|
Кто одержит верх в схватке за Белый дом?
Мы живем в эпоху перемен. Доминант ослабел и вступил в стадию регионализации, так называемого и давно ожидаемого многополярного мира. Старые правила отменены. Новых пока нет. На Ближнем Востоке рождается халифат, который в состоянии резко изменить миропорядок. Параллельно возникают Тихоокеанский и Евразийский регионы, где Россия может стать или важным игроком, или ристалищем для других, что, согласитесь, не одно и то же. В такие моменты на авансцену мировых событий выходят личности, чья роль в истории становится системообразующим фактором.
Последствия выборов американского президента могут потрясти мир. Есть разница между Ромни, который ничтоже сумняшеся объявил Россию геополитическим врагом, и Обамой, который не против включить ее в систему европейского ПРО как часть щита от общего врага с Востока. Конечно, вряд ли тот или другой собираются на серьезную войну. Силы США не беспредельны, страна уже перенапряглась на Ближнем Востоке.
В Америке более популярны другие методы достижения целей, например, создание управляемого хаоса. Проблема в том, что создать хаос можно, но вот управлять им пока еще никому не удавалось. Как правило, эта попытка решить краткосрочные проблемы приводит к созданию долгосрочных и по-настоящему серьезных. Достаточно вспомнить Мюнхенское соглашение 1938 года (в советской историографии чаще именуемое «сговором»), задачей которого было умаслить нарождающегося германского колосса, элегантно дав сожрать ему пешку, то есть Судеты. Запад всегда считал, что лучшее решение проблем — перенаправить их на Россию. Среди примеров — Наполеон и Гитлер.
Болезни спроса
Огромную роль в современном мире играет так называемый decoupling, то есть появление новых емких рынков на периферии, которые теоретически могли бы заполнить вакуум, возникающий при падении спроса в развитом мире. Если это так, то элита США освобождается от бремени забот о собственном населении, которое до сих пор стоило дорого, но деваться от него было некуда, поскольку именно его, населения, покупательская способность и обеспечивала критический спрос на товары. Ровно из этой оперы пресловутые 47% Ромни, которых он считает нахлебниками. Это люди, сидящие на пособиях разного рода, спрос которых поддерживается в значительной мере искусственно за счет социальных программ — от пенсий до пособий по безработице. Ромни и правое крыло республиканцев призывают к отказу от этой дорогостоящей поддержки и переадресации высвободившихся средств среднему классу, который Ромни определяет как обладателей серьезных независимых доходов (до миллиона зеленых в год). Таким образом он вычеркнул из уравнения реальный средний класс, людей на зарплате и с долгами, и оставил таких, как он сам и его друзья, — миллионеров с независимым доходом.
Обама и его сторонники, включая Бернанке, в отличие от правых считают необходимым восстановить внутренний спрос в США. Для этого вкладываются значительные средства в социальные программы. Помимо прогрессивного налогообложения всех, кто получает больше 250 тыс. долларов в год, правительство Обамы пытается также наложить регуляцию на банки (закон Додд-Франка и правило Волкера). Против этого отчаянно сражается дорогостоящее лобби Уолл-стрит.
Однако успех капиталистов зависит от наличия эффективных рынков, независимо от того, где произведены их товары, в Китае или США. Поэтому, если создан адекватный спрос за пределами страны, то на спрос США можно наплевать. Если это фикция, то внутренний спрос остается критическим, и тот, кто подрывает его, очень рискует.
В условиях капитализма предложение можно развить исключительно быстро и крайне эффективно, используя чисто рыночные ценовые инструменты. Развивать спрос труднее, поскольку естественная реакция капиталиста на его сжатие контрпродуктивна по своей сути — с появлением малейших проблем сокращаются рабочие места. Это подрубает спрос, сук, на котором и сидит капиталист. Вообще новый спрос рождается в затяжных классовых боях. Он предполагает значительный рост производительности и базы занятости на основе нового, более производительного технологического стиля, о чем мы уже неоднократно писали.
Поэтому появление новых емких рынков в развивающемся мире пока скорее благие пожелания, нежели реальность. Конечно, в потенциале объемы рынков третьего мира намного больше, чем все известные и освоенные на сегодняшний день. Но ключевое слово здесь «в потенциале». После долгого застоя Великой рецессии сегодняшнее оживление, если его, конечно, можно назвать таковым, происходит почти исключительно за счет героических усилий Бернанке по накачке ликвидности. Переполнив банки, свежие зелененькие уже выплеснулись на рынок в виде легкого и изобильного потребительского кредита, который и поднял спрос в США на фоне продолжающегося падения его в мире.
Ближневосточные козыри
Влияет на нынешние выборы и ситуация на Ближнем Востоке. Здесь идет процесс рождения халифата. Уже есть три важнейших игрока — Сауды и Катар, которые работают за счет денежных вливаний и влияния в США, и Турция, которая работает ручками как член НАТО. Проблема в том, что на переднем крае этого процесса и под угрозой прямого удара оказался Израиль, верный друг и союзник США. Ситуация, когда одни союзники доминанта работают против других, привела власти Израиля, которые, по крайней мере до недавнего времени, имели доступ к разведданным суннитских служб, в состояние некоторой растерянности. Естественно верным казалось объединение ближневосточных нацменьшинств всех цветов и оттенков против идущего суннитского девятого вала — прежде всего, шиитов и христиан наряду с разнообразнейшими сектантами и сомнительными мусульманами, которых на Ближнем Востоке пруд пруди, включая ассадовских алавитов и курдов. Но вряд ли эти меньшинства осознают опасность до такой степени, чтобы наплевать на старую вражду и объединиться вокруг естественного союзника, каковым, несомненно, является Израиль.
Шииты придерживаются доктрины уничтожения Израиля, что не способствует созданию прочного союза. Поэтому еврейское государство ставит перед собой задачу-минимум — иметь в тылу безоговорочную поддержку США, на будущее, когда наконец-то станет ясным расклад сил.
Ромни эту поддержку пообещал, а Обама — нет. Израиль свой выбор сделал и не постеснялся об этом громогласно заявить, чтоб знали... После падения рейтинга Обама передумал, но поезд, кажется, уже ушел.
Удивительно, но факт. Ровно с того момента, когда Израиль озвучил свой выбор американского президента, предчувствие легкой и уверенной победы Обамы, которую еще недавно ему все хором пророчили, стало расплываться. И это на фоне широкой известности ремарки Ромни о 47% дармоедов, которые, по его мнению, голосуют против него, руководствуясь шкурными интересами. Если Ромни победит, это, пожалуй, единственный известный нам случай, исключая мировые войны, когда исход выборов в США определялся причинами вне страны, связанными с глобализацией.
Впрочем, интерес к ближневосточному региону значительно ослабевает даже у Ромни. Трудно оправдать присутствие в таком сложном регионе на фоне идущей в стране энергетической революции крекинга. Намного эффективнее было бы вложение средств в разработку новой инфраструктуры и инновационных применений газа в процессе реиндустриализации США на основе энергоемких и трудосберегающих производств.
Помимо прочего, у США есть свой собственный проблемный регион — Тихоокеанский, где рождается еще одна супердержава — Китай, с которым Штаты находятся в состоянии дружбы-вражды. Но, как это обычно бывает, смена курса при всей очевидности ее эффективности становится невозможной из-за господства старых институтов. В США уже обучены орды арабистов. Это мешает потенциальной политической переориентации (как в свое время перепроизводство советологов), ибо ведет к потере знакомой и выгодной работы.
В результате идет борьба не на жизнь, а на смерть между крайне правыми, выступающими за глобализацию и аутсорсинг, и левыми традиционалистами, которые поставили на страну и готовы тратиться на поддержание ее рынков.
Российские интересы
Что касается интересов России... Если выиграют глобалисты во главе с Ромни, доминирование США в мире может продлиться, что имеет плюсы и минусы. Присутствие Америки на Ближнем Востоке — несомненный плюс, ибо фундаменталисты хуже.
Среди минусов: глобалистские США — потенциально поставщик энергии. Причем, базируя экспорт не на трубопроводах, а на сжиженном натуральном газе (LNG — liquefi ed natural gas), они не заинтересованы в долгосрочных соглашениях, а скорее — в спотовом рынке, поскольку в отличие от труб флот легче переориентировать. России такой подход, понятно, — нож к горлу. В связи с огромными инвестициями необходима стабильность долгосрочных отношений с потребителями. Это — в среднесрочной перспективе, поскольку терминалы и танкеры еще предстоит построить.
Традиционалисты во главе с Обамой предпочтительнее для России и хуже для Китая — из-за их ориентации на восстановление внутреннего рынка. Реиндустриализация становится не только желательна, но и возможна на основе роботизации, общего снижения зарплат и дешевизны энергии, которые совместно в потенциале резко повышают конкурентоспособность производства в США.
Кстати, в одном аспекте интересы США и России совпадают независимо от того, побеждают глобалисты или патриоты. Это цена энергии. России жизненно необходима высокая цена. По мере роста энергодобычи, который идет взрывными темпами, США, естественно, переходят от бывшего понижательного курса к теперешнему повышательному. Вопрос, как и у России, в оплате огромных начальных инвестиций посредством роста цен на экспорт. Этот тренд можно, с оговорками, гарантировать на ближайшие 10–15 лет. Даже учитывая то, что реиндустриализация не совершится в одночасье и требует тех же 10–15 лет, дороговизна энергии на внешних рынках — это ее начальная предпосылка.
В политическом плане расклад еще заковыристее. Кто бы ни победил, Россия становится естественной мишенью для переориентации взрывной мощи рождающегося халифата, нового ближневосточного колосса. Влияние арабских денег уже велико в таких, казалось бы, значительно ассимилированных российских регионах, как Татарстан, не говоря уже о проблемном Кавказе. Это серьезная угроза. В этих условиях участие в европейской ПРО выглядит весомым фактором мира в отличие от развития противостояния. Очередное очко в пользу демократов.
Наряду с добрым старым атлантизмом формируется/возрождается второе измерение американской внешней политики — тихоокеанское. С точки зрения атлантизма интересы США по мере снижения остроты нефтяного вопроса состоят как можно в более поспешном и незаметном уходе со сцены. Задержки связаны с «особым» партнерством с Израилем.
С точки зрения тихоокеанизма политика США, напротив, крайне активна и даже напориста. Оно и понятно: Тихий океан — изначально свой регион. Конечно, эта активность вызывает тревогу Китая, другой растущей тихоокеанской державы. В последнее время Поднебесная взяла четкий курс на развитие высокотехнологичных вооруженных сил, прежде всего, авианосного флота, освоение космоса и электронных средств ведения войны. Это видно по недавним кадровым перестановкам в процессе подготовки к съезду компартии. Помимо прочих эффектов можно ожидать усиления взаимного притяжения между Китаем и Россией перед лицом общей угрозы. Как это будет использовано, если, конечно, будет, — пока неясно. Но даже абстрактное сближение интересов России и Китая уже не на шутку испугало среднеазиатские правительства, которые сейчас активно тасуют американскую колоду.
Что в сухом остатке? Демократы в настоящее время кажутся предпочтительнее с точки зрения интересов России, прежде всего, как потенциальные партнеры в европейском ПРО. При этом заинтересованность в реиндустриализации для увеличения спроса потенциально снижает их роль как энергоэкспортера, что тоже крупный плюс.
Вызов фундаменталистов
Распространены утверждения, что сегодня рождается некая новая ось в американской внутренней политике, отличная от традиционного тандема республиканской и демократической партий. Казалось бы, в пользу этого свидетельствует много факторов, включая успех Росса Перро как независимого кандидата, интерес к Рону Полу и рост влияния либертарианцев и т.п. групп. Часто цитируется так называемая Чайная партия, которая порой представляется как нечто новое, но в реальности это крайне правое крыло республиканцев, которому удалось переделать под себя старую партию. Если говорить о крайних демократах, то таковыми можно считать трейд-юнионы. Однако в условиях безработицы они находятся на спаде и не представляют никакой угрозы. Свидетельство тому — их недавний проигрыш в Висконсине, где губернатор вышел на поединок с организованным трудом и победил.
При всей внешней новизне этих явлений это не более чем искусно препарированное старое. Ось республиканцы-демократы не слабее, чем раньше, и никаких новых осей не видать. Просто в США достаточно долгое время идет бурный рост религиозного фундаментализма, который консолидировался в крайне правое крыло республиканской партии. На поддержание этого тренда отпускаются значительные средства, как это происходит и с другими религиозными фундаменталистами по всему миру без различия вероисповеданий. Это производит хорошо предсказуемый эффект роста влияния крайне правых. По мнению влиятельных ранее членов республиканского истеблишмента типа Арлена Спектера, республиканская партия захвачена своим крайне правым крылом, которое, нарушая историческую практику, не признает никаких компромиссов, включая отношение к своим старым партнерам демократам. Это новая и значительная угроза старой оси власти «республиканцы — демократы», которая затрудняет поиск консенсуса и способствует социальной поляризации в стране. Немаловажно, что ядро Чайной партии составляют евангелисты. Они предпочитают Старый Завет Новому, уверены в избранности Израиля и приняли на себя добровольное обязательство защищать его, несмотря ни на что.
Чайная партия — это реакция бывшего большинства на бурный рост меньшинств. Отметим, что демографически США находятся в точке перелома. Падает доля белых, число меньшинств растет, прежде всего это касается латиноамериканцев. Но латины бедные. Самая обеспеченная ныне группа — это азиаты (прежде были евреи). Они учатся в наиболее престижных университетах на наиболее трудных и технических специальностях. Тем не менее политически эти группы пока нельзя назвать сплоченными, поэтому евангелисты и еврейское лобби остаются наиболее влиятельными. Текущие выборы помогут определить устойчивость этого влияния.
Отметим, что «чайные звезды», вроде Мишель Бахман и Пола Райэна, теперешнего кандидата в вице-президенты, оба недавно боролись за пост президента, сегодня отчаянно держатся за свои парламентские кресла. Вряд ли это может быть свидетельством широкой общественной поддержки со стороны их избирателей. Тем не менее карты еще не сданы. Результаты выборов в конгресс и в президенты позволят оценить степень влияния с большей точностью.
Особую тревогу вызывает и то, что фундаменталистские настроения выходят из подполья политкорректности и интернационализма. Их сторонники рвутся стать выразителями национальной политики многих государств от имени широких слоев населения.
Это относится и к США, и к ближневосточным странам, включая Турцию, которая перестала быть «беспроблемным соседом» и перешла к политике новоосманского возрождения. Одним словом, крайний фундаментализм пробивается повсюду. Мир беременен войной. Да минует нас чаша сия!
Источник: odnako.org.
Рейтинг публикации:
|
