Причина этого заключалась в том, что традиционно самая большая угроза Китаю исходила не от моря, а с суши: со стороны внутренних конкурентов и кочевников. Географические проблемы Китая привели к возникновению замкнутой сельскохозяйственной экономики, обладающей сильной иерархической структурой власти. Исторически большая часть торговли Китая с внешним миром осуществлялась по наземным маршрутам или же по морским, но при помощи арабских и других иностранных купцов.

По формулировке американского аналитического агентства "Стратфор", "Китай решил сосредоточиться на стабильности своих сухопутных границ, а не на тех потенциальных выгодах, которые сулили морская торговля и исследования".

На протяжении столетий эта политика сосредоточенности на суше была характерной для Китая и нового государства — КНР. При Мао Цзэдуне фокус внимания Китая по-прежнему был сконцентрирован на внутренних проблемах, серьёзным сдерживающим фактором освоения морей служила слабость китайских ВМФ, а потому неопределёнными оставались морские требования Китая. Военно-морское развитие Китая продолжало носить оборонительный характер, ориентированный на защиту своих берегов от вторжения. Дэн Сяопин стремился к экономическому развитию побережий Восточно-Китайского и Южно-Китайского моря. Военные расходы Китая по-прежнему были сосредоточены на сухопутных войсках, при этом флоту отводилась преимущественно защитная роль. В значительной степени принципы политики Дэн Сяопина были ведущими в течение двух последующих десятилетий. Основным принципом, проводимым Китаем, оставалась стратегия уклонения от прямой конфронтации. ВМС Китая были не в состоянии бросить вызов доминирующей роли США на море, кроме того, Китай не выказывал желания расширять своё влияние в регионе за счёт военной силы: приоритетным инструментом реализации своих планов для Китая всегда оставалась экономика.

С 1990-х годов по мере расширения экономической взаимосвязи Китая с другими странами начал происходить постепенный пересмотр этой политики. Для того, чтобы обеспечить свои экономические интересы и углубить влияние, Китаю стало необходимо проводить в жизнь более активные военно-морские стратегии. Необходимость эффективно защищать свои экономические интересы заставила Пекин модернизировать Народно-освободительную армию Китая /НОАК/. Военные наблюдатели сходятся во мнении, что прошедшие 10 лет стали золотым веком для модернизации НОАК. В 2012 году оборонный бюджет Китая возрос на 11,2 процента и составил 670,274 млрд юаней /106,4 млрд долларов/Три десятилетия бурного экономического роста позволили Пекину последовательно и упорно вкладывать средства в исследования и разработки в области вооружения.

Результатом многолетних усилий Пекина в военной сфере стало развёртывание новых видов вооружения, в том числе баллистических ракет, подводных лодок, истребителей нового поколения и авианосца. Развёртывание военного-морского потенциала КНР происходит сейчас прежде всего в двух районах: в Южно-Китайском море, которое в последние годы превратилось в один из постоянных очагов нестабильности в Восточной Азии, и в Аденском заливе неподалёку от берегов Сомали, где китайские корабли принимают участие в международном конвоировании торговых судов.

Сомали расположена неподалеку от второго в мире по загруженности морского торгового пути, по которому ежегодно проходят до 23 тыс судов, в том числе 7 проц нефтяных танкеров и 26 проц всех контейнеровозов. Международное силовое присутствие в регионе в последние годы неизменно было весьма значительным: здесь постоянно курсируют до 40 кораблей ВМС по меньшей мере 20 стран. Межгосударственная координация антипиратских действий стала весьма примечательным явлением современного мира, поскольку в них принимают участие корабли тех стран, флоты которых в обычных условиях крайне редко сотрудничают друг с другом, в том числе Китая, Японии, России, Ирана, Пакистана, Индии и США.Как заявил недавно представитель министерства обороны КНР Гэн Яньшэн, начиная с декабря 2008 года, Китай эскортировал в общей сложности 4734 судна в Аденском заливе и в водах у побережья Сомали. По словам Гэн Яньшэна, КНР в общей сложности направила 31 военный корабль для сопровождения судов в регионе.При этом китайские эксперты активно подчёркивают, что участие Китая в антипиратских конвоях ни в коем случае не следует рассматривать в качестве примера отхода от оборонительной политики. Так же активно звучат заявления китайских официальных лиц о том, что Китай не намерен создавать военно-морских баз за пределами своей территории. И хотя в конце 2011 года появилась информация о том, что корабли ВМС КНР, выполняющие миссию по охране международного судоходства от пиратов в Аденском заливе, могут обращаться к Сейшелам и другим государствам с просьбой о заходе в их порты для дозаправки, пополнения запасов и ремонта, китайские военные эксперты подчёркивают, что этот шаг "ни в коем случае не означает, что ВМС КНР намерен создать в этих местах свои военные базы".

Последний раз возможность создания военно-морских баз опроверг в сентябре этого года сам министр обороны КНР Лян Гуанле:"С самого начала своей миссии по конвоированию судов в Аденском заливе и у побережья Сомали в конце 2008 года ВМС НОАК осуществляли материально-технические поставки из портов Джибути, Омана и Йемена. В соответствии с необходимостью по конвоированию судов мы, возможно, рассмотрим вопрос о материально-техническом снабжении или коротких остановках в соответствующих портах других стран. Однако материально-техническое снабжение не имеет никакого отношения к созданию военных баз за рубежом".

Однако, даже если отвлечься от проблемы создания военно-морской базы, примечательным является то, что в Аденском заливе Китай держит достаточно мощную группировку военных кораблей. Напомним, что ВМС НОАК направили в Аденский залив и территориальные воды Сомали уже 31 корабль. В состав отряда ВМС НОАК, который вернулся в КНР в сентябре этого года, входят ракетный эсминец "Циндао", ракетный фрегат "Яньтай" и корабль поддержки "Вэйшаньху". Эксперты высказывают справедливое мнение о том, что наращивание группировки ВМФ КНР в Аденском заливе преследует более масштабные стратегические цели, чем просто выполнение резолюций ООН по обеспечению безопасности судоходства, что таким образом ВМС КНР приобретают новый опыт организации и проведения стратегических морских операций вдали от баз снабжения.

Другой, возможно, более важной причиной, является обеспечение собственных экономических интересов.Китай является ключевым игроком в осуществлении ряда инфраструктурных и энергетических проектов в Африке. По данным китайского агентства Синьхуа, товарооборот между Китаем и Африкой увеличился с 5 млрд долл США в 1995 году до 150 млрд долл США в 2010 году и достиг рекордной отметки в 166 млрд долл США в 2011 году. Общий объём инвестиций КНР в Африку превысил 40 млрд долл США, причём 14,7 млрд из них составили прямые инвестиции. В 2011 году Китай стал крупнейшим торговым партнером Африки, а Африка заняла четвертое место в списке основных объектов китайских инвестиций. Китай оказывает Африке помощь в строительстве школ, больниц, дорог, а также в обучении местных специалистов и во многих других областях.

Не следует забывать о том, что прагматические интересы — обеспечение безопасности торговых путей— могут завести страну много дальше первоначальных планов. Именно торговые интересы превратили в своё время Великобританию не просто в крупную морскую державу, а во "владычицу морей". Ещё в 16 веке Великобритания не выходила как морская страна за рамки северо-запада Европы. Однако уже в 17 веке присутствие английских судов от севера России до Средиземноморья, в отдельных районах Америки, Африки и Азии стало вполне обыденным явлением. Через эту же призму можно рассматривать события, происходящие в Аденском заливе: приобретая опыт ведения операций вдали от своих берегов, обкатывая новые единицы ВМФ, защишая свои возрастающие интересы в Африке, Китай, возможно, находится на том пути, который в будущем заставит его частично пересмотреть свои морские стратегии и перейти от чисто оборонительных стратегий к более активным упреждающим действиям.