Все афганские войны, а их пять, начинались и кончались одинаково. Я не могу понять, каким образом американцы и англичане наступили на грабли, которые они тщательно и очень четко подготовили для Советского Союза.
Постоянное иностранное давление на Афганистан является фактором его консолидации
Войны эти всегда начинаются сокрушительной победой интервентов, которые хотят свергнуть существующую в Афганистане власть и установить своих удобных людей. Потом становится все хуже, и в конце концов наступает такая ситуация, когда оказывается, что предыдущие правители были самым оптимальным вариантом. Начинаются тихие переговоры с ними, потом им в той или иной степени напрямую передается власть, и на этом война заканчивается. Прямое вмешательство всегда давало неконтролируемое сопротивление, которое делает положение оккупационных войск абсолютно невыносимым.
Разница между предыдущими британскими войнами, советской войной в Афганистане и нынешней американской кампанией состояло в том, что, сделав запредельную глупость, интервенты понимали, что делают, поэтому они старались как можно меньше вмешиваться во внутриафганские дела. Они охраняли собственные базы, пытаясь выстроить афганские силы. Как советский, английский, так и американский опыт свидетельствует о том, что чем больше вы создаете афганских сил, тем больше вы создаете инфраструктуру сопротивления. Мало вам «Талибана», так вы еще имеете проправительственные силы, которые никакие не проправительственные!
Мне представляется, что постоянное иностранное давление на Афганистан является фактором его консолидации, потому что в своем нормальном состоянии страна не управляема централизованно. Она разделена этнически. В момент иностранного давления афганцы воспринимают себя как единый народ, хотя межэтнические отношения там тяжелые, присутствуют кланы, роды и так далее.
Что касается Карзая, то он может сколько угодно бороться за сохранение своей власти, но это интриги внутри и вокруг оккупационной администрации с использованием оппозиционных и полуоппозиционных группировок, внешних игроков по периметру Афганистана и так далее. По сравнению с Карзаем Наджибулла был политическим супертяжеловесом. За ним стояли и сила, и воля, и определенный авторитет.
У американцев есть стимул остаться в Афганистане
Американцам очень хочется уйти, но они понимают, что договориться с талибами без сохранения лица они не могут. Ведь это будет означать поражение, а договориться частично, то есть достичь компромисса, тоже нельзя, потому что талибам это не нужно. Кроме того, у американцев есть стимул остаться. Они очень заинтересованы в сохранении крупных стратегических баз в Афганистане. Здесь они не должны ни с кем договариваться, а ведь мы знаем историю с Киргизией, Таджикистаном, Узбекистаном, где их присутствие находится на волоске. Базы эти нужны не против нас. Это вопрос с Китаем.
По Афганистану есть много несовпадений интересов, но в целом мы заинтересованы в том, чтобы они сейчас не уходили. С одной стороны, Россию беспокоят американские стационарные базы в Афганистане, а с другой стороны, это элемент сдерживания Китая, дополнительный элемент баланса в регионе, и нельзя сказать, что мы в этом совсем не заинтересованы. Поэтому здесь существуют варианты игры, поэтому ситуация заморожена.
Мы все больше сталкиваемся с вещами, которые являются конвенционально замороженными конфликтами. Так живет столько лет Ближний Восток! Мы видели, что попытки разморозить конфликт всегда приводили к ухудшению ситуации. Он потом замораживался, но на гораздо худшей фазе. То же самое в той или иной степени существует в Приднестровье. В целом такая же ситуация постепенно складывается в Грузии. Нет оснований считать, что в Центральной Азии все будет иначе. Кстати, и иранская ситуация превращается в форму замороженного конфликта, где никто не снимает своих претензий, но при этом сама вероятность непредсказуемого военного развития становится все менее вероятной.
