Глобальный Левиафан

Остроменский М.П.

МОО "Вече", МГ "Альтернатива"

"Обещают вам свободу, будучи сами рабами тления;

ибо кто кем побеждён, то тому и раб".

2-е соб. посл. ап. Петра, 2:19

"Есть пути, которые кажутся человеку прямыми,

но конец которых – путь к смерти"

Притчи 14:12

"И люди обрадовались, что их вновь повели как стадо и

что с сердец их снят наконец столь страшный дар,

принесший им столько муки."

Ф.М. Достоевский "Братья Карамазовы"

1.

Крушение СССР и уход в небытие вполне устойчивого и, как теперь всем ясно, по провинциальному тихого, двуполярного мира, привело в движение всю глубинную тектонику человеческой цивилизации. Попытка глобальной элиты, посредством США, нахрапом захватить политическую власть на планете и учинить, по собственному разумению, однополярный мир, почти удалась. К счастью, пока, только почти. И сегодня мы, вольно или невольно, активно или пассивно, принимаем участие во всё возрастающей напряжённейшей борьбе двух, наиболее вероятных моделей будущего политического и социального устройства человеческой цивилизации.

Во-первых, первая модель или первая тенденция, это всё ж таки установление, в том или ином виде, однополярного мира, если и не на манер гегемонии США по типу PAX AMERICA, чему видимо уже не бывать по объективным причинам, то через учреждение некоего глобального правительства, вырабатывающего, утверждающего и приводящего в исполнение обязательные для всего мира решения. Действующие ныне международные организации, в первую очередь ВБ, МВФ и ВТО, уже примеряют роль будущих общемировых комиссариатов. Эта модель на сегодня наиболее явлена, наиболее активна и даже повсеместно пропагандируема. Часто она подаётся как безальтернативное благо. Её идейные основы лежат в крайнем протестантском провиденциализме построения рая не Земле. Впрочем, с возможностью спасения немногих, предизбранных. Значительную роль играет и католическое понимание христианства с гностическим иезуитским оттенком. Особенно после того как оно встало перед т.н. послеосенцемской дилеммой зла. В действительности сильно надуманной и ещё более сильно раздутой, как впрочем и вся отрасль теодицеи, как таковая.

Во-вторых, или вторая модель, вторая тенденция, это формирование нескольких очень значительных центров силы со сравнимой суммой подконтрольных каждому из них ресурсов, сиречь – сотворение многополярного мира. Международные организации, при такой политической структуре мира, могут играть лишь роль площадок для переговоров и выработки компромиссных решений. Сама же идея многополярного мира есть, по сути, развитие и продолжение идеи двуполярного мира, в котором мы жили более 40 лет после окончания Второй мировой войны. Этот, ушедший мир, воспринимается очень многими с ностальгией и умилением. Стремление к многополярному миру есть стремление восстановить на новом, более высоком уровне, найденную человечеством столь удачную схему общемирового политического устройства. Приблизиться насколько возможно к мировой политической гармонии. Многополярный мир здесь видится даже более устойчивым, чем двуполярный, при котором стратегический проигрыш одного из "столпов" ведёт к обрушению всей системы в целом.

Впрочем, есть в идее политической и социальной многомерности не только ностальгия и смутное томление духа, но и объективная факторология и перспектива реального развития, позитивная динамика истории. Чрезмерно ныне уже явное фиаско мирного и согласительного установления PAX AMERICA, а так же ощутимый дискомфорт большинства участников международных отношений от вырисовывающегося однополярного одномерного мира по англосаксонским лекалам вынуждает к активности многие, до того пассивно созерцавшие происходящие изменения, центры сил. К многополярности подвигает и настоящее отсутствие большой идеи, по силе сравнимой с коммунистической, что могла бы стать в творческую, жизненную оппозицию либеральной идее, как это было в течении 19-го и 20-го веков. Впрочем, и сам однополярный мир не блещет идеологической глубиной, а опирается, в первую очередь, на примитивные материальные стремления людей, полагая душу порождением или даже атрибутом тела.

В правящей группе России, да и во всём её верхнем социальном слое в целом, в том числе и среди людей бизнеса, наличествуют сторонники обеих описанных тенденции. И те и другие рассчитывают получить максимум из устроения одного из этих двух наиболее вероятных сценариев новой мировой политической структуры. Но если ранее подавляющее преимущество имели сторонники первого пути, глобализации, то сегодня всё более и более в правящую группу проникает осознание того, что, во-первых, там, на Западе, их особенно никто не ждёт, самих по себе, как таковых и, во-вторых, что их сила и влияние в мире обусловлены в первую и даже в единственную очередь силой и влиянием России – их основного ресурса. Сильна Россия – сильны и уважаемы представители правящей группы, слаба страна – и независимо от размеров личного состояния слабы и не уважаемы представители правящей группы [1].

По нашему мнению, для абсолютного большинства населения планеты, так же как для России как исторического субъекта и для народа России как действующего лица мировой истории, её активного актора, вариант многополярного мира существенно более предпочтителен, чем конкурентный ему способ организации – однополярный мир. Попытаемся это показать.

2.

Но в начале будет уместно остановиться и определиться с рядом понятий, частью уже встречавшихся в данном тексте и важных для дальнейших рассуждений [2] (Похожий подход можно обнаружить, например, у Н. Алексеева [3]).

С нашей точки зрения термин "элита" и даже "властвующая элита" – грубый и малопригодный для анализа политических процессов инструмент. Причина – чрезмерная широта охвата и произвольное включение в означенные понятия слишком разнородных политических и социальных пластов, общественных сил и групп только лишь на том основании, что они подняты над основной массой населения или имеют, с точки зрения классификатора, важные отличия, в силу ли своего имущественного первенства, по причине ли преимущественно умственного характера своего труда, в виду ли особенностей своего социального происхождения. Но поскольку мы рассматриваем общество с точки зрения его политического устройства, а в политике есть только один вопрос – вопрос о власти, то и включить в элиту нам возможно лишь только те группы, что располагают возможностью, желанием и действительно определяют власть в государстве. Сегодня же запись в "элиту", производится часто безотносительно к реальной вовлечённости этих групп во власть и степени их влияния на оную.

В связи с отмеченной особенностью употребления термина "элита" в целях данного текста в качестве инструментов анализа более функциональными представляются следующие, обычно объединяемые в "элиту", но, по факту, существенно различные и не сводимые друг к другу, акторы политического действа: "Правящая группа" – это группа лиц, обычно вполне узкая, которая, либо сама непосредственно осуществляет руководство страной (в терминологии, например, Дж. Шарпа контролирует источники силы власти), либо оказывает решающее влияние на назначение и снятие конкретных лиц на государственные должности. Можно сказать, что правящая группа — это единственные люди в государстве, наделённые правом приказания и правом спроса за исполнение приказанного. С точки зрения современных властных отношений, у них есть право, но отсутствуют обязанности. "Доминирующая общественная сила" – группа лиц, значительно более широкая, но тесно связанная с правящей группой, и из которой последняя по большей части рекрутирует высший и средний уровень государственного аппарата, армии, милиции. Однако правящая группа в силу своего исключительного положения относительно власти в государстве всегда обособленна от доминирующей общественной силы, в том числе на уровне и личной и групповой рефлексии. Что крайне важно для любого политического анализа. В доминирующую общественную силу входит значительная доля и т.н. интеллигенции или интеллектуалов, обслуживающих правящую группу.

Доминирующая общественная сила, как правило, поддерживает правящую группу. Но значительные её слои вполне могут находиться и достаточно долгое время в напряжённых и даже антагонистических отношениях к правящей группе. Ярким примером такой ситуации являются представители российской доминирующей общественной силы – дворянства и интеллигенции, начиная, наверное, с середины 18 века. А последняя и вплоть до нашего времени, в значительной своей части, наверное, традиционно противостоит вообще любой правящей группе России.

Внешне доминирующая общественная сила может быть скомплектована по национальному, расовому, имущественному и т.п. отличительным признакам, но единственный настоящий критерий включения какой-либо социальной группы в доминирующую общественную силу — это органически присущее ей следующее свойство: по одной лишь принадлежности человека к этой социальной группе он имеет признаваемое всем обществом право на включение его в правящую группу. Если же он не отнесён к одной из подобных групп, составляющих доминирующую общественную силу, то к власти он может быть допущен только лишь по результатам своей исключительной личной значимости (военной доблести, огромного богатства, выдающихся административных способностей и т. п.). Примерами доминирующей общественной силы являются: белое меньшинство в ЮАР и Ю. Родезии, во времена апартеида, дворянство в Российской империи, белые англосаксонские протестанты в США в течение большей части её истории и, в сущности, и до настоящего времени (Доминирующая общественная сила может быть и сильно размыта, как это например имело место в Византийской империи или в СССР. Однако и в этих и в иных подобных случаях её вполне можно выделить из среды среди мизинных людей.). С другой стороны, несмотря на значительное влияние, невозможно говорить о включённости в доминирующую общественную силу, например, ни иудеев перед Альгамбрским эдиктом, ни морисков (в Испанской империи), ни фанариотов в Великом Османском государстве.

В современной России доминирующая общественная сила – это широкая коалиция объединений, групп и группировок, часто политически находящихся в очень напряжённых отношениях, но вполне достигших консенсуса о полном принятии последствий событий первой половины 90-х годов в СССР. Причём последствий всех: и политических, и социальных, и геополитических, и экономических. Для них распад СССР, при разном отношении к нему как таковому, есть факт не просто свершившийся, но есть факт, не подлежащий пересмотру и изменению в будущем. Это полностью событие прошлого. Его можно изучать как историю. И только. Оно, это событие, ими отрефлексированно определённым образом. Определённость же состоит в принятии падения СССР как последней страницы исторической длительности Русь – Московское Царство – Российская империя – СССР. Результат этой рефлексии и определяет принадлежность человека или группы к российской доминирующей общественной силе.

Вот, например, отсутствие у нашей доминирующей общественной силы и правящей группы, геополитических амбиций. Даже более того, отсутствие геополитической рефлексии. Основа геополитической доктрины современной России есть сохранение status quo елико возможно долго и елико возможно где. Для них Россия в настоящих границах есть величина, не подлежащая росту. Им даже не очень удобно за её нынешний грандиозный размер, всё ещё неупрощенный размах и бурную историю. Они не всегда даже в состоянии представить масштабы и роль России, этого Иова Истории Человечества.

Но в действительности последствия проделанной ими рефлексии ещё значительней, поскольку они не понимают даже саму возможность справедливости всей Истории России! Приняв окончание истории тысячелетнего восхождения России, они закрыли для себя и видение и рефлексию будущего, т.е. закрыли пространство идеального, премирного, горнего, оставшись или лучше замкнувшись в вечном настоящем, т.е. в пространстве исключительно материальном, тленном, дольнем. Можно сказать иначе, что они объединены политическим провинциализмом. Установив результаты своей рефлексии за точку отсчёта или пройдя через эту рефлексию как через точку бифуркации, они стали совершенно чужды народу, который своими смыслами укоренён в прошлом, которым только он и способен прорастать в будущее и без которого он и не мыслим вовсе. Народ же почти не изменился. Массы мизинных людей крайне редко способны к кардинальной перестройке смыслов. Для этого необходимы воздействия циклопической мощи. Даже Октябрьская Революция, не чета событиям 90-х, хотя так же революционна по результатам, и та не смогла породить нового народа. Нынешняя доминирующая общественная сила России и её правящая группа, утвердивши результат этой своей рефлексии конца СССР, стала не в состоянии практически выражать интересы абсолютно чуждого теперь ей народа. Это трагично для народа и для правящей группы. Ведь в результате длящегося совместного проживания, взаимных влияний и воздействий кто-то должен либо полностью уступить и переродиться, либо оба должны погибнуть…

Правящая же группа России — это сообщество лиц, широко и не очень известных, возглавляемое В.В. Путиным, но необязательно близких к нему духовно. (Вопрос точек сборки и возможных линий разлома внутри правящей группы России автор надеется рассмотреть в одной из ближайших работ.) Обе эти консорции, говоря языком Л. Гумилёва, традиционно включаются в элиту. Элита же в обычном определении [4] — ещё более широкое понятие, чем эти два нами рассмотренные и вместе взятые.

3.

Государство, владеемое доминирующей общественной силой, а часто просто правящей группой (как, например, в России), есть видимое проявление их мощи и основной их ресурс. Естественно, что своё "место под солнцем" любая правящая группа в любом государстве вынуждена защищать, отстаивая и доказывая своё право на него.

Имеются, по сути, два типа конкурентов или два типа сил, с которыми правящая группа вынуждена считаться. Во-первых, это внутренние силы. Например, конкурирующие группы из родной доминирующей общественной силы, не входящие или отстранённые от участия в правящей группе, социальные группы, не входящие в доминирующую общественную силу, но предъявляющие запрос на более значимую и даже лидирующую политическую роль в государстве, т.н. контрэлиты, а также иные организованные социальные группы, не включённые по тем или иным причинам в существующую правящую группу и доминирующую общественную силу. Во-вторых, это внешние силы. Сюда относим, в первую очередь, правящие группы иных государств, но никак не иностранные доминирующие общественные силы, всегда заключённые в рамках своих государств, хотя и способные оказывать определенное давление на свои правящие группы, но не являющиеся самостоятельными акторами. Так же учитываем представителей других значимых иностранных и международных акторов – межгосударственные объединения и организации, крупнейшие ТНК, бизнес-конгломераты и т.д.

Правящая группа в борьбе за своё привилегированное место в обществе и государстве принуждена противостоять и/или договариваться с представителями обеих указанных сил. И хотя порою она привлекает для подавления внутренних противников внешние силы, но обычно, а особенно для государств уровня и значения России наибольшую угрозу представляют именно эти внешние силы. Для нашей страны угрозы эти носит характер парадигмальный. Они перманентны, действенны и существуют на протяжении столетий!

При падении любого государства более всех теряет именно правящая группа и доминирующая общественная сила, поелику происходит кардинальная и невозвратимая утрата ими своего привилегированного положения, всех материальных и нематериальных благ, что связаны с ним. Хотя часть представителей и той и другой вполне может рассчитывать и надеяться приобрести в результате сдачи государства иностранным бенефициантам значительные дивиденды, но в целом, потери, терпимые правящей группой, в этом случае никак невосполнимы и для неё, по сути, фатальны, ибо она по результатам процесса переходит, в лучшем случае, в нижний слой доминирующей общественной силы (например, правящая группа англосаксов после завоевания Англии норманнами или китайская аристократия после завоевания Китая монголами в 13-14 веках и маньчжурами в 17 веке), в худшем, уходит даже ещё ниже, порою исчезая с исторической сцены вовсе (православные правящие группы Червонной Руси после её захвата поляками в 14 веке и православная и языческая знать литовского княжества после последней Литовской унии с Польским королевством в 16 веке или аристократия государств Латинской Америки после завоевания их испанцами в 15-16 веках).

Однако в борьбе с внешними и внутренними противниками правящая группа имеет естественного и очень мощного союзника – мизинных людей собственного государства, который в здоровом состоянии активно сопротивляется и противостоит как внешней агрессии, так и внутреннему резкому изменению социальной структуры общества, сложившейся в государстве властной иерархии, да и вообще любым революционным, резким переменам. Что, впрочем, нормально для систем подобного рода. Крайне важно подчеркнуть и учитывать то обстоятельство, что мизинные люди — собственно основа социума, народная масса, "чёрные люди", плебос, "простой народ" — никогда и не претендуют на власть непосредственно. Именно они являются гомеостатическим элементом общества, придающим ему устойчивость во всех перипетиях исторической жизни. Они являются хранителями смыслов народа [5, 6].

Но мизинные люди вполне могут быть недовольны результатами деятельности правящей группы. Вот эти-то базовые социальные группы населения – мизинные люди — служат одновременно и стабилизатором всего общества и главным тараном, разрушающим сложившуюся структуру власти, скидывающего одну правящую группу путём отказа ей подчиняться и ставящего через поддержку, через согласие быть управляемыми новой правящей группой, другую. В этом смысле мизинные люди и есть истинные "суверены" во всю историю человеческой цивилизации.

Потому недальновидно и даже глупо со стороны правящей группы бояться социальных низов как конкурентов в борьбе за власть, поелику они никогда не претендуют на власть и никогда её не захватывают для себя. Они не знают, что с ней делать и не хотят её. Им это не интересно и не нужно. У них полностью отсутствуют властные амбиции и они при первом удобном случае отдают власть, даже если соприкасаются с ней непосредственно, в руки наиболее, с их точки зрения, достойных людей.

Тут можно вспомнить теорию Ленина В.В. об организующей роли партии в пролетарской революции. Буржуазные революции могут происходить без организующей роли сторонней силы, только за счёт внутренних факторов. Ведь вопрос о власти при буржуазной революции всё равно сводится к вопросу о перераспределении политической власти в пользу того социального слоя, который уже обладает на момент революции экономической властью по факту. Для мизинных же людей или для пролетариата, с точки зрения коммунистов, нет никаких реальных перспектив получить экономическую власть до получения ими политической власти, каковой они не домогаются вовсе. Следовательно, сами пролетарии без специально созданной политической организации, например, партии, целенаправленно идущей к политической власти для перераспределения, уже после её захвата, экономической власти, могут дозреть только до тред-юнионистских (т.е. экономических, а не политических) требований, поелику других интересов как акторы политики они и не имеют. И теория марксизма и революционная практика слишком уже подтвердили верность этого тезиса. Надо добавить ещё, что буржуазные революции совершаются общественными слоями, хотя бы частично принадлежащими к доминирующей общественной силе, обладающими экономическим и политическим влиянием и опытом властвования. Очевидно это не так в случае с мизинными людьми.

Однако при всей индифферентности мизинных людей к власти для себя, они могут быть использованы, по своей воле или через введение их в заблуждение, для смены правящей группы и даже доминирующей общественной силы. Понимание причин возможного развития событий в таком направлении и недопущение оного и есть центральная задача удержания власти правящей группой.

В силу такого вырожденного отношения к власти, только мизинные люди и доводятся действительными союзниками любой правящей группе, являются настоящей её опорой. (Это замечательно проиллюстрировали предвыборные баталии и сами результаты последних выборов президента РФ, когда основная масса населения страны, искренне опасаясь устроения в России "цветной" революции, пошла и проголосовала за В.В. Путина, при этом совершенно не поддерживая ни "Единую Россию", ни людей из окружения тогдашнего премьера [10].) Ведь именно мизинные люди и дают ей большую часть властных ресурсов, именно они и являют собой настоящую силу государства и, следовательно, в их поддержке и заключена настоящая сила правящей группы. Без добровольного согласия на подчинение мизинных людей нет ни власти у правящей группы, ни государства как такового. Потому политическая борьба, в том числе и столь популярная сегодня ненасильственная политическая борьба, происходит за умы и влияние именно на этих мизинных людей. Суть ненасильственной борьбы заключается в выведении из равновесия стабилизирующей государственную властную иерархию массы мизинных людей с целью подвигнуть их на отказ в подчинении действующей правящей группе. В момент утери старой правящей группой поддержки со стороны мизинных людей и происходит захват власти, обычно заранее подготовленной (классические примеры – Сербия 2000 г., Венесуэла 2002 г.) новой правящей группой. Именно в этом и состоит технология захвата источников силы власти и собственно самой власти по Дж. Шарпу [7, 8]. Посему и нет ничего важнее для правящей группы в видах её как можно более длительного и спокойного властвования, как установление тесной идейной, мифической, трансцендентной связи с мизинными людьми. Связи на уровне смыслов. Московское царство периода своего формирования и расцвета, Народное Ополчение 1612 г., да и действия русских крестьян в Отечественной Войне 1812 и простых русских солдат и всего народа в Великой Отечественной Войне хорошо иллюстрируют настоящий тезис.

Следовательно, чтобы иметь сильного союзника и устойчивую собственную власть, адекватная правящая группа самостоятельного государства, являющегося особливым и значимым актором международной политики, должна быть заинтересована в сильном социуме, во влиятельном и активном обществе, в осознанно её поддерживающих мизинных людях. Она должна такое общество лелеять и пестовать, поскольку в силе мизинных людей только и заключена гарантия её власти, гарантия её поддержки с их стороны, обычно совершенно бескорыстной, гарантия её контроля над доминирующей общественной силой. И если в доминирующей общественной силе правящая группа, несмотря на всю кажущую близость интересов и "родственность душ", не всегда может быть уверенна (например, устроенная Февральская революция в России прямо накануне победоносного завершения мировой войны и дальнейшая совершенная беспомощность в управлении страной ярко вырисовывают традиционный уровень ответственности и способностей властвовать со стороны доминирующей общественной силы), то коренные интересы мизинных людей и правящей группы, имеющей дарование и желание, дающей себе труд мыслить масштабами того государства, у руководства которого она поставлена судьбой, всегда совпадут в главном. Т. е. в общем случае, правящая группа и мизинные люди, в каких бы напряженных отношениях они временно не находились, должны держаться одних мыслей в своих определяющих долгосрочных интересах. Ведь ни одному, ни другому невыгодно слабое правительство или немощное общество. И любопытно здесь то, что мизинные люди чаще всего гораздо глубже чувствуют общность своих исконных интересов с интересами правящей группы, чем последняя, обычно погружённая либо во внутреннюю грызню, либо даже порою не способная эту общность интересов вообще осмыслить, полагая мизинных людей своими злейшими и чуть не природными врагами, относясь к ним со страхом и презрением.

4.

Совершенно иначе обстоят дела в рассматриваемом взаимоотношении мизинных людей и правящей группы при наличии общемирового, глобального правительства, контролируемого глобальной правящей группой.

В отличие от обычного государства, одного из многих, правящая группа государства размером с планету Земля совсем не заинтересовано в сильных, дееспособных, самостоятельно мыслящих гражданах, объединённых с ней некоей общей идеей, общими смыслами, общими целями и связанными общими ресурсами, обеспечивающими их взаимное максимально комфортное и длительное совместное существование. У такой общемировой правящей группы останется, по сути, только один противник – само это глобальное общество, эти мизинные люди. У неё нет конкурентов со стороны иных государств, со стороны иных правящих групп и иных доминирующих общественных сил, от неё не зависимых. Кажется очевидным, что для правящей общемировой группы, имеющей лишь внутреннего противника, нет ни какого резона в сильном мировом социуме. Скорее наоборот, надёжную и максимально свободную от каких-либо ограничений власть общемировая правящая группа может обеспечить себе только, если всё общество будет раздроблено, ослаблено, разбито, атомизированно, а разные социальные, национальные, религиозные группы в нём будут относиться друг к другу с наибольшим недоверием и подозрением.

Глобальный социум, сотрясаемый конфликтами и локальными войнами, – вот идеальный объект управления для глобальной правящей группы с западным образом мысли. Тут только твёрдое правительство, обладающее большими полномочиями, – Глобальный Левиафан – сможет поддерживать видимость общемирового и локального порядков, быть верховным третейским судьёй в бесконечной череде конфликтов и давать человечеству "надежду" на стабильность. Быть, по сути, единственным источником этой стабильности.

И в этой искусственно созданной и искусственно поддерживаемой ситуации контролируемого хаоса общемировую правящую группу будет поддерживать большая часть населения и локальных правящих групп, и они, и население и локальные правящие группы, будут мириться со многими неудобствами и потерями, лишь бы им было обеспечено хоть какая-то видимость мирного существования в этой мировой бесконечно длящейся войне "всех против всех". Ведь в условиях всеобщего хаоса лишь общемировая правящая группа будет способна создавать и поддерживать островки безопасности и стабильности через свою абсолютную военную, экономическую, медийную силу. Лишь она будет иметь и ресурсы и возможности для этого. И ей это всё будет передано нами же с надеждой и добровольно. Хотя уже сегодня возможен и электронный контроль за каждым жителем планеты, естественно, с самой благой целью.

Таким образом, при установлении глобального правительства или одной, но, безусловно, преобладающей силы на всей территории планеты, мы получаем вполне устойчивую, в долгосрочной перспективе, двухчастную политическую структуру человечества. С одной стороны, организованную и контролирующую силовые, правовые, политические и, значительную часть, материальных ресурсов правящую общемировую группу (*), поддерживаемую псевдонезависимыми, полностью ей лояльными локальными правящими группами, а с другой стороны, разрозненные, разнородные, разодранные, пропитанные взаимным недоверием, озлобленные, нищие, бесконечно агонизирующие клочки глобального общества. Первая будет являться истинным сувереном, ибо именно она будет определять по полному своему произволу правила взаимодействия и самой жизни всех сил и слоёв глобального и локальных обществ, их социальные статусы, имущественные отношения, семейные и религиозные правила и обязанности, как внутри себя, так и между этими сообществами и по отношению к центральному правительству.

"Да, мы заставим их работать, но в свободные от труда часы мы устроим им жизнь как детскую игру, с детскими песнями, хором, с невинными плясками. О, мы разрешим им и грех, они слабы и бессильны, и они будут любить нас как дети за то, что мы им позволим грешить. Мы скажем им, что всякий грех будет искуплен, если сделан будет с нашего позволения; позволяем же им грешить потому, что их любим, наказание же за эти грехи, так и быть, возьмём на себя. И возьмём на себя, а нас они будут обожать как благодетелей, понёсших на себе их грехи пред богом. И не будет у них никаких от нас тайн. Мы будем позволять или запрещать им жить с их жёнами и любовницами, иметь или не иметь детей — всё судя по их послушанию, — и они будут нам покоряться с весельем и радостью. Самые мучительные тайны их совести — всё, всё понесут они нам, и мы всё разрешим, и они поверят решению нашему с радостию, потому что оно избавит их от великой заботы и страшных теперешних мук решения личного и свободного. И все будут счастливы, все миллионы существ, кроме сотни тысяч управляющих ими. Ибо лишь мы, мы, хранящие тайну, только мы будем несчастны. Будет тысячи миллионов счастливых младенцев и сто тысяч страдальцев, взявших на себя проклятие познания добра и зла."[9]

Тут со стороны общемировой правящей группы, если рассматривать картину извне, важно постоянно поддерживать ситуацию управляемого хаоса, аномии, экономических проблем, наличия острых социальных противоречий, тлеющих национальных конфликтов, перманентной политической неустойчивости и неопределённости на значительной части планеты, тем самым непрерывно дробя общество, держа в "тонусе" локальные правящие группы и не давая социуму не то, что сплотиться или отрефлексировать свой общий интерес, но, даже попытаться осознать его наличие, осознать суть и корень проблемы! И в такой ситуации правящая группа будет представлять из себя единственный островок устойчивой надежды, она будет показывать "истинный" путь, настоящий пример всем народам, а значит и все взоры и чаяния, особливо локальных правящих групп, местных царьков и "президентов независимых государств" будут обращены к ней, а значит и власть её будет тем крепче, стремление уподобиться ей тем мощнее, желание слушать её и подчиняться ей тем сильнее, чем разительнее будет контраст в положении счастливчиков из "цивилизованного человечества" и всех остальных.

Наглядно процесс подготовки к такой управляемой глобальной нестабильности, отработки механизмов и методов создания и бесконечного поддержания её в актуальном состоянии мы наблюдаем сегодня в Северной Африке и вообще на всём Арабском Востоке. Кажутся алогичными и даже бессмысленными действия США по свержению вполне проамериканских (Египет) или достаточно устойчивых нейтральных светских режимов (Тунис) с заменой их либо аморфными полубандитскими образованиями (как в Ливии и, видимо, в будущем в Сирии), либо немощными и неспособными поддерживать само себя государствами (Ирак, Пакистан и Афганистан), в которых теперь очень значительную роль играют, казалось бы, так враждебно настроенные к США исламские радикалы. США, словно не замечают, что к власти в этих странах приходят очень серьёзные фундаменталистские исламские силы в виде тех же "Братьев мусульман", ещё накануне включаемых в число террористических и крайне враждебных им организаций. И всё это под треск рассуждений о свободе, демократии, равенстве, возможностях и правах человека.

Совершается интенсивное по характеру воздействия и масштабное по охвату территорий разрушение устоявшихся государственных и политических структур и производится насильственная, извне осуществляемая смена традиционных властных ролей социальных, религиозных и этнических слоёв населения в государствах региона. Происходит смена не только правящих групп, но и доминирующих общественных сил на обширном пространстве Северной Африки, Ближнего и Среднего Востока.

Часто учиняется ликвидация легитимного суверена даже без введения нового (как в Ливии). Разрушенные же государственные и социальные структуры общества оставляются в таком неупорядоченном состоянии, эдакого социального "первичного бульона". Хотя, отметим, во вполне извне контролируемом состоянии. Т.е. вся социальная и политическая структура общества полностью обрушивается, и оно искусственно перемешивается, социум из организованного, систематического и регулярного структурированного состояния вгоняется в турбулентное состояние войны "всех против всех". Деструкция проводится вплоть чуть ли не до полного распада ценностной структуры общества, в котором начинают преобладать "первобытные", догосударственные и психологические, и моральные, и социальные состояния, более древние даже чем традиционалистские. Как будто с социума сдирают кожу тысячелетий цивилизации, тысячелетий морального пути и бросают это окровавленное естество на пожирание демонам, вызванным из мифологических глубин мира Ид. И это уже не государство и не страна, а территория Хаоса, где нет моральных табу, на которой становится возможно всё. Девиантное здесь переходит в разряд нормальных и даже нормативных. (**) Это уже территория настоящего социального Эксперимента, территория Моделирования, территория Будущего. Одного из вероятных его вариантов – Мир Великого Инквизитора: "Знаешь ли Ты, что пройдут века и человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные. "Накорми, тогда и спрашивай с них добродетели!" – вот что напишут на знамени, которое воздвигнут против Тебя и которым разрушится храм Твой. На месте храма Твоего воздвигнется новое здание, воздвигнется вновь страшная Вавилонская башня, и хотя и эта не достроится, как и прежняя, но все же Ты бы мог избежать этой новой башни и на тысячу лет сократить страдания людей, ибо к нам же ведь придут они, промучившись тысячу лет со своей башней! Они отыщут нас тогда опять под землей, в катакомбах, скрывающихся (ибо мы будем вновь гонимы и мучимы), найдут нас и возопиют к нам: "Накормите нас, ибо те, которые обещали нам огонь с небеси, его не дали". И тогда уже мы и достроим их башню, ибо достроит тот, кто накормит, а накормим лишь мы, во имя Твое, и солжем, что во имя Твое. О, никогда без нас они не накормят себя! Никакая наука не даст им хлеба, пока они будут оставаться свободными, но кончится тем, что они принесут свою свободу к ногам нашим и скажут нам: "Лучше поработите нас, но накормите нас". Поймут наконец сами, что свобода и хлеб земной вдоволь для всякого вместе немыслимы, ибо никогда, никогда не сумеют они разделиться между собою!" [9]

В этой связи нам хочется указать на, видимо, первый опыт такого воздействия на социум, возможно, что случайный – на процесс деколонизации Африки. Территории новообразуемых государств, даже в рамках колониальных владений одного доминиона, нарезались без какого-либо учёта их возможного дальнейшего существования как самостоятельных полноценных единых системных образований. Они порою вообще просто бросались, так же внезапно и "случайно", как за 200 лет до того захватывались. Все эти государственные новообразования, есть не результат естественной длительной эволюции, а итог внешнего деления огромных колониальных владений на произвольные части. От правительств же этих новых "государств" сразу требовали полностью соответствовать по всем параметрам государству-члену ООН. Для большинства таких псевдогосударств это было либо совершенно невозможно, либо крайне обременительно. Впрочем, по большей части, изменение статуса территории с колониальной на, якобы, независимое, никак не изменило положение простых людей и не уменьшило доходность вложений в их экономику для западных концернов.

Боле осмысленным, с точки зрения целей и понимания результата, был, безусловно, акт по замене власти правящей группы и доминирующей общественной силы в Южной Родезии, ныне, печальной памяти, Зимбабве и в ЮАР.

Африканский континент т.о. можно рассматривать как испытательный полигон отработки различных методов воздействия на крупные территории и считать моделью будущего мира во вполне приличном масштабе. С политической же точки зрения, сегодня Африка, по большей своей части, это ряд псевдогосударственных нищих образований, не способных самостоятельно даже поддерживать регулярные государственные структуры, не имеющих на это собственных ресурсов, погружённых в вечный трайбалистский ад со склочной коррумпированной верхушкой, которую и назвать-то правящей группой не поворачивается язык. Сами же эти африканские псевдогосударства не имея как государствообразующего ядра общества с государственным чувством, осознающего себя единым, цельным, не имея единой системы смыслов народа как важнейшего гомеостатического и смыслохранящего внутреннего фактора, и таким образом не обладающие никакими стабилизирующими и объединяющими ресурсами кроме внешних, им данных и им совершенно не подвластных, эти "государства" постоянно пребывают в состоянии неустойчивого равновесия. Правящая группа в таком государстве для удержания власти имеет лишь два пути: грубая сила, но сила эта способна только поддерживать порядок полицейский, и финансирование государственных расходов за счёт сторонних источников, находящихся за границей и этим государствам не подвластных. Ни о каком развитии и позитивном росте говорить в такой ситуации не приходится. А сами псевдогосударства эти полностью находится в руках внешнего бенефицианта.

Далее. Мы слышим, читаем и видим в ТВ о зверствах свергаемого режима, слышим громкие заявления о необходимости международного вмешательства от самых высоких чиновников очень могущественных государств, но ровно до той поры, пока задача дестабилизации и последующего заклания государства-жертвы не доведена до логического конца. Первый пример, это конечно уже упоминаемая нами ранее Южная Родезия – Зимбабве, сразу забытая всем миром после ухода правительства Яна Смита и воцарения через регулярные ритуальные выборы Роберта Мугабе.

После достижения цели "убийства" такого государства-жертвы "мировое сообщество" более не интересуют уже ни его население, ни его дальнейшая позитивная судьба. Оно выпадает из области рефлексии СМИ, политиков крупнейших стран и мировых общественных организаций. Это такое белое пятно на глазу "цивилизованного" человечества. Никого не интересуют даже вскрывшиеся факты лжи самих этих высоких иностранных чиновников по поводу якобы "преступлений" официальных властей страны, намеченной на заклание (вспомним махание государственного секретаря США К. Пауэлла пробирками с, якобы отравляющими веществами, добытыми на территории Ирака), ни факты действительных преступлений "возводимых на престол" в таком государстве сил (примера ярче Ливии уже и не надо).

Все эти, бегло обозначенные нами настоящие элементы управляемого хаоса, наглядно, ярко, красочно демонстрируют, как примерно будет производиться манипуляция глобальным обществом со стороны общемировой правящей группы.

Таким образом, кажется совершенно ясным, что установление общемирового правительства или построение общемирового сильного и самодостаточного координационного центра с глобальными полномочиями ничего кроме бед и несчастий абсолютному большинству представителей рода человеческого принести не в состоянии. Особенно это относится к нашей стране в её нынешнем крайне ослабленном состоянии. Причём несчастья будут преследовать как рядовых граждан, так и абсолютное большинство из нашей доминирующей общественной силы, не говоря уже о нашей правящей группе, которая потеряет всё. И вполне возможно и жизнь тоже. Вероятно даже через предварительный общемировой суд. Ведь нужен же конкретный козёл отпущения для оправдания ада жизни в Мире Великого Инквизитора…

5.

Каков же выход? Как уже отмечалось, наиболее реальная на сегодня альтернатива Глобальному Левиафану — это борьба за построение многополярного мира, в котором существуют некоторое количество самостоятельных государств-миров, государств-империй или тесных межгосударственных образований, имеющих сравнимую силу и ведущих самостоятельную политику, как внутреннюю, так и внешнюю, и лишь координирующих друг с другом свои действия.

Итак, нам как гражданам России, жаждущим самостоятельного и самовольного существования нашей Родины и нас в ней, необходимо:

1. Не допустить установления гегемонии одного государства или одной тесной группы государств на мировой арене, для чего мы должны:

a. Способствовать формированию нескольких центров силы, идейно, культурно и религиозно максимально различных, но единых в желании самобытного своевольного существования в этом мире. Всемирная олигархия имперских образований – наш идеал постсоветского мира. Форма государственного, социального, экономического и политического устройства должна родиться у каждого своя. Эти образования максимально самостоятельны в принятии внутренних решений. Только лишь они сами имеют возможность ограничить свой суверенитет. Постановления или решения никаких обычных широких межгосударственных образований, в отличие от того как это происходит сегодня, не могут иметь приоритет перед внутренними законами, постановлениями и обычаями этих имперских образований, этих метагосударств.

b. Содействовать проведению политики максимального ограничения самостоятельности общемировых организаций типа МВФ, МБ, ВТО и т.п. Эти организации должны обладать лишь функциями способствования согласованию мнений, помощи в координации действий названного всемирного олигархата метагосударств, государств-миров. Международные организации могут иметь только крайне узкую направленность. Они не обладают правом и не должны быть способны вырабатывать самостоятельное решение и даже мнение. Т.е. не должно быть собственного, самостоятельного, им принадлежащего мнения у, например, ООН, или МВФ, или ВТО. Мнение может иметь только Россия, или Китай, или ЕС, или иное тесное интеграционное межгосударственное или имперское образование. В этой связи, в новом свете предстаёт борьба с ВТО, с членством в ней России и других государств. ВТО является настоящим сердцем Глобального Левиафана, через эту организацию каждое государство, каждый народ, каждая личность привязывается, приковывается к нему каждой минутой своей жизни. Армии везде не удержишь. Да и накладно это. А экономические условия вашего существования, это почти как воздух для дыхания. Усиливающаяся специализация государств и территорий, в рамках мировой экономики, следствием имеет: растягивающиеся и всё менее защищённые коммуникации, повсеместно сворачивание местного производства, обеспечивающего нужды туземного населения, монополизацию интеллектуальной собственности. Воспеваемая как верх экономической эффективности специализация, таким образом, является одним из важнейших факторов усиливающих контроль глобальной правящей группы над локальными группами и над глобальным обществом. Т.е. мы и платить ещё будем за свои вериги. Поэтому на настоящем этапе, борьба с ВТО есть, по сути, почти центр борьбы с самим Левиафаном. Хотя это ещё не мозг его.

c. Не принимать и всячески препятствовать легитимации в сознании и на деле практики общемировых согласованных или эталонных или рекомендованных устройств общественной и политической системы государства. Например, объявление демократии западного типа как, якобы, лучшего способа политической организации общества, или капиталистической экономики как наиболее передовой и образцовой. Каждый актор международной политики может по собственному разумению определять свою политическую, социальную и экономическую структуру. Никто ему не вправе указывать наилучшую систему управления и организации. Каждый центр силы сам решает, каково его внутреннее устройство и какова его внутренняя политика. Категорическое отвержение т.н. общечеловеческих норм, правил и т.п. иллюзорных, надуманных понятий.

d. Активнейшая пропаганда и работа над и в естественных сферах влияния имперских и метагаосударственных образований, обусловленных их историческими, геополитическими, культурными, идейными доминантами, смыслами, воспринятыми и органически свойственные народами, объединёнными в оные.

2. Построение, если хотите восстановление на новом уровне и в обновлённом виде и в новом качестве имперского метаобразования, государства-мира, государства-катехиона – России. Это наша собственная актуальнейшая метазадача. Без решения этой задачи и решение собственно задачи создания всемирного олигархата метагосударств будет невозможным. Т.е. по сути, объединяющая, системообразующая идея наша сегодняшняя, наша провиденческая идея состоять должна в возрождении России и её ареала, её ойкумены как надежды и как сердца многополярного мира.

3. Укрепление гражданских низовых общественных связей, организации, их структуры как внутри межгосударственных и имперских образований, так и вне их. Укрепление и развитие международных политических и культурных связей на низовом уровне с упором на культурные, общественные и политические организации (не партии) и сообщества. Но у всех этих контактов должна быть не культурная или социальная, а именно политическая доминанта, поелику мы ведём борьбу за власть, борьбу за структуру власти, борьбу за то, кому мы вверим власть, а значит и своё прошлое и будущее, прошлое отцов и дедов, будущее сыновей и внуков… Поэтому и сами связи эти должны преследовать исключительно цели согласования действий различных групп мизинных людей в вопросе о власти.

4. В рамках предыдущего пункта актуальным становится пропаганда и построение системы "Общественной обороны" [2, 7] – социальной горизонтальной структуры связей между отельными гражданами, территориальными, профессиональными группами граждан, социальными сообществами, внутри существующих стран и на территориях будущих метагосударств, а так же между гражданами этих государств-миров. Это структурные объединения граждан политически активных, привычных к политическим и социальным массовым акциям, сплочёнными, доверяющими друг другу и имеющими опыт ненасильственной политической борьбы. Структура Общественной Обороны, построенная и созданная вне и партий, и государства, не подменяя последнее и исключая первое, оказывает решающее воздействие как на персоналии во власти, так и на всю политику государства. Особенность Общественной обороны как организации мизинных людей есть отсутствие собственных её политических амбиций.

Примечания

(*) Понятно, что непосредственно управлять 100% территории по факту и не требуется. Достаточно контролировать важнейшие ресурсы или даже доставку и распределение их и товаров, донесение информации до населения, иметь абсолютное преимущество в технологии и военной силе. Тогда контроль непосредственный над, например, Африкой или над странами типа наших прибалтийских, полностью деиндустриализированных и абсолютно зависимых от ЕС, государств и не понадобится. Там местные локальные элиты сделают всё, что их попросят и даже сверх того. Что произойдёт в случае чьего-либо несогласия с предлагаемой схемой распределения ролей, нам прекрасно продемонстрировали на Ливии. Решение ООН, бомбёжки, жуткие кадры издевательств повстанцев, которые естественно во всём и виноваты, счастливый финал и награждение героев – простых солдат, в очередной раз спасших цивилизацию.

(**) Впрочем, аналогичные процессы, менее внешне драматичные, но не менее глубокие происходят сегодня почти на всей территории Земли. Яркими примерами таких метаморфоз глубинных смыслов являются легитимация однополых браков и девиантного сексуального поведения в западных обществах, а так же создание института ювенальной юстиции в Европе и попытка её внедрения в России.

Литература

1. Остроменский М.П., Судьба российского капитала http://www.warandpeace.ru/ru/exclusive/view/69907/

2. Остроменский М.П. Основы противодействия гражданского общества "цветным" революциям http://www.warandpeace.ru/ru/exclusive/ ?view/62983/

3. Н. Алексеев "Русский народ и государство", М.: "Аграф", серия "Новая история", 2003. 640 с., стр. 458-478, 488-492

4. http://www.slovochel.ru/elita.htm

5. Остроменский М.П. Смыслы, язык и ценности народа, http://www.warandpeace.ru/ru/analysis/view/45057/

6. С. Белкин, М. Байдаков "Развитие и ценности", Развитие и экономика №1, 2011, стр. 8-45.

7. Дж. Шарп, Общественная оборона. Система вооружения в эпоху постмодернизма. http://www.aeinstein.org/organizations/org/scannedPDFs/Civilian-Based%20Defense%20-%20Russian.pdf

8. Остроменский М.П., Философия, теория и методы ненасильственной политической борьбы по Джину Шарпу http://blogs.mail.ru/mail/anta141/43DF337489DA04EB.html

9. Ф.М. Достоевский "Братья Карамазовы", ч.2, кн. 5, гл. 5 http://ilibrary.ru/text/1199/p.37/index.html

10. Остроменский М.П. Выборы 2012: Почему победил В.В. Путин? http://www.warandpeace.ru/ru/exclusive/view/67695/

Статья прислана автором по электронной почте

Рейтинг публикации:

0

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: