Горбачев считал себя 'новым Христом', народ - изменником

Мразь он! И сдохнуть должен на нарах. А чё Буковский так страется? "За Державу обидно"?  А вот наш танцор наградил эту сволочь:"2 марта, в день 80-летия Горбачева, президент Дмитрий Медведев наградил экс-президента СССР орденом Андрея Первозванного. "Я считаю, что это адекватная оценка той большой работы, которую Вы проводили в качестве главы государства", - сказал президент. Медведев отметил, что Горбачев руководил страной в "очень сложный драматический период". "Мы все это помним, во всяком случае, те, кто тогда был уже более-менее взрослым. Это большой труд. Его могут по-разному оценивать, и Вы это знаете, но это действительно большой и сложный труд," - подчеркнул Медведев."

Запад разочаровался в Горбачеве

Spiegel вдруг ударил компроматом из личного архива Горбачева: тот был растерянным и двуличным

 

В распоряжение германского еженедельника Der Spiegel попали 30 тысяч страниц документов, которые тайно скопировал из его личного архива проживающий сейчас в Лондоне молодой российский историк Павел Строилов. Доступ к ним он получил, работая в Москве в "Горбачев-Фонде", расположенном на Ленинградском проспекте, 39. Там хранится около 10 тысяч документов, которые Горбачев вывез из Кремля, расставаясь с властью, говорится в статье, содержание которой приводит сайт InoPressa.ru.------------------------------------------------------------

 

Запад сначала превознес Горбачева, а нынче решил его морально утопить.

Бумаги Горбачева. Кристина Наф.

Каковы были мотивы Горбачева, когда он начал перестройку, и на чем он споткнулся? Ответ на эти вопросы немецкий еженедельник Der Spiegel предлагает искать в "доселе неизвестных документах" из личного архива "первого и последнего президента СССР".

 

Покидая Кремль, "президент без страны" забрал официальные бумаги за период своего пребывания у власти. Теперь "около 10 тыс. документов" хранятся в московском здании "Горбачев-фонда" по адресу Ленинградский проспект, 39.

 

"Молодой российский историк Павел Строилов, в настоящее время живущий в Лондоне, в ходе научной работы в "Горбачев-фонде" тайно скопировал около 30 тыс. страниц хранящихся там материалов и передал их в распоряжение Spiegel".

 

Архив включает в себя бумаги советников Горбачева по внешнеполитическим делам - Вадима Загладина и Анатолия Черняева, в том числе протоколы переговоров с зарубежными лидерами и дискуссий в Политбюро, рукописные рекомендации Горбачеву, записи телефонных разговоров. Эти документы "иллюстрируют финал коммунистического эксперимента", в них освещаются все без исключения темы, с которыми приходилось иметь дело "самопровозглашенному обновителю Союза".

 

Горбачеву советуют, как лучше закончить войну в Афганистане, рекомендуют не давать аудиенции главе Организации освобождения Палестины Ясеру Арафату, а совершившего посадку на Красной площади немецкого летчика Матиаса Руста, напротив, принять в Кремле ("Имеются сомнения в его психическом состоянии", - поясняют советники). От "доносчиков в СЕПГ" генсек узнает, как плохо обстоят дела в ГДР, ему сообщают, что пишет о Раисе Горбачевой Paris Match и как певица Алла Пугачева в немецкой газете отозвалась о перестройке. О том, что партийно-бюрократический аппарат при Горбачеве работал не лучше, чем прежде, можно судить по характеристикам лидеров мирового коммунистического движения, которые давал Черняев: главу французской Компартии Жоржа Марше он сравнил с "дохлой кобылой", а о генеральном секретаре КП США Гэсе Холле отозвался как о "некультурном человеке с плебейским самомнением". "Прорабатывая эти бумаги, будто совершаешь путешествие в машине времени", - подытоживает свои впечатления автор.

 

Отдельные документы Горбачев использовал в своих книгах, чем "сильно досаждал нынешнему кремлевскому руководству", но "большинство бумаг до сих пор остаются под спудом", и в основном потому, что "не укладываются в тот образ, который создал себе сам Горбачев: образ целеустремленного, передового реформатора, который шаг за шагом меняет на собственный вкус свою огромную страну".

 

Из полученных Der Spiegel документов в их совокупности "явствует то, что очень не хотел бы предавать огласке Горбачев: что он подчинился течению событий в умиравшем Советском государстве и в хаосе тех дней часто терял ориентацию. А кроме того, что он вел себя двулично и - вопреки собственным утверждениям - время от времени объединялся со сторонниками жесткого курса в партии и армии. Кремлевский начальник, таким образом, сделал то, что делают многие государственные мужи после ухода в отставку: впоследствии он сильно приукрасил портрет смелого реформатора".

 

"На Западе Горбачева превозносят за то, что он не стал насильственными методами противиться крушению Советского Союза. В действительности же до сих пор неясно, не давал ли шеф Кремля санкций на военные действия против грузин, азербайджанцев и литовцев, восставших в 1989-1991 годах против центральной власти Москвы... Впоследствии он никого не привлек к ответственности; еще и сегодня он говорит, что это "большая загадка", кто отдал приказ на применение силы".

 

Spiegel приводит цитату из протокола встречи Горбачева с председателем СДПГ Хансом-Йохеном Фогелем, где советский лидер в следующих выражениях "оправдывает действия силовиков" в Тбилиси: "Они были наслышаны о событиях в Грузии. Там собрались известные враги советского строя. Они злоупотребляли демократическим процессом, выкрикивали провокационные лозунги и даже требовали ввести в республику войска НАТО. Мы были обязаны отнестись к этим авантюристам со всей решительностью и защищать перестройку - нашу Революцию".

 

Этот фрагмент Горбачев "позднее, при публикации российских протоколов переговоров, велел вымарать", - утверждает корреспондент.

 

На заседании Политбюро 4 октября 1989 года Горбачеву доложили, что на площади Тяньаньмэнь в Пекине погибло 3 тыс. человек. По данным Spiegel, он отреагировал так: "Нужно быть реалистами, им нужно было защищаться, и мы будем делать то же самое. 3000... ну и?" При публикации этого протокола данный пассаж также был выпущен, говорится в статье.

В январе 1991 года "под нажимом спецслужб и армии" Горбачев согласился и на "весьма безнадежную авантюру" в Литве. За два дня до штурма телецентра в Вильнюсе, при котором погибло 14 человек, Горбачев заверял президента США Джорджа Буша-старшего, что вмешательство произойдет "лишь в том случае, если прольется кровь или начнутся беспорядки, которые будут угрожать не только нашей конституции, но и человеческим жизням".

 

Черняев по этому поводу написал шефу письмо следующего содержания: "Михаил Сергеевич! Ваша речь в Верховном Совете (по поводу событий в Вильнюсе) означала конец. Это было не выступление значительного государственного деятеля. Это была сбивчивая, с запинками речь... Вы, очевидно, не знаете, что о вас думают в народе - на улицах, в магазинах, в троллейбусах. Там только и говорят, что о "Горбачеве и его клике". Вы говорили, что хотите изменить мир, и своими собственными руками эту работу губите".

 

Значительный след в бумагах Горбачева оставил экс-канцлер ФРГ Гельмут Коль. Коль был "в большом долгу" у генсека, поскольку тот не стал препятствовать объединению Германии и ее вступлению в НАТО. При этом советский лидер, как пишет журнал, считал Коля "не самым большим интеллектуалом" и "заурядным провинциальным политиком", хотя тот и располагал значительным влиянием на Западе. Но в 1991 году у немца появился шанс вернуть долг, и в отношениях между двумя политиками наметилось потепление, а в какой-то момент вера Советов в Коля стала "безграничной". В телефонных разговорах того времени Горбачев "жалуется и жалуется, это мольбы утопающего о помощи". С помощью Коля советский лидер пытается "мобилизовать" Запад на спасение СССР. Кроме того, он ищет поддержки против "злейшего соперника - Бориса Ельцина", которого, как выяснится вскоре, оба недооценивают. "Горбачев хочет, чтобы за рубежом его и впредь принимали как главу великой державы, а в кулуарах вынужден побираться", - отмечает автор публикации.

 

По его наблюдениям, сам Горбачев воспринимал эту ситуацию как "унизительную". К сентябрю 1991 года экономическое положение страны стало столь отчаянным, что Горбачеву в разговоре с министром иностранных дел Германии Гансом-Дитрихом Геншером пришлось "отбросить всякую гордость". Беседуя с будущим федеральным президентом, а в те времена статс-секретарем Министерства финансов Хорстом Кёлером, Горбачев пытался напомнить ему о заслугах Советского Союза перед планетой: "Сколько сэкономили наша перестройка и новое мышление?

 

Сотни миллиардов долларов для всего остального мира!" 25 декабря того же года Горбачев оставил пост президента СССР. В письме к Гельмуту Колю он снова выглядит "крупным государственным деятелем", и именно поэтому, как считает Неф, это одна из немногих датированных "судьбоносным" 1991 годом бумаг, которые Горбачев опубликовал. В целом же его архив показывает, "насколько ошибочно... [он] оценивал положение и насколько отчаянно... боролся за свой пост".

 

--------------------------------------------------

 

Архив Горбачева включает в себя бумаги советников Горбачева по внешнеполитическим делам - Вадима Загладина и Анатолия Черняева, в том числе протоколы переговоров с зарубежными лидерами и дискуссий в Политбюро, рукописные рекомендации Горбачеву, записи телефонных разговоров. В них освещаются все без исключения темы, с которыми приходилось иметь дело последнему высшему руководителю СССР.

 

Горбачеву советуют, как лучше закончить войну в Афганистане, рекомендуют не давать аудиенции главе Организации освобождения Палестины Ясиру Арафату, а совершившего посадку на Красной площади немецкого летчика Матиаса Руста, напротив, принять в Кремле ("Имеются сомнения в его психическом состоянии", - поясняют советники). Источники в Социалистической Единой Партии Германии присылают генеральному секретарю ЦК КПСС пессимистичные сообщения об обстановке в ГДР, ему также сообщают, что пишет о его супруге Раисе Максимовне Paris Match и как певица Алла Пугачева в немецкой газете отозвалась о перестройке.

 

Помощник Черняев нелестно отзывается о зарубежных союзниках: главу французской Компартии Жоржа Марше он сравнил с "дохлой кобылой", а о генеральном секретаре Коммунистической партии США Гэсе Холле отозвался как о "некультурном человеке с плебейским самомнением".

 

Отдельные документы Горбачев использовал в своих книгах, чем "сильно досаждал нынешнему кремлевскому руководству", но "большинство бумаг до сих пор остаются под спудом", и в основном потому, что "не укладываются в тот образ, который создал себе сам Горбачев: образ целеустремленного, передового реформатора, который шаг за шагом меняет на собственный вкус свою огромную страну".

 

Из полученных Der Spiegel документов в их совокупности "явствует то, что очень не хотел бы предавать огласке Горбачев: что он подчинился течению событий в умиравшем Советском государстве и в хаосе тех дней часто терял ориентацию. А кроме того, что он вел себя двулично и - вопреки собственным утверждениям - время от времени объединялся со сторонниками жесткого курса в партии и армии.

 

Кремлевский начальник, таким образом, сделал то, что делают многие государственные мужи после ухода в отставку: впоследствии он сильно приукрасил портрет смелого реформатора".

 

"На Западе Горбачева превозносят за то, что он не стал насильственными методами противиться крушению Советского Союза. В действительности же до сих пор неясно, не давал ли шеф Кремля санкций на военные действия против грузин, азербайджанцев и литовцев, восставших в 1989-1991 годах против центральной власти Москвы... Впоследствии он никого не привлек к ответственности; еще и сегодня он говорит, что это "большая загадка", кто отдал приказ на применение силы".

 

Der Spiegel приводит цитату из протокола встречи Горбачева с председателем СДПГ Хансом-Йохеном Фогелем, где советский лидер в следующих выражениях "оправдывает действия силовиков" в Тбилиси: "Они были наслышаны о событиях в Грузии. Там собрались известные враги советского строя. Они злоупотребляли демократическим процессом, выкрикивали провокационные лозунги и даже требовали ввести в республику войска НАТО. Мы были обязаны отнестись к этим авантюристам со всей решительностью и защищать перестройку - нашу Революцию".

 

Этот фрагмент Горбачев "позднее, при публикации российских протоколов переговоров, велел вымарать", - утверждает корреспондент.

 

На заседании Политбюро 4 октября 1989 года Горбачеву доложили, что на площади Тяньаньмэнь в Пекине погибло три тысячи человек. По данным Der Spiegel, он отреагировал так: "Нужно быть реалистами, им нужно было защищаться, и мы будем делать то же самое. 3000... ну и?" При публикации этого протокола данный пассаж также был выпущен, говорится в статье.

 

В январе 1991 года "под нажимом спецслужб и армии" Горбачев согласился и на попытку наведения порядка в Литве. За два дня до штурма телецентра в Вильнюсе, при котором погибло 14 человек, Горбачев заверял президента США Джорджа Буша-старшего, что вмешательство произойдет "лишь в том случае, если прольется кровь или начнутся беспорядки, которые будут угрожать не только нашей конституции, но и человеческим жизням".

 

Черняев по этому поводу написал шефу письмо следующего содержания: "Михаил Сергеевич! Ваша речь в Верховном Совете (по поводу событий в Вильнюсе) означала конец. Это было не выступление значительного государственного деятеля. Это была сбивчивая, с запинками речь... Вы, очевидно, не знаете, что о вас думают в народе - на улицах, в магазинах, в троллейбусах. Там только и говорят, что о "Горбачеве и его клике". Вы говорили, что хотите изменить мир, и своими собственными руками эту работу губите".

 

Значительный след в бумагах Горбачева оставил экс-канцлер ФРГ Гельмут Коль.

 

Коль был "в большом долгу" у генсека, поскольку тот не стал препятствовать объединению Германии и ее вступлению в НАТО. При этом советский лидер, как пишет журнал, считал Коля "не самым большим интеллектуалом" и "заурядным провинциальным политиком", хотя тот и располагал значительным влиянием на Западе. Но в 1991 году у германского канцлера появился шанс вернуть долг, и в отношениях между двумя политиками наметилось потепление, а в какой-то момент вера Советов в Коля стала "безграничной". В телефонных разговорах того времени Горбачев "жалуется и жалуется, это мольбы утопающего о помощи". С помощью Коля советский лидер пытается "мобилизовать" Запад на спасение СССР. Кроме того, он ищет поддержки против "злейшего соперника - Бориса Ельцина", которого, как выяснится вскоре, оба недооценивают. "Горбачев хочет, чтобы за рубежом его и впредь принимали как главу великой державы, а в кулуарах вынужден побираться", - отмечает автор публикации.

 

По его наблюдениям, сам Горбачев воспринимал эту ситуацию как "унизительную".

 

К сентябрю 1991 года экономическое положение страны стало столь отчаянным, что Горбачеву в разговоре с министром иностранных дел Германии Гансом-Дитрихом Геншером пришлось "отбросить всякую гордость". Беседуя с будущим федеральным президентом, а в те времена статс-секретарем Министерства финансов Хорстом Кёлером, Горбачев пытался напомнить ему о заслугах Советского Союза перед планетой: "Сколько сэкономили наша перестройка и новое мышление?

 

Сотни миллиардов долларов для всего остального мира!" 25 декабря того же года Горбачев оставил пост президента СССР. В письме к Гельмуту Колю он снова выглядит "крупным государственным деятелем", и именно поэтому, как считает автор статьи, это одна из немногих датированных "судьбоносным" 1991 годом бумаг, которые Горбачев опубликовал. В целом же его архив показывает, "насколько ошибочно... [он] оценивал положение и насколько отчаянно... боролся за свой пост", - сообщают newsru.com.

------------------------------

 

Справка:

 

Павел Строилов, секретарь диссидента и эмигранта, живущего в Лондоне Владимира Буковского.

 

Специализируется на Горбачеве. Редактировал книгу Литвиненко.

 

Известно, что Владимир Буковский добивается не только дискриминации Горбачева на Западе, но и его ареста.В этом ему активно помогает Павел Строилов, его секретарь, который делает карьеру историка на развеначании феномена горбачева.

 

Несколько лет назад молодой "британский" (после эмиграции) историк Павел Строилов поработал в архивах Фонда Горбачева, где хранились копии всех документов Политбюро периода перестройки. По совету бывшего советского диссидента Владимира Буковского, ему удалось скопировать около 1000 секретных документов, которые теперь вновь стали полностью недоступными для исследователей. На днях эти сенсационные документы стали достоянием британской газеты «Таймс».

 

Из документов выясняется, что ни премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер, ни президент Франции Франсуа Миттеран не были заинтересованы в распаде Советского Союза или в воссоединении Германии. Миттеран даже предложил своему другу Горбачеву создать франко-советскую бригаду для того, чтобы не допустить объединения двух Германий.

 

http://stringer-news.ru/publication.mhtml?Part=48&PubID=17453

 

 

прагматичное отношение, как ко всякому использованному презервативу. ну не в стирку же?