Десять причин, почему маленькая Британия превосходит большую Россию

Некто Тим Стэнли, британец, позиционирующий себя как «историк США», написал статью, размещённую в «The Telegraph» (вроде бы солидном издании). Статья называется «Размер не имеет значения: десять причин, почему маленькая Британия превосходит большую толстую Россию». Это не заметка по истории, это не аналитическая статья, это цельный шедёвр пропагандистской мысли. Давайте рассмотрим его вместе, с комментариями.

Стэнли: Владимир Путин говорит, что Британия – это всего лишь маленький остров. Что же, кто-то должен ему напомнить, что размер не имеет значения: значение имеет то, как вы им распоряжаетесь.

Роджерс: Хорошее утешение для тех, кого природа обделила.

Стэнли: Россия, несомненно, больше нас, но пока ее население пьет водку и исполняет глупые танцы в огромных меховых шапках, Британия остроумно шутит на коктейльных приемах, ездит по правильной стороне дороги и вообще ведет себя, как начальник.

Роджерс: Исполняют глупые танцы в огромных меховых шапках ХАСИДЫ, но это уже тянет на нарушение свободы совести. Про «правильную сторону дороги» – это вообще смешно, только островитяне (британцы и японцы) ездят по неправильной стороне дороги.

Кстати, коктейли – это первый шаг к алкоголизму, с них зачастую он и начинается. И как заметил один из классиков «Это британцы, они не могут не пить».

А то, что британцы продолжают корчить из себя повелителей мира, хотя уже давно являются шестёрками США – это имперские фантомные боли, это уже к психиатрам.

Стэнли: Британцы не испытывали потребности в истреблении королевской семьи в течение уже пяти столетий.

Роджерс: Знаете, сколько зафиксированных случаев убийства членов британской королевской семьи за этот срок? Семнадцать! Это только доказанных (а сколько их отравили или придушили втихаря?). И это также не считая всяких кузенов, двоюродных дядь, бастардов и прочих дальних родственников. Это не историк, это истерик!

Стэнли: Мы не считали необходимым вершить народную революцию – спасибо нашей разумной конституции, мягкому климату и тому, что у нас всегда были более полезные занятия.

Роджерс: Как-то неудобно говорить это историку, но кто такой Оливер Кромвель? Хотя да, та революция была буржуазной, а не народной.

Как-то неудобно говорить это британцу, но у Великобритании НЕТ конституции. У Британии НЕТ мягкого климата (утверждать обратное может только изощрённый шутник, исполненный иронии). И кроме наркоторговли, работорговли и пиратства Британия занималась только выращиванием овец. Что из этого самое полезное?

Стэнли: В России за один только 1917 год произошло около 12 революций, после чего русские поняли, что единственный способ положить конец конфликту – это расстрелять не только всех членов царской семьи, но и их слуг, няню, доктора и кондитера. Если бы у царской семьи был попугай, они бы и его расстреляли.

Роджерс: Революций было всего две. А ещё большевики перебили всех тараканов в царском дворце, устроили им форменный геноцид. И, кстати, жаль, что идиотов не расстреливают.

Стэнли: Британцам никогда не приходило в голову, что спортивные костюмы – это последний писк моды.

Роджерс: Видимо автор никогда не был в пригородах Лондона и не смотрел фильмы Гая Ричи. Там не только спортивные костюмы, но и кепки, и золотые цепи, и даже кастеты с бриллиантами. Он мог бы почитать замечательное британское издание «The Guardian», там бывают вот такие иллюстрации http://www.theguardian.com/film/2009/sep/20/the-firm-film-review

Стэнли: Кстати, заметьте, сразу после того как они заработают свои нефтяные состояния, они первым делом переезжают в Челси и отправляют своих детей в Итон.

Роджерс: Видимо, потому что британцы любят укрывать на своей территории богатых воров и даже террористов со всего мира.

Стэнли: Британцы считают фашизм глупостью. А некоторым русским фашизм нравится.

Роджерс: Вы не поверите, но нацизм придумали именно БРИТАНЦЫ. Основателями нацизма считаются англосаксы Карлейль, Рескин и Хаустон Стюарт Чемберлен. И германцы его только переняли у британцев. А некоторые русские, между прочим, победили нацизм в 1945 году. Уж историк должен бы это знать.

Стэнли: У британцев алфавит основан на логике. Кириллица – это набор бессмысленных закорючек.

Роджерс: Этот шовинистический бред нуждается в комментариях? Что же тогда он скажет о китайских и японских иероглифах?

Стэнли: Кроме того, русские говорят так, будто они лают на вас, отдавая вам команды – именно такое впечатление производят  пожилые женщины с метлами, очевидно, работающие на государство.

Роджерс: Он что, смотрел «Красную жару»? Естественно, там из всех актёров только Савелий Крамаров говорит без ужасного акцента. А у остальных дикое англосансонское гавканье.

Стэнли: Британские фильмы длятся 90 минут, а не 4 часа.

Роджерс: Если судить о фильмах по длине, то мультики – это как раз уровень Стэнли.

Стэнли: Все говорят, что Андрей Тарковский – гений, но в его лучшем фильме  «Солярис» в одном эпизоде мы в течение 10 минут смотрели на ухо актера крупным планом. В русских «комедиях» толстые люди часто падают в пруды, а женщины выкрикивают цену хлеба. А еще в них много карликов.

Роджерс: А кто такие Чарли Чаплин, Бастер Китон или братья Маркс? Помнится, даже глубокоуважаемый мной Фрай как-то прыгнул в одном из своих фильмов в озеро. Я уж молчу про американских комиков, которые без похабели и матов не могут построить ни одного предложения. А «Американский пирог» – это вообще достойная всех наград картина.

Стэнли: Когда британский премьер-министр снимает рубашку на публике, никто не притворяется, что он сексуален. На самом деле, мы притворяемся, что вообще этого не видели.

Роджерс: Недавно британские концептуальные художники сняли фильм, как британский премьер-министр занимается сексом со свиньёй. В прямом эфире телевидения.

Стэнли: Британцы никогда не отправили бы собаку в космос. Когда русские в 1957 году запустили в космос маленькую лайку, где она в конце концов погибла от нехватки кислорода, Королевскому сообществу стоило бы наказать за это Москву. Это было очень жестоко.

Роджерс: Конечно, они бы отправили негра, китайца или ирландца. Их не жалко (их миллионами морили голодом или убивали наркотой).

Впрочем, британцы вообще никого не отправляли в космос. Первый британский космонавт Хелен Шарман отправилась в космос на СОВЕТСКУЮ станцию «Мир» аж 19 мая 1991 года на СОВЕТСКОМ же корабле «Союз ТМ-12». А без «диких» русских «просвещённые» британцы так и сидели бы до сих пор на своём болотистом острове.

Стэнли: У британцев никогда не было Чернобыля, потому что мы серьезно относимся к земле и к технике безопасности. Наши атомные станции не взрываются, потому что они кишат злобными людьми с папками-планшетами, которые способны законтролировать все вокруг себя до полусмерти. Чернобыль стал не только чудом советской инженерии (есть версия, согласно которой Чернобыльская АЭС взорвалась из-за того, что у осла, работавшего на топчаке, случился сердечный приступ, и он умер): по всей видимости, управляли им все те же крикливые бабы с метлами. Катастрофы было не миновать.

Роджерс: Столь глубинные знания по атомной физике и устройству АЭС поражают. Я вот не знал, что в устройстве АЭС есть ослы с морковками. Поэтому без комментариев.

Стэнли: В Британии не существует невест по переписке. Хотя вы вряд ли захотите встретиться с ними.

Роджерс: А как же множество сайтов знакомств и даже телешоу? Из какого века вылез этот полоумный бритт?!

Стэнли: Если британец ищет жену в Москве, он получает шикарную страстную блондинку с холодными голубыми глазами. Если русский попробует найти жену в Лутоне, он получит сквернословящую заядлую курильщицу в обтягивающем топе без бретелек, не вылезающую из MacDonalds.

Роджерс: Хоть в чём-то правда. Русские женщины прекрасны, а британки – это в большинстве пьяные и курящие страхолюдины, матерящиеся и похабные.

Не верите? Можете полюбоваться здесь или здесь. Слабонервным лучше не смотреть.

Стэнли: Британцы не стесняются своей сексуальной ориентации. Они настолько хорошо относятся к геям, что сейчас это уже стало обязательным.

Роджерс: Обязательным стало относиться к геям? Нет, такие ценности не для меня.

Стэнли: Русским, напротив, требуется постоянно доказывать свою «мужественность», издавая регрессивные законы, запрещающие переодеваться в женщин на публике.

Роджерс: Русские, я с вами дружу! Не хочу, чтобы мои дети видели жлобов в женской одежде на улицах.

Стэнли: Видите ли, гомосексуальность просто не смогла стать частью русского характера. Если только не принимать в расчет Ивана Грозного, Чайковского, Сергея Есенина, Сергея Дягилева, Нижинского, Софию Парнок, Рудольфа Нуриева…

Роджерс: А с каких это пор Иван Грозный и Сергей Есенин стали гомосеками? Грозный был глубоко набожным, а Есенин был откровенным бабником – это и по стихам его видно. Но эти «п#$@расы» уже всех в свои ряды записывают, даже Ричарда Львиное Сердце. Ладно, пусть своих хоть всех туда запишут, а наших за что?

Вывод: «Британские учёные» уже давно стали притчей во языцех. Но чтобы настолько?! Человек, претендующий на научное звание и печатающийся в «Телеграф» не может и не должен быть таким ходячим сборищем шовинистических бредней! Спасибо ещё, что он не написал, будто Британия спасла Советский Союз от Гитлера, победив последнего во второй мировой войне (хотя я бы уже не удивился).

А в целом статья британского историка переполнена примитивными стереотипами. Не хватает только медведей в будёновках и с ППШ. И если это пишет «учёный», то можно себе представить, какие тараканы в отношении славян у остальных европейцев.

И если кто-то думает, что про украинцев они думают хоть немного лучше, то это пустые надежды. Я неоднократно встречал высказывания жителей ЕС, что «украинцы – это светлые негры». И сотни тысяч украинских проституток и малограмотных гастарбайтеров, готовых на любую чёрную работу, только усиливают этот стереотип. О наших достижениях, учёных или деятелях искусств они вспоминают гораздо реже.

Оригинал статьи здесь

Рейтинг публикации:

0




Комментарий от редакции:

Даем весь этот материал исключительно для преодоления иллюзий возможности  равного партнерства с Западом. Их парадигма управления такой вариант просто не предусматривает.

 

Збигнев Бжезинский о необходимости англосаксонского доминирования в Евразии

В 2013 году вышел сборник трудов известного американского геополитика польско-еврейского происхождения Збигнева Бжезинского, который включает в себя сразу три работы автора:

1. «Великая шахматная доска»;
2. «Выбор»;
3. «Еще один шанс».

Надо отдать должное англосаксонской геополитической мысли — все вышеперечисленное читается буквально на одном дыхании. Если кто-то пытается разобраться в современном мироустройстве, то начинать следует с подобной литературы.

Успех в международной конкуренции напрямую зависит от умения понимать, анализировать и давать оценку действиям соперников. В этой связи, позволю себе привести отрывок из первой, самой популярной книги З.Бжезинского, ведь его геополитические модели и прогнозы, по всей видимости , останутся актуальными еще много лет:

 

«<...>Последнее десятилетие XX века было отмечено тектоническим сдвигом в мировых делах. Впервые в истории неевразийская держава стала не только главным арбитром в отношениях между евразийскими государствами, но и самой могущественной державой в мире. Поражение и развал Советского Союза стали финальным аккордом в быстром вознесении на пьедестал державы Западного полушария – Соединенных Штатов – в качестве единственной и действительно первой подлинно глобальной державы.

Евразия, тем не менее, сохраняет свое геополитическое значение. Не только ее западная часть – Европа – по-прежнему место сосредоточения значительной части мировой политической и экономической мощи, но и ее восточная часть – Азия – в последнее время стала жизненно важным центром экономического развития и растущего политического влияния. Соответственно вопрос о том, каким образом имеющая глобальные интересы Америка должна справляться со сложными отношениями между евразийскими державами и особенно сможет ли она предотвратить появление на международной арене доминирующей и антагонистичной евразийской державы, остается центральным в плане способности Америки осуществлять свое мировое господство<...>.

<...>Если бы Вторая мировая война закончилась явной победой нацистской Германии, единая европейская держава могла бы стать господствующей в глобальном масштабе. (Победа Японии на Тихом океане позволила бы ей играть ведущую роль на Дальнем Востоке, однако, по всей вероятности, Япония по-прежнему оставалась бы гегемоном регионального масштаба.) Вместо этого поражение Германии было завершено главным образом двумя внеевропейскими победителями – Соединенными Штатами и Советским Союзом, ставшими преемниками незавершенного в Европе спора за мировое господство.

Следующие 50 лет ознаменовались преобладанием двухполюсной американо-советской борьбы за мировое господство. В некоторых аспектах соперничество между Соединенными Штатами и Советским Союзом представляло собой осуществление излюбленных теорий геополитиков: оно противопоставляло ведущую в мире военно-морскую державу, имевшую господство как над Атлантическим океаном, так и над Тихим, крупнейшей в мире сухопутной державе, занимавшей большую часть евразийских земель (причем китайско-советский блок охватывал пространство, отчетливо напоминавшее масштабы Монгольской империи). Геополитический расклад не мог быть яснее: Северная Америка против Евразии в споре за весь мир. Победитель добивался бы подлинного господства на земном шаре. Как только победа была бы окончательно достигнута, никто не смог бы помешать этому.

Каждый из противников распространял по всему миру свой идеологический призыв, проникнутый историческим оптимизмом, оправдывавшим в глазах каждого из них необходимые шаги и укрепившим их убежденность в неизбежной победе. Каждый из соперников явно господствовал внутри своего собственного пространства, в отличие от имперских европейских претендентов на мировую гегемонию, ни одному из которых так и не удалось когда-либо установить решающее господство на территории самой Европы. И каждый использовал свою идеологию для упрочения власти над своими вассалами и зависимыми государствами, что в определенной степени напоминало времена религиозных войн.

Комбинация глобального геополитического размаха и провозглашаемая универсальность соревнующихся между собой догм придавали соперничеству беспрецедентную мощь. Однако дополнительный фактор, также наполненный глобальной подоплекой, делал соперничество действительно уникальным. Появление ядерного оружия означало, что грядущая война классического типа между двумя главными соперниками не только приведет к их взаимному уничтожению, но и может иметь гибельные последствия для значительной части человечества. Интенсивность конфликта, таким образом, сдерживалась проявляемой со стороны обоих противников чрезвычайной выдержкой<...>.

В результате краха соперника Соединенные Штаты оказались в уникальном положении. Они стали первой и единственной действительно мировой державой. И все же глобальное господство Америки в некотором отношении напоминает прежние империи, несмотря на их более ограниченный, региональный масштаб. Эти империи опирались в своем могуществе на иерархию вассальных, зависимых государств, протекторатов и колоний, и всех тех, кто не входил в империю, обычно рассматривали как варваров. В какой-то степени эта анахроничная терминология не является такой уж неподходящей для ряда государств, в настоящее время находящихся под влиянием Америки. Как и в прошлом, применение Америкой «имперской» власти в значительной мере является результатом превосходящей организации, способности быстро мобилизовать огромные экономические и технологические ресурсы в военных целях, неявной, но значительной культурной притягательности американского образа жизни, динамизма и прирожденного духа соперничества американской социальной и политической элиты<...>.

<...>Главный геополитический приз для Америки – Евразия. Половину тысячелетия преобладающее влияние в мировых делах имели евразийские государства и народы, которые боролись друг с другом за региональное господство и пытались добиться глобальной власти. Сегодня в Евразии руководящую роль играет неевразийское государство и глобальное первенство Америки непосредственно зависит от того, насколько долго и эффективно будет сохраняться ее превосходство на Евразийском континенте<...>.

<...>В связи с этим критически важным является то, как Америка «управляет» Евразией. Евразия является крупнейшим континентом на земном шаре и занимает осевое положение в геополитическом отношении. Государство, которое господствует в Евразии, контролировало бы два из трех наиболее развитых и экономически продуктивных мировых регионов. Один взгляд на карту позволяет предположить, что контроль над Евразией почти автоматически повлечет за собой подчинение Африки, превратив Западное полушарие и Океанию в геополитическую периферию центрального континента мира (см. карту VIII). Около 75% мирового населения живет в Евразии, и большая часть мирового физического богатства также находится там как в ее предприятиях, так и под землей. На долю Евразии приходится около 60% мирового ВНП и около трех четвертей известных мировых энергетических запасов.

В Евразии также находятся самые политически активные и динамичные государства мира. После Соединенных Штатов следующие шесть крупнейших экономик и шесть стран, имеющих самые большие затраты на вооружения, находятся в Евразии. Все, кроме одной, легальные ядерные державы и все, кроме одной, нелегальные находятся в Евразии. Два претендента на региональную гегемонию и глобальное влияние, имеющие самую высокую численность населения, находятся в Евразии. Все потенциальные политические и/или экономические вызовы американскому преобладанию исходят из Евразии. В совокупности евразийское могущество значительно перекрывает американское. К счастью для Америки, Евразия слишком велика, чтобы быть единой в политическом отношении.

Евразия, таким образом, представляет собой шахматную доску, на которой продолжается борьба за глобальное господство. Хотя геостратегию – стратегическое управление геополитическими интересами – можно сравнить с шахматами, на евразийской шахматной доске, имеющей несколько овальную форму, играют не два, а несколько игроков, каждый из которых обладает различной степенью власти. Ведущие игроки находятся в западной, восточной, центральной и южной частях шахматной доски. Как в западной, так и в восточной части шахматной доски имеются густонаселенные регионы, образующие на относительно перенаселенном пространстве несколько могущественных государств. Что касается небольшой западной периферии Евразии, то американская мощь развернута непосредственно на ней. Дальневосточный материк – местонахождение становящегося все более могущественным и независимым игрока, контролирующего огромное население, хотя территория его энергичного соперника – заточенного на нескольких близлежащих островах – и половина небольшого дальневосточного полуострова открывают дорогу для проникновения американского господства<...>.

<...>Короче говоря, для Соединенных Штатов евразийская геостратегия включает целенаправленное руководство динамичными с геостратегической точки зрения государствами и осторожное обращение с государствами-катализаторами в геополитическом плане, соблюдая два равноценных интереса Америки: в ближайшей перспективе – сохранение своей исключительной глобальной власти, а в далекой перспективе – ее трансформацию во все более институционализирующееся глобальное сотрудничество. Употребляя терминологию более жестоких времен древних империй, три великие обязанности имперской геостратегии заключаются в предотвращении сговора между вассалами и сохранении их зависимости от общей безопасности, сохранении покорности подчиненных и обеспечении их защиты и недопущении объединения варваров<...>».

edenisov.ru

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: