали). Претензии Китая и Тайваня на самом деле пересекаются друг с другом. Однако Пекин основывает свои притязания на эти территории на проведенной им линии из девяти точек, а не на Тайбэйском договоре.
В любом случае Филиппины не считают Риф Скарборо частью островов Спратли, хотя Манила исходит из того, что некоторые из островов Спратли входят в состав группы Калаяан (Kalayaan Group). Претензии Филиппин, судя по всему, стали слабее в связи с тем фактом, что Манила начала активно выдвигать свои требования относительно Рифа Сракборо только в 1997 году - именно в тот момент она завладела этим рифом как terra nullius. До этого времени Риф Скарборо на филиппинских картах не фигурировал. Однако Манила утверждает, что на самом деле она заявила свои претензии на Риф Скарборо в 1937-1938 годах, однако она не могла их опубликовать по причине вторжений со стороны Японии и последовавшей за этим оккупацией. Китай также впервые заявил о своих претензиях на Риф Скорборо примерно в то же время - в 1935 году. Как и Филиппины, Китай находился под давлением со стороны проводившей экспансионистскую политику Японии. Кроме того, Пекин и Манила не знали о том, что обе страны готовят претензии на те же самые островные территории.
Что касается Вьетнама, то он претендует как на Парасельские острова (Hoang Sa), так и на острова Спратли (Truong Sa). Вьетнамцы утверждают, что они контролировали эти острова «с незапамятных времен», однако ясные документальные свидетельства, указывающие на интерес Вьетнама, относятся только к 17-му столетию. Европейские державы, судя по всему, признали, что эти острова были связаны с Вьетнамом, и Франция как колониальная держава направила военную экспедицию в 1933 году для установления контроля над островами Спратли, и сделано это было после того, как Китай высказал свои претензии на них на основании Китайско-французской конвенции 1887 года, где были обозначены границы между Китаем и Вьетнамом (хотя проведенная пограничная линия давала повод для интерпретаций).
Претензии Вьетнама на эти острова были осложнены конфликтными действиями двух противоборствующих правительств, управлявших этой разделенной страной во время Вьетнамской войны: в то время как коммунистический Север признавал претензии Китая на эти острова, Юг страны придерживался другой точки зрения. Однако вскоре после победы в войне коммунистическое правительство изменило свою позицию и подтвердило свои территориальные притязания, и в результате в 1988 году произошло морское сражение за острова Спратли между китайскими и вьетнамскими войсками.
Предварительные выводы: Все исторические претензии представляются шаткими на этой большой морской акватории, которая была общим местом рыболовства для прибрежных стран в течение многих веков. Китайская линия из девяти точек с исторической точки зрения является весьма сомнительной, однако и поворот Вьетнама на 180 градусов в вопросе о принадлежности этих островов ослабляет его позиции, тогда как запоздалое заявление Филиппин о своих претензиях на Риф Скарборо подрывает позиции Манилы.
Источник: inosmi.ru.
Рейтинг публикации:
|
